Ваше творчествоТалантливые писатели и поэты, если вы хотите поделиться своим творчеством и опубликовать его, то делайте это в данном разделе. Нам действительно интересно о чем вы пишете и думаете.
Мне всё равно — тишь или звон,
Мне всё равно — смех или стон,
В чаше моей вода ли вино —
Мне всё равно, уже всё равно.
Помню, как я хотела взлететь,
Не обращая вниманья на сеть,
Может, душа упала на дно —
Мне всё равно, теперь всё равно.
Ночью проснусь я, снова в слезах,
Может быть, слёзы — ответ мой на страх,
Может быть, сердце разбито, но
Мне всё равно, всё равно, всё равно!
Может быть, жизнь кипела во мне,
Может, сгорела я в этом огне,
Может быть, может... Знаю одно:
Всё было раньше. Теперь — всё равно.
Зашла я как-то на один литсайт, а там поэтический конкурс под названием "Счастье поэта", на котором почему-то образовалась тенденция "запости любую фигню и плевать, что она написана совершенно не по теме". В общем, устроила я там всем разнос)), но поскольку на стихи меня теперь пробивает крайне редко, написала в прозе всё что я думаю по поводу счастья, поэтов и счастливых поэтов)))
Счастье поэта
Сложно писать о счастье. В нём нет никакой интриги, никакого надлома, никакой завязки. Счастье — это состояние, можно просто его описать, попребывать в нём, неторопливо качаясь на волнах какой-то необыкновенной внутренней хорошести, ощутить острый момент безудержного ликования, напитаться вдоволь блаженством, улыбнуться и пойти по жизни дальше.
Потому что счастье — это остановка. Жить в счастье вечно смертельно наскучит, ведь неизменная реальность — просто ад кромешный, У нас есть только краткий миг, когда мы встали, задумались, подняли глаза к небу или заглянули в себя и поняли: «Да, чёрт возьми, да! Я счастлив!»
Из счастья не сделаешь полноценного произведения, потому что, о чём читать, когда всё хорошо, его хватает лишь на краткую зарисовку, миг торжества, расслабления, кайфа и всеобщего благоденствия. Но давайте же не забывать о нём вовсе! Давайте позволять нашим героям хоть иногда насладиться жизнью, очень грустно, когда они рождены исключительно для боли и мрака.
Счастье поэта — когда при помощи его пальцев, сжимающих ручку или стучащих по кнопкам клавиатуры рождается что-то, что хоть чуть-чуть меняет мир. Находит отклик в сердцах читателей, заставляя их задуматься о чём-то, посмотреть на вещи под другим углом, порадоваться, посопереживать, да хотя бы просто улыбнуться, радуясь необычным эпитетам и залихватским окончаниям строк. Счастье творца — осознавать, что сотворённый тобой мир прижился, что он нужен и востребован. Счастье автора — нарисовать словами такую картину, такие образы, которые выйдут за рамки личности, которая их создала и станут не просто пиксельными росчерками на экране монитора, а хоть на чуточку более живыми.
Давайте будем счастливыми...
Закончились весенние деньки, всё уже давно расцвело, выросло, запахло, некоторое даже созрело; лето приближалось уже вплотную. Лето. Лето — это море, отпуск, дача, речной пляж, сладкая черешня, яблоки, мороженое, холодная газировка, майки, купальники, широкополые шляпы, крем от загара, щебет птичек в кронах деревьев, а главное, ещё со школы оставшееся ощущение лета как бесконечной свободы. В детстве три месяца кажутся вечностью, целой вечностью, в которой больше нет ранних вставаний по необходимости, скучных уроков, домашних заданий и всяких школьных обязанностей. И вырастая, люди помнят это чувство длинного праздника и, даже, если всё лето проводят в душных офисах/горячих цехах/на улице, расплавленной зноем, то всё равно радуются приходу лета.
В общем, лето любят даже если не все, то очень многие точно. И Лето, представьте себе, это знает. Оно действительно вечное, просто непостоянное, плывёт себе из одной страны в другую с одного континента на другой, гуляя по очереди по обоим полушариям. Да и другие времена года занимаются точно тем же.
Когда Лето соприкасалось с Осенью или приходило на смену Весне, ну вы знаете, есть такие дни, которые то ли ещё весна, то ли уже нет, то ли очень тепло, то ли ещё нет, любимым занятием двух времён года был обмен впечатлениями, новостями, сплетни о Зиме, которую Лето никогда не видело, ну, в общем, всем тем, чем обычно занимаются две хорошие подружки, которым редко удаётся увидеться.
Лето славилось своей коллекцией цветочков, которые никогда не вяли, не смыкали лепестки на ночь и всегда благоухали приятными ароматами. Это были не простые цветы, а яркие летние впечатления людей, когда им было очень-очень радостно и счастливо.Коллекция регулярно пополняется новыми цветами, а на досуге её можно разглядывать, любовно поглаживая лучиками или окутывая звёздным покрывалом ночи. Вот так Лето и бродит по планете собирая самые разнообразные мысли, чувства, желания и мечты, связанные с собой.
Пролетало оно, заглядываясь на людей, которые занимались своими хитрыми и нехитрыми делами, ласково улыбалось. И вдруг что-то остановило Лето, зацепило взгляд, оно задержалось и присмотрелось поближе…
Аркадий не любил ни одно время года. Летом было слишком жарко, зимой слишком холодно, а весной и осенью слишком слякотно. За весь год набиралось не больше сорока дней, когда он был не то чтобы доволен, а скажем так, не раздражался на погоду. Да и не только на погоду, Аркадий раздражался на всё подряд — на детей, которые бегали по двору или мирно сидели на скамейке, на подростков, вечно гоняющих туда-сюда, на взрослых с кислыми, безразличными или задумчивыми лицами, а также на голубей, воробьёв (кричат!); кошек с собаками (гадят везде); магазины (понаставили на каждом шагу, как не киоск так супермаркет); трамваи (звенят сильно и рельс куча из-за них). На работе он был недоволен директором (раскомандовался), клиентами (ну чего тут ходить, нельзя, что ли через Интернет заказать), коллегами (то выслужиться норовят, то слинять пораньше), начальником отдела (ишь ты, самый умный тут), даже уборщицей (халтурит).
Неудивительно, что и для Лета не нашлось у него хороших воспоминаний, потому что все воспоминания о чём бы то ни было оказывались только плохими, всё интересное, красивое, разноцветное будто бы вытеснялось из его поля зрения, а фокусировался он только на скучном, унылом и безрадостном.
Почему именно так происходило? А чёрт его знает почему, может родители в детстве не научили радоваться жизни, может неудачи случались чаще чем у других, неизвестно, но к двадцати четырём своим годам по характеру он был похож на семидесятилетнего вечно брюзжащего старикашку.
Лето призадумалось: «Странный какой-то молодой человек, ничего не любит, ничему не радуется — непорядок! Надо расшевелить его, показать все краски мира, а то так и проживёт всю жизнь не получив от этого удовольствия».
Аркаша вышел из дома, направляясь на автобусную остановку. Настроение было паршивым, впрочем, как и всегда. На небе хмурились какие-то не то маленькие тучки не то просто грязные облака, под ногой зашуршала обёртка от мороженого и маршрутка отчего-то укатила из-под носа, хотя по расписанию должна быть на остановке только через две минуты. Спустя триста секунд появилась следующая, место у окна оказалось свободным, но стекло было грязным, а сквозь такое и смотреть противно. Радио заиграло какую-то нежную приятную мелодию и перед глазами у Аркадия, который уставился на спинку переднего сидения, вдруг возникла картинка. Нет, не настоящая, такая, какие обычно рисуют в воображении расплывчатая, не детализированная, но очень красивая. Там была улочка узенькая-узенькая, и прямо на асфальте даже не рассыпаны, а как будто разложены в нарочитом беспорядке цветы. Абсолютно разные, розы, ноготки, маки, ромашки, гвоздики, колокольчики, была даже фиалка нежно-розового цвета.
Парень аж тряхнул головой. Что такое? Никогда он себе в мыслях не представлял подобного, улица незнакомая, цветы какие-то. Мозгу информации не хватает что ли, вот что значит плеер с собой не взял.
Маршрутка тем временем подъехала к нужной остановке, Аркадий вышел и отправился к себе на работу. По дороге была вечно непросыхающая лужа, которая разлеглась под большим деревом. Всё бы ничего да только при вскользь на неё брошеном взгляде почему-то почудилось море, солёное и теплое-теплое, прогретое щедрыми солнечными лучами, почти как суп приготовленный заботливой бабушкой. Вода так сладко обволакивает тело, безбрежная синь неба вверху и ощущение восторга.
Стоп! Ну какое ещё море? В отпуск что ли хочется? Да и не любит он море — толпы отдыхающих снующих туда-сюда в поисках развлечений, цены на всё в два раза выше, куча сувениров на каждом шагу, которых хочешь-не хочешь, а купишь и потом в городе будешь пялиться на них с одной мыслью: «На фига».
Наконец-то, офис, родное кресло, родной компьютер, включаем. Пошло жужжать и загружаться, документы, работа, работа, работа. Пойти что ли попить кофе. Вот, опять воды в чайник не налили, ну заразы эти коллеги. Последнюю кто-то выдудлил, а новой налить не догадался. Наверняка секретарша, это она по двадцать раз в день чай пьёт только чтоб не работать.
Вернулся Аркаша на своё рабочее место, а там вместо привычного аквариума в качестве скрин сейвера снова какие-то картины невиданные — луг зелёный с множеством цветочков (опять!), разноцветный воздушный змей летит высоко-высоко, хочется отпустить эту тонкую верёвочку, чтобы он улетел совсем, передал привет облакам и спустился где-нибудь на другом конце земного шара.
Парень испугался, но после двух движений ресниц (по направлению к щекам и обратно) аквариум со своими обитателями мирно вернулись на монитор и сделали вид, что никуда и не уходили. Озадаченный Аркадий поводил мышкой и только при виде открытых документов, файлов и работающего интернета немного успокоился.
Но это был не последний случай неизвестных картинок и непонятно чьих ощущений, подобные напасти подстерегли его и в интернетной странице, вдруг вылезшей вместо привычного гугла, и в заоконном пейзаже, даже на тёмной столешнице в кабинете у начальника пригрезились ему то ли бабочки, то ли птички, то ли ещё какой романтический бред.
По дороге домой Аркашу атаковали воспоминания туристов, забравшихся на вершину какой-то горы с которой видны облака. Дома в тарелке с кашей возник необыкновенной красоты песчаный замок, душ напомнил струи летнего дождя, вместо сухариков в пакетике оказались какие-то красные ягоды собранные в корзинку.
Парню стало страшно. Страх противным горячим змеем заполз в живот и стал трясти изнутри тело. Мысли в беспорядке забегали в голове не давая проскользнуть той единственной важной догадке. Нет, ну такого же не может быть, и в роду такого не было. Слёзы уже были на полдороге к тому чтобы пролиться, а дыхание стало частым и поверхностным. Аркадий дрожащими руками включил компьютер и набрал в поисковике страшное слово «шизофрения».
По мере прочтения интернет-материалов его лицо всё более напрягалось, мрачнело, в глазах появлялась безысходность и обречённость. Аркаша выключил компьютер и полез в шкаф распечатывать бутылку водки, лежавшую там «на всякий пожарный случай», который как раз и наступил.
Лето удивило такое поведение её подопечного, вместо того чтобы присмотреться к красивому парень стал искать изъяны в себе, оно решило исправить ситуацию ласково зашептав ему на ушко:
«Не пугайся, ты не болен, это я тебе рисовало картинки»
Аркаша вскинул голову и ошалелым взглядом уже чуть затуманенным алкоголем, обвёл комнату. Ну вот ещё и слуховые галлюцинации, потом станет только хуже. На всякий случай, отхлебнув ещё для храбрости, он спросил:
— Ты кто или что?
Лето раздумывало, появиться ли ему в образе прекрасной девушки или просто остаться безымянным голосом. Остановилась на втором варианте, только окружило юношу лёгкими светящимися звёздочками, чтобы он не подумал, что голос ему только чудится.
— Я — Лето. Существую на самом деле, почти одушевленное создание. Сейчас ты, конечно же спросишь, зачем я всё это делаю, просто мне хочется, чтобы ты наконец, начал ощущать жизнь, радоваться ей, а то живёшь как не пойми кто, дуешься на всех без разбору.
Аркадий сел прямо на пол, обхватив голову руками.
— До чего ж вы мне все надоели, спасатели, блин, хреновы. А я просил? Я желал? Я хотя бы произнёс что-то, что давало повод усомниться в том, что мне так нравится? Я приставал со своим мировоззрением к кому-нибудь? Нет, у нас модно быть хорошим, весёлым и всех кто не такой надо тапком. Я не могу быть другим, да ладно не могу, всегда можно научиться, Я НЕ ХОЧУ, вот ведь в чём дело, я не стремлюсь, не желаю, я вот такой какой есть, никого не насилую, но всё время находятся какие-нибудь добродетели, которые стараются заставить меня полюбить жизнь. А зачем? Что мне от этого? Не нравится смотреть на мою унылую физиономию — не смотрите, оставьте меня в покое.
Лето опешило, ему казалось, что оно совершает доброе дело, но почему-то вышло иначе. Почему так бывает, хочешь помочь человеку, а он оказывается не хочет. И что спрашивается с этим делать?
— Извини. Я не думало, что ты так отреагируешь и не хотело, чтобы тебе было плохо. Просто... даже не знаю, не привыкло я к хмурым людям, вот осенью часто все хандрят, а летом... как-то так сложилось исторически, что в основном люди радуются.
Парень широко помотал головой пытаясь сфокусировать взгляд почему-то на вешалке, стоящей в углу комнаты.
— Да ну, ничего подобного, ты такое же время года как и остальные, неприятности не зависят от того, что там за погода за окном, плохо бывает всегда и хорошо тоже бывает не только летом. Ты такое же узколобое как и я, только ты видишь всё хорошее, а я всё плохое. Может я твоя обратная сторона? О! Это может быть и правдой.
Они ещё долго говорили, по ходу беседы лето всё-таки проявилось в образе девушки, а Аркадий понемногу трезвел. Солнышко уже давно легло спать, а потом и луна готовилась к окончанию своей смены, когда, наконец, парень и время года пришли к общему знаменателю. Они решили попробовать нечто другое для себя. Лето будет собирать и «грустинки» тоже, а Аркаша пытаться замечать нечто радостное. Значит так тому и быть.
Им было трудновато с непривычки, но как говорится, если долго мучаться, что-нибудь получится. В конце недели, встретившись, Лето и Аркаша стали делиться впечатлениями. Парень рассказал о чудесном запахе, которым пахнет воздух после дождя, как хорошо выглядят умытые травинки; об улыбающейся женщине, которая еле слышно напевала какую-то песенку себе под нос; о новом магазине с какой-то затейливой яркой вывеской. А Лето раскрыло свою новую коллекцию: ребёнка, плачущего навзрыд из-за разбитой коленки; девушку, которой кто-то так и не позвонил; старик, у которого болят ноги. Оказывается это тоже интересно, смотреть на мир наоборот, сменить очки с чёрных на розовые и обратно. И скажу вам по секрету, когда-нибудь, можно научиться смотреть вообще без очков, но будет это (или не будет) совсем не в этой истории.
И снова выигранный конкурс)) Это была работа по чертам характера, нужно было описать субъекта, у которого наличествуют следующие черты: Любит приключения, Недотрога, Размышление, Стыдливый, Художник. Правда в процессе меня так понесло, что я с трудом вспомнила об этих самых чертах, потому что темой конкурса был:
Ветер
Любите ли вы ветер так, как люблю его я?
Как много ипостасей он имеет — ветер дальних странствий, ветер в голове, ветреность некоторых представительниц противоположного пола, пронизывающий, до косточек пробирающий северный ветер и ветер, как олицетворение музыки мира...
Я всегда хотел нарисовать ветер, прикидывал так и эдак, раздумывал, пробовал разные варианты, но, увы, не получалось. Холст статичен, мазками ещё можно передать иллюзию, позой показать, что занесённая над брусчаткой нога вот-вот опустится, крылья птицы наверняка придут в движение, а подпрыгивающий на тонкой ниточке воздушный шарик, обязательно взмоет ввысь, как только разожмутся детские пальцы. Но как показать то, что вокруг царит ветер? Мне не хотелось использовать клише в виде деревьев, гнущихся под натиском воздушных масс, не удовлетворял меня и приём развевающейся юбки или летящих лент — это всё проявления, но не сама суть.
Я решил, что не могу нарисовать его потому, что не понимаю, сам не вижу его сущность, его сердце. Тогда я бросился на поиски. Удовлетворил детскую, давно лелеяную мечту о путешествиях, новых странах, вдыхал тонкий свежий бриз на морском побережье, стоя на палубе и раскинув руки ловил пальцами мощные потоки, овевавшие пароход и оседавшие в лёгких чистой йодированной взвесью. Я видел, чувствовал и слышал его практически во всех проявлениях, от лёгкого утреннего дуновения в саду, до угрожающего шквала над прерией, впитал в себя множество его граней, но этих приключений оказалось недостаточно. В моём дорожном альбоме появились лишь множественные завихрения да загогулины сердитого стального да лёгкого зеленоватого цветов. Может быть, ветер не только стихия?
Тогда я вернулся в свой город, спустился практически на самое его дно, чтобы взглянуть на другую сторону. Ветер, который свищет в голове представителей рода человеческого, каков он? Не играя, проводил много времени наблюдая за посетителями казино, пытаясь выделить самых ветреных из них: и тех, кто бросал все деньги на кон, и тех, кто с лёгкостью перекати-поля перебирал партнёров для флирта по нескольку раз за вечер. Последних я совершенно не понимал, хотя не раз становился объектом внимания той или иной кокетливо помахивавшей ресницами особы, весьма заинтересованной моим альбомом и схематичными карандашными штрихами. Но уж нет, увольте, избавьте меня от данного времяпрепровождения, только истинное чувство может удостоиться поцелуя. Впрочем я отвлёкся, плодом моих наблюдений в злачных местах стали несколько набросков самых различных посетителей, общим в которых была некая необременённость и безмятежность, которая тонкой нитью скользила в обликах зарисовываемых мной индивидуумов.
Я предпринял ещё много разных попыток, поднимался на борт самолёта, чтобы почувствовать
ветер в его родном месте обитания, но кроме наблюдения за белёсой субстанцией облаков, изнутри стальной махины, ничего не вынес. Я хотел было ощутить его всем телом и даже нашёл уединённое место, заброшенный пляж на отшибе, но так и не смог раздеться хотя бы до плавок — вечный мой бич, когда-то откуда-то взявшаяся стеснительность собственного тела.
Я много думал, читал, прикидывал, анализировал, чувствовал, наблюдал и оценивал, и вот однажды, когда картотека образов достигла некой критической массы, предела, когда я ощутил себя переполненным, залитым доверху, неспособным впустить внутрь хоть малую толику информации, я заперся в доме и просто взял в руки кисть.
Я рисовал. Рисовал много, упоённо, напрочь забыв о стенаниях собственного тела, которое нужно кормить и укладывать в горизонтальное положение, мне не было ни до чего этого дела, максимум, что я себе позволял это сделать несколько глотков воды, да смочить влажным платком уставшие от напряжения глаза. Мне было некогда, моими скользкими от пота, но надёжно сжимающими кисть пальцами водил сам ветер.
Я позволял ему, просившемуся на волю, извергавшемуся сквозь тонкий слой краски проявляться так, как он сам того пожелает. Я не использовал ни одного приёма, в моей памяти не возникал ни один принцип, так настойчиво заучиваемый в художественной школе, плевал я на пропорции, светотень и прочие правила, я просто рисовал. Рисовал сердцем, так, как чувствовал, как понимал, как струился из меня весь ветер, которым я напитался. Наверное, именно так выглядит вдохновение.
Когда работа была закончена, я рухнул как подкошенный, проспал почти сутки и изничтожил всё хоть мало-мальски съедобное в холодильнике, но я был счастлив.
Невозможно описать картину словами, скажу только, что она была пронизана тонкими, почти невесомыми разноцветными нитями, причудливо огибавшими людей, здания, деревья, являвшихся естественным продолжением волос, рук, эмоций и судеб. Ветер — это то, что рождает наше сердце, то, что наполняет на свежим воздухом свершений и то, что дарует нам свободу. Важно только не отдаваться ему полностью, ведь в мире есть ещё много других стихий.
Но их я нарисую позже.
katsol, Кааатя, история про ветер просто потрясающая, на меня аж ветерком подуло)))) Очень-очень круто описано, проживаешь все, что чувствовал художник, когда искал для себя вдохновение и впечатления, которые в итоге выплеснулись на холст) Настоящий творец этот парень, что тут говорить)) И я бы с удовольствием посмотрела на эту картину) А самое крутое, что несмотря на то, что ты отвлеклась и много внимания уделила именно ветру, черты характера парнишки полностью проявляются, выписаны тонкими штрихами - и его недотрожество, что он хочет целоваться только с любимой и не приветствует легких клубных интрижек, и стыдливость, и любовь к приключениям - а ну попробуйте весь мир объездить)) Ну про то, что он шикарный художник и очень много думает и анализирует, это понятно сразу)))
Почему-то возникла некая ассоциация с Фиртами, особенно с Афей, у нее же тоже главная стихия воздух, и ветер в том числе))
Что-то не лазила я подробно в этой темке, но надо исправиться) Ты офигеннейший автор и твое творчество всегда очень-очень-очень радует!
Irene, спасибо-спасибо-спасибо огромнейшее!!! Ой, да, я так вдохновилась темой, что меня буквально несло)) Картину я сама была бы рада посмотреть, но я такое ни в жизнь не создам))), я-то не художник, поэтому остаётся верить на слово парню, что она была замечательна)) Да, черты характера рада, что получилось выписать, только я про них еле вспоминала, так меня несло)))
Цитата:
Почему-то возникла некая ассоциация с Фиртами, особенно с Афей, у нее же тоже главная стихия воздух, и ветер в том числе))
Ну дааа!!!! Афейка у нас была самое олицетворение воздуха, ветер это как раз по ней.
Ой и спасибо-спасибо-спасибо тебе за такие приятные слова!!!
Спасиииибо!!!
И опять работа с конкурса и опять мы победили)))
Нужно было написать рассказ по таким чертам характера: Без чувства юмора, Вегетарианец, Одиночка, Стыдливый, Эмоциональный. Но рассказ у нас не получился, а получился стишок)) Ещё к заданию прилагалась картинка где по комнате летала девушка в чёрной пачке, а вместе с ней часы, контрабас и другие мелкие и не очень предметы))
Жизнь моя была б прекрасна
И спокойна, и красива,
Если б только в нашем царстве
Не явилась одна дива.
Мой отец решил жениться,
Это ладно, я не против,
Он бы мог себе девицу
Взять хотя б из подворотни,
Только ж нет, ему магессу
Захотелося взять в жёны
И теперь у нас эксцессов
На сто дней три миллиона!
Я-то за уединённость,
Сам люблю сидеть и думать,
Ей же жмёт любая новость,
Обязательно обсудит.
Постоянно ест тушёнку.
Я вообще не понимаю,
Как же можно у телёнка
Отобрать и скушать маму?
А недавно отмочила,
Ну на уши ж не натянешь!
Я шёл в зал, смакуя сливу…
И застал там дикий танец.
Она в воздухе летала,
Край стола едва затронув,
Видно ей казалось мало –
С ней вещей летали сонмы.
Контрабас кружил поодаль
И какие-то журналы,
Я от страха чуть не обмер,
Что же с нашим залом стало?
И какая ж разгильдяйка,
Через юбку трусы видно!
Стыд, позор! Хотя бы майкой
Скрыла бы перёд и спину.
Разрыдался я конечно
От такой картины жуткой,
А она визжит беспечно,
Видите ли, это шутка.
Нет, отец пускай как хочет,
Я замок в покои врежу.
Одному б чтоб днём и ночью
И с ней видеться пореже!
Ещё одна победившая работа)) (наконец я нашла место где меня никто не читает, поэтому можно хвастаться сколько влезет)))
Тема "побег"
Черты характера: Детоненавистник, Клептоман, Любит плавать, Не верит в чудеса, Размышление.
Предупреждаю, что товарищ странный, но с такими чертами характера милой няшки не получится))
- Доколе? Доколе терпеть мне унижения? – спросил я у сумеречного неба, потрясая кулаком для пущей убедительности. Впрочем, равнодушное небо, естественно, не осчастливило меня ответом.
Жестокая судьба забросила меня, университетского преподавателя словесности в этот богом забытый и чёртом приветствуемый край, в эту жуткую школу для полусумасшедших учеников. Вообще-то я никогда не привечал детей, этих недоразвитых особей, неразумных, бесчинствующих шалопаев, которых следовало бы содержать в каком-нибудь гетто и лишь по достижению восемнадцати выпускать оттуда самых смышлёных, но вот, грешен, соблазнился деньгами и скрепя всем, чем только можно скрипеть согласился на эту работёнку.
И ладно бы просто дети, в конце-концов, за такую неплохую зарплату ещё можно было терпеть обычных недорослей, но контингент в итоге оказался просто ужасающим. Начать с того, что каждый из них мнил себя кем-то невообразимым. Мелкие карапузы именовали себя гномами, некоторые на первый взгляд нормальные с какого-то перепугу цепляли себе позади крылья, а когда я, выходя из себя, требовал прекратить бесчинства, только глупо хлопали глазами и врали, что они-де феи. Феи! Вдумайтесь только! Хотя эти-то ладно, кроме крыльев от них было мало огорчений, а вот носатые обладатели длинных палочек могли бы свести с ума даже всетерпимого ангела. Регулярно устраивали свои мерзкие фокусы, уж я бы надрал пятую точку тому, кто научил их организовывать то сноп искр, то мини-фейерверк, а то и разливать воду, дескать это внезапный ведьминский дождь. Тьфу! Я уж молчу о якобы оборотнях, лжевампирах и вроде бы как джиннах. Боже, как же я устал долдонить всем и каждому, что таких не бывает!! Нет магов, нет фей, нет оборотней, я уже молчу об эльфах, гномах и прочих дурацких фантазиях сбрендивших детишек.
Нет, нет и нет, прочь, прочь из этого жуткого места.
Ах, если бы можно было просто уехать, как проста и замечательна была бы моя жизнь, да только школа находилась на острове, куда паром прибывал не чаще одного раза в месяц, так долго терпеть я уже не мог. Следовало найти другой выход.
Так, что можно было сделать? Для начала я заперся в своём флигеле, чтобы как следует поразмыслить. Поочерёдно поотметал негодные варианты, вроде того, чтобы соврать о каком-нибудь катаклизме, чтобы вызвать внеочередной паром, украсть вертолёт директора школы (украсть-то ладно, но как бы я взлетел, я даже автомобиль не умею водить, не говоря уже о летательных аппаратах). Всерьёз задумался над возможностью построить плот самому и даже приступил к тщательному осмотру имеющегося у меня имущества на предмет необходимых материалов, но в итоге отмёл идею как несостоятельную. Ну, сами посудите, как можно было бы построить плавсредство из горы барахла, среди которого не было обнаружено ни одной доски. Вот мячик, который я стащил у одного из якобы фей, вот скакалка, позаимствованная из раздевалки, вот степлер, который было так увлекательно стащить из кабинета директора, рассказывая ему при этом что-то из учебных планов. Да, всё это прекрасно, но для плота решительно не годится.
Впрочем, что это я зациклился на том, что мне совершенно необходимо какой-то сторонний транспорт, в конце-концов, я был самым отличным пловцом в университете, почему бы мне не пересечь водную преграду вплавь? Пяток километров, было бы о чём говорить, о какой усталости может идти речь, когда твоё тело с упоением рассекает море, облекаемое приятно холодящей водой. Решено, сбегу вплавь! И плевать, что придётся бросить здесь все вещи, банковская карточка в непромокаемом прорезиненном мешочке (как удачно я его спёр у завхоза!) вот всё, что мне нужно.
Когда утреннее солнце робко простирало над спокойно плещущимся морем первые лучики я, облачённый лишь в плавки, вышел к причалу, удовлетворённо улыбнулся и нырнул в ласковые водные объятья. Мышцы сладко пели, радуясь нагрузке, я легко и радостно рассекал волны мощными движениями, с каждой секундой ощущая себя всё более свободным.
Пока-пока, ненавистная школа, которую какие-то дуралеи зачем-то назвали магической!
katsol, блииин, тот стишок и последняя история, как классно обыграно, ну идеально *___* Не знаю, какие другие работы, но в твоих прямо все есть, что там девица с контрабасом, что здесь побег, и все черты характера так гармонично проявляются, просто обалденно, и написано при этом очень легко и прикольно Честно говоря, не знаю, что тут расписать можно, просто захотелось сказать, что очень понравилось, с удовольствием почитала и находила подтверждения требуемых черт характера, ты умничка
Ириш, спасибо-спасиииибо!!! Я как всегда тормоз))) Рада, что понравилось! честно говоря одна из немногих работ, которая мне по-настоящему нравится)) Ага, волшебство наше всё) Спасииибо!!!
В первый день зимы самое время запостить стих про осень. Написан он для конкурса 18+, но всё 18+ я стёрла)) да оно там было прилеплено лишь для галочки) Всё что осталось это про ветер, который моя любимая тема)) Конкурс мы продули, но стихом я чрезвычайно довольна))
Лёгкий сентябрьский ветер,
Выслушай ты мою горечь,
Сна совсем нет, хоть и полночь
Тьмою вершит этот вечер.
Лёгкий сентябрьский ветер,
Знаешь ли ты, как тоскливо
Нежной рукой цвета сливок
Не ощутить его плечи?
Лёгкий сентябрьский ветер,
Он был как ты – мил и светел.
Розы дарил на рассвете,
Чувствами бредил в сонете,
Только остался там, в лете,
Горькой слезой на билете.
Что мне ещё остаётся?
Только, скользнув взглядом ниже,
Сладко дрожать, пока брызжет
Ярко под веками солнце.
Что остаётся мне, что же?
Только тобой укрываться,
В миг полуночного танца
Ласки дарить твоей коже.
Лёгкий сентябрьский ветер,
Ты отнеси ему спешно
Осень, мою безутешность,
Сердце сожжённое в пепел.