ДинастииДружная семья - это всегда хорошо. Помогите симам создать семейный очаг, следовать семейным традициям, вырастить отпрысков, сменяя поколение за поколением. Данный раздел предназначен для отчётов ваших Династий.
Она затихает, и Уоррен расслабляется - даже держит её чуть слабее. Тело Руди не двигается, но мозг её работает, как машина. И ладонь стискивает руку Уоррена в привычном, давно отточенном ритме - три коротких сжатия, три длинных, три коротких. Рефлекторно, конечно. Кто теперь станет читать её сигналы? Кому теперь понадобится спасать-от-смерти её душу? Дом пуст.
Уоррен принимается покрывать поцелуями её шею, и в один момент Руди не выдерживает. Её зажатое, сторонящееся любых прикосновений тело ощущает крайнюю степень допустимого контакта, и просто не может позволить ему перейти черту. Шестерёнки в её голове крутятся со скоростью звука, бьются над поставленной задачей, и в один момент, найдя решение, останавливаются. Теперь Руди знает, что делать. И тогда всё происходит, как в замедленной съёмке.
Раз. Руди нащупывает мортимеров камень на шее Уоррена.
Два. Она скручивает цепочку узлом у самой его шеи.
Три. Тянет что есть силы.
Уоррен даже не сразу понимает, в чём дело. Запоздало тянет руки к импровизированной удавке, хрипит. Пьяное тело не слушается, пальцы то и дело мажут мимо цели. Ему уже не хватает воздуха. Раздватри, ра-а-аз, два-а-а, три-и-и, раздватри - считает Руди. Она себя не видит, но, должно быть, она выглядит страшной сейчас. Раздватри, ра-а-аз, два-а-а, три-и-и, раздватри. Руки Уоррена хватаются, наконец, за её руки, но хватка уже не та, что была. Пара неловких попыток разомкнуть пальцы Руди ему не удаются, и в конце концов он отпускает их совсем. Смотрит на неё неверяще, мол, это что, правда происходит? Ты правда это со мной делаешь? А затем снова наваливается на неё. На этот раз - непреднамеренно.
- Ты знал, что целых тридцать процентов болезней с возможным летальным исходом передаются половым путём? - он впервые отрывается от пожелтевших страниц и смотрит Оливеру в глаза; разумеется, осуждающе, - это называется возмездие.
- А ты знал, что если не пользоваться определёнными частями тела, они атрофируются? - в тон ему отвечает тот, - это называется эволюция.
- Можем вместе прыгнуть, - сказала я и снова ступила на трамплин. Скользкий. Главное было идти медленно, чтобы не улететь в воду раньше времени. - Возьмемся за руки. Если станешь тонуть, я тебя не спасу, конечно, но зато ты всегда в случае чего сможешь утащить меня под воду за собой. Какое-никакое утешение.
- Ни за что, - скривилась та, - у меня как раз новое чёрное платье из H&M. Не умру, пока не выгуляю его куда-нибудь. Твои похороны как раз подойдут.
Цитата:
А я плакала. И это тоже не было на меня похоже - во всяком случае, мне хотелось в это верить. В самые значимые, самые трогательные и романтичные моменты моей жизни я сохраняла верность выражению гипсовой маски на собственном лице. Теперь же слёзы градом текли, я едва успевала утирать. И только услышав последние слова отца Петера - отныне и до скончания веков - я поняла, почему. Дело было не в моей внезапно проснувшейся чувствительности и эмоциональности.
Это таяла ледяная глыба, в которой я сама себя заморозила. Просто сейчас во мне - в том месте, где кости рёбер смыкались в солнечном сплетении - было слишком горячо, чтобы от неё остался хоть кусочек.
Кофейня «Звездная лама» славится индивидуальным подходом к клиенту — так утверждает тот, кто придумал записывать имена посетителей на стаканчиках с кофе. Наверно, он читал модные книжки по психологии и вызубрил, что самый приятный звук для человека — звук его имени.
Владельца этой «Ламы» не волнуют ни психология, ни традиции. Здесь не записывают имен на стаканах — только буквы, цифры или простые фигуры, выбранные посетителем для идентификации. Здесь запрещено даже произносить любые имена. Безымянные люди встречаются друг с другом, обмениваясь закрытыми папками с важными безымянными делами, и горе тому, кто нарушит это правило.
Цитата:
Мужчина, с которым она столкнулась, молчит, до хруста сжимая свой стакан. Сейчас точно будет скандал, Ида чувствует его приближение так же отчетливо, как только что чувствовала запах кофе. Она знает, как решать конфликты с минимальными потерями для себя и второй стороны, знает, как ранить словами, знает, как ими вылечить — не зря же столько лет училась. Она готова к любым гадостям в свой адрес, но незнакомец молчит. Молчит так громко, что за ним не слышно никого и ничего.
Цитата:
Ида поднимает глаза: ее учили, что зрительный контакт — первый шаг на пути к взаимопониманию. И видит в красных (красных?!) радужках незнакомца то, для чего пока не придумали термин. Ни бытовое «плохо», ни наукообразная «фрустрация» не передают и сотой части этой боли. Из его невербалики можно сделать ядерную бомбу, достаточную, чтобы взорвать всю планету.
Цитата:
- На ее стакане написано «И», - доносится голос того, второго. - Как думаешь, что это значит?
- Это значит «идиотка».
Виолетта подумала в тот момент, что Витторио похож на человека, получившего утром посылку с ценной покупкой, которую ждал несколько месяцев. Он вроде бы идёт на работу, занимается обычными делами, но мысли постоянно возвращаются туда, в тишину комнаты, где ожидает своего часа ещё не распакованная коробка. Хочется скорее разрезать ленты скотча, сорвать почтовые наклейки, услышать хруст раскрывающихся картонных створок и, наконец, взять в руки столь желанное приобретение.
Цитата:
«Боже, ну почему он пришёл именно на этом убийственном адажио? Он сейчас решит, что я даже на ногах стоять не умею», - внутренне сжалась девушка, - «Посоветует вернуться на родину и танцевать с вишенками. Там стоять на ногах вовсе не обязательно. Можно просто соблазнительно ползать по полу...»
Всю дорогу Элис представляет себя героиней пошлого фильма, из тех, что были популярны в начале века. Она - в косынке и в "стрекозиных" солнцезащитных очках, а он - в смокинге и с сигарой в зубах. Красивый и богатый. Поджигающий купюры зажигалкой и бросающий их на ветер. Покосившись на Керана в очередной раз, Элис усмехается этой своей мысли. Богатый - может быть, даже наверняка. Но не красивый, нет. Таким не улыбаются дорогие девушки в дорогих машинах. Таким отдают честь такие же некрасивые мужчины в некрасивой военной форме.
Цитата:
- Думаешь, я не вижу, что ты делаешь?
- А видишь?
- Да, - отрезает Элис. - Ты пытаешься дать понять, что не мне одной плохо, и вокруг полно людей, которые тоже испытывают боль. Чтобы я перестала сидеть дома и смотреть в потолок, а собралась с силами и начала жить дальше.
- Так и есть, - кивает Керан. - Получилось?
- Нет. И не получится. Знаешь почему? Потому что плевать я хотела на чужую боль, - почти рычит Элис. - Думаешь, я чувствую стыд, когда смотрю на этих обездоленных крошек? Нет, Керан, я ни-че-го не чувствую. Ты бы это понял, если бы хоть раз, хоть на секунду ощутил то, что чувствовала я. На фронте ты этого ощутить не мог - вы все почему-то думаете, что больно именно вам, но это только потому что вы не знаете, что чувствуют те, кто остался дома. Вот им - больно по-настоящему. Поэтому если ты испытываешь катарсис, глядя на больных младенцев - смотри на них, будь добр, сам. А меня оставь в покое. Считай, что я уже умерла. Нет меня больше. Понял?
Цитата:
Постовой пропускает их, только взглянув на Керана, и Элис качает головой. Наверное, для этого ему и нужна машина с открытым верхом - чтобы его лощённое богатое благородное самодовольное узнаваемое лицо видели до того, как он возьмёт на себя труд опустить боковое стекло.
Цитата:
Когда раздаётся выстрел, Элис инстинктивно закрывает глаза. Чтобы в следующую секунду распахнуть их снова и приняться искать след на мишени, оставленный её пулей. Когда спустя секунду, две, три, след не обнаруживается, восторг разливается по телу от мысли, что, должно быть, её пуля тоже оказалась в самом центре, поэтому её и не видно.
- Ты попала мимо мишени, - говорит Керан.
Цитата:
Разглядывая своё отражение, Элис ловит себя на мысли, что только сейчас, пожалуй, стала выглядеть честно. Стрижка и "офисные" костюмы прибавляли лет десять к её биологическому возрасту, теперь же она выглядит на свои позорные детские девятнадцать. Куда ушли те долгие годы не-старения? Были ли они вообще? Всё, что ей удалось приобрести за это время, растворилось, как дым в воздухе. Она не смогла стать сильным лидером - ей просто повезло оказаться в нужном месте и в нужное время, а потому политическая воронка СНП закрутилась именно во главе с ней. Она не научилась строить отношения - Кай сам всё сделал, с её минимальным участием. Деньги она тоже больше тратила, чем копила - и сейчас на её счету было не больше двухсот симолеонов, которые нужно было растянуть на две недели. Теперь всё обнулилось, откатилось до заводских настроек. У неё снова совсем ничего нет.
И вот теперь, спустя полгода этого нулевого дефолтного состояния, она впервые чувствует, что может жить. Ей по силам построить свою жизнь заново - не иллюзорно на этот раз, а по-настоящему. Закатывать каждое своё достижение в бетон, и строить новые на их фундаменте.
Цитата:
Раньше ей казалось, разруха наступила со сметрью Кая. Он изчез из её жизни, а вместе с ним исчез смысл, исчезло дело жизни, мировоззрение и идеалы. Но нет, настоящий хаос она устроила себе сейчас. На этот раз без помощи дергийских террористов. Сама.
Дело ведь даже не в том, что мог подумать Керан. Ему всё равно. И не в том, что мог подумать Кай. Ему всё равно тем более. Не всё равно ей, но о себе она подумала отчего-то в последнюю очередь. Продала душу за кривой симолеон уверенности. Тянулась за чужой рукой, барахтаясь в тине, вместо того, чтобы хвататься собственными руками за острые камни и тащить своё тело вверх. Как будто она ничего не стоит. Как будто её вообще нет. Мортимер, она почти себя уничтожила.
Цитата:
- Я не рекомендую, если хотите знать моё мнение, - говорит Рид ей в спину. - Вы ведь одна. Когда по врачам бегать, если вы вечно на работе? У нас и здоровые малютки есть.
Элис качает головой и поправляет Сайрусу смявшуюся пелёнку. К лотарио здоровых малюток. Её ребёнком не может стать тот, кто ничего не знает о боли.
Когда капсула открывается, Дэвиду почему-то приходит в голову, что это похоже на рождение ребёнка. Уютную темноту заменяет резкий белый свет, а сотрудник портала принимается расстёгивать на нём ремни, чтобы подобно акушеру вытащить его в жестокий и несправедливый мир четвёртой параллели. Рождение Дэвида произошло слишком давно, чтобы он его помнил, но сейчас он думает, что чувствует себя немногим лучше, чем тогда.
Он тоже тянет руки к ремням, но пальцы только беспомощно утыкаются в униформу сотрудника и соскальзывают по ткани вниз. Переходы из восьмой параллели в четвёртую давались ему легко пятнадцать лет назад - легче, чем всем тем, кто пересекал межмировую границу вместе с ним. Может, минуту-другую он и ощущал головокружение, но когда формальности были пройдены и их пропускали в свободную зону, Дэвид был единственным, кто первые свободные сутки тратил на прогулки по городу, а не падал мешком в постель. Теперь же он едва на ногах способен удержаться, несмотря на солидный опыт переходов и доскональное соблюдение всех рекомендаций. "Просто ты старый" говорит ему внутренний голос, чем-то подозрительно напоминающий голос Мии. Дэвид обязательно закатил бы глаза в ответ, но они и так едва-едва фокусируются на окружающей обстановке, чтобы так рисковать.
Цитата:
Эмбер протягивает ему пиво из холодильника, и тот, пока пьёт, не сводит с неё глаз. От пива становится хорошо, и Дэвиду кажется, он понимает, почему она так и не нашла другую работу. Потому что делать мужчинам хорошо - это всё, что Эмбер умеет в жизни. Этим пропитана её сущность, от пальцев ног до кончиков рыжих волос. Сложно противостоять искушению брать деньги за то, в чём ты мастер. Дэвид и сам по схожим причинам пошёл в силовые структуры. Потому что всё, что умеет в жизни он - это делать мужчинам плохо.
Как бы ярко не блестело кольцо Нины на пальце Синди Ноэмии, кольцо Анны на моём било его, как туз шестёрку.
Цитата:
- Может, вы с Инквизитором тоже устроите свадебный банкет после выпуска? - Рут дёрнула меня за прядь волос, заставив вынырнуть из полудрёмы. - А то у вас всё как-то не по-человечески. Ни свадебного альбома, ни подарков. И дядя Даниель расстроится, что всё пропустил.
Я хмыкнула. Если по совести, он теперь должен Дэвиду хорошую бутылку коньяка за то, что ему не придётся лишний раз надевать галстук и сочинять тост о здоровье молодых.
Цитата:
Это рядом с ним мне всегда становилось всё можно. Он в порошок стирал все запертые для меня двери. Он не только мои правила об колено сломал, он две параллели наизнанку вывернул. Мортемианские догмы, симлендская ксенофобия, межмировая граница - он сжал всё это в кулак и растёр, как пыль между пальцами. И теперь, зная об этом, разве могла я бояться призрака Пруденс за моей спиной? Разве могла я хоть кого-то в этом здании бояться?
Ментоловый дым холодил горло и всё ещё слегка переливался неоновыми цветами. Должно быть, и легкие у меня сейчас тоже ими переливались.
Цитата:
Написала всё красивым шрифтом, чтобы она не подумала, что я серийный убийца.
Цитата:
- Что, думала сбежать? – спросил он с ноткой здорадства, и я сделала ложную попытку дернуться в сторону, лишь для того, чтобы он подскочил ближе и оттолкнул меня к противоположной от окна стене. – Нихрена не выйдет! Все теперь получите!
Он возвышался надо мной очень довольный собой, и плотоядная улыбка на совсем ещё мальчишеском лице совершенно ему не шла. Я задумчиво смотрела на него пару секунд, а потом поднялась на цыпочки и поцеловала в губы.
Охранник тут же пораженно отпрянул и приложил пальцы к губам.
- Прости, – распахнула глаза я, делая маленький шажок в его сторону и внутренне умиляясь, как он попятился от него назад. – Я наверное неправильно истолковала твои намерения, когда ты прижал меня к стене…
- Иди, госпожа декан будет говорить, - хмуро отозвался какой-то помрачневший страж порядка. Хищной улыбки на нежном личике как ни бывало.
- Даже без наручников? – я покрутила перед собой как будто скованными запястьями, и охранник совсем скис. - Ну веди, командир.
Цитата:
Что гости, что остальные охранники провожали меня непонимающими взглядами, а я думала только о том, чтобы никто из этих клоунов сейчас не кинулся прочесывать окрестности. Шеренга кончилась, незнакомый парень посмотрел на меня как на умалишенную, но все же посторонился, и я встала первой.
- Что, самая смелая? – обратился ко мне какой-то охранник, когда декан Шепард как раз обернулась.
Я мельком посмотрела на неё, а потом подчеркнуто медленно смерила его взглядом с головы до ног и обратно. Задержалась на пустой кобуре и тяжелом бронежилете. Дэвид в таком в Тотенбурге служил.
- Не такой уж ты и страшный, не переживай.
Ворот улегся, очертив белую шею, она неопределенно пожала плечами и принялась укладывать прядки волос возле лица. Как будто бы ей вообще требовалась вся эта мишура! Она выглядела идеально до последней реснички даже сейчас, когда собиралась покинуть меня навсегда, и не испытывала ни тени сожалений. Десмера вонзила булавку броши в шарф, а показалось иголка вонзилась мне в горло, помешав сказать хоть что-то. Как никогда я мечтал услышать, почувствовать, хоть на одну секунду ощутить ее эмоции, но проклятая эмпатия молчала – так, словно бы между нами никогда и не было никакого единения.
Наверное, мне стоило упасть на колени и просить, нет молить ее остаться. Но я просто стоял и смотрел, как она кивает самой себе в зеркале, удовлетворенная своим видом. Мне нужно было схватить ее и не отпускать, вцепиться мертвой хваткой и не позволять вот так вот выйти за дверь. Но я не сделал и попытки удержать ее, когда Десмера легонько коснулась губами моей щеки, взяла чемодан и вышла, будто собиралась лишь на прогулку. Унижение? О нет, об этом не было и мысли. Да и какое бы это имело значение, будь хоть малейший шанс ее остановить? Я просто знал, что у меня не выйдет. Неважно как бы я умолял, неважно, как бы старался – она бы все равно ушла. Я уже предложил Десмере все, что у меня было: мой дом, мою семью, мою любовь, сердце, душу, да вообще все, чего бы она ни пожелала. Просто ей все это не было нужно. А у меня больше ничего и не осталось.
- Вау, а ты совсем не изменилась, - Тео улыбнулся, останавливаясь в шаге от нее.
- А вы – да, - она чуть мотнула головой.
- Это к лучшему, - Тео хмыкнул, проведя рукой по волосам с остатками выцветающей краски, - ему бы понравилось.
Рита вздохнула и тоже вновь посмотрела на могильную плиту «Блейз Аарон де Лоран» - выбито простым четким шрифтом, только имя, без эпитафий. Тео вздохнул, ощущая тонкие нити печали, сплетающие кокон вокруг Риты.
- А то, что ты здесь каждую неделю, - нет, - продолжил он, - уже почти год, Рита.
- Слишком мало, - мгновенно отозвалась она, тут же прикрыв рукой рот, явно жалея о сказанном.
Цитатник Династий
Линейный вид
