Утро выдалось достаточно холодным, хотя лето было в самом разгаре. Я любила лето, даже не смотря на то, что оно было жарким и имело несколько недостатков. Да я вообще все любила…
Моя подруга Мари вечно удивлялась: почему я такая миролюбивая, когда вокруг один ужас? Я не знала, что ей ответить, но как я могла ненавидеть то, что не зависит от меня? Как я могла унижать даже в мыслях других людей, если я – никто, всего лишь маленькая частичка звена, из которого состоит цепь нашего мира?
Вскоре тучи немного разошлись, и я, наконец-то, решила подняться с кровати.
Сегодня был выходной, поэтому я решила поработать дома. Я занимала должность учителя музыки в местной консерватории, и просто обожала свою работу. Музыка была для меня всем, и ничто не могло заменить ее.
Я уже привыкла быть одна. За двадцать пять лет моей жизни у меня был всего один парень и то не очень-то долго. Наверное, их отталкивал мой характер, и я уже отчаялась. Но у меня было что-то большее: моя работа, мир вокруг меня, любимая подруга, жизнь…
Из раздумий меня вывел прозвеневший из гостиной телефонный звонок. Я прошла по квартире, в душе радуясь солнышку, показавшемуся из-за облаков, и взяла трубку, из которой послышался громкий и яростный голос Мари:
-Ну вот и вали отсюда!
-Эм…Мари?- удивленно спросила я.
-Кейт, привет…
-Что-то случилось?
-…Сама вали, чтобы тебя тут не было к вечеру!..
Я отодвинула немного трубку от своего уха, когда услышала голос Энди.
-Да, я хотела остановиться у тебя на некоторое время,- дрожащим голосом сказала подруга, проигнорировав крик мужа.
-Приезжай, конечно.
На другом конце линии послышались короткие гудки, и я положила трубку на место.
Мари и Энди ссорились очень часто, и часто Мари приезжала ко мне домой, но через несколько дней за ней возвращался муж и просил прощения. Я не могла понять их странной любви: они вечно были недовольны друг другом, изменяли…
Я прошла в кухню и налила себе кофе, все еще думая о своей подруге. Но никак не могла оправдать их поступки.
Когда я поняла, что мне это не дано, я взяла в руки гитару и стала играть то, что сочинила совсем недавно. Раньше я не сочиняла музыку, не было чего-то такого, что помогло бы мне в этом, а теперь не было ничего, что могло бы остановить этот поток вдохновения.
Когда я брала в руки музыкальный инструмент, то будто отделялась от своего тела и парила в тех местах, о которых напевала мне мелодия. Этим я и любила музыку, она оставляет много места на мечты и чувства.
Не знаю, сколько я играла, поэтому не сразу поняла, что это за звук такой раздался из коридора. Только потом до меня дошло, что это дверной звонок. Да, погружаться в себя иногда опасно.
На пороге стояла раскрасневшаяся Мари. Следов слез на ее лице не было, и я уже подумала, что все наладилось, но она опровергла мое предположение.
-Вот скотина,- прошипела она, устраиваясь на диване в гостиной.
Я прошла за ней, обдумывая слова утешения, которые я непременно должна была сказать.
-Что случилось на этот раз?- сочувственно спросила я, присаживаясь на диван.
-Этот козел всю ночь где-то шлялся, и я знаю, что он был с одной из своих любовниц…
Повисло напряженное молчание. Я не знала, что сказать, потому что понимала, что это вполне может быть правдой.
-Ты завтра в церковь пойдешь?- спросила я, желая переменить тему.
-Кейт, ты же знаешь, что я не верю в Бога…
-Знаю, но не понимаю почему…
-Прекрати, в этом городе и так все просто помешаны на религии. Не становись такой же. Кстати, ты слышала, что вчера случилось?
-Хм…вроде ничего, заслуживающего внимания.
-А вот и нет,- серьезное выражение лица подруги немного испугало меня, она всегда была спокойна,- вчера фанатики сожгли девицу на площади за ее неверие.
Я была шокирована: как такое возможно? Хотя ответ тут же промелькнул у меня в голове. Сансет-Велли был необычным городком. Во-первых, он находился в большом отдалении от других городов, во-вторых, город был помешан на религии. Даже в двадцать первом веке экзекуции были вполне законны, если они являлись наказанием еретикам.
-Тебе следует сходить в церковь,- сказала я то, что очень удивило Мари.
-Ты меня вообще слышала?!- взорвалась она.
-Я о тебе беспокоюсь, если кто-нибудь узнает о твоем отношении к этому вопросу, у тебя будут серьезные проблемы…
Несколько секунд Мари сидела в молчании, недоверчиво глядя на меня, а затем произнесла оскорбленным тоном:
-Я не боюсь этих фанатиков. И больше не хочу возвращаться к этой теме.
Я поняла, что возвращаться к этому разговору бесполезно. Я всегда удивлялась храбрости подруги, сама бы я не осмелилась пойти против всех жителей городка, имеющих полномочия сжечь меня на костре.
Я подошла к окну и взглянула на улицу. Уже стемнело, впереди виднелся свет в окнах соседей, небо было ясным со множеством горящих звезд…
-Кейт…- услышала я тихий голос, подошедшей ко мне Мари,- мы всегда были вместе не зависимо от других людей…
-Да,- ответила я удивленно.
-Раньше мы ничего не боялись, шли против мира с гордо поднятой головой…- ее голос надломился,- я знаю, что тебе сейчас страшно. И я ни за что не хочу ставить под удар тебя со своей ненавистью к религии. Я пойду завтра в церковь, если ты захочешь.
-Спасибо, Мари. Пойдем на кухню, я приготовлю что-нибудь поесть.
Она грустно улыбнулась и последовала за мной.
За ужином наше настроение резко улучшилось, потому что мы больше не возвращались к разговорам о религии. Зато другой разговор изрядно повеселил нас обеих.
-Представляешь,- начала рассказывать Мари свою историю,- я вчера пошла к глазному. А там врач такой хорошенький…
Моя подруга мечтательно закатила глаза, и я улыбнулась, радуясь ее бодрому настроению.
-Эх, наверное, окулист – самая романтичная профессия. Ты смотришь ему в глаза, и он тебе…
-Да,- медленно протянула я, а затем, бросив взгляд на часики на своем запястье, сказала,- как поздно. Пойдем спать уже. Вещей ты, я вижу, не взяла с собой…
-Ну, Кейт, я же знаю, что ты мне всегда поможешь и вот сейчас одолжишь мне что-нибудь.
Мы вошли ко мне в спальню, и я дала Мари рубашку, в которой она может спать.
Я заснула быстро, но отчетливо запомнила, как по лицу моей подружки побежали первые слезинки…