[Mara Li]

Глава 5. Ночной переполох.

А в это время в замке Лассанж торопливо готовились к праздничному ужину. Гости всегда были радостным событием, ибо монотонность замковой жизни приводила в уныние всех домочадцев. Особенно женщин. Самым большим развлечением в ежедневном быту замка было чтение книг или вечерние посиделки с рассказами забавных историй. А тут - гости, и сразу трое! Розмари в десятый раз оглядывала себя:

- Катрин! Ты волосы как причесала? Вот тут и тут – уложи заново! И складку на платье расправь! И серьги другие давай! Да поворачивайся, глупая девчонка!
Розмари волновалась не на шутку. Не каждый день приезжают свататься такие блистательные кавалеры, как граф де Лонкур! Впрочем, когда Розмари была маленькой, она была просватана за сына графа, но он в возрасте шестнадцати лет скончался от горячки. Вскоре умерла и жена графа Лонкура. Поразмыслив, он решил сам жениться на юной невесте собственного сына. А что делать – наследники и жена необходимы! А уж породниться с Лассанжами - и вовсе прекрасная перспектива. Так и случилось, что вместо молодого юноши Розмари должна будет выйти замуж за вполне зрелого мужчину. Впрочем, это ее совсем не заботило. Ей нравился статный граф, его мужественность и осанка. И, конечно же, привлекало, что она станет хозяйкой довольно приличного состояния. Правда, у ее будущего супруга были еще и две дочери чуть младше ее, но она намеревалась осчастливить графа наследником!

Наконец Розмари осталась довольна своим внешним видом и чинно отправилась в главную залу на ужин. Мужчины, а их было трое, слегка поклонились вошедшей девушке, и она в ответ весьма кокетливо наклонила прелестную головку. Щеки ее слегка пылали, грудь поднималась под платьем, как волна в прилив, и нежная улыбка слегка тронула розовые губы. Розмари выглядела очаровательно!
Девушка тайком разглядывала гостей. Граф де Лонкур был очень хорош.

Она исподволь наблюдала за тем, как он уверенно ведет себя, как вскидывает голову и слегка приподнимает бровь при разговоре, как смеется шуткам отца и как мимолетом поглядывает на нее. Что касается ректора из Монпелье, то тут Розмари ничего интересного для себя не увидела – седой медлительный старик, бледный и довольно занудный.

А вот ученик–медик оказался очень красивым юношей! Розмари сидела рядом и буквально ощущала, как он поедает ее глазами. «Вот наглец», - думала Розмари, тщательно пережевывая куриное крылышко.

Известно, что многие студенты были из весьма состоятельных семей, но имя этого пригожего блондина - Антуан Делатре - ничего ей не говорило. Впрочем, как выяснилось, он был сыном богатого купца из Каркассона, и его заботливый отец, утомившийся от весьма горячего нрава своего сыночка, решил приучать шалопая к наукам. Что и послужило началом обучения Антуана в Университете Монпелье. Трудно сказать, насколько юный повеса преуспевал в учебе, но судя по тому, как отчаянно он заигрывал с Розмари, любовные науки были ему не чужды. В самый разгар беседы об охотничьих птицах, девушка вдруг почувствовала, как колено красавца-врачевателя коснулось ее колена, что страшно возмутило девушку, и она едва не подавилась косточкой!
Ужин продолжался. Хотя приезд гостей и оказался внезапным, но байонской ветчины и копченых бычьих языков было в избытке. Также подавали жареных на вертеле кур, приправленных специями, рагу из зайца с базиликом и петрушкой, пироги с рыбой. Украшением стола были редкие фрукты и самые разнообразные вина с собственных виноградников Лангедока.

Наконец благородный граф де Лассанж поднял кубок и объявил присутствующим:
- Любезные наши гости! И ты, Розмари, возлюбленная дочь наша! Выслушайте меня и порадуйтесь со мной, так как граф де Лонкур, благороднейший и честнейший рыцарь Франции, просит у нас руки дочери нашей, Розмари! Ответь, дочка, по нраву ли тебе такое предложение и согласна ли ты стать достойной женой верному моему другу?
Хоть Розмари и ожидала нечто подобное, но сердечко ее забилось, щеки вспыхнули, и она, взглянув на отца, а затем на славного графа, едва заметно кивнула и тихо ответила:
- Согласна…

И тут же девушка почувствовала легкое прикосновения колена соседа по столу и натолкнулась глазами на его ироничный взгляд. Розмари немедленно отвернулась и, все еще краснея и волнуясь, пригубила вино из бокала. Все радостно закричали и стали пить за помолвку. И лишь графиня де Лассанж озабоченно взглянула на дочь, как будто почувствовав неладное.
Застолье затянулось далеко за полночь. Приятная беседа перемежалась переменой блюд. Профессор был изрядно навеселе и даже немного пересказал историю о рыцаре Беранже, над которой все смеялись, а громче всех - граф де Лонкур. Его, казалось, и вино не брало. Черные волосы его рассыпались по плечам, и крепкая фигура, освещенная свечами, была поистине могучей!
Неожиданно вошел капитан стражи. Он быстро подошел к графу и, наклонившись к нему, что-то встревожено зашептал на ухо. Отец Розмари встал с глубокого кресла и, извинившись перед гостями, быстро проследовал в другую залу.
- Что хотят посланники короля? – спокойно спросил граф стражника.
- Просят принять их, так как дело не терпит отлагательства. Изволите принять, господин?
- Что ж, зови их в донжон, в зал. Я сейчас приду, – и граф, резко повернувшись, отправился в личные покои. Там он, позвав слугу, облачился в парадную одежду, не забыв и верный меч. Уверенно положив ладонь на рукоять, граф минуту постоял, собираясь с мыслями, и, вскинув гордую седую голову, отправился встречать посланников короля.

Несколько высоких, облаченных в военную одежду мужчин стояли в середине зала главной башни замка. Свет от факелов бросал красные отблески на их усталые лица.
- Что угодно конникам короля? – громкий спокойный голос графа заставил их повернуться к огромной арке, находящейся в дальнем углу зала.

- Приветствую Вас, благородный граф де Лассанж! Я барон Ровиньяк, посланник короля и начальник отряда, отправленного поймать опасного преступника.
- Опасный преступник в моих землях?
- О да, граф, боюсь, он не просто на Вашей земле, но, возможно, укрывается в Вашем замке. Наш человек потерял его в небольшой деревеньке поблизости от замка, и по всему ясно, что направился он сюда, – барон довольно нагло посмотрел на графа.
- Что Вы себе позволяете, сударь! Уж не намекаете ли Вы, что я прячу его под своей крышей? – возмущенно перебил его граф де Лассанж.
- По всему выходит, что так и есть, сударь. Советую Вам выдать преступника. Тем самым Вы принесете пользу королю и Франции. А если он без Вашего дозволения прячется за Вашими стенами, тогда велите осмотреть свой замок Вашим отрядам и убедитесь, что нет тут того, кого мы ищем, – с усмешкой проговорил Ровиньяк.

- Остерегитесь, барон, я здесь полновластный сеньор. И птица не пролетит, чтоб я не узнал о том, какого цвета у нее перья! Я пэр Франции. И Ваши слова более чем оскорбительны! – с достоинством ответил граф. – Передайте королю, что тут не может быть преступников, что в замке де Лассанж одни лишь преданные его слуги!
- Что ж, - причмокнув губами, протянул Ровиньяк. – Я передам королю все, что увидел тут. И не думаю, что это ему понравится!
- Вы можете переночевать в замке, - направляясь к выходу, вскользь заметил граф, - вас накормят и дадут отдых. Честь имею, господа!
Барон, прищурившись, смотрел вслед графу.
- Мы уезжаем, переночуем в деревне, - кивнул он отряду. – Он еще пожалеет!

***

Все это происходило, пока я, забыв про весь остальной мир, нежилась в объятиях Анри. Я думала лишь о том, что вот-вот наступит утро, и нужно будет покинуть эти сладкие объятья, перестать целовать эти нежные губы, что гадкие жаворонки начнут петь чуть свет, и надо будет ехать в замок!
Но Кассиан прибежал раньше. Он тихо поскребся в дверь хижины и зашептал:
- Анри, собирайся, уехали стражники! Поскакали в замок. Как бы не хватились Люсьены! Вы, безумные, быстрей! Я коня вашего притащил! Почти на себе нес! Не конь, а троянский подвох. Да собирайтесь, прости Господи, иначе будете захвачены flagrante crimine (на месте преступления), – что–то хрустнуло, и Кассиан, кажется, свалился с деревянного мостка, произведя такой шум, что залаяли далекие собаки в деревне.
Я быстро оделась, мысленно поражаясь, насколько удобно крестьянское платье в таких случаях. Анри вздыхал и, кажется, был озабочен чем-то. Но когда глаза наши встречались, взгляд его был жадный и нежный. Я поймала его, пытающегося собрать разбросанные вещи, посреди хижины, обняла и тихо зашептала: «Все хорошо будет! Не волнуйся, милый! Люблю, люблю тебя!» Он схватил меня, поднял, прижал к себе так, что дышать стало трудно, и, уткнувшись мне в волосы, тихо сказал:
- Ты моя… Навсегда.
Так мы и вышли в черную ночь, на шаткие мостки, крепко сжимая руки друг друга, навстречу нашей судьбе и барахтающемуся в камышах Кассиану.