Запись 1.4
Когда человек умирает, он хочет, чтобы об этом знали
«Нет на свете такого, что утрачиваешь навсегда. Нет на свете такого, чего нельзя обрести вновь».
Редко я просыпаюсь, а когда просыпаюсь: вижу Бонни, стоящую возле моей постели. Она ждет меня, она помнит, что у нее есть мама. Тогда я обнимаю ее и начинаю плакать, совсем как маленькая. Мы обе маленькие, быть может, я даже младше. И хочется помочь моей малышке, положить весь мир к ее ногам, сказать, что я ее люблю, что она никогда не будет такой одинокой, как я.
Нахожу в себе силы, чтобы подняться и выйти в свет. Слабость, она съедает меня изнутри. Нет больше той маленькой девочки, нет того шкодливого подростка. Я знаю, что старею. Все чаще нахожу у себя седые волосы, все чаще смотрю на морщинистые руки, на бледное лицо.
Нет, это не мое, это не я. Психую, иду на работу, здороваюсь с соседями как ни в чем не бывало. Только все это фальшь, меня никто никогда не понимал, не понимает и не поймет. Аластер, зачем ты это делаешь? Зачем еще больше ругаешься с соседями, зачем ревнуешь к каждому парню, мужчине, старику? Я никому не нужна, даже тебе, так зачем же ты меня держишь? Зачем ложишься рядом со мной, будто ничего не было?
Последняя радость – это моя Бонни. Она растет и становится все прекраснее. Попросила у папы подарок к 16летию и тот ей купил машину. Сколько я ссорилась с ним из-за этого.
– Тебе мало меня, ты хочешь и нашей дочери жизнь сломать? Да ты бы сам попробовал выкинуть половину своей жизни на сон!
– Аерин, успокойся, все будет хорошо, я ее научу водить.
– Научишь?! Мой отец умел водить и вот что получилось!
– Мам, пап, успокойтесь. Я буду водить, чего бы вы ни говорили, – с этими словами дочка удалилась в свою комнату.
Спорить с ними бесполезно, Бонни копия отца. Может ей повезет, и она не будет такой наивной как я? Но пока что дочь явно показывает протест всему миру. Твердая, решительная. Она добивается всего, чего захочет без крика. Ровный тон, уверенный голос, боюсь я за нее, у меня не было этого периода жизни. Бонни же ломает старые игрушки, сдирает розовые обои, влезает в потертые джинсы. У меня нет сил с ней бороться, если это все, что ей нужно для счастья – я не буду ничего портить.
Видимо скрипка, подаренная Алом, повлияла на развитие ребенка и теперь, приобретя барабаны, Бонни играет в группе. Вот только басист их – Девин Бриань мне не нравится. Все участники группы (все, кроме Бонни парни) пристают к моей доченьке, радует, что у нее теперь есть друзья.
Кенни тоже заходит иногда, подарил Бонни котенка – Нессу, сейчас она уже выросла и стала пятнистой красавицей.
Жизнь продолжается и без меня, и когда меня не станет, все также Бонни будет играть на барабанах, Аластер уходить ночью, а коты играть в прихожей.
Так тяжело писать, я знаю, что больше не смогу взять ручку в руки, не смогу прожить и дня, похожего хоть чем-то на человеческую жизнь. Серая постель, белая ночная рубашка, вечные сны – вот, что меня ожидает. Я чувствую, я знаю, что это так. Я видела это в своих видениях.
Другими чернилами
Когда я это писала, сзади подошел Аластер, обнял меня, поцеловал и сказал, что любит, что ошибся. Я даже ответила на поцелуй. Я скучала за ним. Сказала, что люблю. Я всю жизнь знала, что люблю, соврала ему тогда, маленькая глупая девочка. Я снова почувствовала его любовь. Такие чувства незаметно перестают посещать нас с возрастом, но, ощутив их вновь мы испытываем удивление, наподобие человека, нашедшего один или два темных волоса в расческе спустя много лет после того, как полностью поседел. Я счастлива, спокойной ночи Аластер, спасибо тебе. Сладких снов Бонни, мой очаровательный чертенок. Помни, твоя мама с тобой.
