[Ann91]

Отчет 8.6

К десятилетию дочери я рисовала ее портрет. Адриана, не переставая ныть, с трудом стояла на одном месте, особенно после того, как Дилан начал прыгать на скакалке прямо посреди гостиной.

Но когда портрет был закончен, я была награждена самым искренним восхищением и требованием повесить полотно в ее спальне. Что и было незамедлительно сделано.

Особой любви к живописи дочь не питала, но все же вкус у нее был неплохой. Его развитию я, как могла, пыталась поспособствовать. Начиная хотя бы с игры на скрипке, которой, как я считала, должен быть обучен любой воспитанный ребенок. Правда давалось ей это совсем не важно. В основном, по причине лени и неусидчивости. Гоняться с Диланом по двору ей нравилось куда больше.

И когда Эйд в сотый раз делала самое страдальческое выражение лица, я сдавалась и отпускала ее играть. Строгой матери из меня - не знаю, к счастью или сожалению - не получалось.
Впрочем, Дилан, который с легкой руки Руты также был приобщен к занятиям, играл на скрипке еще хуже, чем его отец. Правда раньше я думала, что хуже уже некуда.

Но мальчик искренне любил это занятие, хотя ему на пару с Райаном, медведь определенно наступил на ухо. Возможно, даже на два.
И хотя дети росли в доме, наполненном живописью и классической музыкой, любому искусству они предпочитали догонялки и игры в «войнушку». Да, и моя дочь, которой следовало бы шить куклам платья, была в этих делах непременным лидером. Их неразлучная троица: Дилан, Адриана и соседский мальчишка Алекс, - непременно оказывалась в самой гуще событий, какого бы рода эти события не были.

В школе она до сих пор дружила только с мальчишками: прыгала с гаражей, лазила через заборы, взрывала петарды… Список хулиганских деяний можно было продолжать бесконечно. Но я даже ругать ее не могла. Эйд ведь не хотела безобразничать, просто в силу темперамента постоянно нуждалась в активной деятельности, пусть иногда и разрушительной. Не способная сидеть без дела, Адриана гоняла на роликах, играла в мяч и вечно была инициатором всех подвижных игр среди ее с Диланом компании. А временами даже устраивала драки с мальчишками. И что самое смешное, обычно из этих баталий выходила победителем.
И даже когда снега намело столько, что школьный автобус попросту не смог проехать к дому, а температура упала ниже отметки «минут двадцать пять», дети с неиссякаемой энергией лепили во дворе снеговиков, игнорируя крики взрослых, желающих загнать их домой.

Рута, с которой я так и не смогла сойтись, несмотря на давно исчезнувшую ревность, была в ужасе от поведения Дилана. Невестка совершенно искренне была уверена, что уж у нее, у такой правильной и воспитанной, ребенок просто не мог вырасти хулиганом. Рассказывать о боевом прошлом Райана мне не хотелось. К тому же Дилан до уровня отца все же не дотягивал – от моих братьев в свое время школа стояла на ушах, племянник же просто хотел привлечь к себе еще немного внимания и любил пошутить.
Незадолго до одиннадцатилетия Адрианы я, вернувшись из магазина, обнаружила, что Эйд, взобравшись на табуретку, пытается рисовать за моим мольбертом.

И выходило, надо сказать, вполне недурно. Так что на День Рождение дочь получили уже собственный мольберт. Который, если и заинтересовал ее, то весьма на короткий период времени. Адриана не слишком подходила для таких спокойных занятий. Хотя талантом, мне кажется, не была обделена.
Примерно в то же время Рута внезапно начала со мной разговор. За столько лет ужиться нам, конечно, удалось, но близких отношений мы с ней не завязали. Я, наверное, никак не могла простить ей того, что она практически лишила меня брата. Хотя я понимала, что ее вины в этом никогда и не было, но осадок все равно оставался. Она – скрыто винила мою дочь в том, что та портит Дилана. И, кажется, Рута все же догадывалась об отцовстве Игоря, с которым она резко порвала всякие отношения почти сразу после рождения наших детей. Возможно, Адриана даже была на него похожа. Я, честно признаться, уже не слишком-то помнила черты его лица и вряд ли бы узнала отца моей дочери, внезапно встретив его на улице. Но Рута наверняка должна была помнить – они, как выяснилось много позже, дружили с детства. И несмотря на все наши недомолвки, она первой начала беседу:
- У тебя ведь остались еще знакомые в больнице?
Конечно, ведь прошло всего-то десять лет.
- Зачем тебе?
- Не поможешь мне туда устроиться?
А как же ее должность генеральши? Или кто она там?
- Мыть пробирки?
- Хотя бы.
- С чего вдруг? – морщусь я.
- Я всегда хотела быть врачом, - смущенно отвечает она.
О да. Неосуществленная мечта детства. Чего еще можно было от нее ожидать?
- Я попробую что-нибудь сделать, - киваю я. Вновь быть последней сволочью совсем не хотелось. И спустя пару недель Рута бросила все свои армейские дела и ушла работать в больницу.

И вроде бы дети только недавно отправились в первый класс, но сейчас они уже учились в старшей школе. Разговоры младшего поколения сейчас вертелись только вокруг нового места учебы.

Да уж, старшая школа… Забавное было место, как сейчас помню. Надеюсь, дочь не будут там обижать. Хотя, зная ее характер, оставалось надеяться, что это она никого не обидит. Женским в ней было только имя. Сорванец в юбке – говорят про таких. Вот только в юбке дочь я видела очень давно, да и по собственной воле она ее ни за что не нацепит.
Хотя нет, пожалуй, не только имя. Готовила Адриана божественно. Гораздо лучше меня. И я даже не знаю, где и когда она научилась.

А когда Райан, поедая очередную вкусность, предположил:
- Наверное, станешь поваром?
Эйд рассмеялась:
- Я буду разрабатывать компьютерные игры.
Я поперхнулась:
- Ты уже решила?
- Конечно. Правда туда не берут несовершеннолетних – я уже ходила узнавать.
А пока осуществить ее мечту в силу возраста было невозможно, Адриана пропадала в каком-то армейском лагере. И надо сказать, что я не видела еще ни одну девушку, которой форма шла бы так, как Эйд.
Дилан же устроился на работу в сфере музыки – работал в какой-то кафешке ди-джеем, и получал от этого безумное удовольствие. Он нашел себя – это было видно с первой минуты. И наконец раритетные барабаны отца, замолкнувшие было на долгие годы, вновь обрели хозяина.

А я, осознав, что дети уже давно не маленькие и в моем внимании не слишком-то нуждаются, начала просматривать объявления в газетах – сидеть дома до скончания века мне совсем не улыбалось. Меня взяли помощником архитектора, чему я была вполне рада. Возвращаться в больницу не слишком-то хотелось. Особенно теперь, когда там была Рута.

А потом мы праздновали четырнадцатилетие наших детей. Адриана была уже совсем взрослой. И я не переставала удивляться тому, как летит время.
- Эйд, побудь леди хотя бы один день, - прошу я, пытаясь сделать что-то с ее волосами. Адриана обрезала их из подросткового чувства противоречия.
- Мама! – ноет моя благовоспитанная дочь, привычным движением засовывая руки в карманы джинсов. – Какая я к черту леди?

Я смеюсь, сбрызгивая прическу лаком:
- У меня еще один сюрприз.
- Только не говори, что я должна буду надеть еще и платье.
- Нет. Все проще. Всего лишь дневник.
- Дневник? У меня все в порядке с оценками, - слишком быстро отвечает дочь, вероятно, получив двойку, о которой я не знала.

- Не тот дневник, - смеюсь я.
Нам предстоял еще долгий вечер.

P.S.

Фото Эйд добавлено в первый пост. Ребятки, осталось три отчета