Запись 4.1
Любую проблему можно решить, только для того, чтобы ее решить, нужно сначала ее создать.
«Близкое общение – вот откуда берут начало нежнейшая дружба и наисильнейшая ненависть»
Отражение улыбнулось, нет, даже оскалилось. Я уже 15 минут смотрела на себя в зеркало. Была ли это я? Я не знаю. Внешне я была все та же Грейс Картер с вьющимися рыжими волосами, с ясными голубыми глазами, просто ангел. Но что творилось у меня в мыслях. Каждую секунду в висках пульсировало: «Убивать или нет?» «Убивать или нет?» «Убивать или нет?». Все началось намного раньше.
Все началось с того, что у меня родился брат, а потом умерла сестра…
Мама сдержала слово, мы поступили в университет, правда в одну группу (чтобы я могла следить за Лоуренсом), кроме того, он находился в Дублине, так что жили мы в доме с родителями. Добираться приходилось на автобусе. Еще бы: аварии – это у нас семейное. Мне иногда вообще кажется, что у нас все чокнутые, но особенно я терпеть не могу папу. Как назло я на него похожа. Алкоголик еще и любитель легкой добычи. Если бы я была хоть капельку похожа на маму, быть может моя кровь подходила бы Рену. Может быть, всего бы этого не случилось, может быть Гвен была бы жива, мама счастлива, а я была бы нужной.
Поступили мы на биологический факультет. Идея моя, хотелось в случае чего помочь брату, кроме того и мама, и прадед ученые.
Осень началась рано, даже для Ирландии было мерзко холодно в октябре. Я и Лоуренс устало тащились вниз по лестнице, покидая Дублинский медицинский университет.
– Ну и скукотища, а еще говорят «студенческая жизнь»,– начала я ныть.
Рен встряхнул шевелюрой черных волос (после огромного количества химиотерапий удивляюсь, как они так быстро отрастали):
– Хотя бы завтра воскресенье, выходной.
– Кхм, вы не были в общаге,– я обернулась: Микаэль Шелл, красавчик-везунчик, не сказать, что на меня действовали его чары, но я привыкла обращать внимание на тех, кто обращает на меня. – Чего смотрите? Идемте с нами, суббота же.
Стоит упомянуть, что никто не знал, что Лоуренс болел. К чему лишние слухи? Предложение Микаэля было рискованно, явно, что это на ночь, опять успокаивать маму. Я только собралась умоляюще посмотреть на Рена, как услышала его голос:
– А неплохая идея.
Я расширила глаза, показывая брату, что я в шоке. Он слегка обнял меня за талию и шепнул:
– Он ведь тебе нравится.
Мелкий вредитель, и откуда он все знает?! Как ни крути, мы были двойняшками и чувствовали друг друга. Другими словами я могла предсказать следующий приступ у Рена.
– Кажется, туда так просто чужих людей на ночь не пускают – неуверенно промолвила я, подходя к общежитию.
– Не пускают,– хитро улыбнулся Микаэль,– но вы же нам не чужие, любимые одногруппники.
Он повел нас обходной дорожкой мимо небольшого озера, пустив остальных через парадный вход.
– А тут темно и воняет,– поканючила я.
– Тсс! – Шелл протянул мне руку. Она была теплая и большая, моя в ней просто утопала.– Дамы вперед.
Поднявшись на четвертый этаж, мы увидели остальных:
– Мы уже заждались, – протянула Джорджина, накручивая прядь светлых волос на тонкий пальчик.
– Ну, прости, красотка, – улыбнулся Шелл.
«Бабник» – мелькнуло у меня в голове.
– Да будет па-а-а-ти!!!
* * *
Я проснулась на диване, рядом был обнимающий меня Микаэль. «Еще бы что-то помнить».
– Мик! – я потрясла его руку. – Ми-и-ик!
– А? Чего?
– Сколько времени? Нам пора уходить.
– Угу, я вас сейчас проведу.
– Эм, подожди.
– Да?
– Мы же это… почему мы тут вместе валяемся?
– А-а-а, так Грейс ничего не помнит. Не переживай, ты напилась и разнылась, а я тебя успокаивал. Попрошу заметить, какой я классный друг.
– Друг, – я повторила за ним, мне нравилось это слово, – Мик, так мы друзья? И ничего больше?
– Нет, конечно, я не подлец, я не соблазняю пьяных девушек. А тебе хотелось бы что-то еще? – он хитро подмигнул.
– Мик! – я несильно ударила его по руке и засмеялась. Мне нравилось его так называть, как будто его имени было уютно у меня во рту.
Так у меня появился друг. Что ж, с девочками я никогда близко не общалась. У нас были разные интересы, все-таки я росла с братом; машинки мне были ближе кукол, а новый водный пистолет дороже косметики.
Близилась зима, рождество, а я гадала, что подарить Микаэлю.
– Ой, ну подари ему шарфик, чтоб ты так о брате думала.
– Рен, ну не возмущайся, ты же мой братик любимый, даже если тебе не понравится подарок, то ты промолчишь.
– Ладно, ладно. Я бы тебе помог, но твой Шелл какой-то странный, не знаю, что ему может понравиться.
– Кажется, я знаю…
* * *
Это был послерождественский вечер. Мы с Миком решили собраться у него в общежитии.
– Проходи, проходи, – он подтолкнул меня внутрь своей комнаты.
– Эм, а где все остальные?
– Остальные? По домам разъехались на каникулы.
– Я думала, нас будет много…
– Ну, извини.
– Только не обижайся, у меня для тебя подарок, – я протянула Микаэлю сверток.
– О, спасибо, у меня тоже для тебя кое-что есть.
Я стала открывать маленькую коробочку.
– Давай я помогу тебе его надеть.
Микаэль подошел ко мне сзади и начал застегивать цепочку. Я чувствовала его дыхание на своей шее, он был слишком близко. Маленький цветок-кулон повис у меня на груди.
– Тебе очень идет.
– Спасибо, – а про себя подумала: «Что же с ним случилось? Что за романтика?»
Выпив пару бокалов вина, я начала возмущаться:
– А мой подарок ты так и не примерил!
– Извини, я сейчас
– Ты куда пошел?
– Переоденусь
– Нет, примеряй при мне! Я так долго его выбирала
– Ну ты сама напросилась, – с этими словами Микаэль стянул с себя пайту.
В комнате было темно, вернее горели только огоньки на елке. И если быть честной, то во всем виновата я. Он был красивый, а я пьяная. Он был честным со мной, он действительно дружил, а я? Я тайно надеялась, что нравлюсь ему. Мне необходимо было заполучить и его сердце, я едва терпела периоды, когда у него появлялись на горизонте девушки. Он был моим. Я не видела его лица, но точно знаю, что он улыбался. Такая неуклюжая я пыталась делать попытки пристать первой. Он смеялся надо мной, а может он просто проверял, сколько времени я смогу с ним просто дружить. Тогда мне было наплевать, в то Рождество я ему подарила рубашку, которую он не успел примерить и себя…
Была глубокая ночь, я не могла уснуть, рядом сопел Мик, а меня терзало чувство вины. Что-то было не так, и дело не в моем опрометчивом поступке. Вдруг я почувствовала острую боль, все мое тело пронзило холодными иглами, и я закричала.
– Что с тобой? – испуганно спросил сонный Микаэль.
Меня трясло, я взглянула на телефон «4:08» и 6 пропущенных от мамы.
– Кажется, я предала семью…