[Лалэль]

Отчёт девятый

Недели 14-15-16

Дневник твоей бабушки
(первый отчёт Джастаса со слов Игрек)

Моей дочери,

если она когда-нибудь сможет это прочитать.

Дорогая доченька, тетрадь, которую ты держишь - настоящее сокровище, в ней история всей нашей семьи. Сначала в ней вел дневник твой прадедушка, затем её нашел я, твой папа.
Здесь не хватает только записей твоей бабушки, но их здесь быть и не могло – бабушка твоя была слепой и могла только печатать на компьютере с особой клавиатурой.

Однако кое-что она мне рассказала, кое-что я сам нашел в её файлах на компьютере или вспомнил, и поэтому смогу описать тебе её нелегкую жизнь, чтобы ты знала, каким человеком была твоя бабушка.

У неё было очень необычное имя – отец, твой прадед, а мой дед, назвал дочку Игрек, по одной из букв латинского алфавита. Давай я расскажу тебе про него, на случай, если ты ещё не читала его записи. Прадед твой был ученым, очень умным, весьма неординарным и совсем несчастным человеком. Вся его жизнь пошла прахом, когда случился Взрыв. Хоть ему и пришлось подниматься из грязи, он не сломался, не пал духом и не дал чувству вины и чувству жалости к себе разрушить свой внутренний мир. Я всегда уважал его за это, и хоть и знал его только по рассказам матери, он всегда был моим героем.

Прабабушка же твоя была прекрасной женщиной, которая перенесла такие тяготы, какие и мне, сильному мужчине, вряд ли были бы по плечу. После Взрыва, похоронив всех близких, эта молодая девушка самостоятельно выбралась из зараженного региона – никто не знает, чего ей этого стоило. Она много дней страдала от голода и холода, несколько раз подверглась насилию и почти умерла, но все же нашла в себе силы добраться до людей. После всего, что твоя бабушка пережила, у неё нашлись силы открыть сердце новой любви. Она очень любила твоего прадеда, а он любил её, и они вместе смогли родить и вырастить десятерых детей, несмотря на то, что в тех условиях это было невозможным. Я ещё расскажу тебе про моих тёть и дядь, и ты поймешь, какие это были чудесные люди, как сложно им приходилось в жизни и как благодарны они были родителям за то, что те всегда были рядом.

Вот какими были твои прадед и прабабушка – они были поистине великими людьми с великим духом. И я мечтаю, что когда ты прочитаешь дедушкины записи, ты поймёшь их, полюбишь, как любила их твоя бабушка и – вслед за ней – я, станешь гордиться ими, как я гордился.

Твоя бабушка была их дочерью. Знаешь, я подозреваю, что это не было случайностью. Только у таких сильных людей могла родиться такая стойкая девочка, как она.

Ещё в утробе матери с ней и с её братом-близнецом приключилось несчастье: в результате игры генов они родились генетически неполноценными. Я не хочу тебя пугать, но у них были полностью прозрачные головы (выглядело так, будто у них совсем нет головы). Из-за этого они оба не могли видеть, из-за этого страдали разными болезнями – да и чего таить, врачи сочли их обоих нежизнеспособными ещё при рождении. А родители смогли выходить их обоих, вырастить и обучить. Брат твоей бабушки погиб совсем молодым от одного несчастного случая, а она продолжила жить, и не теряла надежды, хотя, казалось, ничего хорошего её в жизни не ждало. Но она стала известным специалистом-океанологом (мама настолько любила рыб и дельфинов, что заразила этим и меня, и я в свое время тоже работал вместе с ней). Потом встретила моего отца, хотя, казалось бы, никаких шансов на женское счастье природа ей не оставила. Но они создали семью, завели детей, и пусть не всегда у них всё шло гладко, они дали жизнь мне, за что я всегда буду им благодарен.

Первые серьезные испытания в жизни твоей бабушки начались, когда прадедушка и прабабушка постарели и скатились в безумие (если ты почитаешь их записи, поймешь, что они потеряли рассудок гораздо раньше, чем потеряли жизнь – потому и передали записи дочери, зная, что ничего толкового сюда уже не напишут). В это время она приняла на себя ответственность за всю семью – за родителей, за своих братьев, которые, не имея ни жен, ни детей, ни целей в жизни, тоже скоро должны были постареть и могли впасть в маразм, и за младших брата и сестру, которые тогда были совсем ещё маленькими и требовали заботы и внимания. Трудно даже представить, что на неё свалилось. Смотри, что она писала:

«Я всегда была папиной любимицей, поэтому он попросил, чтобы я заботилась обо всех Анхедах, когда он не сможет больше за ними присматривать. Я была очень рада, но сейчас мне очень тяжело. Столько всего приходится решать, столько всего держать в голове… В этой семье все с характером, все себе на уме, все любят ссориться и обижаются по любому поводу».

«Когда я думаю о маме и папе, у меня сердце кровью обливается. Если бы я не знала, какими они были раньше, возможно, было бы легче, я ухаживала бы за ними как за чужими старичками. Но я помню, какими умными, сильными и волевыми людьми они были раньше – и от этого невмоготу. Они стремительно деградируют и скоро, кажется, совсем потеряют человеческий облик. Мама всё ещё ходит на работу, и коллеги терпеливо закрывают на это глаза. Конечно, она давно уже не управляет клиникой, но её по-прежнему там любят, даже выделили особый кабинет, где она может чувствовать себя начальницей. Говорят, недавно она ни с того ни с сего пустилась в пляс

прямо там, на рабочем месте – страх-то какой…»

«Зет нашел себе подругу, я очень рада за него, он получил свой кусочек счастья. Немного жаль, что между ним и его подругой не может быть ничего, кроме платонической

привязанности. Но это гораздо лучше, чем не любить совсем».

«Братья стали очень сварливыми. Ромул и Зет стареют в одиночестве и знают, что им не удастся найти себе жён и родить детей. Мне кажется, им невмоготу видеть меня замужней женщиной.

В глубине души они думают, что более достойны этого, чем я, потому что я старше их и генетически неполноценна. И еще они, кажется, знают, что я об этом догадываюсь. Всё это очень меня печалит».

«Шу и Тефнут меня тревожат. Родители с младенчества баловали их и ни в чём не отказывали, вот они и привыкли жить в свое удовольствие. А сейчас они уже подростки и у них должны быть свои обязанности – но они ничего не желают делать, даже в школу ходить. Связались с подозрительной компанией, как говорят братья, напялили странные наряды, подводят глаза чёрной краской. Они дерзят, огрызаются, поссорились со всеми в доме, даже с мамой.

Они держатся вместе, думают, что они заодно, а мы все против них. Это глупо, ведь наша жизнь и так сплошная война, зачем воевать ещё и между собой?

Жаль, что я им не мать, а всего лишь надоедливая старшая сестра и не могу ими командовать, но если они продолжат вести себя так же безобразно и не пойдут работать, клянусь, я выставлю их из дома».

Она заботилась о них обо всех – воспитывала младших, поддерживала пожилых, ухаживала за безумными старичками. А ведь при этом она была замужней женщиной, и ей нужно было думать и о своём браке, своей семье. Мой отец был человеком неплохим, но совершенно беспомощным в бытовых вопросах и наивным, как ребенок. Например, мама рассказала, как однажды папа чуть не проспал на работу, и когда коллега пришёл, чтобы сопроводить его к месту службы, его пришлось долго разыскивать, потому что он ночевал не в своей спальне, а заперся в спальне дядь. Потом отца долго будили, он не хотел вставать; мама пишет, что в тот момент она чуть не провалилась сквозь землю, так ей было стыдно. Конечно, я не знал отца, а мама могла и преувеличить, но если верить ей, муж был как ещё один ребенок на её попечении.

«Сегодня ночью умерла мама. Не знаю, что можно об этом сказать. Ничего страшнее с нашей семьей ещё не случалось. Да, она была уже немолода, но никто из нас и мысли не мог допустить, что скоро она покинет нас. Это невозможно пережить. Это просто невыносимо.

Папа уже плохо понимает, что происходит вокруг, и мне кажется, смерть мамы он до конца так и не осознал. Зовёт её всё время. Сегодня ночью ему явился призрак Рэма, чтобы намекнуть, что папе скоро предстоит отправиться вслед за ним.

И он навестил не только папу...»

Невозможно описать, как тяжело пришлось твоей бабушке. Если бы не заботы, свалившиеся на неё, думаю, я родился бы гораздо раньше.