Prosims: новости, обзоры, дополнения, файлы, коды, объекты, скины и скриншоты The Sims 3 и The Sims 2 — Симы форева ;) - Показать сообщение отдельно - В стране невыученных уроков: Ассоль Шторм

Лалэль · 17.01.2015, 16:13

Первая четверть

Второе замечание: Опоздала на торжественную линейку!

С Днем Рождения, Smilik!
Надеюсь, ты почитаешь и вспомнишь собственное детство.

Школа вызывала у Ассоль смешанные чувства. С одной стороны, жизнь круто переменилось, в ней появилось множество интересных и необычных занятий, и все новое казалась очень привлекательным. Ассоль не совсем ещё поняла суть отношений, принятых в школе, и воспринимала её как большой клуб для детей, куда они приходят поговорить друг с другом и с учителем и чему-то научиться, поэтому простодушно полагала, что школы для этого и придуманы. Эта сторона школьной жизни ей очень нравилась. Дети относились к Ассоль настороженно, и дружить с ними у неё пока не получалось, но учительница ей очень нравилась – поэтому девочка каждый раз бежала в школу с радостью, зная, что идет на урок к Анне Николаевне.

С другой стороны, в школе на бедняжку свалилось столько новых обязанностей, что она все время чувствовала себя не в своей тарелке.

Раньше её уводили в детский сад и приводили обратно – а теперь она должна была сама отвечать за себя. Ей нужно было самой добираться до школы на автобусе и приходить обратно, подниматься на лифте одной и отпирать дверь своим ключом. Ей много раз объясняли, как переходить дорогу, как садиться в автобус и выходить из него, и она каждый раз внимательно вглядывалась номер автобуса, боясь сесть не в тот и уехать на другой конец города – хотя автобусов в их маленьком городке ходило всего семнадцать. Ей рассказывали, как вести себя в лифте, почему нельзя разговаривать с незнакомыми детьми и взрослыми, брать от них подарки, ходить к ним в гости, приглашать к себе и отпирать им дверь – и Ассоль ходила по городу, с любопытством и осторожностью вглядываясь в незнакомые лица, но так и не научилась их бояться.

Раньше она могла свободно распоряжаться своим временем – даже в детском саду, где строго соблюдали режим, она чувствовала, что может делать все, что хочет: , читать книжки, бегать и прыгать, рисовать карандашами или строить замки из кубиков. Сейчас же у неё оставалось очень мало времени на то, чтобы побыть ребенком. Она приходила домой, мыла руки, переодевалась, разогревала суп, обедала – и почти сразу же надо было садиться за уроки. В детском саду она ненавидела дневной сон, всегда сопротивлялась, когда ей велели укладываться, ворочалась в постели, баловалась и болтала с подружками – а сейчас она была бы и рада поспать, но нужно было делать домашнее задание. Ассоль почти засыпала за письменным столом, едва не натыкаясь щекой на карандаш, но не могла лечь спать – надо было заниматься.

Уроки… Это расстраивало девочку больше всего. На первоклассников вывалился целый поток новых знаний - крючки и петельки, звуки и буквы, гласные и согласные, твердые и мягкие, числа и цифры, четные и нечетные, сложение и вычитание, умножение и деление... Ассоль было интересно, но страшновато, ей казалось, что всего этого слишком много.

Они вместе с мамой допоздна сидели над учебниками, но все равно тетрадки школьницы пестрели самыми разными оценками – если взять их всех и поделить, получилось бы что-то вроде тройки с плюсом.

Маму это сильно огорчало:
-Ну что же ты у меня, троечницей растешь?
Мама хмурилась, а Ассоль готова была упасть в обморок, лишь только видела её огорченное лицо. По её представлениям, расстроить маму - самое ужасное, что только можно было сделать. Маме не нужно было её увещевать или наказывать, она и без того беспощадно себя ругала. Но учиться лучше почему-то не получалось.

Анна Николаевна тоже журила Ассоль – ей очень нравилась романтичная, чуткая девочка, замкнутая и мечтательная, совсем как та, гриновская Ассоль. Другая учительница старалась бы сделать из Ассоль общительную и ответственную школьницу, идеал любого педагога, но Анне Николаевне она нравилась такая, какая есть. Ей только хотелось придать робкой девочке побольше уверенности, чтобы та не пряталась в свою раковину при первой же опасности. Она старалась найти повод похвалить её перед классом, ей очень хотелось найти повод для этого, но Ассоль редко отличалась.
- Что же у тебя такие плохие оценки, Ассолечка? – мягко спрашивала учительница, и бедняжке хотелось провалиться сквозь землю.

Она корила себя за то, что не может учиться так, как хотят мама и учительница – но отчего-то не получалось. Между тем, время шло, заканчивалась первая четверть, и приближались первые в жизни Ассоль каникулы, а вместе с ними – праздник Седьмое Ноября, День Октябрьской Социалистической Революции.

Незадолго до этого их должны были принимать в октябрята.
- В октябрята идут самые хорошие ребята, - рассказывала учительница, - те, кто хорошо учится, хорошо себя ведет, умеет дружить и помогает товарищам, заботится о малышах.
Ассоль вздыхала: училась-то она не очень, с ребятами не дружила…
- Меня тоже примут в октябрята? – спрашивала она мама, учительницу, подружку Гулю.
- Примут, если исправишь тройку, - говорила мама.
- Примут, если постараешься, - отвечала учительница.
А Гуля просто пожимала плечами.
Ассоль расстраивалась и терялась. А тут еще эта контрольная по арифметике… наверняка за неё тоже будет тройка. И не возьмут её тогда в октябрята. Всех возьмут, а её нет.

Всё должно было решиться сегодня. Утром Анна Николаевна скажет им результаты контрольной, а днем их поведут принимать в октябрята. Наверняка не всех. Наверняка только тех, кто хорошо напишет. А Ассоль знала, что наверняка написала не очень хорошо. И дружить она не умеет, и примером её тоже не назовешь… Нет, наверное, всех возьмут, а её оставят. Ну, не только её. Может, Пашку Артемьева тоже не примут в октябрята. Он девочек обижает.
Ассоль проснулась очень рано. Когда мама встала и, не до конца еще проснувшись, пошла в ванную, она увидела, что дочка торчит на кухне у открытого окна, уныло глядя на еле-еле светлеющее небо.

- Доброе утро, - хрипло сказала мама и закрыла окно. - Не стой на сквозняке, простудишься. Ты уже почистила зубы?
Ассоль кивнула и снова повернулась к окну. Мама, пока готовила завтрак, то и дело поглядывала в её сторону. С дочкой явно происходило что-то не то.
-Ты не заболела? – несколько раз спросила мама.
Ассоль, у которой от волнения шумело в ушах и ныл живот, подумала, что можно пожаловаться на болезнь, и тогда её оставят дома. Но ей было стыдно обманывать маму.
Она знала, что это не от болезни, а от страха. При мысли о том, что её ждет сегодня, у неё подгибались коленки.

Мама приготовила ей парадный белый фартук, помогла заплести хвостик и завязала в волосы белый бантик. Но на этот раз Ассоль ничуть не рада была видеть себя в зеркале такой красивой. Опозориться в парадной форме было бы вдвойне обидно.
- Давай быстрее, опоздаем, - тормошила её мама. И Ассоль, которой больше всего хотелось остаться дома, послушно натягивала резиновые сапоги.

Мама проводила её на остановку и помогла сесть в автобус, помахав ей рукой на прощание, как обычно. Ассоль проехала пять остановок и вышла возле своей школы – как она делала обычно.

В здании школы ярко светились все окна – занятия уже начинались. Рядом с новой школой, многоэтажной, притулилась старая школа, одноэтажная, деревянная. Это была самая старая школа в городе, в которой дети учились ещё до того, как родилась Ассоль, и задолго до того, как родились её мама с папой. Мама рассказывала, что когда она была маленькой девочкой и ходила в первый класс, старая школа уже стояла пустой и в ней никто не учился. Там собирались сделать музей, но до сих пор так и не сделали. Здание пустовало, туда сносили старые парты и прочий школьный хлам.

источник вдохновения

Первоклассники шепотом рассказывали друг другу, что в старой школе обитают приведения.

Ассоль остановилась возле развалюхи с пустыми черными окнами и ещё раз поглядела на огоньки в окнах новой школы. Эта школа казалось пугающей, но та пугала ещё больше. Впервые ей совсем не хотелось туда идти.

Девочка, вздохнув, присела на деревянное крылечко, провела рукой по доскам, отполированным до блеска детскими ногами, топтавшими их много лет. Одна из них чуть-чуть торчала вверх; Ассоль приподняла её. Под крыльцом было довольно много свободного пространства. Она подумала, спрятала туда свой набитый учебниками портфель, снова опустила доску и приладила её так, чтобы ничего не было заметно. Потом, испугавшись своего решения, вскочила и побежала прочь.
Ассоль казалось, что свет школьных окон бьёт ей в спину. Ей казалось, что каждый прохожий, встретившийся ей на пути, знает, что она не пошла в школу.

Вместо того чтобы пойти на уроки, она три часа бродила по улицам, не зная, чем себя занять. Люди, попадавшиеся ей на пути, казались неприветливыми и грубыми. На главной улице выстроились очереди – много очередей: в аптеку, на почту, к универмагу, к гастроному…

Ассоль знала, откуда появляются очереди. Она заметила, что в городе осталось очень мало того, что можно было купить. В «Детском мире» не было ни книжек, ни игрушек, остались только мячи со скакалками и школьная форма. В гастрономе не стало ни шоколада, ни мороженого, ни пирожных, ни сладкой газировки «Буратино» и «Пепси». Мама часто брала Ассоль с собой в магазин, и девочка простодушно удивлялась тому, как долго нужно стоять в очереди, чтобы дойти до прилавка, и тому, какими пустыми стали витрины. Теперь в магазинах продавали только хлеб и молоко, и иногда старую сморщенную рыбу. Люди в очереди сердились и громко ругались, и Ассоль понимала, почему – боялись, что им не хватит еды.

Девочка прекрасно их понимала: ей тоже очень обидно было, что в магазинах не осталось ничего вкусного.

В очередях было много знакомых, и Ассоль, испугавшись, что её могут узнать, поспешила свернуть на боковую улочку. Очень скоро ноги сами принесли её в знакомый двор, туда, где жила её подруга Гуля.

Она покачалась на качелях, немного поиграла в песочнице, но скоро ей стало скучно играть в одиночестве, и она начала бесцельно слоняться по двору.

Ассоль пыталась вообразить, что происходит сейчас там, в школе. Что говорит Анна Николаевна? Наверное, она очень сердится на то, что Ассоль не пришла в школу. Скорее всего, ругает её за плохо написанную контрольную.

Ассоль подумала, что теперь Анна Николаевна не будет её любить так, как любила раньше. И вздохнула.

Был единственный способ узнать, что произошло в школе: надо было дождаться, пока придет Гуля, и спросить у неё. Ассоль долго стояла под дверями подъезда, поджидая подругу, но так и не дождалась.

Пришлось войти в подъезд, хотя Ассоль всегда боялась заходить туда одна. Дом был очень старым, почти разваливался, в подъезде было темно, неприятно пахло и всегда валялся какой-то мусор.

Родители Гули поселились здесь давным-давно, когда город ещё строился. С тех пор они много раз просили, чтобы им разрешили куда-нибудь переехать, но пока никто им этого не разрешил, и они продолжают жить в этом доме, который вот-вот развалится.

Ассоль не без содрогания поднялась по лестнице на второй этаж и постучалась в дверь Гулиной квартиры. Ей открыла Гулина мама, тётя Ханиса.

- Здравствуйте, - испуганно пискнула Ассолька.
- Здравствуй, Ася, - сказала тётя Ханиса. - Проходи, пообедаешь с нами.

Ассоль почувствовала, как бурчит в животе: она с утра ничего не ела и не пила.

- Нет, я... спасибо, я не хочу, - быстро отказалась она, - а Гуля дома?
- Конечно, дома. Вы разве не вместе из школы шли? - удивилась тётя Ханиса.

Ассоль почувствовала, что с каждым словом все сильнее увязает в пучине лжи, и вместо ответа предпочла просто промолчать.

- А можно, Гуля ко мне выйдет?

Тётя Ханиса ещё раз взглянула на неё с недоумением, но не стала спорить.

-Гуля, к тебе подружка пришла! - крикнула она в коридор и, шаркая шлепанцами, ушла на кухню.

-Чего тебе? - недовольно сказал Гуля, наполовину высунувшись из-за входной двери. - Ты что в школу не ходила? Я думала, ты болеешь.

Ассоль поднесла палец к губам.

-А Анна Николаевна сказала вам оценки за контрольную?

- Да, - и Гуля не упустила случая похвастаться перед подругой:

- У меня четыре с плюсом.

- А у меня?

- Не помню. Три, наверное.

Ассоль вздрогнула, на глаза навернулись слезы. Даже не попрощавшись, она вприпрыжку поскакала по лестнице.

- Ассоль, стой, ты куда! - закричала Гуля. - Вернись, я пошутила! Анна Николаевна не стала говорить про твою контрольную, сказала, расскажет тебе, когда ты поправишься.

Все решили, что Ассоль заболела, никто не подумал, что она прогуливает. От этого ей стало и неловко, и стыдно, и очень приятно.

-Всё равно там тройка, - пробурчала она, замирая на ступеньке, - я плохо написала.

- Да нет, - Гуля тоже заволновалась, - я подходила к учительнице, просила, чтобы она тетрадку твою показала, она показывать не стала, но сказала, чтобы ты не волновалась, у тебя хорошая контрольная... Ну не плачь, пожалуйста. Ты что, только из-за контрольной сегодня не пришла?

"Хорошая контрольная. Счастье!
Но как же октябрята?"

-А в октябрята меня примут? - спросила она, оборачиваясь.

Конечно, они опоздали на торжественную линейку, которая проводилась в спортзале школы. Конечно, учительница пожурила Ассоль, сначала за опоздание, а затем и за то, что она не предупредила, что заболела и останется дома. Но в сравнении с теми громами и молниями, которые Ассоль уже успела себе нафантазировать, это было совсем не страшно. Им быстренько пригладили кудри, поправили фартуки и поставили в шеренгу, где уже стояли все ребята – будущие октябрята. Внесли и торжественно развернули красное знамя, и пионеры произнесли перед октябрятами приветственную речь.

Их всех приняли. И отличников, и хорошистов, и тех, кто, как Ассоль, учился не очень хорошо. И даже вредного Пашку Артемьева, который все время дергал девочек за косы.

Ассоль понимала, что её сочли достойной, и пока ей прикалывали на фартук звездочку, буквально сияла от счастья. Эмоции переполняли её.

Она не могла дождаться, когда же мама придет домой, чтобы поделиться с ней своей радостью, рассказать ей о своей победе.

А потом можно будет и папе позвонить, он тоже наверняка обрадуется.

Счастье Ассоль было так всеобъемлюще, что она чуть не забыла про спрятанный с утра портфель. Впрочем, даже когда она о нём вспомнила и побежала доставать его, изрядно запачкавшийся, из-под крыльца, счастье не померкло.

Она раскаялась, её простили, а значит, не из-за чего было и переживать.

Правда, маме не нужно было говорить, что Ассоль не ходила в школу. Она наверняка расстроится и огорчится. Она-то знает, что дочка с утра не болела и должна была идти в школу, как и всегда.

Ассоль решила, что сделает все, чтобы не огорчать маму. Поэтому, когда Ольга открыла дверь, дочка сидела в кресле с букварем в руках и внимательно его изучала.

-Ты даже не переодевалась? - заметила мама, целуя дочь в щеку. - Какая же ты у меня красивая... Ну, показывай свою звездочку.

Ассоль с удовольствием показала приколотый к фартуку значок.

-Так ты теперь у меня октябренок? - мама щелкнула дочку по курносому носу. - Октябряточка ты моя! А в магазинах уже и хлеба не хватает... - неожиданно добавила она.

Ассоль не поняла, как связаны её посвящение в октябрята и пустые полки магазинов, и решила, что мама просто так жалуется.

Баллы