110. Встретимся завтра
Встретимся завтра,
Я что-то скажу,
Все, что ты снимешь с себя,
Остается лежать на полу возле кресла,
Встретимся завтра…
(с)
28 апреля, вторник
6.30 – будильник
7.00 – завтрак
8.20 – встретить Мэл в аэропорту
Я бодро внес начало дня в список на прошлой неделе, забив последний свободный день в календаре моего смартфона. И, уже совершенно не бодро, проспал все к чертовой матери, вылетая из дома без четверти восемь, на ходу натягивая куртку, и с куском сэндвича в зубах, только чудом успел добраться до аэропорта вовремя.
- Все проспал, да? – вместо приветствия, улыбнулась Мэлон, когда я забрал у нее маленький чемоданчик, и мы направились к выходу.
- С чего ты взяла? – свободной рукой поймал ее ладонь.
- У тебя соус вот тут, - она остановилась, привстала и поцеловала меня в уголок губ, быстро слизнув языком предательски выдавший меня остаток завтрака. Мне хотелось не позволять ей отстраняться, прижать к себе сильнее и целовать далеко не так целомудренно, но мы стояли как раз прямо возле дверей-вертушек, уже вызвав пару-тройку недружелюбных взглядов. Поэтому пришлось поумерить пыл и направиться к ряду желтых такси, исчезающему где-то далеко за линией горизонта, ничего, в этот раз у нас впереди целых две недели!
В сущности Мэл приехала не только ко мне, но и по делу – преподаватель выбрал ее в числе двух студентов, которые будут ассистировать ему на самом настоящем судебном процессе, проходящем в Бухте. «Hamilton Industries» против «Ligh Health Insurance Сompany» - довольно громкое дело, Лайх требовали от Гамильтон покрыть их выплаты за лечение пятидесяти человек. Все они отравились парами аммиака, после переезда в квартиры в новом жилом комплексе, построенном Гамильтон Индастриз, так что теперь последние изо всех сил пытались доказать, что вина лежит не на них, а на некачественных стройматериалах, переводя стрелки на своих поставщиков. Участие в таком процессе для студентки, еще не закончившей первый курс юридической магистратуры, было отличным шансом построить карьеру, причем как в случае победы, так и провала – то, что ее для этого выбрали, уже говорило о многом. Но пока еще оставалось целых двое суток до прибытия профессора со вторым студентом и кипой документов, мы с Мэл планировали не терять время зря, так что я распахнул дверцу автомобиля, загрузил чемодан и назвал водителю адрес отеля.
30 апреля, четверг
8.00 – «Ракушка», репетиция
11.00 – Встреча с Рэттом
14.00 – урок танцев
Это все началось после того, как мистер Эймс запустил первые два трека на радио. Нет, мы не проснулись знаменитыми на следующий же день, но для того, чтобы такое однажды случилось, у нас и был Рэтт Хольц. Ему было немного за тридцать, может быть тридцать пять, но он отлично знал свое дело, не выжидая ничего принялся устраивать нас на разогрев в самые разные группы, таскал на прослушивания в клубы, а еще выдал целый список мероприятий, которые нам непременно необходимо было посетить. И этот список постоянно пополнялся. Кроме того, понаблюдав за нами «вживую», он заявил, что «Сэм и Пит похожи на истуканов с острова Твикки, а Тео и Лэйд… Ну, вы хотя бы вообще двигаетесь». Словом, перед тем, как переходить к серьезным выступлениям («до которых еще, конечно, далеко»), нам всем стоило поучиться вести себя на сцене. Дипломы бакалавров Актерского факультета ничуть не смутили Хольца, он как раз-таки считал, что мы делаем это «слишком академично», что явно не подходит для выбранного направления в музыке.
И вот, теперь предстоял первый урок танцев и сценической пластики. Рэтт уверял, что вести его будет настоящий профи, поэтому прибыв на место, мы были весьма удивлены - там не было ничего, ни зала, ни студии, только груда расплющенных коробок и девчонка в ядовито-бирюзовых спортивных штанах, рядом стояла облезлая банка для мелочи.
- Хэй, это вы от Рэтта, - у нее оказался низкий хрипловатый голос, чем-то напоминающий тетушку Терри.
- Да, - осторожно кивнул Сэм, - то есть мы будем заниматься прямо здесь?
- Ага, - кивнула она, - я - Стейси, приятно познакомиться.
Представившись ей по очереди, мы выжидательно выстроились возле границы коробок, не совсем понимая, что теперь делать.
- Ну?! Танцуйте! - ткнув кнопку магнитофона и включая музыку крикнула она.
- Но... Здесь люди, - Франсконни всегда отличался некоторой скованностью.
- Какой смысл учиться работать перед зрителями без зрителей? - Стейси подмигнула, улыбаясь идеально белой улыбкой, такой, конечно, не бывает у тех, кто зарабатывает танцуя брейк на улицах мегаполисов. Но так ли это важно, если хочется улыбнуться в ответ и шагнуть на коробки, подчиняясь ритму музыки, стучащей в динамиках.
2 мая, суббота
6.30 - подъем
8.00 - репетиция
20.00 - ужин с Мэл
Модный ресторан "Терраса" располагался на крыше одного из зданий, а своей крыши не имел, собственно в чем и заключалась его основная прелесть - подсветка, ненавязчивое оформление и вид на ночную Бухту Беладонны. На Мэл было потрясающее платье, безумно подходящее к ее синим глазам, она купила его где-то месяц назад, когда я приезжал к ней на уик-энд и мы были на вечеринке у ее подруги Уоллес. Ночь была достойна лучших университетских тусовок, Мэлон, по крайней мере, осталась в своем чудесном платье тогда как меня именинница довольно ловко раздела до трусов в процессе игры в покер. Карты определенно «не мое».
- Что, тоже вспомнил день рождения Уоллес? - Мэл заулыбалась, угадывая мои мысли.
- Да, - кивнул я, - теперь это платье вечно будет ассоциироваться с ним.
- Твои трусы в крошечное красное сердечко — тоже.
- Эй, отличные трусы! Удобные...
Конечно, именно в середине этого диалога подошел официант и подал заказ, я почему-то тут же подумал, что случись такое с Блейзом, брат мгновенно превратился бы в свеклу, они с мамой всегда легко смущались. Хотя нет, все это бред, я мотнул головой, отгоняя образ, разве можно кого-то из них представить обсуждающими в ресторане трусы? Исключено.
Ни мне, ни Мэл, впрочем, подобная тема вовсе не портила романтику свидания. Музыканты играли легкий джаз, создавая приятный фон, город шумел далеко внизу, приглушенные звуки достигали ресторана через стены и распахнутые окна. В воздухе уже давно пахло летом, влажным и душным днем, но сейчас, когда уже стемнело, бриз приносил с моря солоноватую свежесть. Мы болтали за едой и перекидывались шутками, Мэл была спокойной и довольной, рассказывала как продвигается дело в суде, вечером у нее редко хватало на это сил - кипы юридических бумаг в номере грозили превратиться в шаткие башни. Только сейчас, когда она была рядом, я чувствовал насколько сильно скучаю по Мэлон, хотелось видеть ее каждый вечер, просыпаться рядом каждое утро, но мы оба знали, что сделали правильный выбор. Возможно не для «сейчас», для будущего, это было нужно.
4 мая, понедельник
7.00 – подъем, душ
7.30 – чашка кофе и завтрак
8.30 – выйти из дома
Пользоваться календарем в смартфонах посоветовал нам всем именно агент, хотя поначалу идея вызывала скепсис, но очень скоро стало понятно, что иным способом просто нереально будет запомнить все встречи, визиты, вечеринки, выступления и презентации, на которых мы, несомненно, были обязаны присутствовать. Наш график вплотную забивался недели за две, оставляя еще скромные клочки дат, разбросанных на несколько месяцев вперед, очень быстро собственная память начала переполняться и вопить о перегрузке, так что все довольно быстро сдались. Еще какое-то время пришлось привыкать к ведению записисей, но скоро это уже стало неотъемлемым ритуалом: запланировать дело или встречу – сразу внести в календарь, щелкнуть значок напоминалки и выставить необходимое время. Утро быстро стало начинаться с просмотра планов на ближайшие пару дней, а вечер заканчиваться их корректировкой или перестановкой при необходимости.
Я поцеловал сонную Мэл, выскальзывая из широкой постели, она что-то неразборчиво промычала, кажется это было пожелание хорошего дня. Быстро приняв душ, одевшись, я выскользнул в холл, едва не сбив с ног горничную с тележкой, полной щеток, тряпок и бутылок с острым запахом чистящих средств. Поскольку в крошечной квартирке остаться наедине было абсолютно невозможно (а еще все кровати у нас были односпальными и узкими), когда моя невеста приезжала в Бухту, мы предпочитали временно переезжать в отель, что не только позволяло никого не стеснять, но еще и не заниматься готовкой или уборкой. О, мы легко находили чем занять освободившееся время…
4 мая, понедельник
9.00 – встреча с Рэттом (домашний офис)
Мне повезло проскочить пробки, в которых видимо застряли остальные, поэтому я приехал пораньше и теперь бродил по домашнему офису Рэтта, рассматривая фотоснимки, занимавшие целых две стены. Офис представлял собой бывший гараж на пару машин, только тщательно переоборудованный в комфортный кабинет, хотя у нашего агента был и свой «угол» в «Ракушке», но в основном он предпочитал работать именно отсюда. Раньше мы тут не бывали, поэтому теперь я с интересом осматривался, впрочем, быстро залипнув именно на фотки, наглядно показывающие почему Рэтт предпочитает почаще оставаться дома. У большинства агентов, продюссеров или других связанных с музыкальной сферой людей, кабинеты были заполнены снимкам со знаменитостями, обложками альбомов, наградами или платиновыми наградными дисками, но не у Хольца. На всех снимках в этом кабинете была семья его владельца - вот тут, я вижу, как он еще молодой с невестой на свадьбе, хорошенькая рыжая девушка улыбается с фотографии, напоминая мне маму, только у нее все же не такой огненный цвет волос. На другом фото она беременна, видимо, первенцем, а на следующем – детей уже двое, а дальше… Просмотрев еще несколько снимков, я сбился со счета и, не поверив собственным глазам, начал с начала.
- О, Тео, уже тут? - увлекшись, я не заметил как агент вошел в двери, мы пожали друг другу руки.
- Эммм… Рэтт, знаешь, - задавать личные вопросы всегда не очень удобно, - я, конечно, очень извиняюсь, но иначе любопытство сожрет меня с потрохами.
- Кажется, догадываюсь чем ты, - Рэтт улыбнулся, - но, давай, не тяни.
- Хотел уточнить сколько у тебя детей?
Мужчина рассмеялся, искренне и непринужденно, от него шли волны хорошего настроения и легкого удовольствия с примесью гордости, атмосфера разрядилась, не успев как следует напрячься.
- Шесть, - ответил он парой минут позднее, заставив мою челюсть моментально отвиснуть. Рэтт выглядел максимум лет на тридцать пять, хотя точнее скорее звучало бы определение «чуть за тридцать», рыженькая женщина на снимках смотрелась его ровесницей.
- Ммм… - неопределенно промычал я в ответ.
- Мы не планировали, - он дружески хлопнул меня по плечу, - поженились с Мари еще в университете, на последнем курсе, она забеременела через три года, тогда родился Лукас.
Рэтт жестом указал на снимки с темноволосым сероглазым малышом, а потом продолжил:
- Через год мы решили завести второго ребенка, надеялись на девочку, но получили Джоша, старшие, - тут он показал ладонью на фотографию двух тинейджеров, - Тина и Алекс, это дети близкой подруги моей жены. Она с мужем погибла в автокатастрофе четыре года назад, мы взяли их к себе, через неделю оказалось, что Мари снова беременна, в этот раз была девочка, даже две – Эмили и Элен. Сначала было не просто, но потом как-то привыкли.
Обнимающиеся малышки на последней фотографии выглядели просто нереально мило, одетые в похожие платьица они широко улыбались, ничуть не смущаясь только частично выросших зубов. С Мэлон мы как-то пока не обсуждали тему потомства, но сейчас я поймал себя на мысли, что вовсе не против завести детей. Конечно, шесть это перебор, пары вполне хватит, и не сейчас, а попозже, лет через десять, было бы очень даже здорово.
- Большая семья – это ценно, - улыбнулся я Рэтту, - хотя бывает, наверное, непросто управиться с ними всеми?
- Даже не напоминай, - агент махнул рукой, возведя глаза к потолку, - иногда это просто чистый дурдом…
Послышался стук, а следом, приоткрыв дверь, показалась голова Франсконни, вопросительно посмотревшего на Рэтта. Хольц махнул рукой и остальные зашли внутрь, нам необходимо было многое обсудить, прежде чем мы впервые выйдем на большую сцену.
7 мая, четверг
10.45 - репетиция в "Ракушке"
14.30 - прослушивание нового басиста
18.00 - урок танцев со Стейси
Почти сразу, после знакомства с агентом, Рэтт заявил, что работать без нормального баса - просто глупо (с чем больше всех был согласен Майк), поэтому мы теперь искали еще одного человека, который сможет войти в группу. Очередь не выстраивалась, но раз в пару недель кто-нибудь все-таки пытался, впрочем всех кандидатов пока сам же Хольц и отметал, но нельзя было не отдать ему должное - большая части приходивших или играла из рук вон плохо, или же слишком явно не вписывалась в коллектив –иэтих в основном отсеивали мы сами. Времени же оставалось все меньше - Майк и Рэтт считали, что самое позднее к ноябрю мы должны будем дать хоть небольшой, но собственнный концерт, а до этого нужно не только найти басиста, но еще и как следует сыграться всем вместе.
- Нет, этот тоже не подойдет, - покачал головой Майк, когда дверь захлопнулась за парнем, который был не только на две головы выше меня, но и вдвое тоньше, это кое-что говорило.
- Впечатление, что он вот-вот переломится, - поддержал его Сэм, отбрасывая на журнальный столик резюме.
- Ну, если бы он прилично играл, - Рэтт пожал плечами, - но это не тот случай. Жаль, в идеале вам бы в июне уже сыграть вместе на разогреве у "Драконов".
- Все равно не успели бы как следует отрепетировать, - возразил Питер. При упоминании о концерте, все в комнате мгновенно начали излучать легкое беспокойство.
- Это было бы не обязательно, - сказал Майк, - подредактировали бы выход звука.
- Майк прав, - поддержал звуковика Рэтт, - важно было бы выйти всем вместе, чтобы зрители сразу привыкали к вашему виду. Перестановки в первые годы карьеры обычно плохо сказываются на ее продолжении. Будем искать дальше.
15 мая, пятница
8.20 – репетиция
14.00 - спортзал
19.20 – вечеринка по случаю ДР мистера Эймса в «Вулкане»
Суд закончился, и Мэлон уехала назад в Гарвард, но пообещала вернуться через полтора месяца, поскольку решение не было вынесено, ввиду открывшихся на процессе новых фактов, и назначили еще одно заседание. Я вернулся в нашу маленькую квартирку на улице Магнолий, с легкой тоской вспоминая удобный широкий матрас в отеле, хотя, конечно же, дело было вовсе не в комфортной кровати. Было бы время, то я, возможно, погрузился в меланхоличную грусть, литрами пил кофе и печально курил сигареты, сидя на подоконнике, но, увы, когда я не спал, тогда репетировал, когда не репетировал – работал с Рэттом и ребятами, учился новым движениям у Стейси, слушал очередных кандидатов или ходил на указанные менеджером вечеринки.
- Вам нужно плавно входить в общество, - втолковывал нам Хольц, - пока только со мной, Майком или Генри. Это поможет завести полезные связи.
И мы исправно ходили на все приемы, пока это в основном были не слишком громкие вещи, по большей части организуемые «Ракушкой» - выходы новых альбомов других исполнителей, заключение пары контрактов с новыми, дни рождения, юбилеи и все такое. А сегодня была большая вечеринка по случаю сорокалетия мистера Генри Эймса, которую устраивали в одном из самых популярных ночных клубов города – «Вулкане». Мы едва успели войти, как нас тут же перехватил Рэтт и за считанные минуты успел представить трем продюсерам, двум известным музыкантам и Лоре Бишоп, самой владелице «Вулкана».
Вечер пошел своим чередом: еще пара десятков знакомств, большой фуршет на триста персон, музыка самых разных направлений, как живая, так и в записях, сделанных, конечно же, в «Ракушке», неиссякаемый поток поздравлений, галлоны шампанского и башни разноцветных блестящих подарков с бантами на коробочках. Когда Рэтт закончил представлять нас самым необходимым, по его мнению, людям, он дал отмашку и оставил нас развлекаться в свое удовольствие. Мы с Райксом синхронно направились к бару, а Пит и Франсконни с энтузиазмом нырнули в толпу, через полчаса я увидел их рядом с парой хорошеньких блондиночек в блестящих коротких платьях – судя по всему, сегодня дома будет намного больше кислорода, в виду отсутствия некоторых личностей.
Не знаю, или я успел натусоваться на всяких вечеринках в универе, или еще что, но сейчас с гораздо большим удовольствием отправился бы спать, тем более, что встал сегодня в шесть утра, чтобы успеть на репетицию. Сэм, судя по задумчивому потягиванию порции дорогущего виски (а другого здесь не подавали), вполне был со мной согласен, но уйти раньше двух-трех часов ночи было бы неуважительно, да и менеджер строго наказал показаться на глаза и поговорить с парой-тройкой людей из тех, кому мы были представлены в начале вечера.
- Вас должны запоминать! – инструктировал нас Хольц, которого оставалось только слушаться. Он лучше знал этот бизнес, чем мы, еще повезло, что в «Траве» все были достаточно разумные, чтобы это понимать и не бунтовать попусту.
Обреченно вздохнув, я кивнул Райксу и отлепился от стойки бара, лавируя среди людей и надеясь не расплескать на чье-нибудь белое вечернее платье оранжево-красную «Текилу Санрайз». Пока я обходил активно танцующую парочку, кто-то вдруг врезался в меня на полном ходу, напиток с трудом удалось удержать в бокале.
- Ммм… Теодор, верно? – прищурив темные, подведенные черным, глаза, уточнила миссис Бишоп. В ее руке, с алыми острой формы ногтями, был зажат бокал с точно таким же напитком.
- Извините, - улыбнулся я ей.
- Ничего, я сама виновата, - Лора смотрела цепко, окинула меня взглядом с головы до ног, показалось, будто бы просветила рентгеном. Эта женщина не развлекалась, она работала.
- Хм, вижу, у нас есть кое-что общее, - я кивнул на коктейль, предпринимая попытку заговорить. Уверен, Рэтт одобрит, если кого-то из нас запомнит Лора Бишоп.
- Ничего не могу с собой поделать, люблю текилу – миссис Бишоп повела обнаженными плечами, приняла беспечный вид, но я чувствовал – это только хорошо разыгранная маска, - Рэтт, кажется, представлял тебя с каким-то рок-коллективом?
- Да, «The Purple Grass»,- кивнул я, поблагодарив Богов за то, что она сама вспомнила, - но мы пока только начинаем.
- Ничего, - Лора вдруг подмигнула, - с Рэттом и Генри вы в надежных руках, - потом она заложила два пальца за запах платья и вытащила из потайного кармана картонный прямоугольник, - когда зазвучите погромче, не забудь позвонить. Мы здесь, в «Вулкане», очень любим как следует зажигать!
Я взял карточку, ну, разумеется, красную, с языками пламени по краям и золотым тисненым шрифтом, только имя и номер телефона. Хотел поблагодарить ее, но в этот момент вилка пронзительно зазвенела о бок хрустального бокала – пришло время речи именинника, когда я обернулся, Лоры уже не было. Мистер Эймс поцеловал в щеку жену и поднялся на сцену, сверкая белозубой улыбкой:
- Итак, конечно же, в первую очередь, я хочу поблагодарить вас всех…
Выдержав ровно положенный срок, попутно старательно выполнив задание менеджера о повторной беседе - ох, тот самый случай, когда эмпатия очень помогает, не смотря на смазанные «показания» в толпе, - я покинул вечеринку и заснул, кажется, еще в полете до подушки. Какое счастье, что на следующий день всем дали выходной!
29 мая, пятница
14.00 - урок у Стейси
Купить новую пачку кофе, забрать вещи из прачечной
18.20 - репетиция
Поскольку никаких особых планов не было до середины дня, я поднялся с кровати позднее всех, парни уже все разбежались, используя редкие свободные часы для каких-то собственных планов. Грустно вздохнув над пустой банкой из-под кофе, сделал пометку в телефоне – зайти купить новую пачку, заварил себе гораздо менее популярный чай и планировал бездумно пялиться в повтор баскетбольного матча. Планы прервало шуршание и тихий шлепок увесистого плоского пакета, который просунули в щель для почты на двери, следом упала еще пара конвертов, похоже со счетами за квартиру. На коричневой бумаге, в которую похоже был завернут какой-то рекламный каталог или что-то подобное, значилось мое имя, чисто из любопытства, я вскрыл конверт… И с удивлением уставился на толстый глянцевый журнал, на обложке которого стоя мой брат: с типичным для него серьезным видом он что-то строчил в блокноте, а симпатичная темно-рыжая девушка, тоже в лабораторном халате и с записями в руках, заглядывала ему через плечо. «SCIENCE TODAY» - крупными белыми буквами было выведено название издания, чуть выше значилось, что это пятый номер в текущем году, а чуть ниже, шрифтом поменьше, заголовок «Молодой ученый и его сенсационные исследования! Впервые в нашем журнале!». Мне понадобилось несколько минут на осознание и созерцание, после чего я, привычным жестом, достал из кармана домашних брюк телефон и нажал иконку быстрого набора.
- Привет, наша новая знаменитость, – сказал я, едва заслышав знакомое «да?» Блейза, - только один вопрос! Кто эта милашка рядом с тобой? Модель? Актиса?
- Моя новая ассистентка, Рита,- спокойно ответил брат, - пока только стажируется, осенью отправится в Тех на учебу. И ей только пятнадцать, Тео.
- Никогда бы не подумал…
- Ты мою статью хотя бы прочитал?
- А смысл? – резонно возразил я, - в лучшем случае найду пять знакомых слов. Например, предлоги.
- Между прочим, я старался писать доступным языком! – в голосе брата прозвучала легкая обида.
- Блейз, у нас слишком разные понятия «доступного языка», - вздохнул я, - конечно, все прочитаю, во всяком случае, попробую. А пока хочу просто поздравить с успешной первой публикацией!
- Спасибо, - теперь он улыбался, - рад, что ты позвонил.
- Я тоже, - ответил, не задумываясь, совершенно честно, прежде чем попрощаться и щелкнуть красную трубку на экране. Вот черт, мне действительно не хватало этого маленького зануды!
Разговор отбил всякое желание пассивно киснуть в кресле перед телевизором, так что я взглянул мельком на часы и отправился переодеваться – еще успеваю пробежаться в парке и принять душ.
17 июня, среда
9.00 – пробежка
11.00 – забрать Франсконни от его новой подружки, а то он все опять пропустит
12.30 – репетиция
Едва только я успел тронуть струны, отыгрывая первые аккорды песни, как Майк скинул наушники на пульт и постучал в толстое звуконепроницаемое стекло, жестом подзывая нас к выходу.
- Что не так? - поинтересовался Сэм, пока мы все вылезали из-за инструментов.
- Поднимайтесь наверх, Рэтт сказал срочно.
- Но у нас и так всего полтора часа, а потом придут ребята из «Mirrors», - возразил Франсконни, - а концерт уже в субботу!
- Ну, это не ко мне претензии, - пожал плечами звуковик.
Хольц был музыкальным агентом с интересными контрактами: он не только представлял нашу группу и еще одну известную поп-певицу, но и работал именно напрямую с «Ракушкой», часто представляя студию наравне с Генри Эймсом. Я не знал тонкостей, но полагал, что Рэтт в какой-то степени является совладельцем студии - уроки бизнес-воспитания от тетушки Терри быстро въелись в мой мозг, поэтому кое-какие экономические связи сами собой складывались в голове. На втором этаже , кроме кабинета мистера Эймса, был еще и кабинет Рэтта, конечно же, гораздо более скромный по размерам, но менеджера это мало беспокоило, все равно он предпочитал домашний офис.
- Рэтт? Ты звал нас? – я постучал в дверь и, приоткрыв ее, просунул голову внутрь. Хольц, говоривший по телефону, обернулся и махнул рукой, приглашая войти. Мы сгрудились у входа, выжидающе глядя на менеджера, даже не сразу заметили, что кроме нас и Рэтта в помещении есть еще один человек – красивая светловолосая девушка, закинув ногу на ногу, сидела на диванчике и покачивала туфелькой на высокой шпильке.
- Привет, - положив трубку, менеджер повернулся лицом, - хочу вот вас кое-кому представить.
Все заинтригованно повернулись к блондинке.
- Ви, это ребята, - обратился он сначала к девушке, а потом уже снова к нам - ребята, это Вайолет Галлахью. Ваша новая басистка. Поздравляю!
- Просто «Ви», - девушка подняла руку в приветственном жесте, - привет.
- Вот уж нет! – выдали хором все, кроме меня, когда прошел первый шок от заявления. Не сказал бы, что не согласен с остальными, просто вспышка яркого возмущения в помещении слегка дезориентировала.
- А что вас не устраивает? – Рэтт опустился в кресло, закидывая ногу на ногу.
- Для начала, мы ее даже не слышали, - загнул палец Питер.
- Ее слышал я, а когда послушаете вы, то вопросов больше не будет, - ответил менеджер.
- Она – женщина! – не стал стесняться Сэм.
- О, а я и не заметил, - Хольц изобразил притворное удивление, - это проблема?
- Может стать проблемой, - Франсконни передернул плечами, - а если кто-то с ней слишком сблизится, а потом разойдутся? Как работать?
- Ты торопишь события…
- Но нельзя исключать такой вариант!
Я не участвовал в споре просто потому, что все разумные и не очень аргументы парни приводили быстрее, к тому же куда интереснее было наблюдать за Вайолет. От нее шло до странности непробиваемое спокойствие, только крошечная, едва-едва заметная примесь любопытства говорила о том, что она все-таки слушает горячие прения сторон. После фразы Лейдера, Ви бросила на него оценивающий взгляд, едва заметно кивнув мне, когда мы встретились глазами, я улыбнулся и подмигнул в ответ.
- Препираться можно до хрипоты и дальше, - пока все переводили дух, я счел возможным вмешаться, - но не лучше ли нам просто услышать, что умеет Ви? В конце концов, у нас выступление на следующей неделе, все равно нужно кого-то взять.
После этого все задумались, жаркий конфликт сдулся сам собой.
24 июня, среда
8.00 – пробежка в парке
10.20 – парикмахерская
15.00 – репетиция
Нельзя сказать, чтобы напряжение мгновенно испарилось после того, как мы впервые услышали игру Ви, тем не менее, его настроение поменялось. Это больше не было только протестом, а скорее перешло в период привыкания, потому что Вайолет совершенно точно была лучшей из всех, кто прослушивался в последние месяцы, абсолютно неоспоримо лучшей. Больше никогда не поднимался вопрос о ее способностях и умениях, однако кроме минут с инструментами в руках, мы должны были проводить еще кучу времени вместе. В тесном мужском коллективе это было как-то проще, мы быстро сошлись друг с другом, объединенные любовью к музыке и одной альма-матер, теперь уже могли называться не просто коллегами, а друзьями. Мэл, хотя и не присутствовала постоянно, но давно считалась «своей», незаметно вписавшись в компанию, а вот Кристин, девушке Сэма, пару раз приезжавшей из Долины, это не удалось, но скорее потому, что она почеркнуто-негативно относилась к выбранному нами жизненному пути, постоянно меняющиеся подружки Лэйда и Пита в расчет не брались вовсе. Но с Ви было совсем другое дело, она была не чьей-то девушкой, а полноценным участником коллектива, мы не совсем понимали как строить с ней отношения, она же, кажется, не слишком стремилась сближаться.
Обычно мы отыгрывали репетицию, в процессе и немного после обсуждая какие-то моменты, потом Вайолет прощалась и скрывалась за дверью, постукивая высокими каблуками. Она была неизменно вежлива, удивительно быстро сумела подстроиться под нашу музыку (Рэтт и Майк даже планировали все-таки выпустить нас в субботу в полном составе), но что-то было не так. Не сразу понял, только когда девушка в очередной раз бросила на часы обеспокоенный взгляд и, едва дождавшись конца обсуждения, практически вылетела за дверь, в голове будто бы щелкнуло: ее эмоции долетали до меня словно сквозь толстое стекло, едва-едва. Я должен был заметить сразу, но был слишком занят, чтобы подумать об этом, теперь же мне было любопытно и хотелось узнать Ви получше… И тут я вдруг растерянно осознал, что понятия не имею как подойти к человеку, которого не могу «прочесть» словно страничку в книге.
27 июня, суббота
16.00 – встреча с Рэттом и Майком в «Ракушке»
17.00 – собрать инструменты
18.00 – разогрев у «The Dragon’s Death» в «Полисе»
Мы все уже не раз успели подумать, как крупно повезло попасть к таким людям, как Рэтт Хольц и Генри Эймс, в конце концов, мы не делали ничего особенного, наша музыка была хорошей, но не потрясающей. Однако, что-то должно было быть такое, какая-то деталь, которая зацепила их в очередных молодых «гаражных рокерах, раз теперь мы все нервничали за кулисами Полиса - клуба, достойного соперника «Вулкана» за звание лучшего клуба Бухты, - и ждали условного сигнала к выходу на сцену. «The Dragon’s Death» были достаточно популярны, чтобы теперь я чувствовал разлившееся в воздухе нетерпение фанатов, до отказа забивших зал, гул толпы приятно успокаивал, все-таки мы уже выступали раньше, далеко не так масштабно, конечно. Мы пока не стали знаменитыми, зато получили больше шансов для этого, чем кто-либо другой, две песни у такой группы как «Драконы» (как их сокращают для краткости) или станут мощной пружиной для карьеры, или глубокой ямой.
- Волнуешься? – я посмотрел на Ви, она стояла чуть в стороне от нас, сейчас не было и следа цветастых платьев и высоких шпилек, как в повседневной жизни. Тяжелые ботинки, густой макияж, легкая улыбка и ледяное спокойствие, забивающее собой все остальные чувства. Я попытался потянуться к ней, но дар возмущенно взвыл, не выдерживая накал витающего волнения вокруг, смешанного с восторгом ревущей в ответ ведущему толпы, пришлось срочно выставлять блок.
- Немного, - девушка улыбнулась, легкая рябь благодарности заставила лед пойти трещинками - я не делала этого раньше.
- Ты справишься, - приободрил ее Питер, Франсконни кивнул, а Сэм недоверчиво хмыкнул, заработав от Миллса неодобрительный взгляд, - будь человеком, Райкс. Ви отлично играет, так что тебе пора уже угомониться и перестать строить из себя консервативного сексиста.
- Да не в этом..
- «Трава»! Вы чего ждете?! – заорал на нас распорядитель с микрофоном, обвивающим голову и планшеткой в руках, - ваш выход!
Молниеносно заткнувшись, мы вышли на сцену, щурясь от софитов, заняли свои позиции. Толпа приветственно засвистела и зашумела, колыхаясь словно морские волны, а мы заиграли.
Пальцы привычно перебирали струны, палочки Пита четко выбивали нужный ритм, руки Франсконни нажимали клавиши отработанными жестами, Вайолет брала все необходимые ноты одну за одной, а Райкс, не смотря на желание стать кучей маленьких Сэмчиков и спрятаться по углам клуба, не позволил своему голосу дрожать. У нас было две песни, всего две, но я выходил со сцены с абсолютно ватными ногами и чугунной головой, мы все выложились по полной, а зрители, судя по одобрительным воплям и аплодисментам смогли это оценить. За месяцы, проведенные без выступлений, я успел подзабыть, каково это – ловить ядреную, сбивающую с ног смесь эмоций толпы и тех, кто сейчас рядом на сцене, усталость понемногу выветривалась, оставляя за собой чистый незамутненный кайф, наверное, что-то такое испытывают наркоманы.
«У всех свои наркотики», - подумал я, убирая гитару в чехол четырьмя часами позднее, когда все завершилось. Рэтт, конечно же, лично наблюдал наш первый выход и нашел его достаточно успешным, впрочем, быстро оставил нас в покое, строго наказав отдохнуть как следует и прибыть завтра в его офис.
- Нам будет, что обсудить, - загадочно пообещал менеджер.
14 июля, вторник
9.00 – встреча с Рэттом («Ракушка»)
11.40 – репетиция
Зевая и потягиваясь, все собрались в кабинете Хольца, ожидая его появления и моргая в три раза реже положенного. За последние две недели мы забыли о существовании самого слова «выходные». После успеха на концерте, агент заявил, что пора «ковать железо, пока горячо», забил нам расписание на три-четыре мелких выступления в неделю, естественно не отменяя всех прочих дел. Мы не жаловались – не было ни сил, ни смысла.
- Так, ребята, - еще только раскрыв дверь, начал Рэтт, - есть дело.
- Ммм? – откликнулся я, как самый бодрый в виду отсутствия еще и личной жизни (к Сэму как раз приехала Крис, Пит и Франсконни вообще уже сто лет не ночевали дома). Только Ви смотрела на Хольца более осознанным взглядом.
- Вам надо переписать песни для альбома…
- Что, ВСЕ?! – мигом проснулся Райкс.
- Нет, ну не все, конечно, - поспешил успокоить нас менеджер, - но две или три точно надо, с участием Ви. И она тоже должна быть на обложке.
- Ладно, ладно, - Франсконни поднял запрокинутую голову со спинки дивана, - или что, ребята, вы еще не поняли – проще просто сделать, чем спорить?
Все обреченно вздохнули, но ничего не сказали, уже давно смирившись с необходимостью прислушиваться к опытному руководителю.
20 июля, понедельник
17.00 – фотосъемка для обложки альбома
Рэтт и мистер Эймс планировали выпуск альбома в январе, а к тому времени нам следовало уже дать парочку собственных концертов. Поначалу могло показаться, что все это занимает слишком много времени, но в реальности, мы, напротив, не шли к успеху, а мчались карьером, благодаря грамотной раскрутке. Ведь тогда, год назад, нам просто нужны были записи песен для представления владельцам клубов и студий, никто не надеялся меньше чем через двенадцать месяцев уже получать приглашения, а не стирать ноги по задницу, пытаясь найти не совсем тухлое место для выступлений. Удача иногда казалась просто фантастической, но дело, конечно, было не только в ней, но и в упорной работе, которой мы посвящали практически все время, с редкими перерывами на сон и еду.
- Все должно быть подготовлено заранее, - вещал Хольц, когда мы спросили зачем так рано сниматься, - потом пока песни запишете, пока диск уйдет в копирование и печать… Да и не всегда получается нужный результат с первого раза.
Снова согласившись с разумными доводами, мы уныло потащились накладывать грим для съемок, а потом еще семь часов пытались понять что же от нас хочет фотограф, принимающий самые невообразимые позы с камерой наперевес.
+1
31 июля, пятница
12.00 - репетиция
18.00 – вечеринка в «SkyFly»
Очередная вечеринка не вызывала никаких эмоций, кроме чувства обреченности, мы шли работать, и нам пора было уже привыкнуть к этому. Впрочем, это не касалось Пита и Франсконни, которые как раз с большим удовольствием вливались в разнообразные тусовки, за всех пятерых участников группы отрабатывая имидж отвязанных рок-музыкантов. Мне в тот раз повезло, снова приехала Мэл, на новое слушание дела, и вид ее перед большим зеркалом в одном нижнем белье и длинных сережках обещал сделать вечер после достаточно многообещающим. Сэму повезло меньше, потому что рейс Кристин отменили по техническим причинам, и она не смогла прибыть вовремя, его «+1» сегодня пустовал.
Презентация нового альбома группы «Heaven» (три длинноногих девчонки в розовых мини-платьях), прошла совершено обычно – гости, немного выпивки, фуршет, несколько песен, спетых сладким женским вокалом, приветствие уже знакомых, знакомство с еще не знакомыми… И потом мы все плюнули и отправились в боулинг. Кроме Ви, хотя ее тоже приглашали, но она отказалась:
- Никак не могу, ребята, извините, - с этими словами она открывала дверцу такси, я уловил тонкую нотку сожаления, прорастающую как хрупкий подснежник весной.
- И почему она всегда так рано? – спросил у меня Франсконни, с которым мы вместе провожали басистку до машины.
- Ты тоже заметил, что у нас репетиции стали больше в утреннее время, с тех пор как пришла Ви?
- Да, - кивнул клавишник, толкая дверь зала, - но может быть это просто Шона так составляет расписание.
Мы смеялись, болтали и соревновались, катая шары по гладким полированным дорожкам. Мэл отказалась играть, сославшись на каблуки, а потому выступала в роли главной болельщицы команды «Лорайкс», команде «Милконни» повезло меньше, болеть за них было некому. Впрочем, это вовсе не мешало им выигрывать с разгромным счетом и отпускать ехидные шуточки, запивая их пивом и заедая орешками.
- Тсс, ребята! – вдруг выпрямился на сидении Питер, - вы слышите?!
Я как раз намеревался сбить кегли, надеясь пусть не сравнять счет, хотя бы сделать разрыв не таким огромным, но прислушавшись, так и замер с тяжеленным шаром в руках. Губы сами собой расползлись в улыбке, а обернувшись, я понял, что не только у меня: эйфория накрыла всех. Недосып, репетиции, споры, концерты, вечеринки и тусовки, никакого свободного времени, море вложенного труда и сил… И все это смывалось одним единственным моментом, когда казалось, что сейчас воспаришь на крыльях над мегаполисом. Просто потому, что мы были в обычном боулинг-клубе и по радио играла наша песня.