[Muskat]

Спустя сорок дней я открыла глаза и в удушливом мраке дотронулась рукой до крышки гроба. Я не могла выбраться из него около недели, не умирая от удушья, голода и холода.

Когда же я выбралась из могилы, то обнаружила, что мое прекрасное платье очень грязное. Я попылась его очистить и даже закричала когда увидела, что мои руки почти разложились. Я протянула эти пакли к лицу. Это было месиво. Простое разложившейся кровавое месиво. Странно, но боли я совершенно не чувствовала. На шее была запекшийся кровь, не знаю меня душили или повесили в городе для всеобщего обозрения.

Я дошла да заброшенного дома. Меня не мучил голод, я не мерзла на ледяном ветру, не испытывала страха сидя ночами в этом доме. День сменяла ночь, недели растянулись на месяцы, но что-то удерживало меня на одном месте, будто не пришло еще время предстать перед своими убийцами. Кончилась осень, наступила зима. Три самых холодных месяца я не выходила из дома, потому что мои ступни примерзали к полу. Весну я почти не заметила, а когда наступило лето, я почувствовала, что могу, наконец, покинуть свое убежище.

Дождавшись глубокой ночи, я вышла на дорогу, ведущую к городским воротам. Меня никто не остановил, когда я открыла их и вошла в город. На улицах не было ни души, весь город еще спал. Свет не горел и в доме Клода.

Первым желанием было поджечь их дом и покончить со всеми, но удовлетворение мне приносила мысль, что я собственноручно могу лишить жизни своих убийц, каждого по очереди.
Скажу только, что увидев меня в дверях своей спальни, Клод забился в приступе эпилепсии, а Элеонора молила пощадить ее не родившегося ребенка. Позже их обоих хоронили в закрытых гробах. Что касается матери Клода, то с ней я расправилась самым простым и быстрым способом - свернула ей шею.

Уже собираясь уходить, я услышала детский плачь. Он доносился из полуоткрытой двери, за которой была детская спальня. Войдя в нее, я увидела маленькую кроватку, в которой, надрываясь от плача, лежал младенец. Да, это был ребенок Клода и Элеоноры.
Их общий сын, то, что столько месяцев удерживало меня от преждевременной мести. Теперь этот ребенок, его дети и внуки, все его потомство будет расплачиваться за грехи своих родителей. Я это знала, ибо чувствовала безграничную ненависть к этому еще не разумному созданию.

Спустя столько лет, лишив жизни почти сотню ни в чем не повинных юношей я не могу заставить себя перестать ненавидеть. Я убивала, и буду убивать, всегда оставляя хотя бы одного новорожденного отпрыска для продолжения ненавистного мне рода.
Моя могила все еще за городом об этом знаю только я, и только я смогу теперь найти то место. Возможно, порочный круг не замкнется до тех пор, пока я не буду похоронена по всем правилам. Но сначала придется найти меня…
И вот уже столько сотен лет я живу в этом доме, и после каждого убийства облегчение не приходит на мою душу, а лишь кровь жертв заполняет желище. Лишь только я ее вижу...


Личные мысли Клариссы...

А ведь все могло быть по другому. Но это была бы уже другая история.
Хм! Глупцы!
Кто то заходит в мой дом...