[Лалэль]

Кое-как отдышалась и приползла выкладывать отчеты

Отчет двадцать второй

Недели 35-37

Застывшие во времени

Доченька,

что ты думаешь о времени?

Нет, я не имею в виду то время, в котором мы живём (хотя и его тоже). Я говорю обо времени вообще, о материи времени, об этой физической субстанции.

Не кажется ли тебе, что мы все постоянно живём в страхе, что нам не хватит времени, стремимся вырвать его побольше, запасти впрок, чтобы не оказаться в ситуации, когда смерть показывает нам опустевшие песочные часы и, схватив за руку, тащит в вечное безвременье?

Впрочем, тебе это должно быть незнакомо. Ты сейчас проживаешь тот неповторимый отрезок жизни, когда будущее кажется туманным, а время – тягучим и почти бесконечным.

Пишу это не в упрёк тебе, мы тоже когда-то были такими.

Посмотри на эту фотографию внимательно. Это твои и тёти, родные и двоюродные: Дорофей и Доротея, Айрин и Луиза, Эльма и Дав. Такими – молодыми, полными сил и надежд – они приехали вместе со мной из колледжа.

Что заставляло нас смотреть в будущее с оптимизмом?! Мы все еле спастись из дома, где дети если не умирали в младенчестве, то всё равно не доживали до окончания школы, из дома, где никто не чувствовал себя спокойным и защищенным, где нам, по сути, не на кого было положиться. Мы были одни на целом свете, у нас никого не было, кроме себя самих, а мир вокруг нас еще лежал в руинах и пытался собрать себя по кусочкам.

И все равно ведь мы были счастливы тогда. Отчего? Что придавало нам силы?

Запомни их такими, какими они были.
К сожалению, такими – молодыми, полными сил – они оставались недолго.

Не знаю уж, отчего, но никому из тех, кто когда-либо жил под крышей этого дома, не довелось прожить обычную человеческую жизнь, пусть и полную тревог и волнений. Со всеми приключалось что-либо ужасное.

Мои братья и сестры не стали исключением. Более того, с ними это произошло внезапно и одномоментно.

После того, как мы похоронили Игрек (не мою мать, а ту бедную старушку, несчастную нашу сестренку, выжившую из ума), мы понемногу успокоились и обжились в нашем небольшом бункере на кладбище, привели его в порядок и начали налаживать собственные жизни. Теперь уж мне не приходилось ими командовать: ребята сами принимали решения.

Дорофей занял пост совладельца архитектурного бюро

. Амбициозная Айрин сумела пройти собеседование и стать генеральным директором

одной набирающей обороты фирмы. Дав и вовсе заявил, что его стезя – политика, и избрался в городской совет

. Во время предвыборной кампании его сильно поддержала Луиза, которая издавала собственный журнал

. Я же вернулся к тому, чем занимался в юности и чем планировал заниматься всю оставшуюся жизнь – заботиться о морских животных

. Теперь я уже был дипломированным биологии, и потому очень быстро продвинулся по карьерной лестнице

.

Впрочем, выяснилось, что у спецслужб нашего города были свои виды на моих животных, которых они планировали использовать для проведения своих тайных операций. А вскоре появились виды и на меня самого - специалисты оценили мой артистизм и умение очаровывать женщин и предложили мне стать агентом разведки... двух разведок

. Когда же я согласился и перешёл на новую работу, передо мной открылись совершенно невероятные перспективы

...

Своенравная Эльма предпочла положить диплом на полку и стать танцовщицей

, а Нефрит по-прежнему проводил дни, то пачкая холсты краской

, то показывая их всем, в ком видел возможных спонсоров. Но даже эти непристроенные жрецы свободных искусств не тревожили меня так сильно, как Доротея, которая окончательно встала на путь порока. Когда я увидел её беседующей с местными бандитами, мне стало совсем плохо. Доротея твёрдо решила применить свои таланты в криминальной сфере

, и никакие наши увещевания на неё не действовали.

Впрочем, если бы я знал, что нам приготовило ближайшее будущее, я бы отнёсся ко всему этому гораздо легче. Но мне ведь, как и всем нам, казалось, что впереди у нас долгая жизнь, которую нужно прожить по возможности достойно.
Дальнейшие события показали, что я крупно ошибался.

Прошло совсем немного времени – месяц, не больше – и настал день, когда, вернувшись с работы, я увидел всех братьев и сестер во дворе, прямо возле нашего обширного кладбища. Почему они все собрались там – не знаю, возможно, какая-то неведомая сила согнала их вместе. Я только собрался спросить, для чего они, собственно, собрались, когда все – кроме меня и Нефрита, который тоже только что подошёл и встал рядом со мной – одновременно изогнулись под воздействием какого-то чародейства и буквально на наших глазах изменили облик.

Мы ничего не могли с этим поделать, нам оставалось только наблюдать.

Кажется, тогда я хотя бы отчасти ощутил тот экзистенциальный ужас, который испытала бедная тётя Джил. Потому что буквально через несколько секунд двор на месте наших братьев и сестер стояли дряхлые старики и старушки.

Не знаю, подействовало ли прежнее заклятье ведьмы, или она придумала какое-то новое, но все в семье, кроме нас с Нефритом, превратились в стариков.

Но окончательно поразило меня не это, а то, что назавтра все они, как обычно, пошли на работу.
У них украли полжизни, а им хоть бы что! – думал я, ужасаясь и тайно восхищаясь ими.

И ведь ничего действительно для них не изменилось! Дав занял кресло мэра

, как и хотел, а Дорофей стал главным городским архитектором

. Эльма, скрипя артритными суставами, продолжала плясать, вызывая у зрителей слезы жалости и вздохи гордости; Айрин не выпускала фирму

из своих слабеньких ручек, вцепившись в нее всеми оставшимися зубами, как и Луиза – в свой журнал

. Доротее стоило лишь погрозить морщинистым пальчиком, чтобы заставить дрожать от страха

самого отмороженного бандита. Все они добились своего, все состоялись в жизни – и всех их мы с Нефритом похоронили.

И респектабельную Айрин, и солидного Дава, и легкомысленную Эльму, и доброго Дорофея, и серьёзную Луизу.

И Доротею, которая наводила на город страх – но я уже не мог осуждать её по-настоящему, когда увидел её дряхлой старушкой. В конце концов, она сделала для города и немало хорошего, например, избавила всех от поборов бандита Гребёнки.

Каждый из них оставил свой след. И, если подумать, им повезло больше, чем тем бедняжкам, утонувшим в колодце, которые могли оставлять только лужицы на земле.



Наверное, поэтому детские призраки так любили общаться с собаками, поселившимся на нашем участке – собаки ведь тоже ничего, кроме лужиц и ям, не оставляют.





Почему нас с Нефритом старость не тронула – не знаю. Возможно, мы с ним расплатились чем-то другим.

Нефрита вскоре похитили инопланетяне и сделали с ним такое, что он еле сумел пережить.



Он, как любой настоящий художник

,

, то есть натура впечатлительная, эксцентричная, много раз потом говорил мне, что хотел бы состариться вместе с братьями и сестрами, чтобы только избежать подобных мучений.



Чем расплатится я – не знаю. Возможно, своим счастьем.
А возможно, и твоим временем.
Эта мысль мучает меня невероятно. Что, если я - причина всех твоих бед?