[Лалэль]

pike, суть даже не в том, что он шарлотан, а в том, что он делал с людьми ужасные вещи. У Ванги был налажен хороший контакт с миром мертвых, она такие вещи живо чуяла.

Что бы я взяла... Не знаю. Ностальгировала вот тут, раздумывала... Сейчас, когда я уже взрослая, я многие вещи понимаю, которые мне раньше не были понятны. Когда я родилась, папе было тридцать, маме - двадцать пять, у них даже своего угла не было; я была у них вторым ребенком, брату было полтора года. Через год после того, как я родилась, нам дали квартиру в пансионате - кто жил в таких домах, знает, что это не дворец, но сам факт - им дали квартиру, двухкомнатную. Мама до пяти лет воспитывала нас с братом, сидела с нами дома - папа один содержал семью, а работал он тогда машинистом в котельной на ТЭЦ. Не скажу, что мы шикарно жили, но у нас было все, что нужно.

А сейчас - представьте себе эту ситуацию... Ни кола, ни двора и помочь некому. Есть наверняка тут люди, которые с лялькой на руках по съёмным квартирам мыкаются - уж они знают, как это весело. А тут - второй ребеночек на подходе... В современных условиях выскребли бы меня из мамы кюреткой на третьем месяце, и не было бы Машки. Понимаю, что никто из вас бы не расстроился, но сам факт показателен)

А то, чего я никогда не хотела бы вернуть - то, что образно называется "показухой". Только что вернулась со встречи с Викторией Токаревой, и она рассказывала, как ей повезло, что она успела "запрыгнуть в последний вагон". Её первый рассказ напечатали в шестьдесят восьмом, а осенью шестьдесят девятого Хрущева сняли и начался "застой". Она худо-бедно печаталась, а те её товарищи, которые не успели опубликоваться, были вынуждены заткнуться на двадцать лет. Они пили, уходили от жен, маялись, не имели возможность ничего написать, но не могли не писать - потому что предназначение, оно всегда требует выхода. Вот я не хотела бы, чтобы подобный маразм у нас снова повторился.