Ты сейчас не поверишь мне, дневник, но Я ЕДУ В АЛЬ-СИМАРУ!!! Это невероятно, похоже, мои мечты сбываются… Я по-настоящему счастлива. Хотя, нет, пока еще не по-настоящему. Вот когда я найду Элиота, и мы вместе будем гулять по песчаным улочкам в Аль-Симаре – тогда, да, я буду самой счастливой девушкой на свете! Что еще будет нужно для счастья? По-моему, больше ничего.
Я почему-то не верю, что в Аль-Симаре, да и в Египте в целом, все настолько плохо и что-то будет угрожать моей жизни или жизни других людей. Нет-нет, такого просто не может быть в городе моей мечты! Скоро я проверю свои догадки – остался час полета, и я окажусь на этой неизведанной египетской земле… Ох, я просто ног под собой не чувствую!..
P.S. Самолет какой-то странный: внутри все такое грязное, сидений всего несколько, а в основном все люди сидят на полу. Какие-то спартанские условия, ей-богу. А ты знаешь, что меня не хотели выпускать из нашей страны? Пограничники слезно умоляли меня не ехать. А всех арабов, регистрировавшихся на рейс вместе со мной, подвергли допросу с пристрастием – ужас, одно слово. Вообще, у нас самолет полон одних арабов, а я – всего одна белая, если не считать какого-то деда, представившегося французом-исследователем.
***
Прошел час, самолет с грохотом приземлился. У меня почему-то возникло ощущение, что он вот-вот развалится – так затрещала его обшивка. Потом нас потихоньку провели в аэропорт, никто даже не стал проверять визы. Возможно, потому что у большей половины пассажиров ее просто не было. Потом еще час езды на автобусе – аэропорт был расположен довольно-таки далеко от Аль-Симары. А потом…палаточный лагерь! И, о боже, какой вид!
Все эти пирамиды, палящее солнце, пальмы и песок, песок, песок! Первые два часа я просто металась по городу, выбежала на набережную города, откуда открывался потрясающий вид на пирамиды, и долго не могла сообразить, как попасть на ту сторону реки, пока не увидела мостик где-то вдалеке.
Однако, нужно было начинать действовать, и после двух часов пустого бегания я, наконец, задумалась о жилище. Жить в палаточном лагере, конечно, хорошо, но кто поручится, что Элиот не узнает обо мне здесь? Нужно найти место понадежнее. И я, нацепив несчастное выражение лица, отправилась гулять по улицам. Да, это было глупо, да, это было совершенно безнадежно, я же не попрошайка какая-то, но… это подействовало! Ко мне подбежала милая женщина в платке с возгласом на ломаном симлише:
-Ой, сиротинка… Ты откуда, бедняжка?
Я ответила, что приехала издалека и что податься некуда. Приманка сработала на отлично, и через час я уже получила собственную комнатку в небольшом домишке на окраине города.
Женщину звали Далида Баракат, и она любезно разрешила мне занять комнату в их доме, пользоваться ванной и есть их еду за небольшую плату – я отдала свои серьги-бабочки из нефрита, а еще, разумеется, я должна была помогать по хозяйству. Кроме Далиды, в домике обитали еще ее муж Раффи и дочь Дани, которая сначала не хотела делиться со мной своей одеждой, но узнав, что я издалека, предложила отдать все.
Таким образом, я еще и набила свой комод в комнатке разной египетской одеждой. Теперь меня не отличить от настоящей египтянки, не правда ли? Хотя, бабочка на шее меня выдает. Я ее хотела тоже отдать Далиде, но та приняла только серьги, сказав, что бабочка-ожерелье мне еще пригодится. Ну ладно…
Я решила начать свои исследования с центрального рынка – уж там точно кто-нибудь что-нибудь да слышал. В первом магазинчике сидел молодой мужчина с совершенно непроницаемым выражением лица. Я плавно «подкатила» к нему, закатывая глазки, как это делает моя сестра, и надеясь узнать, не видел ли он Элиота, но… пока я разыгрывала весь этот концерт, мой собеседник преспокойно рассматривал пустынный пейзаж за окном.
-Вам что-то нужно? – медленно и громко спросил он, не отвлекаясь от окна.
Вот наглец! Я сердито фыркнула, бросила ему сухое «нет» и гордо вышла из магазинчика.
Следующим на очереди был магазин египетских редкостей. Продавцом там оказался милый такой толстячок по имени Фахад Мадбули, с которым мы быстро подружились. Именно он рассказал мне о том, что видел пару раз Элиота на площади. «Черные слегка вьющиеся волосы, поднятые брови, высокие скулы, небесно голубые глаза, нетипичные для египтян» - вылитый Элиот, у меня даже дыхание захватило! Но Фахад не знал, откуда и зачем Элиот приходил на рынок, куда уходил…
Искать Элиота с такими ничтожными сведениями в Аль-Симаре все равно, что иголку в стоге сена. Но Фахад, как выяснилось, имел свои связи и пообещал помочь, чем мог, за мою зеленую бабочку на ожерелье. При взгляде на нее глаза Фахада загорались алчным огнем, но на все мои вопросы о бабочке он ничего не отвечал. Кроме того, многие другие торговцы предлагали купить ее, предлагая просто немыслимые цены. Зачем мне деньги сейчас? Короче, я твердо решила отдать бабочку Фахаду после того, как он поможет мне с поисками. А пока я решила спрятать ее куда подальше (в доме Далиды), чтобы ничего не произошло. А то, кто их знает, этих египтян… самое обычное ожерелье, купленное в комиссионке Твинбрука, а в глазах Фахада настолько ценное!
***
В общем, так безрадостно и непонятно начались мои поиски. Через несколько месяцев постоянного проживания в Аль-Симаре я уже была не настолько восторженна видами города. Песок уже вызывал у меня отвращение, а знали бы вы, как я проклинала Аль-Симарские дороги, по которым невозможно нормально передвигаться! Как-то раз на меня налетел какой-то египтянин, да так, что я рухнула в песок. Песок тогда оказался везде: он был в моих волосах, в одежде, «плавал» в воздухе, лежал во рту. И я начала ругаться, что было сил. Да-а, бедный египтянин, налетевший на меня, наверное, пожалел, что вообще родился на этот свет…
Скажите, что я могу поделать? Это все они, чертовы египтяне, даже город свой нормально устроить не могут! А еще процветающая цивилизация! Фи! И в который раз я пинаю песок ногой, носок моих вьетнамок зарывается в песок, и мне хочется рычать от злости… что я и делаю.
Фахад, чтобы хоть как-то отвлечь меня от злых намерений в отношении египтян (ага, выслуживается, чтобы бабочку получить), учит меня местным песням вроде «Горячее солнце пустыни».
Завывания какие-то, ей-богу. То ли дело, та песня, которую мы пели с Элиотом, и которой он меня научил еще до моего совершеннолетия – кажется, она называется «Где ты, моя мумия?». Когда я в первый раз спела ее Фариду, тот был поражен, настолько «красиво и чувственно» я ее спела – его слова.
Но время шло, и я понимала, что не могу больше временить: распевая задушевные египетские песни, Элиота не найдешь. А прошло уже около трех месяцев, и сейчас я даже не уверена, что правильно поступила, уехав сюда. Тоску по дому навевают родительские письма: мама и папа пишут, что скучают, они рассказывают последние новости из жизни, и я отчетливо осознаю, как сильно скучаю по ним, по моей комнатке, по сестренке, которая, пусть, и дуется на меня, но все равно, сильно дорога мне. Но я давлю все эти мысли. Не для того Элиот говорил мне фразочки вроде: «Никогда не сдавайся!». Тогда я думала, что они ничего не значат, но теперь я понимаю… Не для того я уехала из дома в чужую страну, чтобы сдаться! Я найду Элиота, чего бы мне это не стоило, и выясню, почему он бросил нас… Он мне за все ответит!
Итак, я решила действовать. Я нашла пару объявлений от местных жителей с просьбой о помощи в поиске всяких редкостей.
Ну что ж, ведь нужно с чего-то начинать, так почему бы и не с исследования местности? За несколько месяцев проживания в Аль-Симаре я почти наизусть знала местное географическое положение, климат, состояние экологии и много подобной информации, но кто знает, что египтяне хранят в гробницах?
***
Но, откровенно говоря, в правильности своего решения я разуверилась сразу, как только вошла в сырой подвал, расположенный возле нашего лагеря – именно там, по подсказке некого Саида я должна была найти какую-то старинную вазу.
Этот же Саид пообещал заплатить мне золотыми монетами за находку. Но войдя в подвал, я уже засомневалась, действительно ли я хочу получить эти деньги – там было мокро и сыро, странные звуки раздавались со всех сторон. Как вы понимаете, я девушка неробкого десятка, но потеряв из виду вход, мне стало как-то не по себе. Я решила поскорее найти интересовавшую меня (и Саида) вещь и поскорее уйти из этого мрачного местечка. Однако, найдя ту вазу, Саид дал мне новое задание – и скоро я уже стала отправляться по его поручениям в гробницу ( которая уже не вызывала такого ужаса, как в первый раз) почти регулярно.
За это я получала золотые монеты и баллы визы. За большие заслуги Саид даже уговорил местное управление выдать мне визу первой категории – чтобы был стимул, так сказать.
Меня даже стали узнавать на улицах – многие египтяне просили меня с ними сфотографироваться, а недавно даже муж Далиды сфотографировал меня на телефон, чтобы показать своим недоверчивым коллегам на работе.
Весть о том, что богатая иностранка, живущая в доме семейства Баракат, исследует гробницы, разлеталась по Аль-Симаре со скоростью света…
Однажды вечером я возвращалась с рынка. Возле дома я повременила, заметив Раффи (мужа Далиды), разговаривающего со странным стариком в красной вельветовой шляпе. Далида и Дани стояли неподалеку. Старик неторопливо втолковывал что-то Раффи, потом показал пальцем на серьги Дани – те самые зеленые бабочки из моего комплекта. Раффи покачал головой, что-то коротко сказал. Незнакомец кивнул, повернулся к Баракатам спиной и исчез. Я тут же показалась из-за дома. Далида увидела меня и, схватив за руку, потащила в дом.
-Марвел Андреа, - сказала она с сильным акцентом. Почему-то она не захотела говорить как обычно – по-арабски. Этот язык я выучила довольно хорошо, и мне было легче говорить на нем, чем Далиде на симлише. К тому же, она постоянно делала ошибки, - Нужно быть тебе осторожную. Все селение знать о твоей славе. Не ходи на рынок больше.
-Но почему? – с удивлением переспросила я по-арабски. Далида прижала палец к губам и продолжила опять на симлише:
-Приходил старик. Он знать или догадываться, что ты у нас. Спросить, откуда Дани взяла изумрудные серьги. Раффи отвечать, что жених подарить, хотя на самом деле Дани жениха не имеет… Плохо, Марвел, плохо.
-Но чего здесь плохого? – не поняла я.
-Ах, Марвел! Старик был не МоркуКорпс. Если придет МоркуКорпс – будет плохо Баракат, - я с трудом понимала ее несвязную речь.
-Постой, Далида, кто такие МоркуКорпс?
-МоркуКорпс – плохо. Плохие люди. Они обыщут дом Баракат и найдут Марвел. Тогда Баракат будет плохо, Марвел будет плохо.
-Так…кажется, я начинаю понимать! – воскликнула я. – МоркуКорпс – это организация. Они узнали о том, что я в Аль-Симаре из-за моего неосторожного поведения, и они хотят меня найти. Но зачем?
-Ты с чужой земли. Другие нравы, другие обычаи. МоркуКорпс хочет знать больше о чужой земле.
-И ты говоришь, они приедут обыскать ваш дом?
-Да-да, так всегда.
-Но тогда мы их просто не впустим! – решила я. –Пусть только попробуют войти, мы их живо отправим куда подальше!
Но видимо, мой грозный вид Далиду мало впечатлил:
-Тебе нужно прятаться. К сожалению, у нас нет подвала, но зато я знать место, где они никогда тебя не найти, - Далида выглянула в окно. – Мне кажется, они уже идти…
Она быстро сунула мне в руки какой-то пакет, развернув его, я ознакомилась с его содержимым: два бутерброда с шаурмой, консервы, несколько фляжек воды, портативный душ, мини-палатка в чехле, фонарик, веревка, леска, перочинный ножик, бинты и какие-то странные лекарства. Я поневоле испугалась, в какое место она меня отправляет, что мне понадобится ножик, бинты и лекарства?
-За… - начала я, но Далида меня перебила:
-Ты перейти на та сторона реки. И пойти в великую пирамиду. Найди реликвию вечности, я слышать, ее обладатель сможет исполнить любое желание… И береги свое ожерелье, - с этими слова Далида буквально вытолкнула меня через запасной выход на улицу.
Я решила отойти подальше от дома Баракатов, вышла из жилой части Аль-Симары и спряталась за какими-то песочными скалами. Скажи, дневник, что мне сейчас делать? Я не знаю, действительно ли МоркуКорпс так опасен, а может быть, Далида выпроводила меня ради каких-то личных целей? Я уже говорила, что египтяне странные? Короче, мне больше нечего делать – похоже, придется все-таки найти эту пирамиду и… войти внутрь…
Стоп! Мне придется войти внутрь этой жуткой, страшной, мерзкой, неприятной, таинственной, сырой, пустой пирамиды?! Вот тут-то, дневник, я и струсила. Я решила, что уж лучше я буду жить отшельником где-нибудь, или, на худой конец, подстригу волосы, чтобы горожане меня не узнали – лишь бы только не идти на поиски ненужной редкости. Но и о возвращении домой я даже думать не хочу – я же дала себе обещание найти Элиота во что бы то ни стало! Реликвия вечности исполняет все желания – так сказала Далида… что, если я найду ее и попрошу, чтобы Элиот нашелся? Тоже глупо, ибо я хочу найти его сама и… и придушить его собственными руками, если он не извинится, за то, то уехал и не вернулся!
Я просидела так еще целую ночь – рассуждая, придумывая и планируя, а на утро… на утро я все же решила посетить пирамиду.
Не знаю, как я пришла к такому решению – победив ли свой страх, или же, из ярости, которая часто заставляет меня совершать совершенно ненужные поступки, но факт остается фактом – в полдень я стояла напротив входа в самую огромную пирамиду из всех, что мне довелось видеть. Вероятно, здесь хоронили самых важных и смелых фараонов, которые сделали очень многое для своей страны… Я старалась не думать о том, что эта огромная пирамида – не те малюсенькие подвалы, в которые я заходила в поисках дешевых медных ваз, и, вполне вероятно, что я оттуда уже никогда не выйду и буду похоронена заживо вместе со всеми этими фараонами… Бее, о таком даже думать страшно!
***
Я нашла вход в пирамиду и вот уже целый день бродила по ней, исследуя маленькие комнатушки, собирая сокровища и уходя все больше вглубь пирамиды. От отгадывания всяких загадок у меня было ощущение, что кипят мозги, однако каждое новое открытие кружило мне голову, каждая затхлая и забаррикадированная комнатушка сулила богатства и сокровища, каждый новый тоннель – тайну и, опять же, сокровища. Забыв про время, силы, еду и сон, я блуждала по коридорам, собирая редкости и складывая их в определенном месте. Лишь изредка я подкреплялась едой Далиды. Я опускалась все дальше и дальше, забывала про все, видя очередной сундук – и за все сокровища я рискнула собственной жизнью...
Я потеряла мешок с едой, душем и всеми припасами – не знаю, как, возможно, забыв про все на свете, я отправилась исследовать очередную часть гробницы и забыла место, где оставила мешок. Только тогда, когда мне захотелось глотнуть воды, я поняла свое истинное положение – колодцев в этой гробнице я пока не встречала, а без воды я продержусь от силы два дня. Дурочка! Наивная, самонадеянная дурочка, потерявшая голову при виде сокровищ! Сидя возле сложенных в кучу редкостей, я проклинала себя за глупость и меркантильность. Оставшиеся силы я тратила на то, чтобы осмотреть соседние комнаты – вдруг, где-то окажется колодец? Но нет, похоже, Великая пирамида и правда станет моей гробницей…
Вечером третьего дня в пирамиде у меня уже начало мутнеть в глазах, во рту нестерпимо жгло, а дышать было немного больно – в груди что-то покалывало. Вдруг мне показалось, что я слышу чей-то голос. Сначала он был далеко, потом начал приближаться, и я узнала его – голос Элиота! Собрав последние силы, я поднялась с земли и увидела его – он выходил из соседней комнаты, удивленно разглядывая стены гробницы.
-Элиот… - слабо крикнула я. Этот возглас был похож скорее на шепот – хриплый и слабый. Но Элиот не услышал меня – он прошел мимо, в сторону тоннеля, откуда три дня назад вышла я. – Элиот… - в последний раз прошептала я. Сил не осталось совсем, и я, прислонившись к стенке, начала плавно сползать на пол. Последнее, что я увидела, перед тем, как потерять сознание – ноги Элиота, исчезающие в темноте тоннеля.
__________________
Последний раз редактировалось Lisbeth, 10.04.2011 в 11:23.
11
Древовидный вид
