40. И никто не знает.
И никто не знает,
Что случится с нами.
Ты не знаешь тоже,
Потому беспечен
Ты рисуешь листья
На моих деревьях
И весна быть может,
Будет длиться вечно.
(с)
Мы вернулись домой в первых числах апреля, когда в Стрендже уже вовсю царило лето. Понятие зимы в этом городе было довольно-таки абстрактным, но после холодов и снегопадов Озерного Края нам пришлось еще несколько недель вновь привыкать к палящему солнцу и смене часовых поясов. Вдобавок к проблемам географическо-климатического характера снова началась школа.
О да, мы выслушали просто море приятных вещей после возвращения, бывшей младшей, сейчас - выпускной, параллели было полностью плевать на наши семейные обстоятельства и мы с Уиллом моментально стали самым обсуждаемым событием года. Нас и раньше не особенно любили, но тогда явно были только цветочки. Сейчас пошли кактусы.
Уиллу доставалось чуть меньше из-за его прекрасной игры квотербеком, но команда, каждый в которой считал своим истинным предназначением трахать все, что шевелится, постоянно сыпало шуточками в его сторону. Уиллу доставалось из-за его верности мне, ну и уже вторым поводом было наше родство. Кого из этих идиотов волновало, что мы весьма дальние родственники?
Оставалось только стиснуть зубы и усиленно учиться, что было не так-то просто после годового перерыва. Выпускные экзамены наступали на пятки и впереди маячило "потерянное лето".
У меня никогда не было подруг. Я поначалу не понимала почему меня отвергают одноклассницы, но став старше заподозрила, что дело было в банальной зависти. Футбольная команда быстро оприходовала всех, кто был достаточно симпатичен без бумажного пакета на голове, любые отношения с самыми популярными парнями длились месяц, максимум - полтора. А я встречалась с высоким красивым квотербеком... Всегда. И Уилл Чарльз Прайдон ни разу не дал мне повода даже усомнится в нем. Те, на кого не позарились даже местные "мачо" отчаянно завидовали моей внешности. Может быть я не стала бы "мисс Вселенная", но отлично знаю что красива, этого не отнять. Последняя группа, стипендиатки в застиранной форме, вообще вели обособленный образ жизни, скапливая карманные деньги на жалкую подделку "Туччи" или "Габриэль №5", тогда как у меня всю жизнь были только оригиналы.
Молчаливая и не очень конфронтация длилась долго, пока однажды на пороге нашего класса не появилась она - Джессика Мэди МакАарон. Странная, загадочная и даже немного пугающая. Она быстро ограничила свое пространство, за которое не рисковал соваться никто. Это был мой шанс и, будучи истинной наследницей своей матери, я его не упустила. Джесика Мэди стала моей лучшей и единственной подругой.
Она всегда была рядом, когда требовалась ее поддержка и, конечно, я отвечала взаимностью. После того как улеглись все накопившиеся дела, естественно, меня как ветром сдуло в направлении дома МакАаронов.
Джессика Мэди, или просто Джей, была яркой брюнеткой с совершенно ирреальными глазами, цвет которых невозможно определить. Радужка мерцала и переливалась всевозможными оттенками, это пугало даже привыкших ко всему жителей Стренджа.
МакАароны недавно переехали из Бриджпорта, большого города в Восточном полушарии, и поселились недалеко от нас. Я часто бывала у них в гостях, в большом двухэтажном доме, наполненном солнечным светом и, конечно, познакомилась с родителями Джей. Ее отец, Лайтон МакАарон выглядел очень молодо, дизайнер по профессии, много улыбался и без памяти любил свою жену - Белиссаму. Эффектная брюнетка, с такими же странными как у Джессики Мэди глазами. От нее всегда веяло мудростью и неприкрытой нежностью в отношении дочери и мужа.
Иногда, глядя на чету МакАаронов, я мечтала чтобы у меня были такие же любящие и счастливые родители, но все сложилось иначе и мои желания так и оставались мечтами.
Зато у меня был Уилл. Любящий и счастливый.
Недавно он с волнением запечатал конверт и отправил заявку на поступление в Тех, которым грезил лет с десяти. Сомневаюсь, что де Лорану (даже если его фамилия Прайдон) откажут в поступлении, три поколения нашей семьи учились и приносили славу этому университету. Ректорат ценит такие услуги для их репутации.
А я медлила, отговариваясь занятостью в школе, репетициями выпускного вечера и работой. Я потеряла место статистки, когда уезжала в горы, но сейчас вышло даже лучше - мне разрешили преподавать танцы в досуговом центре. "Преподаватель джаззинга С. де Лоран" - радовала мое самолюбие табличка в расписании занятий.
У Азиль, напротив, образовалась серьезная проблема в работе. Кто-то "сверху" решил пристроить своего семиюродного племянника на хлебное место в журналистике, что не так уж и просто. Тетя оказалась идеальным кандидатом к понижению в должности, особенно после годового почти-отпуска и ей пришлось из шикарного офиса на восьмидесятом этаже перебраться в тесную каморку составителя ежегодников, располагавшуюся на седьмом этаже и даже не оборудованную кондиционером. Терпеть такое отношение Аза не стала и моментально нашла себе новую работу. Пришлось немного подучиться, вспомнить основы изученной политологии... И вот, тетя уже занимает отдельный кабинет адвоката в шоу-бизнесе.
Она недолго занимала это кресло, после нескольких блестяще проведенных дел ее пригласили сначала в присяжные заседатели, а потом предложили место вышедшего в отставку судьи Смита.
Последним делом Азы в адвокатском кресле стала жалоба на клевету. Один известный поп-исполнитель подал в суд на печатное издание, распускавшее грязные слухи о его ориентации, порочившие честь и достоинство примерного семьянина. Дело было выиграно с блеском, у журнала отсудили полтора миллиона компенсации за моральный ущерб.
Стоит ли говорить, что ответчиком было именно то печатное издание, в котором не очень-то ценили сотрудников и плохо знали де Лоранов?
Полтора миллиона оказались роковой суммой для испытывающего кризис бюджета печатного издания и фирма ушла с молотка.
Дейв тоже усиленно карабкался по карьерной лестнице. Не то чтобы его заработок был так важен при нашей состоятельности, но он упорно желал самоутверждения и консервативно полагал, что должен зарабатывать больше жены.
Привело это его из мирной работы в городском океанариуме - на китобойное судно. В Стрендже нет моря, поэтому он уезжал в длительные командировки в небольшой портовый городок Блу Уотер и теперь не часто появлялся дома.
Периоды отпуска можно было легко определить. Прокрадываясь ночью в спальню к Уиллу, я часто слышала их с Азой попытки завести еще одного ребенка. И Дэвид, и тетя очень хотели второго малыша, особенно теперь, когда на носу был наш с Уиллом отъезд в университет, но пока все старания были безуспешными. Впрочем, судя по звукам из-за двери, определенно весьма приятными.
Мы не отставали от старших. Дэйву по-прежнему никто не рассказывал о природе наших отношений с Уиллом, Аза не настаивала и порой даже организовывала прикрытие, оставляя дом исключительно в нашем распоряжении.
После освоения большинства горизонтальных поверхностей решено было попробовать что-нибудь свеженькое. Первым экспериментом стал зеркальный шкаф-купе в спальне бабушки и дедушки, которая всегда была моей любимой комнатой в доме. Опыт удался и, впоследствии, мы еще не раз повторяли этот номер, хотя темнота и теснота шкафа, с запахом средства от моли, пропитавшего стены и полки, определенно не котировалась как "острые ощущения". Вот в школе, в мужском туалете... Ну или другой раз, в женском, тогда даааа! Или, как тогда, в автомобильном кинотеатре и потом еще, в музее археологии под мраморной лестницей...
Джессика Мэди всегда была немного сумасшедшей, но я заметила это только когда вышла из бассейна после вечернего заплыва и увидела подъехавшую к дому весьма заезженную машину никак не похожую на роскошное серебристое "Керрари" подруги. Дверца у пассажирского сидения открылась и я увидела радужные глаза Джей и приглашающий жест рукой. Время было за полночь и, если бы нас поймали - влетело бы как следует, тем более что Дейв как раз был дома. Но соблазн был слишком велик и я, как была в купальнике, забралась внутрь.
- Джей, где ты взяла эту консервную банку?
- Мммм, одолжила у одного приятеля из автосервиса, - у Джей было много таких "приятелей", одалживающих ей что-нибудь очень нужное, и я быстро поняла что о происхождении тех или иных вещичек мне лучше ничего не знать.
- И куда мы едем?
- В галерею твоей матери.
- Куда?!
- Финни, не притворяйся, что не слышала, - насмешливо протянула МакАарон, - нас там ждут.
Галерея была моя, но до моего совершеннолетия ей занималась Азиль, как мой опекун и единственный близкий родственник. Уилл, подлец, выкрал ключи и после ухода сотрудников закатил грандиозную вечеринку.
- Готовлюсь к универу, - ухмыльнулся мой любимый и дорогой, - Я не звал футболистов, не переживай. Это в основном знакомые Билла и Каса.
Билл и Кастор Резерфорд были закадычными друзьями Уилла. Они учились в городской средней школе и были приятными ребятами, разительно отличавшимися от напыщенных ублюдков из Св. Августа. Джей подмигнула мне и, схватив братьев под руки, отправилась к карточному столу. А мы с Уиллом надолго оккупировали просторное джакузи в зале с хорошей акустикой, где все стены были увешаны картинами его бабушки.
Джессика Мэди в тот день сняла с обоих братьев все, милостиво оставив нижнее белье, но взамен заставив утром бежать вдоль всего Шоссе-в-Никуда в одних трусах, с огромным флагом Континента и громким кукареканьем. Джей любила карты и, при желании, мухлевала профессионально, хотя и редко, ей гораздо больше нравилось выигрывать честно. Иногда она устраивала вечер игр у себя дома, как в тот раз, когда я пришла за очередным советом.
Кроме нас двоих была еще одна девушка, никогда ее не видела раньше, а может быть просто забыла - страшненькая, но приветливая Диана отлично тасовала колоду. Закончили мы поздно ночью и я осталась у МакАаронов.
После завтрака мы спасались от зноя в комнате Джей, яркой и цветной, как и положено художнице, унаследовавшей любовь к творчеству и талант от отца.
- Так что ты хотела?
Я села на кровать, рассматривая новую картину Джессики и вторую, еще не законченную, стоявшую на мольберте. На одной была изображена большеглазая девушка с ярко-рыжими волосами, в положении анфас, на второй - блондинка, чуть склонившая голову набок, явно моложе, но с точно такого же пронзительно-зеленого цвета глазами. Где-то я уже видела их.
- Кто это? - невольно я перевела тему.
- Это, - Джей указала на рыжеволосую, - Лесли МакАарон, моя прабабка, которая когда-то жила в Стрендже, а вторая - моя бабушка, Таджина МакАарон, сбежавшая из дома в шестнадцать. Я ее никогда не видела, но родители говорили, что она торжественно скончалась прямо в ночь их свадьбы. Я рисовала обеих по фотографиям из папиного альбома.
- Ночь свадьбы? Оригинально.
Джессика Мэди вздохнула и спросила меня:
- Финни, ты никогда не задумывалась, почему я выгляжу так? Ночная свадьба это скорее вынужденно...
Она не дала мне ответить и продолжила:
- Мама и я - высшие вампиры, даже не знаю сколько ей лет. Здесь нет высших, только обращенные, нас не кусали - мы были вампирами с самого рождения. В семьях высших царит строгая иерархия, родня мамы не особенно восторгалась ее браком со смертным и не дала разрешение на его обращение. Тогда она поступила иначе и сама отказалась от вампиризма, став старше я последовала ее примеру. Но это не так просто, одним "вампиролечином" здесь не обойдешься и пройдет не мало лет, прежде чем мы в самом деле станем людьми. Поэтому мы такие.
Верховные власти ночного Бриджпорта не слишком обрадовались поступку мамы, это считается великим позором для всего рода. Нас признали отверженными и вынудили покинуть город. Тогда мы отправились сюда, где так много солнца. Каждый вампир мечтает снова почувствовать солнце и я счастлива, что теперь могу.
Джессика Мэди действительно счастливо улыбалась, открыто и доверчиво:
- Ну вот, ты знаешь. Я еще никому не говорила, но ты должна понять.
- Понимаю, - комок встал в горле и я кивнула для убедительности.
На фоне истории семьи МакАаронов я почувствовала как незначительна и мелочна моя проблема.
- Джей, ценю твое доверие, - я сжала ее ладони в своих и посмотрела прямо в разноцветные глаза, - А сейчас мне пора.
Я всего-навсего не хотела ехать с Уиллом в Техуниверситет.
Осталось только сказать об этом ему...
40. И никто не знает.
Древовидный вид
