[Флёр]

Я уже успел забыть о том, что папа хотел мне что-то сообщить, но незадолго до очередного дня рождения близнецов он снова появился.



- Тео, я не договорил. Я должен тебя предупредить, что твою жену надо срочно лечить.
- Да это бесполезно, - перебил я отца, - мы были у врачей, все говорят, что она больше не сможет родить.
- Вот потому и не сможет. Что за врачи вам попались, что не смогли разглядеть очевидное? А сам ты давно смотрел ей в глаза? Посмотри, и увидишь, что в них плещется кокаин. Ты знаешь, где она пропадала столько времени? Нет. А она была в притоне, откуда её вытолкали, когда ты сменил кредитку, и она потеряла к ней доступ.
- Мишелль наркоманка? Ты бредишь? Ну, она расстроена, потому что очень хотела дочь, а так, вроде, нормальная.



- Неужели ты не замечал, что с твоей карты пропадали деньги? Ты бы хоть раз проверил, где она бывает, тогда бы узнал, кто из нас бредит. Тео, послушай старика, отправь её лечиться, пока не поздно. Я в жизни повидал наркоманов и знаю, что добром это не кончится.
- Нет, пап, я не верю. Этого не может быть. Я бы заметил.
- Ты бы заметил? Да я поражаюсь твоей слепоте, ты слона рядом с собой не заметишь. – Папа вышел из себя, и я немного испугался, ведь отец всегда был поразительно спокоен.



- Вспомни, какой она вернулась, - продолжал он, - ты же ничего не заподозрил. Тебя не насторожило её поведение, её вид. Да, она пыталась покончить с этим, поэтому я молчал, но сейчас она не просто сорвалась, она катится в пропасть. Посмотри на неё – когда она не под кайфом, это же сгусток боли, а ты говоришь «брезгливость, капризы». Ты трус, сынок, ты самый настоящий трус. Ты боишься посмотреть правде в глаза и делаешь вид, что всё в порядке.



Папа исчез, а я стоял, как соляной столп. В голове не укладывалось, что Мишелль наркоманка.

Я заказал в банке распечатки за то время, когда она пропадала, и точно – два раза в неделю, в день оплаты счетов к нашим обычным платежам добавлялся ещё один. Мне тогда было не до проверок, два младенца отнимали всё время, силы и внимание. Потом Мишелль вернулась и взяла нашу бухгалтерию в свои руки. Я проверил её книги – к тем расходам, о которых я знал, добавилась лишняя статья - «Садовник». Никакого садовника у нас никогда не было, а деньги на этого загадочного персонажа уходили немалые.

Я начал следить за женой.

С работы Мишелль отправлялась в район доков, куда ни один добропорядочный человек вечером носа не сунет. Она шла, шатаясь и казалось, что первый же порыв ветра свалит её с ног.



Мишелль прохаживалась там минут пять, потом отвечала на телефонный звонок и шла в бар «Вэйлонов полтергейст», где собирались всякие отбросы, и вскоре вновь шла тёмными портовыми переулками.






Мишелль входила в бар бледная, уставшая, еле стоящая на ногах, а выходила с румянцем на лице, помутневшим взглядом и блуждающей улыбкой.



Потом Мишелль ехала в какой-нибудь роскошный клуб, где забыв приличия, приставала к барменам, скидывала с себя одежду и танцевала на столах, а под утро опустошённая возвращалась домой.

Детям до 16 смотреть не рекомендуется

Я понимал, что говорить с Мишелль на эту тему бесполезно. Она станет всё отрицать, обвинять меня в слежке, в том, что я испортил ей жизнь. Я прекрасно понимал, на что может пойти загнанный в угол наркоман.

Вилли накануне дня рождения угодил в список почёта, но сам день рождения детей не задался. Я был не в том настроении, чтобы устраивать вечеринку, а сыновья чувствовали, что в доме что-то происходит, ходили на цыпочках и старались не попадаться на глаза ни мне, ни Мишелль. Кей и Вилли быстро съели торт и засели в своей комнате.















С тех пор, как папа ошарашил меня рассказом о Мишелль, я перерыл кучу сайтов, обзвонил немало врачей и понял, что в домашних условиях Мишелль не излечится. Один из врачей предложил мне сомнительный метод мгновенного исцеления, но я отнёсся к нему скептически.

Меня пугало, что дети, особенно Вилли с его цепким взглядом, поймут, что их мать наркоманка. А ещё больше я боялся, что они из подросткового любопытства тоже могут пристраститься к этому злу.

Пути сыновей разошлись. Они по-прежнему были очень дружны, но теперь у каждого были свои увлечения и понятия о жизни.

Кей целыми днями занимался спортом, а Вилли устроился подрабатывать в книжный магазин и увлёкся садоводством. Я думал, что с такими наклонностями Вилли захочет пойти работать в науку, но сын меня удивил: он решил после окончания колледжа стать частным детективом. Кей, конечно же, мечтал стать звездой спорта.







Папа, бросив мне обвинение в трусости, снова пропал и не собирался помогать мне спасать Мишелль от неё самой. И я решился на то самое средство, к которому поначалу отнёсся с изрядной долей недоверия. Средство было простым, но сомнительным. Врач обещал, что мгновенное излечение от наркомании случится само собой после превращения Мишелль в вампира. Причём, он гарантировал, что если после этого Мишелль снова станет человеком, то больше никогда не станет употреблять наркотики.

Вновь в судьбу нашей семьи вмешался Мэттью Хэмминг. Я обратился к нему, как к нашему старому другу и Мэттью не отказал.

На этот раз Мишелль зажигала в танцевальном клубе и, к счастью, выглядела немного приличнее чем обычно.



Мэттью сделал вид, что зашёл в клуб случайно и, воспользовавшись моментом, укусил мою жену.



Мишелль взвизгнула и, поняв, что случилось, горько заплакала. Она совсем не удивилась, увидев, что я тоже в клубе и дала увести себя домой.



Дома я уложил её в постель и целый месяц, пока Мишелль не стала вампиром, ухаживал за ней, как за ребёнком, терпя её капризы, крики, оскорбления и даже две попытки убить меня. Ломка у жены была страшной, и когда я видел её обезумевшие глаза, сгрызенные до основания ногти, осунувшееся и почерневшее лицо, то понимал, что папа был прав. Ещё немного, и я бы потерял Мишелль навсегда.

Я считал дни до того момента, когда Мишелль должна была стать вампиром и, наконец, этот миг наступил.

Несмотря на то, что кожа Мишелль утратила своё тепло и краски, моя жена выглядела посвежевшей и помолодевшей. Лекарство подействовало.



Казалось, что Мишелль напрочь забыла о прошлом. Она удивилась, увидев детей повзрослевшими, а меня изрядно постаревшим. Мишелль как-то злорадно усмехнулась, заново обнаружив, что наши дети – вампиры.

Первое, что сделала Мишель после исцеления – выпила из меня пинту крови. Я сопротивлялся, как мог, но Мишелль стала сильной и сломила моё сопротивление на корню.





Моя жена была счастлива, как ребёнок. Даже на заре нашей совместной жизни я не видел её такой. Если я после исцеления считал всех вампиров несчастными, то Мишелль стала живым опровержением моего мнения.

Мишелль стала звездой экрана. Сбылась мечта всей её жизни. Она была неутомима и играла так, что сам Станиславский проглотил бы своё «Не верю!».

Самое важное событие случилось вскоре после этого дня. Мишелль подошла ко мне с загадочным видом и, хитро поглядывая на меня, заявила, что по утрам её тошнит.



Мы ждали девочку, и я молил всех богов, чтобы они послали нам маленькую, розовенькую, хорошенькую дочку, о которой столько лет мечтала Мишелль.



Достижения Лестеров

Невилл