[freckled]

Пролог. Часть вторая.
13 января 1921 года, США, штат Вирджиния, Гранд Сити.

Вечер еще только начинался, и Эйс из-за кулис наблюдал за происходящим в зале. Дневные посетители ресторана уже давно разошлись по домам, и сейчас работники готовили помещение к предстоящему приему. Одни подметали пол, другие протирали столы, а третьи были заняты убранством зала: где-то нужно было поправить цветы в вазах, где-то заменить скатерти или электрические лампочки. Эйс тихо проскользнул к своему роялю, на ходу поправляя неудобный смокинг, который еще утром дал ему Теодор, чуть ли не под дулом пистолета заставив Эйса одеться прилично, в отличие от «ковбойских костюмов», как Тео называл остальную его одежду. Эйс уселся за инструмент и в первую секунду коснулся клавиш будто бы с опаской. Но стоило прозвучать негромким вступительным аккордам, зал ресторана тут же заполнился музыкой.

Мелодия была необузданной и безудержной, словно открытый огонь, и, казалось, заполняла все в этом огромном помещении, так что люди, еще минуту назад занятые своими делами, замерли на месте, обращая взгляды на пианиста. Но оцепенение длилось недолго, и вот уже через несколько секунд служащие вернулись к брошенным делам, и теперь работа, раньше протекавшая неторопливо и даже вяло, закипела.

– Быстро же они закончили, – за спиной Эйса вдруг раздался голос Теодора. Эйс, одним эффектным аккордом оборвав мелодию на середине, обернулся к нему.
– Да-а, признаться, я сам не ожидал такого, – широко улыбаясь, произнес пианист, разминая пальцы.
– Не ожидал он, конечно, – Тео рассмеялся, отряхивая белый фартук, и на Эйса посыпалась мука. – Признайся, ты сделал это специально, чтобы покрасоваться. Мы же только вчера наняли этих людей.
– Может быть, – уклончиво ответил Эйс, но тут же нашелся: – Знаешь, а мне нужно было проверить новый инструмент перед выступлением! В ином случае ты был первым в рядах недовольных.
– Признаю, признаю, мастер своего дела всегда прав, – Теодор рассмеялся, вытирая руки о фартук, – впрочем, мне нужно доделать кое-что на кухне, последний штрих, так сказать. Не волнуешься?
– Есть немного, – признался Эйс, – но все-таки, я думаю о том, что теперь мы наконец-то получим то, чего так долго ждали! Мы ведь упорно работали перед этим вечером, а сегодня я постараюсь изо всех сил, и о нас заговорят!
– Ну-ну, звезда ты наша молодая, – Тео похлопал друга по плечу, добродушно улыбаясь, – мы с Марко проследим, чтобы ты выступил по высшему разряду, а о нас не беспокойся уж. Теперь у нас появится хотя бы немного чистых денег.

– Да, а работать станет еще веселее! Ты только представь! – Эйс вскочил из-за рояля и подлетел к Теодору. – Мы сможем пригласить к нам выдающихся музыкантов, совершенно разных! Я ведь могу не только на рояле, а еще на гитаре и скрипке, а еще… Как было бы здорово выучиться играть на трубе! В нашем ресторане самая лучшая на свете еда, будет самая лучшая музыка… А что еще надо?
Полный идей и планов, Эйс размахивал руками и скакал вокруг Теодора, как мальчишка, выигравший миллион в лотерею. А Тео, взглянув на часы, ахнул и попытался привести Эйса в чувство, схватив за плечи и хорошенько встряхнув.
– Эй, человек-оркестр, время поджимает, – произнес он, – у нас еще будет время обсудить планы на будущее, а сейчас, прошу, займись инструментами, музыканты скоро подойдут, да и вообще, вечер начнется через полтора часа.
– Полтора часа! Тео, почему ты раньше не сказал?! Мы же ничего… – Эйс, пулей сорвавшись с места, кинулся за сцену, в комнату, где хранили инструменты. А Теодор, посмеиваясь, отправился в кухню.

Эйс почувствовал волнение только в тот момент, когда все уже было готово. Зал был заполнен людьми настолько, что, казалось, яблоку негде упасть. Скатерти на больших столах и маленьких столиках были отглажены и расправлены, а начищенный пол блестел, будто зеркало. Из-за зализанных какой-то липкой гадостью волос Эйс чувствовал себя нелепо, а смокинг сдавливал грудную клетку так, что дышать было решительно невозможно. Он еще никогда не выступал перед таким количеством людей, да и вообще не слишком привык ко вниманию, а данное событие было волнующим еще и потому, что сегодня в зале должен был присутствовать сам мэр Гранд Сити и еще несколько человек из правления. Но стоило Эйсу сесть за рояль и ударить по клавишам, как все волнение мигом испарилось, словно его и не было. Он не смотрел в зал, а смотрел только перед собой, безгранично уверенный и свободный от всего, что сковывало его когда-либо.

После этого вечера местные газеты запестрели многочисленными фотографиями и яркими заголовками, вроде «Титаник» снова на плаву» или «Столкновение с Айсбергом», и целую неделю с первых полос не сходили статьи об успешно проведенном приеме для самых важных людей города, когда ресторан со звучным названием «Титаник» пережил второе открытие. В высших кругах только и говорили об этом ресторане, и теперь он приобрел известность куда большую, чем раньше, когда в нем просто подавали вкусную еду. Весь город был взбудоражен этим событием, и множество людей приходило если не в сам ресторан, то хотя бы взглянуть на него и его владельца.

– Признайся, ты сделал это специально, Тео, – смеялся Эйс, сидя на кухне ресторана в один из вечеров, когда все гости и служащие уже разошлись, и они остались втроем.
– Что «это»? – Теодор, не оборачиваясь, продолжал колдовать у плиты.
– Назвал ресторан «Титаником», – Эйс улыбнулся, переглядываясь с Марко, который сидел напротив. – Ты ведь знаешь, что это провокация, хотя и прошло почти девять лет.
– Черта с два я думал об этом, просто мне хотелось чего-то масштабного! И это слово само собой пришло в голову, – сняв сковороду с плиты, Теодор разложил по тарелкам наскоро пожаренные овощи с мясом и подошел к столу. – Это было бы провокацией, сделай я это спустя год после катастрофы.
– Зато теперь все только о нас и говорят, – заметил Марко, педантично разглядывая содержимое своей тарелки.