у меня накопились лишние скрины, так что ждите первую страницу альбома
Одна беда с этими девушками твоих сыновей. Они постоянно устраивают театральные представления. Постойте, на чем мы закончили? Нина ему отказала? Спешу вас расстроить, отказом тут и не пахло.
Слово «нет» ассоциируется у меня с Лисбэт. Когда я спрашивал, можно ли мне привести одноклассника в дом, она говорила нет, когда я просил сходить к учителям, она говорила нет. И это нет было на все. Конечно, пока не вернулся отец. Интересно, что было бы, если бы он не пришел? Если бы отказался жить с нами. Если бы не отозвался на мамин крик на улице? Если бы это вообще был не он? Я бы сейчас не стоял здесь и не смотрел Нине в глаза. Не смотрел бы в эти бездонные озера, которые бушевали и накрывали волнами меня. Я не мог терпеть этого слова. Слова «нет». Так что мне понадобилась секунда, чтобы притянуть ее к себе и впиться губами в эту беззащитную девушку, которая, как оказалось, ни-ни на первом свидании.
Она опешила от такой наглости, но тут же растаяла и поддалась. Мы стояли возле бассейна ночью и целого мира, по-крайней мере мне, было мало. Мне хотелось большего. Нина побежала к лифту, не отпуская моей руки. Ждать третьего этажа? Слишком долго.
- Нина.. - Шепнул я ей в ухо. Она покраснела, заметив, как мои пальцы тянутся к кнопке остановки лифта. Мы застрянем, пока кто-то не нажмет на кнопку вызова лифта. В три часа ночи никто не собирается так делать, правда же?
- Если ты не хочешь, то нажми на свой этаж. - Произнес я, касаясь ее обнаженного плеча. Она смотрела на меня испытующе. Ожидая, что я сам сдамся. Ее руки остались при ней и я принял это за согласие.
- Ты чертов извращенец, - хихикая произнесла она, когда двери открылись.
- А с тебя сползли джинсы, - парировал я и улыбнулся. Нина тут же поправила их и сверкнула глазами. У нее прекрасные глаза. Когда мы подошли к ее квартире, я посмотрел на часы в коридоре, но не смог осознать сколько времени. Наверное потому, что мне было это не интересно. Она поцеловала меня в щеку, но я успел словить губами ее губы и мы задержались возле входа еще на несколько минут.
- Может ты пригласишь меня на чашечку кофе?
- Так поздно?
- Милая... - Я постарался придать своему взгляду выразительности и она наконец поняла. Смешная она, Нина. Помотав головой, она сказала:
- Я хочу спать. - Я усмехнулся, спать ей сегодня не придется и раскрыл дверь в квартиру, подхватывая ее на руки и затаскивая в холл-кухню.
Утром мне пришлось покинуть уютную постель и отправиться в больницу, работать и трудиться. Нина проводила меня сладким сопением и ее рука никак не хотела отпустить мое запястье. Я смог вырваться и выскочил из дома, как пуля.
Выходные я стал проводить у нее буквально. То есть с утра субботы, которое мы проводили в клубе и до утра понедельника. Пластика Нины сводила меня с ума, она была безумно искусной в этом плане.
- Ты занималась гимнастикой? - Она улыбнулась и кивнула. Это было потрясающе.
- Мне не нравится, как ты одет, Паркер. Может стоит купить что-нибудь поинтереснее? А то эта куртка вгоняет меня в тоску и мне ничего не хочется. - Пожаловалась она и я послушался. Мы поехали в крупный бутик и Нина с удовольствием одела меня на свой вкус. В белую рваную рубашку с жилетом и рваными джинсами. Так еще и цепь на шею. Словно я пес. Мне нравилось быть ее псом. Она танцевала рядом со мной, такая прекрасная и соблазнительная.
Потом я уводил ее к ней домой на нашей старой тачке, но ей нравилось, что у меня своя машина. Мы заходили в квартиру и моя девушка просила несколько минут на душ, а потом выходила в шикарном красном белье и, прищурившись, наблюдала за моей реакцией. Я с наслаждением отмечал ее прекрасные достатки, недостатков я не замечал. Что в ней может быть не так? Даже кожа была идеальной. Ангельской.
Мы выпивали несколько коктейлей между субботой и воскресеньем. Горячий алкоголь лился по горлу и зажигал нас обоих. Нина пила в два раза больше, но пьянела не сильно, как она считала. То, что я нес ее на руках до машины, где она засыпала, что нас просили покинуть бар из-за ее стриптиза на столе. Всего этого она не помнит, что очень забавило меня. Потому что я часто рассказывал ей об этом и подкреплял доказательствами, в виде фотографий или рассказов барменов. Нина в ужасе закрывала мне рот или умоляла, чтобы все замолчали. Стыдно ей? Да уж, быть девушкой такой знаменитости как я, дорогого стоит и портить репутацию ей я бы тоже не хотел. Но иногда это было забавно. Очень даже.
И вот мы снова стоим в том баре, где познакомились и заливаем в себя третью порцию коктейлей «Жгучая сальса». Она улыбается мне и что-то жарко шепчет, но у меня уже совсем другие мысли.
В ее квартире, съемной, очень удобная кровать. Каждый раз на ней потрясающее белье и чудесные туфли. Я обожал ее прическу, обвязанную неизменной лентой. Под Вайнхаус. Я любил ее глаза, цвета лазурного летнего неба, когда невозможно найти ни одного облака. Я влюблялся заново каждые выходные в каждый миллиметр кожи Нины. В каждый ее ласковый взгляд. Сначала мне казалось, что все это обычная страсть, которая ни к чему не приведет. То есть на несколько дней, а может просто будем друзьями по постели. Я вообще ничего о мире не знал, я видел только работу, отца и Лисбэт. Они мне как будто весь мир заменили. Но теперь все это было где-то далеко, теперь была Нина, чьи пальцы пробегались от колена до паха и не возвращались обратно. Нина, которая соблазняла меня просто тем, что проводила руками по волосам и откидывала их назад. Волосы. Черные, как ночь, чернее. Родинка у нее над губой, придающая ей вид знаменитости, какою она и была. Моею личною знаменитостью. Я был влюблен? Да, это так. Я признаю в себе все причины чертовой любви и готов поставить себе диагноз. А лечение? Чаще видеть ее, чаще слышать голос, чаще касаться, чаще быть рядом, чаще говорить теплые слова. И все дело не только в постели, нет. Я и правда любил ее. До безумия.
Как-то раз мы с Лисбэт столкнулись за столом. Она как обычно выползла к вечеру и принялась попивать свежей крови, пока я ограничивался кофе, чтобы провести ночь за работой. И тут она сказала:
- Паркер, где ты шляешься все время? - У меня голос звенел от всего металла, который я туда запихала. Нет, ну серьезно, почему я вижу его раз в неделю. Вдруг он еще свалить куда собрался, убежит ночью неизвестно куда и ищи-свищи его. Я мать, я же волнуюсь. Вроде.
- Какое тебе дело. Ты сама говорила, что тебя не интересуют мои занятия. И вообще, я часто загружен дополнительной работой. - Я махнула рукой. Работает он, ну да. По выходным его дела в компьютере не изменяются и все папки и файлы не тронуты. Я проверяла. В интересах семьи, не более!
- Прекрати свой театр, все поменялось и мне важно знать, где ты пропадаешь. Рику тоже. Не сваливай все на работу, ты не занимаешь такое большое место в больнице, чтобы вечно быть занятым. И по выходным ты все время пропадаешь где-то, а еще ходишь в рванье. Может мода такая, я не против, впринципе.
- Мам. Просто отстань. Пожалуйста. Вообще как я могу называть тебя матерью, когда ты годишься мне в сестры. А скоро еще и в младшие. Перестань печься обо мне, свое время ты упустила, я не нуждаюсь в контроле за своей жизнью.
- Ну и съехал бы от нас тогда, мы же тебе не рады. - Вырвалось у меня и он вонзил в меня меч своим взглядом. Я не сболтнула лишнего, как можно решить. Мне нет смысла скрывать от него свои мысли, а ему от меня. Ведь я легко их прочитаю. Балл Гриффиндору. Всмысле вампирам.
- Может скоро и съеду. У меня появилась девушка. Я ее люблю. - Боже мой, вот в чем все дело было. А я уж думала, что-то посерьезнее случилось, может быть он наркоман и колется, а потом все выходные на свалках проводит под кайфом? Мне бы не хотелось оплачивать лечение в нарко-центре, уж поверьте. Я только улыбнулась ему. О какой любви речь, если он похож на бомжа в этой одежде и его девушка вряд ли отличается от него. Я даже не стала спрашивать, как ее зовут. Мне и вправду было неинтересно.
Раз уж я отвлеклась от чтения дневника Паркера, то скажу пару слов о нас с Риком. Он стал моим персональным донором крови. Если мне не хватало свежей или от консервированной крови уже воротило, он любезно подставлял мне руку и я была ему благодарна и за это. Хотя каждый раз он едва стоял на ногах, как я, когда меня впервые куснула Бриджит. В том времени, которого, по-моему, никогда не было. Даже моя квартира, моя любимая, стала стираться из моей головы. Время беспощадно, чертова негодяйка. Только как-то раз я позволила себе укус в шею. Такого никогда не было и я ужасно боялась ранить его до смерти или что-то такое. Рик даже с удовольствием подставил мне свою загорелую шею. Вы знали, что кровь из артерии просто великолепна? Я с трудом отлепилась и увидела блаженную улыбку на лице Рика, что меня ужасно напугало. Он нес полный бред и называл меня Дианой. Принцессой Дианой. Глюки от потери крови? Вот поэтому, я больше так никогда не пробовала. Это был минутный порыв, один единственный десерт в моей жизни. И он был безумно сладким.
После странного разговора с Лисбэт, я почувствовал упадок настроения. На целую неделю, а это не шутки. Все будни мне пришлось провести в парках и на кладбищах, чтобы делать прививки. На самом деле не все получили настоящую прививку, кому-то довелось почувствовать на себе новый вид лекарства. Я не одобрял такого способа проверки, но в то время я еще ничего не значил в нашей больнице и с моим мнением считалось только мое отражение в зеркале. Мне просто давали две колбы с жидкостями, на одной была черепушка, а на другой название настоящей прививки. Мне надо было записывать имена и фамилии тех, кто испытал на себе лекарство. Чтобы потом с ними могли связаться и узнать побочные эффекты. Сказать, что это было отвратительно, ничего не сказать. Я мог убить кого-то и его смерть повесили бы на меня. И тогда прощай свобода, прощайте все. Но кому было дело, до обычного прививочника центра? Никому, правильно, так что меня под удар можно было легко ставить. Вкалывая порцию лекарства в очередного крашенного блондина, я мечтал о повышении и избавлении от этой работенки. Я записал его данные и попросил телефон.
- Ты чо, гей? - Недоверчиво спросил он и я щелкнул ручкой, с презрением разглядывая его волосы.
- Нет, мне нужны твои данные, чтобы в следующий раз я не сделал тебе прививку еще раз. - Мягко ответил я, хотя руки зудели врезать ему.
Вечер пятницы мы с Ниной провели возле кабака, нашего любимого. Мы сидели на траве и смотрели в небо. Моя рука была в опасной близости от ее и она дарила мне улыбку за улыбкой. Говорить вместо я — мы, ужасно интересное занятие. Я не замечал, как это приятно. Говорить мы.. Мы смотрели в небо, мы разговаривали, мы жили рядом, мы были одним целом. Нинины пальцы снова бегали по моему телу, что меня дико возбуждало, что она прекрасно знала. Подтянувшись к моему уху, она тихонько шепнула:
- Приходи в воскресенье к семи вечера, я устраиваю «застолье».
- Постой, мы что, не проведем субботу вместе? - Несколько недель я только и жил мыслями о выходных и не собирался менять их на паршивый вечер с глупыми людьми. Нина посмотрела мне в глаза и слегка склонила голову набок. Так делал отец и этот незначительный жест вдруг рубанул меня где-то в сердце. Она прикусила губу.
- Да, возможно. Я обещаю, что будет здорово. Не только моим гостям. - Засмеялась она мне в ухо, от чего стало ужасно щекотно и я засмеялся в ответ. Я пообещал прийти ровно в семь и не опоздать.
- А зачем это?
- Просто так.
Ответила Нина и снова ее личико озарила улыбка. Солнечная, слепящая меня. Любимая.
Я нацепил парадный костюм, как она велела, и заявился точно вовремя. Теперь меня ослепила не ее улыбка. А вся она. Сияющая, потрясающая она выплыла мне навстречу. В доме было шумно и я не слышал ее слов. Наконец до меня донеслось «идем на балкон!». И я пошел за ней. Стеклянные бесшумные двери отградили нас от мира, который не давал нам побыть вместе в этот вечер. Великолепное платье, черное с золотом, струилось по телу Нины и я не в силах был оторвать взгляда. Ее неизменная прическа, взгляд, губы, родинка над губой, татуировки. Все это в сумерках казалось чем-то потрясающим и сказочным. Вся она была принцессой и ей требовался принц. Мы посмотрели на вид, открывшийся нам. Ночной Бриджпорт был прекраснее всего, что могло бы покорить мое сердце сегодня. Всего, кроме Нины. Она заставила меня обнять себя и прижалась ухом к моему сердцу, слушая его стук. Оно билось дико, по-сумасшедшему, как будто сейчас разорвется, а все потому, что она так близко. Мне не хотелось ее физически, я хотел, чтобы ее разум тоже был моим. Тело Нины я уже получил, мне нужно ее сердце. Огромные глаза распахнуты, она отрывается от стука моего молотка и смотрит на меня.
Мы не уходили с балкона до тех пор, пока гости не разошлись. Это были неведомые мне старички и несколько крепких парней. Ее бывших? Я не знал. Эта ночь снова была в моем распоряжении. Нина была ее воплощением. Я уложил ее на кровать и взял за руку, чтобы поцеловать ее запястье. Ее самое чувствительное место. Она быстро вырвала свою ладошку.
- Погоди ты, животное какое-то. - Такая внезапная перемена настроения напрягла меня. Что это с ней? Только что мы целовались под луной и она была вполне рада тому, что мы снова в постели. - Я хотела с тобой поговорить. - Вот они, женщины. Они почти твои, а потом вдруг выскальзывают и говорят, что вам нужно поговорить. Если она сейчас меня бросит, то ей придется заказать катафалк и надгробие, где сама же напишет, что я умер от неразделенных чувств. - Понимаешь, Паркер...
- Ты собралась бросить меня? - А чего тянуть-то?
- Нет, дурак, совсем не то. С чего ты вообще мог такое подумать? Просто я хотела...
- Если ты все еще моя, то я не готов разговаривать.
- Паркееер, ну черт, для меня это важно.
- Для меня важно, чтобы ты была раздета, милая, а потом — все что угодно.
- Точно-точно?
- Да-да. - Пробурчал я, стягивая пиджак. Это было кодовым словом. Если в ответ на мою фразу, она говорит «хорошо», то я остаюсь в одежде и она сама снимет ее в процессе. А если она отвечает так, как ответила сейчас, то раздеваемся мы оба. Раздетые до белья, мы снова вернулась к ласкам. Нина прекратила попытки заговорить, после того, как я щипнул ее нежное запястье. Тоже, в своем роде, знак. Мягкие губы, вся она была податливая и легкая. Обычно она могла играть со мной в кошки-мышки до тех пор, пока я не зверел. Но сейчас ей может быть хотелось нежности. А может я зря ее не выслушал. Я снова не знаю, мне просто хотелось ее и все.
Медленно я теснил ее до тех пор, пока она не улеглась на спину, заставляя меня встать над ней. Иногда она пыталась что-то сказать, но я успевал накрыть ее губы раньше.
- Подожди секундочку хотя бы, Паркер, пожалуйста. - Умоляюще произнесла она, пока я отвлекся на ее шею. Я промычал что-то, похожее на «говори, пока я занят».
- Я хочу большего от тебя, понимаешь. Других отношений. Мы так давно встречаемся, я просто не знаю, не хочу требовать этого от тебя скорее..
- Говори уже. - Быстро произнес я, с удовольствием целуя плечо Нины.
- Я не говорю о браке или чем-то таком. Может мы просто начинаем остывать друг от друга? А может я просто... - Боже, что могут нести эти девушки, пока ты занят их же телом. Я заткнул ее поцелуем, после которого она была уже сто процентов не способна говорить. Надеюсь, что и идиотские мысли я забрал в себя и переварил кислотой.
Нина смерила меня каким-то странным взглядом. Я не понимал, что он выражает. Ее ножка закидывала одеяло куда-то в конец кровати, чтобы оно не мешалось.
- Просто я надеюсь на твою искренность. На то, что ты хочешь быть со мной до конца. - Произнесла она, когда мы оторвались друг от друга. Я удивился. Разве это не было ясно с самого начала? - Многие говорят, что в нашем возрасте уже поздно найти спутника жизни. Я нашла тебя раньше и, вроде как, мне стыдно за то, что я была такой стервой. Давно тогда. Когда мы еще не были знакомы нормально. - То есть не провели полночи в лифте. Это имелось ввиду. - Может быть, нашим отношениям стоит перейти на новый уровень? Например я могла бы переехать к тебе или ты ко мне. Ты против? - Я улыбнулся ей, не собираясь сейчас думать об этом, когда бантик на ее красном шелковом белье развязался.
Боже мой, я с маньячным удовольствием читаю о похождениях Паркера в юном возрасте. Зря этот блондинистый дурак тогда не подумал о переезде Нины к нам. Это вылилось в одни проблемы.
Древовидный вид
