[MagicVic-n]

Настал сочельник. Мистер Эллин как раз собирался покинуть свой дом (как и многие холостяки, он недолюбливал рождество), но я подумала, что было бы очень неплохо, если бы он зашел поздравить малышку.


Так что с раннего утра мне пришлось отвлечься от своих мрачных воспоминаний и, мы с моей помощницей занялись приготовлением сдобных рождественских булок



Мистер Эллин зашел к нам в обеденное время и мы вместе вкусили нашу трапезу пока Энни читала нам вслух особенно радостные псалмы.


Накануне мы с Матильдой украсили комнату как полагается, постелили новые ковры, повесили украшения из омелы и остролиста, а так же поставили столик для игр. Оставалось только заварить покрепче чай.


Мистер Эллин любезно согласился быть Матильдиным партнером по игре, а я наблюдала за ними с улыбкой.


На несколько часов наша маленькая комнатка стала обителью настоящего домашнего уюта.


После того, как почтенный джентльмен потерпел сокрушительное поражение, мы тихонько обменялись последними новостями. Он рассказал мне, что ему удалось спасти из когтей мисс Уилкокс шкатулку с драгоценностями, принадлежавшую нашей подопечной. Внутри оказалось не так уж много ценных предметов, но в числе их был браслет с гравировкой «Эмма». Он намеревался вручить шкатулку девочке в качестве рождественского подарка и просил меня понаблюдать за ее реакцией, возможно, таким образом, нам удастся вернуть ей часть воспоминаний.


В районе 8 вечера девочку сморил сон. Мы не без удовольствия наблюдали за тем, какой спокойной она стала за эти несколько дней, ни следа былых ночных бдений и нервического вздрагивания. Конечно, дети ее возраста обычно бывают буйно веселы в это время года, но уже то, чего мы сумели добиться, было большим достижением. К сожалению, следующим утром ее снова ждало испытание, но как заметил мистер Эллин, оно должно было принести пользу самой девочке.


На сем он распрощался и поспешил домой, с тем, что бы на следующее утро выехать в Лондон.

+++
Зима всегда приводила Уильяма Эллина в меланхолическое расположение духа. Сквозь снежную круговерть он словно неясно видел край своей юности, засыпанный снегами с октября по начало апреля, свою лохматую шубу, отороченную мехом черно-бурой лисы и тонкий стан Терезы, ее раскрасневшиеся на морозе щеки...


Сводный брат Уильяма был послом в Швеции и, находящиеся у него на иждивении Уильям с Терезой, приходились друг другу кузенами.


Большую часть дня они старались проводить вместе на улице, выуживая жирного лосося из прозрачных как слеза северных озер.


Или строя снежные замки на берегу.


В то время как Эдвард все свободное от работы время проводил в кабаках или своих покоях, спасаясь от похмелья.




У них были причины держаться от него подальше. Уильям припомнил одно утро, когда ему пришлось простоять весь завтрак рядом со столом, потому что Эдварду вздумалось поморить брата голодом, якобы забота о нем очень дорого ему обходится.


Сердце Терезы разрывалось от страха и жалости. Она сказала «Не бойся Вилли я поделюсь с тобой, у меня совсем нет сегодня аппетита».


Но возмущенный Эдвард тут же вскочил не ноги. «Этот щенок не получит ни крошки, пока не научится вести себя со мной почтительно! Мне следовало бы отослать его обратно в Англию, что бы он сам добывал себе пропитание! Марш в свою комнату».


Вилли знал, что это означает, но ослушаться было не в его силах. Он поплелся в пустое, бедно обставленное помещение, больше напоминавшее дровяной сарай, которое снимал для него Эдвард.


С раннего детства чувство униженности стало его постоянным спутником, крик Эдварда и его побои вот и все что он знал в жизни.


Если бы не Тереза, он бы никогда не нашел в себе силы противостоять врагу, не обнаружил бы, что стал почти взрослым и в свои 17 лет и способен дать ему отпор.


Эдвард избил его в два раза сильнее чем обычно в тот день, но стоило ему уехать в город, как Тереза освободила юного узника, своими ласками пытаясь унять его дрожь.


Ей удалось провести его в столовую и как следует накормить.


Тот вечер они провели вдвоем, болтая у камина



И даже пытаясь танцевать…



Захваченный этими воспоминаниями, мистер Эллин сидел, уютно устроившись у камина в своем любимом Лондонском клубе.