Девушка отмечала совершеннолетие. И, как обычно бывает, на празднике собрались все родственники. Семейные торжества были доброй традицией Антверпенов, и в этот раз они ей не изменили.
Гости, к большой радости Скарлетт, не скучали и без неё.
Элизабет, маленькая заноза, и Максимус о чём-то оживлённо спорили. Скарлетт усмехнулась: нашла коса на камень. Каждый из них считает себя самым умным, пока на горизонте не появляется конкурент.
А сама именинница играла на пианино. Скарлетт с зубовным скрипом закончила музыкальную школу, и этюды явно не входили в список её любимых дел. Но правила приличия обязывали сделать вид, что тебе не наплевать на гостей, а они в ответ будут изображать, что им не наплевать на виновника торжества.
Звонок в дверь прервал столь увлекательнейшее занятие. Скарлетт, тотчас забыв о музыке, рванулась в прихожую.
Ожидала она, конечно же, совсем не газету на пороге. Да и не выписывали Антверпены никаких газет. Но щедрый даритель уже скрылся, и Скарлетт, движимая любопытством, всё же подняла газетенку.
Это была жёлтая пресса, где на передовице обычно красовались полуголые знаменитости. Но сегодня первую полосу украшали отнюдь не трусы очередной певички...
«Сенсация! Грязные тайны известного писателя! Альфред Антверпен скрывает внебрачную дочь!»
Пройти мимо этого Скарлетт точно не могла. Развернув газету на нужной странице, она наткнулась на фото отца. А рядом с ним — очаровательное личико кузины Инноченцы. Точнее, той, кого она все эти годы считала кузиной.
Вывод был ясен, как дважды два: Инноченца — сестра Скарлетт и Элизабет. Прежде чем жениться, отец успел насладиться всеми удовольствиями жизни. В том числе — и ласками проститутки Фаби, которая и родила ему дочь.
Словно поражённая громом, Скарлетт сидела и сверлила взглядом газетные страницы. Она не заметила, как подошёл отец.
- Что пишут, доченька?
И тут наконец она очнулась.
- Не смей называть меня дочерью! - выкрикнула Скарлетт, запустив в отца несчастной газетой. - Ты... ты... У меня слов нет!
Дальше Скарлетт ничего не помнит. Слёзы застилали ей глаза, и девушка уже не видела, что происходит вокруг.
Она не слышала, как ругается отец, и как плачет мать, а Максимус безуспешно пытается её успокоить.
Не видела, как Морис и Альфред вышли на крыльцо «поговорить по-мужски».
Зато Элизабет видела. И, судя по её реакции, разговор отца и дяди был серьёзным.
Так за один вечер дружная семья Антверпенов оказалась на грани раскола.
техничка
бонусы 
5.1. Антверпен
Древовидный вид
