[Ларисса]

Запись 4.

Вот уже второй вечер подряд я пялился в монитор компьютера, где мелькало изображение с камеры наблюдения в домашней лаборатории (на этот раз настоящее, а не подложное), в которой в это время София работала над очередным проектом.



Я глубоко задумался над недавним разговором с Криосом, пытаясь разобраться в себе, хочу ли я вообще этим заниматься. Я даже понятия не имею, что интересует эту девушку. Кроме ее работы, конечно... Хотя, вчера впервые за все это время она меня удивила. Прямо у нас из под носа смылась со своей подругой из дома в клуб. Мы не сразу поняли, что камера наблюдения в лаборатории проматывает одну и ту же запись. София записала себя. Я не знаю, как она это проделала. Может ей помогла ее подруга... как ее... Ямала. Ну, и имена у некоторых сиксамианцев! Да, лихо они нас сделали. Трех охранников разом уложили на лопатки. Как я и говорил, бдительность терять нельзя. Но кто же знал, что подвох придется ждать еще и от тех, кого охраняешь?
Мысленно я вернулся к разговору с Криосом и Софии. Все это, конечно же, не оставило меня равнодушным. И впервые в душе шевельнулось что-то похожее на... жалость, что ли. Свою судьбу она не выбирала. И это наверное, не просто, быть... такой, как она, принадлежать к двум мирам сразу...



- Вот смотрю на тебя и думаю: и как тебя, брат, угораздило так втрескаться?! И главное - когда успел? - раздался рядом голос Хенка, от которого я непроизвольно вздрогнул. Аж в жар бросило!
- Чтоб тебя!.. Хенк! - выругался я, закрывая изображение на мониторе.
- Я уже минуты три, точно, здесь стою. Ты даже не заметил, как я вошел. Вопрос тоже проигнорировал. Весь там, - он кивнул головой в сторону монитора. - Я что-то пропустил? Неужели, вчера что-то было?.. Или опять что-то случилось? - уже с более серьезным видом спросил он.
- И да, и нет, - ответил я, все еще сомневаясь, стоит ли рассказывать другу о разговоре с Криосом и о задании, которое он мне дал. Хотя, совет мне не помешает. Тем более, что Хенку я доверяю, как самому себе. Одна голова хорошо, а две лучше, не так ли?
И я рассказал другу все, что поведал мне Криос.
- Ты уверен, что хочешь этим заниматься? - после раздумий ответил Хенк. - Не думаю, что тебе это по зубам.



- Что ты имеешь в виду? - не понял я. - Считаешь, что я не смогу привлечь ее внимание? Не достаточно умен для нее?



-Ну... То, что ты это признаешь, уже делает тебя умным. Я не хочу сказать, что ты глупый, но... Да, Ральф. Она не твой уровень.



- А чей? Может, твой?
- И не мой! Но я совсем не это имел в виду. В один прекрасный момент, конечно, если дело, - он снова кивнул на монитор, - вообще сдвинется с мертвой точки, и София не пошлет тебя куда подальше в какую-нибудь галактическую даль, это перестанет быть для тебя работой.
Я хотел было возразить, но Хенк меня перебил.
- Так, сколько, говоришь, Криос обещал тебе заплатить? - снова в своей дурашливой манере спросил он.
- Хочешь, чтобы я поделился? Пошли ужинать, - мы встали и направились в коридор, ведущий наверх в столовую.
- Ага, мне как раз не хватает на отпуск на островах, чтобы пригласить Анютку, - ответил Хенк. - Может, она тогда прекратит за тобой бегать?
- Кажется, это еще более невыполнимая миссия, чем первая. Она тебе откажет. Она сказала, что без ума от блондинов.
- Так уверен в своей неотразимости, да? - Хенк толкнул меня в бок локтем.
Так, пихаясь и смеясь, мы подошли к лестнице, ведущей на первый этаж, откуда из гостиной доносилось пение Кесидианы (если это можно было так назвать), сестры Криоса. Видимо, она демонстрировала всем свой очередной новый номер.
- О, нет! - пробормотал Хенк. - Я отдам тебе свою половину, если ты спрячешь ее микрофон. Пожалуйста! - с надеждой в глазах, смеясь, посмотрел он на меня.
- Я не понял! Я тебе что, обещал половину? - спросил я. - Я, между прочим, тоже хочу слетать в отпуск. Так что, перебьешься!
- С Анюткой? - спросил Хенк, поднося руки к своей груди и намекая на выдающийся бюст вышеупомянутой пассии, которая с последней нашей вечеринки, на которой мы с ней и познакомились, не давала мне прохода, пытаясь соблазнить своими прелестями. Одно подозрение, зачем я ей был нужен, у меня имелось. Она была журналистом. И видимо, расчитывала через меня добыть интересный материал об известном ученом-сиксамианце и его дочери, на которых я работал. А мой цвет волос ей, скорее всего ,до лампочки. Про то, что Хенк тоже здесь обитает, она видимо, еще не пронюхала. Ну, да ладно. С Хенком она дальше постели не продвинется.
- Я поеду один! - отрезал я. - Кстати, что там вчера было между тобой и... Ямалой? - я снова с трудом вспомнил имя подруги Софии.
- Горячая штучка! ААА!.. Так и норовит цапнуть... Да, ничего не было. Она меня ближе, чем на метр к себе так и не подпустила. Но должен признать, я в корне поменял свое представление о сиксамианцах. Не такие уж они и холодные. Хотя, может на ощупь все несколько иначе...
- Ты о чем-нибудь еще, кроме секса можешь думать? - я закатил глаза.
- Ну, а что ты еще хотел узнать?
- Ничего. Забудь. Все, сменили тему.
Мы зашли в столовую и сели за стол.
Кесидиана действительно в это время терзала свой микрофон, и я был полностью солидарен с другом по поводу качества ее исполнения. До сцены ей еще расти и расти. Но молодая сиксамианка упорно продолжала брать уроки вокала и потом репетировала еще и дома. Хотя могла бы делать это в своей комнате, которая располагается в подземных помещениях. Звук оттуда доносится не так сильно. Впрочем, по всей видимости, Доктору Грану, так же сидевшему с нами за столом, пение жены не доставляло никаких неудобств. Он оставался невозмутим и спокойно жевал свои гренки с жареным сыром.



Еще какое-то время Кес (так мы прозвали ее между собой, чтобы не выговаривать каждый раз ее длинное имя) пыталась петь. Но потом ее голос дрогнул и женщина сорвалась на рыдания. Она бросила свой микрофон и побежала к лестнице.
Мы с Хенком переглянулись. А доктор Гран посмотрел на нас обоих, кажется, с укором. Она что, слышала наш разговор на лестнице? Черт! Вот тебе и еще один пример эмоциональности, весьма схожей с человеческой. Все как у людей, как говорится.


Бонус к отчету

Кесидиана и в самом деле достала буквально всех своими шутками и игрой на гитаре. Хенк еле сдерживается. (Подтверждение мудлетом.)



Кухарку она тоже уже с самого утра успела чем-то обидеть, и та недолго думая, кинула полотенце на столешницу и решила было уйти. Но наш благодушный Мишель не мог просто так позволить женщине хлопнуть дверью. Бедняга, кстати, тоже весьма раздражен игрой Кес. Это тоже видно по его мудлету.



И только Доктор Гран остается невозмутим. Его успокаивают эмоциональные картины в доме. Тогда как на остальных они практически не действуют, когда играет Кес.



Криос все время торчит в лаборатории. София успокаивает себя йогой.
А Ральф вообще сбегает из дома на пробежку, сохраняя таким способом невозмутимость духа.