- Эйприл Смит. Сирота, воспитывалась в мортемианском приюте до двенадцати лет, потом сбежала. Полагаю, в то же время пристрастилась к наркотикам. Инфекционный анамнез... проще сказать, чего нет - не найдена малярия. Гинекологический анамнез - пять беременностей, из них три аборта, одни роды, один выкидыш...
Изможденная растрепанная женщина лежала на кровати пластом, бессмысленно уставившись в потолок и почти не моргая. Она, казалось, даже не заметила посетителей.
- Мортимер, какой ужас, - прошептала молодая послушница, прижав пальцы к губам. - Сколько, говорите, ей лет?
- Тридцать три, - пожал плечами врач.
- И вам ее совсем не жалко? Беспомощную, одинокую?..
- Знаете, сестра, сколько я видел таких, как она? Им всем была дана жизнь, а во что они ее превратили?.. Нет, не жаль. К тому же, Эйприл не совсем одинока – у нее есть дочь, - доктор, сухопарый человек без возраста, вдруг отвел глаза. – Девочка-растение, иначе не скажешь. Эта, - он с отвращением кивнул на больную, - травилась зеленым зельем во время беременности. Задушил бы своими руками.
Женщина вдруг часто задышала, взгляд ее стал осмысленным.
- Ой, док, здравствуйте! - прощебетал звонкий голосок, и в палату влетела совсем юная девочка с огромной книгой сказок под мышкой. Ее изуродованное лицо было бы довольно приятным, если бы не цвет. - А я к маме, можно?
- Да, конечно, - скупо улыбнулся мужчина. - Мы уже уходим. Мэй, загляни потом ко мне, ладно?
- Ага, - рассеянно кивнула Мэй; мать уже тянула к ней высохшую дрожащую руку.
- Так вы это подразумевали под «растением»? – все-таки уточнила послушница, кивая на дверь палаты.
- Ну да. И излечить это нельзя – у нее врожденный иммунитет к большинству антидотов. Ко всем ядам, впрочем, тоже.
- Но она же, кажется, вполне…
- Довольна? – перебил доктор. – Возможно. Но только пока; нельзя же всю жизнь прожить подопытной крысой, не выезжая за пределы Шеридан. И я очень сомневаюсь, что она сможет жить среди людей...
В этой династии красивая картинка – зверь редкий и вымирающий (экстрим + безлюдное место, сами понимаете), поэтому не судите строго, люди мы не местные.
И да, у меня стоит хак, позволяющий ростоманам сохранять волосы. Служит чисто эстетическим целям (ну не люблю я этот куст), более ни на что не влияет.
Кстати сказать, имя основательницы взято из песни «Мэй и король эльфов». И оттуда же взята генетика: У Мэй цвета спелой пшеницы коса,
У Мэй зеленей, чем у кошки, глаза..."
Все святая истина, у нашей Мэй тоже глаза зеленые.))
А фамилия... ну, мне так нравится. Если серьезно, я читала комикс "Синтетический аптекарь", где у ГГ был самолетик по имени Саммер, слушая "Sweet song" Сесиль Корбел. Ну, и как-то в моей голове появилось это "Саммерсонг".
Ничего не загадываю, но десятого поколения хотелось бы, да-с.
Cromachy, вау, про телефонистку очень интересно! я заинтригована
могу строить догадки - это Галадриэль? Просто имя очень в духе автора, поэтому, я так понимаю, у тебя на неё особые планы! На самом деле было бы очень здорово, если бы это и вправду был какой-нибудь фантом или полтергейст.
Не ожидала от Фрэнки такой усидчивости и упорства, пусть он и подкрепил своё обещание магией, но он молодец! Нравится мне парниша)
В общем, заинтригована и жду продолжения!!!!!!!
п.с. почему-то не могу ставить тебе медальки говорит, мол, нужно ещё кому-то добавить отзыв, я добавляла, а всё равно не получается
если предположить, что Галадриэль старше своего паспортного возраста - почему бы нет))
Но про Телефонистку пока ничего не скажу.
Цитата:
Сообщение от bertytops
Не ожидала от Фрэнки такой усидчивости и упорства, пусть он и подкрепил своё обещание магией
Дело тут не столько в магии, сколько в том, что Фрэнки ужасно неконфликтен. Просто как... не знаю кто. До тех пор, пока речь не затрагивает какие-то базовые его интересы, он будет делать все, чтобы не расстраивать окружающих. Отцу важно, чтобы его дети получили образование, а старший еще и магию освоил - ну, окей, не обижать же старика своим "да я вообще не хочу учиться". Тем более, когда нет внятных аргументов, почему "не хочу".
Цитата:
Сообщение от bertytops
п.с. почему-то не могу ставить тебе медальки говорит, мол, нужно ещё кому-то добавить отзыв, я добавляла, а всё равно не получается
Надо поставить еще 3, что ли, медальки другим людям. Или 5.))
Спасибо за отзыв!
Ликвидация хвостов перетекла в следующий семестр. К разгадке секрета Телефонистки волшебник так и не приблизился, хотя ее саму раз или два слышал, специально набирая несуществующие номера. А потом в полную силу навалилась учеба, стало не до того…
Давно не стриженные волосы начали отрастать и топорщились уже не совсем по уставу. Приводить их в порядок, если честно, было лень; к тому же, Галадриэль нравилось. А ради ее улыбки можно было многое потерпеть…
Она была младше на полтора года по паспорту – и на три курса старше. Девушка из большой шумной Бухты Белладонна, без пяти минут выпускница… Не стоило ждать от нее верности до гроба (или хотя бы до его диплома), не стоило строить совместных планов. Достаточно – необходимо – радоваться здесь и сейчас.
Примерно к середине второго семестра Фрэнки понял, что находиться в общежитии он больше не может. Не может – и все тут.
Он стал избегать очередей в душевую, все чаще прибегая к Очищающему заклинанию (соседям секрет не открывал: во-первых, тогда ярлык «на учете в Шеридан» приклеился бы к нему намертво и здесь; во-вторых, пришлось бы сознаваться, что в очереди его попросту тошнит, причем в самом прямом смысле, а это наверняка обидело бы парней). Уходил гулять на всю ночь – уже не столько для тренировки заклинаний, сколько чтобы надышаться опустевшим кампусом.
Начал задыхаться в забитой людьми столовой…
Конечно, с соседями этим делиться не стоило: сочли бы пустой блажью…
А он просто устал. Из двадцати четырех лет восемнадцать он провел в глуши (до ближайшего города – час в один конец!), где людей было по пальцам рук пересчитать, да и те – свои, родные. И если в казарме об этом можно было просто не думать, выматываясь на учениях да считая дни до отпуска, то в общежитии госуниверситета… как-то не покатило.
Может, из-за возросших нагрузок на мозги. А может быть, просто гирька до полу дошла. В конце концов, шутка ли – дома он в последний раз был три года назад! Сперва как-то не сложилось с отпусками, потом были вступительные, беготня с документами, а затем фактически убитые каникулы: пока все отдыхали, он носился по пересдачам, высунув язык, до самого начала семестра.
Хотелось одиночества. Или семьи рядом. А чужих – чтоб никого. Но бросать учебу, едва начав… нет уж. Обещал.
И он старательно копил деньги на отдельный дом (специально узнал – в деревне рядом с кампусом можно было за умеренные деньги снять жилье), малюя декорации для студенческого театра; мольберт выносил на террасу, чтобы не вонять красками в помещении и никого не видеть. И накладывал на себя Согревающие чары, чтобы подольше никого не видеть.
А время тянулось и тянулось, и Фрэнки поневоле мечтал об Ускорении времени. И даже тайком жалел, что не с его четверкой…
Но вот прошли экзамены (легче, чем в прошлый раз: нарисованные декорации преподаватели оценили), и они с Глэд прощались на перроне в утренних сумерках…
- Вот и все. Спасибо тебе…
- И тебе. Напиши мне как-нибудь, если будет время, ладно?
- Может, и напишу, - и был абсолютно искренен. Он напишет. Как-нибудь. Обязательно.
Девушка вошла в вагон, и воздух вокруг нее светился. А Фрэнки остался на перроне – до прибытия его поезда оставалось минут двадцать.
…До дома он добрался только глубоким вечером.
- Здравствуй, родной, - от маминых волос пахло свежескошенной травой; ясно все, недавно стриглась.
- Я тут вам подарки привез… только не говори, что не стоило.
- Конечно, не буду, - улыбнулась она. – Идем, ты наверняка устал…
- Как собака, - честно признался юноша, вслед за матерью направляясь в дом. Он, демоны раздери, дома. И все остальное – неважно, даже то, что он залез в свежайшую постель, не раздеваясь: ботинки-то снял.
С мелкими он встретился только утром, за завтраком, куда вышел прямо в пижаме, встретив якобы недовольный взгляд отца и улыбки остальных домашних. Отметил, что в кошачьей миске меньше корма, чем обычно: пришлось усыпить дряхлого Бакстера, чтобы не мучился, а старому толстяку Микки, совсем неприлично раздобревшему, ветеринар прописал жесткую диету и посильные упражнения.
Светлые волосы сидевшего рядом Фреда насквозь пропахли сигаретами; самый рассудительный из… пожалуй, четверых, он не смог удержаться от вредной привычки, и даже старый маг не мог ничего поделать с сыном. «Ага, не начнешь тут курить, с этими-то», - в шутку ворчал он, кивая на сестер; Мэнди и Лана только закатывали глаза.
Утверждая, что братец невероятно нуден, на танцы они ездили только с ним: во-первых, у него единственного были права, во-вторых, с ним не было страшно. В-третьих, Фредерик, как ни крути, умел танцевать и был недурен собой, что вполне компенсировало его занудство и отсутствие вкуса.
- Впервые вижу человека, который одевается на дискотеку, как в юридическую контору, - наигранно вздыхала сестра. – Ты безнадежен.
- Впервые вижу человека, который одевается в школу, как на дискотеку, - парировал Фред, выпуская клубы дыма в сторону близняшки. – И вообще, что ты тут торчишь? Не тебе ли за распитие пива на территории школы Ларри назначил наказание? Еще неделю назад, между прочим.
- Отстань, зануда! – отмахивалась Мэнди и… шла в огород. А потом бралась за «Домострой», несколько глав которого, по велению старого слуги, должна была как следует изучить.
Лана торчала перед зеркалом, нанося тени из подаренного братом набора. Как обиженным шепотом призналась Мэнди, пили они вместе, просто некоторые бегают быстрее.
- Что характерно, из нас двоих танцами занимаюсь я…
- И от кого ты планируешь убежать на больных ногах? – фыркнула звезда драмкружка, нанося на веко последний штрих.
– Кстати, Фрэнки, родители тебе еще не сказали?..
- О чем именно?
- Да нас тут скоро будет шестеро…
Молодой человек поперхнулся чаем, судорожно вспоминая фигуру матери: вроде бы вчера ничего такого он не почувствовал…
- Не в этом смысле, дубина, - фыркнула младшенькая. – Они готовят документы на усыновление. Ну, знаешь, на детей из сиротского приюта Шеридан очередь не выстраивается, а Тара как-то активно занимается сейчас делами приюта, ну, и мама туда же…
- А отец?
- А то ты не знаешь, кто из них кого на самом деле слушает, - пожал плечами брат, заходя в комнату. - Сестренка, потом дочитаешь. Под мою ответственность.
В руках у него была новенькая колода карт.
Ой, ща будет много... я отыгрывала по 3-5 дней через каждый семестр, потому что... сами понимаете.
Кстати, где-то здесь Мэнди (зараза) съездила на работу на служебной машине, запоров мне ограничение. Поэтому... я продолжу соблюдать БМ без начисления балла и терзать вас, дорогие читатели, хрониками стройки дома. И пусть вам будет так же весело наблюдать, как мне строить.))
Кстати, деток мы уже усыновили, но покажу я их позднее, дабы не спойлерить. Дом!!!
И Ника продолжает наступать на те же грабли: читает отчет, восхищается, умиляется и... забывает откаментить. В общем, позор мне.
Френки клевый. Особенно после смены прически (уж очень мне эта ультракороткая стрижка не по душе). Остальные детишки Мэй и Орландо (что родные, что приемные) тоже выросли симпатяжками.
Понравилось про Телефонистку - эдакая местная аномалия.
И я поражаюсь твоей отваге: в первом поколении при экстриме и безлюдном месте брать Сестру милосердия... Они там на головах друг у друга сидят???
Ого, оказалось, что я так давно сюда не заглядывала, что аж шесть или семь отчётов пропустила. В итоге чтение у меня получилось насыщенным) Магия, дети, работа, путешествия, ещё дети, временный быт немного затерялся из-за учёбы Фрэнки. Но мне по прежнему нравится читать. Все дети очаровательны, но от их количества я просто прихожу в ужас) И как ты только справляешься? Жду, что там будет дальше, пока всё вроде хорошо и никаких бед не предвещает, хотя старость Орландо меня немного напрягла.
Николетта, я сама такая же, ты ж знаешь)) и в любом случае, рада тебя видеть.
Фрэнки клевый, да)) Он еще обрастет - и вообще будет офигенен))
Про Телефонистку скоро узнаешь...
Цитата:
Сообщение от Николетта
И я поражаюсь твоей отваге: в первом поколении при экстриме и безлюдном месте брать Сестру милосердия... Они там на головах друг у друга сидят???
Примерно. Когда близнецы уехали учиться, сразу стало легче жить, а до того, конечно, было весьма трэшово.
Mirby, рада видеть))
Повторюсь, были моменты жуткого трэша, пока двойняшки не уехали. Потом стало легче. А потом уехала Светлана - стало еще легче))
Орландо (спойлер) еще нескоро откинет ласты, поэтому некоторое время все будет хорошо))
А я... не с отчетом, увы. Я с кнутом августа - нам полагается 1 балл за коллекцию жуков.
Очень-очень благодарю Николетту за вдохновение и волшебный пендаль.))
Деревня близ кампуса была небольшой и очень уютной, и дом для одинокого студента нашелся довольно скоро.
Владела им очень приличная пара средних лет; в последние годы супруги совсем переехали в город, к детям и внукам, и приезжали сюда только на лето. Людьми они были неплохими, только несколько… скептически настроенными ко всему сверхъестественному, чтобы иначе не сказать. Фрэнки благоразумно прятал все справки из Шеридан, на голубом глазу врал про сделанные на спор татуировки («как теперь сводить, не знаю – на лице ведь… ладно, если просто шрамы останутся, а то могут и глаз повредить») и благодарил всех богов за то, что не унаследовал отцовскую серую кожу.
Близнецы вызвались помочь ему с обустройством дома. Ну, как помочь… Фред честно помогал таскать мебель, а Мэнди слонялась по окрестностям, иногда готовя уставшим труженикам что-нибудь быстрое, легкое и питательное, вроде сосисок на гриле. Иногда, правда, сосиски у нее пригорали, но редко. Вот булки она пересушивала почти всегда… под конец Фрэнки просто отгонял сестру от гриля. Впрочем, девчонка не слишком расстраивалась.
Конечно, приехали они не просто так, а со своим интересом: самим-то поступать уже через год, интересно же на кампус поглядеть, как здесь и что…
- Тут неплохо, - одобрительно выдал напоследок брат. – Удачи.
- Не скучай без нас, - сестра обдала его на прощание сладким фруктовым запахом («самые модные духи в этом сезоне!») и вприпрыжку сбежала с крыльца.
А Фрэнки остался.
Впервые он был сам себе хозяином. И все оказалось… сложнее, чем он думал.
Теперь приходилось самому думать о том, откуда взять деньги на оплату счетов – комната в общежитии, безусловно, стоила гораздо дешевле. А еще – что есть на завтрак, обед и ужин.
И где покупать продукты – на деревенском рынке (придется встать на час раньше – домашние продукты разлетаются моментально) или в круглосуточном магазине (можно забежать и после пар, но там дороже и не так вкусно)…
А еще о том, сколько раз в неделю мыть полы и выносить мусор. И куда теперь втискивать учебу… Втискивалась она почему-то только ночью.
С работой тоже устаканилось не сразу.
Многие студенты актерского зарабатывали самодеятельностью: танцевали, ставили представления, сколачивали музыкальные ансамбли. Саммерсонг довольно скоро понял, что так делать деньги просто не сможет: не то чтобы совсем ни слуха, ни голоса, но слишком много талантливых конкурентов. По-настоящему талантливых, а не таких, как он.
Пришлось устроиться баристой в студенческом клубе – там хоть платили.
А еще приятно пахло кофе и оказалось по-настоящему интересно работать с кофемашиной. Иногда дурную голову юноши даже посещала мысль после выпуска открыть свою кофейню – почему бы, в самом деле, и нет. А навыки актерского мастерства пригодятся, чтобы клиентов убалтывать.
Иногда по выходным он звонил домой. Чаще – близнецы и Лана заваливали его почтовый ящик письмами. Рассказывали о школе, о новых членах семьи.
«Они забавные, но мелкие еще», - чуть пренебрежительно писала Лана. «Мелким», как уточнял от себя Фред, было четырнадцать.
Фрэнки, подумав, соглашался: да, мелковаты.
Он не очень понимал, как младшие умудряются каждую неделю строчить ему целый роман на несколько страниц: его самого едва хватало на несколько строк, а то и вовсе на пару предложений.
Конечно, он мог бы написать о поисках Телефонистки – наверняка ребят заинтересовала бы местная аномалия… но что-то останавливало.
С ней самой молодой человек наловчился созваниваться примерно раз в две недели по несуществующему номеру.
И с каждым разговором все сильнее убеждался: на том конце провода живая девушка, не призрак и не робот. И, уж конечно, не гремлин.
И ей нравятся его звонки.
- Слушай, может, встретимся?
- Зачем?
- Пообщаемся. Может, кофе выпьем, - он уже не впервые заводил разговор на эту тему, но Телефонистка всегда отказывала. Вот и сейчас…
- Мы с тобой и так разговариваем. И не знаю, как ты, а я как раз пью кофе.
- Нет, слушай, это все не то, ты же понимаешь… Я тебя ни разу не видел, даже имени твоего не знаю…
- Понимаю, - со вздохом ответила девушка в очередной раз, - но не могу. Извини.
- Ладно… но скажи хотя бы, как тебя зовут! А то я даже не знаю, как к тебе обратиться…
- Хочешь пробить мое имя по базе студентов? – в голосе послышалась улыбка.
- Нет, я уже понял, что тебя надо в работниках искать.
- Там меня тоже нет, - она вздохнула и, помолчав, выпалила: - Этель.
- Что?
- Меня зовут Этель.
И положила трубку. Но что ж… первый шаг был сделан.
На личную встречу она решилась только в декабре. В трубке прозвучало неопределенное «я постараюсь прийти, если так хочешь… но могу опоздать, и вообще, не обещаю…»
Договорились на девять вечера. У Фрэнки висела недописанная курсовая, но – черт бы с ней, ради такого дела…
В полдесятого он махнул рукой и сел за компьютер.
В одиннадцать – оторвался от курсовой и пошел на кухню за хот-догами: очень захотелось есть.
В первом часу ночи заметил за стеклянной дверью какое-то движение.
Посреди зимней ночи стояла девушка в легком платье и шлепанцах… переминалась с ноги на ногу, но не ежилась от холода. И, немного постояв, развернулась… Как был, без куртки и в домашних тапочках, молодой человек выскочил на крыльцо:
- Эм… привет. Ты Этель?
- Ну… да. Извини, я плохо вижу… еле нашла твой дом…
На языке вертелось довольно бестактное «да как ты вообще хоть что-то видишь?».
Глаза Этель были затянуты сплошной молочно-белой пленкой, перламутрово поблескивающей на свету.
- Ничего страшного… слушай, может, в дом зайдем? А то прохладно тут стоять…
Она робко, немного недоверчиво улыбнулась, будто не ждала приглашения, но кивнула.
Не помню, когда я комментировал, помню, что давно. Да, описание самостоятельной жизни Фрэнки оказалось очень жизненным, жаль, что пришлось устроиться баристой работать, а не петь. Но у Фрэнки вся жизнь впереди, еще успеет играть и петь. Я, если честно, не ожидала, что телефонистка вообще придет и что она вообще будет человеком! Но она все-таки человек(?), не дух, хоть и необычный. Она случайно не увидела ядерный взрыв? Пару дней назад видела в сети именно такие глаза тех, кто видел взрыв ядерной бомбы.
Cromachy, ух, наконец-то. Поздравляю Фрэнки с началом самостоятельной жизни. Домик классный. Отмазка про татушки на лице - это нечто. Интересно, если бы парнишка все же унаследовал бы кожу отца, как звучало бы объяснение: "На спор с друзьями плавал в бочке с краской, а эти придурки на меня закрепитель вылили"?
Трудности, конечно, это да. Денег нет, но он пока держится)))
Этель... В целом понимаю, почему она сидела тихо и не показывалась. Выглядит она нестандартно даже по меркам мира симов. С другой стороны, в семье Фрэнки полно чудиков, так что он, мне кажется, и не заметит, что дама выглядит немного странно.
Но все равно Телефонистка прекрасна. В фавориты ее!
ElinaGenie, ну, что-то Этель определенно видела... глаза такие у нее не просто так. И не только глаза.))
Фрэнки, кстати, нравится работать баристой. Но у него действительно вся жизнь впереди, он многое успеет...))
Николетта,
Цитата:
Сообщение от Николетта
Отмазка про татушки на лице - это нечто. Интересно, если бы парнишка все же унаследовал бы кожу отца, как звучало бы объяснение: "На спор с друзьями плавал в бочке с краской, а эти придурки на меня закрепитель вылили"?
Ну... да, примерно так.))
Вот понимаешь, он готов закрыть глаза на, хи-хи, глаза красивой девушки, но есть другое обстоятельство... которое его напрягало несколько сильнее...
Спасибо Инноминато за совместный укур и отличную травку... ой, то есть, за помощь в написании отчета.))
Перебросив за спину длинную черную косу - отличительный знак и гордость ее касты, - Этель, ученая в третьем поколении, шла через лес к Осколкам Звезды. В конце концов, она прошла Испытание, а значит - могла распоряжаться своим временем, как ей вздумается.
Шла вторая неделя сухого сезона, и вода почти ушла - в низине ее осталось всего-то выше щиколотки... Можно было рискнуть и прогуляться по лесу; по крайней мере, водная живность ушла в реки. Кроме рыб-змей - фу, твари вкусные, но кусаются больно... но самые крупные тоже ушли в реки, а мелких бояться нечего.
Осколки Звезды давно ее интересовали. Серебристо-серые и чуть блестящие, как покрытые воском листья водяных цветов, они даже не царапались от удара камнем, но гудели на полдня окрест. И Этель, случайно обнаружившая их пятнадцать сухих сезонов назад, долго думала, что их вообще никак не повредить... пока в прошлом сезоне не нашла маленький четырехугольный лист, лежавший как бы отдельно. И даже смогла его сдвинуть - он, как обычная дверь, прикрывал дыру в Осколке. Маленькую, но там внутри... она успела только заметить какие-то странные штуки, но рассматривать в тот раз времени не было. Отвлеклась на голодную размазню, а там и темнеть начало. "Пусть в этот раз повезет..."
Ей повезло: по пути ей встретилась только одна небольшая размазня, сытая и не очень злая. И, почти без труда сдвинув лист-дверь и забравшись внутрь - яма оказалась совсем неглубокая, - Этель достала из выдолбленного полена лист книжного дерева и длинную палочку для письма, откупорила чернила (чернилами ей служил сок книжного дерева, густо-фиолетовый, почти черный) и принялась зарисовывать непонятные штуковины. Все, какие видела и на каких... оказывается, сидела.
Закончила она только ближе к закату; идти домой по вечернему лесу было смерти подобно, и ученая просто закрылась листом-дверью, понадеявшись, что, раз Осколок лежит здесь пятнадцать сезонов (или больше), то и она ночь продержится...
Примерно в это же время. Левкианский звездолет "Хека".
- Третья по удаленности планета системы Ригеля. Малопригодна для жизни из-за яркого излучения звезды. Большая часть поверхности покрыта водой; на материках климат можно охарактеризовать как тропический. Полезные ископаемые... найдено около сотни различных руд, из которых тридцать две используются в сплавах, пригодных для кораблестроения, из-за высокой устойчивости к коррозии... активная добыча была прекращена около пятидесяти лет назад из-за внезапной миграции племен аборигенов во избежание нарушения Положения о невмешательстве. Учитывая, что местные жители крайне примитивны, в данном случае никаких послаблений быть не могло.
- Насколько примитивны?
- Примерно на уровне деревянных мечей и каменных топоров. Вот посмотри - деревня аборигенов сверху.
- Ничего себе... Так еще живут, серьезно?.. А вообще-то, довольно красиво, этакое первобытное очарование...
- Да, только у нас дисплей автоматически приглушает яркость и контраст - в действительности, все намного ярче. Но соглашусь, что-то в этом есть. А еще здесь очень богатая флора и фауна, но в поселении почти все вырублено... да, не делай такие глаза. Сейчас увидишь, как выглядит лес, и поймешь, что я имею в виду...
- ...Ого! Вот это да... подожди-ка, а вон там что? Приблизь...
- Хм. Похоже на старую бурильную машину. Надо старшим сказать, пусть посмотрят. Ее же нужно поднять на корабль...
- Думаешь?
- А представляешь, какой шок будет у местных, если ее найдут? Лучше поднять этот металлолом.
- И правда...
...много лет спустя...
- Моя планета входит в систему Ригеля – кстати, забавно, вы называете его так же, как мы. Наша звезда так ярко светит и вообще все вокруг такое яркое, даже ночью все время что-то светится, что пленка на глазах – просто жизненная необходимость, - рассказывала Этель. – Но здесь это чертовски неудобно. Если сравнивать, то на Земле у меня зрение примерно минус пять при дневном свете, а в сумерках… ну, где-то минус десять или как-то так. Поэтому на работе я включаю все лампочки, чтобы хорошо видеть…
- А где ты работаешь?
- Да в деканате, в отделе статистики.
Только ты меня все равно бы не нашел, потому что я в списке работников прохожу как Дженни Доу. И фотография подправлена в фотошопе. Начальница придумала; ей показалось, что не стоит трезвонить на весь кампус, что в деканате работает инопланетянка, а у меня имя уж больно приметное. Ну, и… без нарисованных глаз мои фото выглядят просто жутко. То есть, так коллеги говорят… поэтому я стараюсь людям на глаза не показываться лишний раз, чтобы не пугать.
- И поэтому так долго меня динамила, - закончил за нее Фрэнки. – А почему все-таки решилась прийти?
- Ну, я кое-что слышала про Шеридан, - пожала плечами инопланетянка. – И подумала… вернее, понадеялась, что ты, может, уже достаточно навидался всякого, чтобы не шарахаться от меня. Ведь мне тоже бывает довольно скучно сидеть все время одной.
- Представляю… я бы удавился с тоски, будь у меня из развлечений только телефон целых десять лет.
- Ну, я не сказала, что у меня был только телефон… шахматы и интернет – это здорово, но тоже порой надоедает. Слушай, а у тебя поесть ничего нет?
- Только сосиски и кола, - признался молодой человек, мысленно дав себе пинка: ведь даже не подумал привести свой холостяцкий холодильник в приличный вид…
- А, расслабься, - отмахнулась Этель, - я сама сижу на лапше быстрого приготовления…
И полезла за хот-догами.
…Она стала приходить в гости. Всегда по ночам.
Фрэнки отвлекался от учебы, доставал из холодильника дешевое кислое вино – на другое у студента попросту денег не было – и немудреную еду; раскладывали пикник на старом покрывале, пили вино из пластмассовых стаканчиков и целовались. А потом вместе убирали следы пиршества; единственное, что Этель делать отказывалась категорически – мыть посуду. Молодой человек не возражал. Только однажды, после особенно трудного зачета, попросил подругу о помощи. Он не выспался накануне, еле сдал, да еще выпил почти без закуски – и теперь даже встать не мог, а оставлять в раковине посуду не хотелось…
- Помочь-то я могу, только за мной все равно перемывать придется. Иначе тебя парализует, если поешь с такой посуды, - ответила ригелианка. В открытую дверь юноша видел, как осторожно она сгружает тарелки в раковину, чтобы не коснуться воды. – У меня пальцы ядовитые, в горячей воде каналы могут открыться…
- Чего?! – он аж протрезвел.
- Не бойся, - Этель не к месту хихикнула. – Это так-то не опасно, просто мне надо быть очень осторожной, чтобы никого не отравить.
- Понял. Ладно, оставь, завтра помою.
Девушка с ядовитыми пальцами. Примерно месяц Фрэнки потребовался, чтобы это осознать.
И еще месяц – чтобы понять, что ему, по большому счету, без разницы.
В первую очередь она была Этель.
Веселой и красивой девушкой, которая любила розовый цвет, читала книги, в которых Фрэнки понимал только предлоги, и собирала камушки необычной формы.
Очень гордилась своими волосами – для нее это было не просто украшение, но показатель статуса. И в какой-то мере связь с родиной.
Ходила босиком или в легких туфельках, даже если земля покрывалась тонкой ледяной коркой – почему-то ей очень нравился колючий искрящийся холод на коже. У нее были твердые, как рог, ступни и мягкие прохладные волосы.
Однажды она пришла на свидание, залепив пальцы прозрачным скотчем.
- Думаешь, не пропустит?
- Ну… надеюсь. Я в три слоя наклеила. Попробовать-то стоит…
Оказалось, канцелярский скотч – это вещь. Потрясающая вещь. Этель шипела сквозь зубы какие-то ругательства на своем языке, пытаясь утром содрать липкую ленту, но клеила ее с тех пор постоянно. И даже мыла с заклеенными пальцами посуду (резиновые перчатки она почему-то не жаловала).
А вскоре просто взяла и переехала к нему. Насовсем. Фрэнки не возражал.
Он все так же работал и учился, едва успевая зачищать хвосты, постоянно прибегал к Бодрящим чарам, чтобы хоть как-то держаться на ногах. А тут подкрался экватор, и волшебнику не то, что возражать – думать-то было некогда.
Но вот отгремели экзамены, оставшиеся в памяти сплошной дребезжащей мутью и почему-то неплохими оценками в зачетке (из жалости выставленными, не иначе). На радостях Саммерсонг проспал сутки или около того. А потом просто валялся на кровати и думал…
Думал о родных, которые наверняка ждут его дома. И об Этель, с которой чувствовал себя легко и спокойно. С которой приятно даже просто валяться рядом и читать.
Думал о том, что хочет всегда просыпаться с ней рядом и завтракать вместе. Ездить по выходным куда-нибудь в город, в зоопарки или парки развлечений – сначала с ней, а потом, возможно, с мелким… или мелкими…
Но сказать «давай поженимся» почему-то язык не повернулся. Не сейчас. Чуть погодя, может, после каникул… да, точно, лучше так. Нужно ведь и родных подготовить, и самому привыкнуть к этой мысли.
Да, это Стелла Террано из Фиесты. Переведена в НПС, переименована через СимПе и украшена такими вот дефолтами.
Тот неловкий момент, когда ты впервые в жизни заглядываешь симке в багаж - и падаешь со стула... Нет, продавать все это мы не стали. Нам мебель и прочее нужнее денег.
Cromachy, начну с технички. Хех, Этель, однако, богатая невеста. Особенно по меркам Саммерсонгов с их ограничениями)) Кстати, а зачем ты ее в НИПы переводила, горожан же и так подселять вроде можно?
Теперь по отчету: это класс. Предыстория восхитительная. Не "в лоб", эдакими полунамеками. Прям как я люблю.
Странному парню - не менее странную девушку, тем более такую няшную. Вот интересно, а если она, например, купается, после нее надо мыть поверхность ванной с особой осторожностью (и главное, чем)?
Про скотч понравилось) Что называется, придаваясь плотским утехам, не забывайте о защите.
Желаю Френки, чтобы семья его услышала и поняла, а Этель - дождаться предложения (и пусть только попробует отказать)
Династия Саммерсонг
говорит, мол, нужно ещё кому-то добавить отзыв, я добавляла, а всё равно не получается
Линейный вид
