Уже светало, когда Энн волочила свои полупустые, но притом громоздкие и неподвижные чемоданы, по улицам Техуниверситета. Проходя мимо табличек с надписями «Библиотека Техуниверситета», «Студсовет» и «Корпус №…», она изучала окрестности, в которых ей предстояло провести последующие четыре года.
На горизонте виднелось ее общежитие, и девушка ускорила шаг.
Общежитие было довольно старым и маленьким – единственным вариантом, который Энн могла позволить на свои скромные сбережения. Оно, однако, находилось недалеко от библиотеки и автобусной станции, что было явным плюсом среди ряда недостатков.
Когда Энн прибыла на место и облегченно выдохнула, она заметила, что почти все ее соседи уже успели въехать и обосноваться здесь. Среди них не было первокурсников, и поэтому Энн чувствовала себя немного неуверенно.
Она поставила свои чемоданы в комнате и зашла в общую гостиную, где другие уже изучали учебники на предстоящий год. Негромкий «привет» с их стороны польстил девушке, и, приветственно кивнув, она присоединилась к тишине соседей, начав знакомство со своим учебным планом.
Прервав всеобщее сосредоточение, в комнату зашла анархичного вида третьекурсница с факультета актерского мастерства и оживленно со всеми поздоровалась. Ребята мигом накинулись на нее с расспросами о каникулах и поцелуями, на что она радостно отвечала и обнимала всех в ответ. Она приехала чуть позже Энн, и, по-видимому, была душой компании здесь – этим объяснялся всеобщий восторг.
Через плотную стену оживленных спин девушка заприметила «ту самую новенькую» Энн, что заселилась в общежитие вместо студентки, выпустившейся год назад, и чуть отстранила уже знакомых ребят.
- Привет! – не успела Энн опомниться, как соседка оказалась возле нее, – Мое имя Джессика. Добро пожаловать!
Джессика схватила Энн под руку и с широкой улыбкой повела ее на экскурсию по общежитию.
- Здесь, - она окинула рукой старое, но тем не менее опрятное помещение, - у нас кухня. Многим не похвастаешься, однако есть все необходимое и даже автомат с содовой.
Между прочим говоря, именно кухню Энн позже приспособила под свой кабинет и основную часть занятий проводила здесь. Она нашла это местечко достаточно тихим и располагающим к концентрации, потому что все соседи были заняты своими делами в общей комнате, а на что-то другое отвлечься бы попросту не получилось. Разве что на кухаря, задумчиво потирающего свою кепку в мыслях о том, как сэкономить на продуктах или незаметно урезать порцию.
Комната у Энн была довольно скудная, и, очевидно, много раз использованная. Впервые изучая ее, она словно видела десятки людей, использующих ее компьютер, замечала глубокие потертости на сиденье стула и многочисленные увечья кровати, что успела претерпеть множество бессонных ночей.
Девушка, однако, не придавала всему этому значения и была рада, что имеет все необходимое под рукой. Она также осталась в полном восторге от мягкости матраса на своей кровати – никогда еще она не чувствовала подобного комфорта раньше.
Но в первую же ночь на новом месте Энн увидела уже знакомый ей кошмар.
Белокурая, стильно одетая и ярко накрашенная девушка долго ходит по черным коридорам, изредка поднимаясь на этаж выше, и рассматривает неразборчивые надписи на стенах и бумагах. Она будто ищет что-то, заметно нервничая и часто возвращаясь к уже изученным местам в надежде найти что-то еще, но не приходит ни к каким результатам.
В последний момент голова девушки резко поворачивается в сторону самой Энн, наблюдающей за этим, и многозначительно обращается к ней. Она смотрит на нее, безмолвно пытаясь что-то передать, а позже лишь с гримасой отчаяния проваливается сквозь пол.
И, спустя всего лишь пару месяцев, Энн вновь проснулась среди ночи и долго попыталась прийти в себя после увиденного. Теперь ее пугало не только мрачное содержание сна, но и его явная назойливость и периодичность. Лишь недавно она стала всерьез задумываться над смыслом этих кошмаров, хоть ей и трудно было до конца их осознать – зрелище явно не для слабонервных.
Ближе к утру, поникшая и не выспавшаяся, Энн облила себя холодной водой из-под душа и присоединилась к завтраку в компании одного из соседей, Ника.
- Что с тобой? – удивился парень, - Какая-то ты мрачная.
- Все в порядке. Трудно было уснуть на новом месте.
- Ты не переживай! – ободрительно воскликнул Ник, - Быстро привыкнешь. Мы тут не кусаемся, в конце концов.
Энн перестала обращать внимание на кошмары, в итоге списав все на переутомление, и решила отложить этот вопрос до лучших времен. В конце концов подоспели интенсивные занятия, которые захлестнули девушку в свой водоворот, и она не успевала опомниться, как новые дела все накапливались в ее ежедневнике.
Частым местом посещения для Энн стала университетская библиотека – та самая, на аскетичность которой она обратила внимание, впервые идя по улицам Техуниверситета. Она была очень полезной: здесь находилось все самое необходимое для учебы, а вид из окон радовал своеобразной живописностью и белыми сугробами мягких песков.
Сюда также частенько захаживали близкие Энн по духу студенты, с которыми она не упускала возможности пообщаться. От каждого она узнавала что-то новое о Плоскогороде и его особенностях, потому что почти все были местными; однако ни с кем из ребят ей так и не удавалось найти общий язык.
Со своими радушными соседями, однако, Энн была не прочь провести вечерок-другой, запивая оживленные разговоры горячим какао. Джессика всегда вносила нотку позитива в скудную студенческую жизнь и была главным заводилой в общежитии, в то время как Ник и сама Энн пытались смириться с ее возмутительно большими амбициями. Без Джессики, впрочем, разговор клеился слабо, и зачастую Кортни – пожалуй, единственная, с кем Энн так и не вышла на связь – бестактно покидала беседу, считая ее слишком «гиковской».
Энн продолжала осваиваться на новом месте и вливаться в жизнь обычного студента, о чем всегда мечтала. Она была счастлива, что наконец завела друзей и почувствовала себя равноправным членом общества; о своей же «семье» через какое-то время она и вовсе перестала вспоминать. Но все ли будет так же гладко и далее?
Древовидный вид
