Династия von Walde - Страница 80 - Prosims: новости, обзоры, дополнения, файлы, коды, объекты, скины и скриншоты The Sims 3 и The Sims 2

Enlil · 07.04.2010, 20:28

Enlil · 14.04.2017, 19:50

Jana Weber, дорогое Авокадо, я знаю, что я тюлень, но я тебя люблю)

Цитата:

Если коротко - нечего сваливать так надолго отсюда, пока династию не закончишь!

Ну что тут можно сказать. Так точно, мой фюрер))

Цитата:

Риган - шикарная женщина. Я и раньше это знала, но тут она просто раскрылась во всей красе. Особенно отмечу игру на раздевание и жульничество. Это ж просто...уму не постижимо)

вот так вот) ты спасаешь мир от зомби, руководишь макулатурным заводом, а потом раскрываешься, жульничая в карты)) Но вообще да, я тебя поняла) По здравому размышлению можно назвать это своего рода приправой, вроде как придает вкуса и осмысленности персонажу)

Цитата:

Ал и Сатин. Романтика тут сильно напоминает романтику когда-то давно)

Дааа, Ал, Сатин и их романтика. Они в этом сильны)) Если подумать, Ал, как существо чуть более адекватное в этом плане, мог бы при желании сообразить что нибудь ЭДАКОЕ, и Клариссе, наверняка, чего нибудь изображал, но скорее исключительно для того, что бы сделать приятное девушке. Но с Сатин такое не пройдет! Романтика? Что это? Кто это? Что ему от меня нужно? Почему оно на меня смотрит?!))

Цитата:

Я вот подумала внезапно, что не устрой родители брак Виза, вот мог бы и не жениться. Я не представляю, как он вдруг влюбляется, начинает добиваться внимания девушки, добивается, ведет под венец...кому это надо, мол, зато колдовать классно могу.

И ты абсолютно права)) Я тоже об этом как то раньше прям в таком ключе не задумывалась, нам сразу свезло с Реми, но таки да. Иногда мне кажется, что Виз так и не вырос, несмотря на свою долгую и насыщенную жизнь, и остался где то на стадии предподросткового возраста, в котором девочками интересуются преимущественно из вежливости, а куда больше внимания уделяют играм и тому, как обставить пацана из соседнего подъезда)

Цитата:

Кларисса. Чувства двойственные были.

И это чертовски здорово!) Я когда писала, изрядно волновалась о восприятии этого фрагмента. Не хотелось, что бы Кларисса воспринималась как того типа подруга, которая стерва и вообще предала доверие наследницы и воспоминания о их нежной детской дружбе. Кларисса не отрицательный персонаж, она со своими тараканами, со своими диетами и мелкой мстительностью, на которую, будем честны, у нее в общем то есть основания. Как и Сатин со своими тараканами. Сатин, как упоминалось неоднократно, то еще бревнецо в плане отношений, и, объективно, не самый лучший друг для такой страстной и эмоциональной натуры, как Кларисса. Сатин неплохо ладит с такими же бревнами, как она сама, с Риган, с Алексом, с Алом. Все они логики и все они себе на уме, даже если Алекс выделывается.
А Кларисса... именно что грустно. Прошла любовь, завяли помидоры, причины, по которым они были вместе в детстве, исчезли. Возвращать былое желания нет, но терять все равно немного печально.

Цитата:

Беременность Сатин стерла даже мой негатив по-поводу их с Алом длительного игнорирования друг друга. Да, ТП во мне ждала что они воссоединятся навеки и расставаться не будут. Но...я не в ту тему зашла, да?

не, ну я приверженец хеппи-эндов, чего ты..)))

Цитата:

Блин, она ж испугалась. Все это время она боялась. "аааа ужас какой я что-то чувствую, кажется". Она зомби не боялась. Королевну не боялась. Морриган не боялась, чего там, всегда что бы ни случалось она была уверена, что справится.
А тут - столько, блин, лет! - ей было до одури страшно признаться что она способна чувствовать что-то. вот это ее "давай без этого вот" - просто сигнал, что она боится что он что-то об этом скажет. И вот...ее образу это придает какую-то такую трогательность) Сатин-гроза-зомби и вдруг, свои слабости...)

и тут ты вызвала во мне бурю ликования) Не знаю, осознала ли ты это сейчас, или подозревала раньше, но это здорово. У нас с Сатин были свои перипетии, загулы и недопонимания, но с самого первого отчета мы осознавали, что вся та хрень, которая у нее творится с Алом и косвенно затрагивает Клариссу, происходит именно из-за того, что она чертовски боится чувствовать. И когда она толкала Клариссу в объятия Ала, я помню были комментарии по поводу жертвенности Сатин, на которые я деликатно молчала, если не ошибаюсь, задумываясь о том, а правильно ли я ее понимаю. Так вот, я рада, что ты подтвердила то, что мой замысел не напрасен) Дело не в благородной жертвенности Сатин, а в том, что ей страшно, и кажется, что куда проще впихнуть его подруге и тем излечится. Потому и ухажеры у Сатин все сплошь недобитые, как тоже кто то выразился где то в комментариях. Не потому что они в чем то виноваты, а потому что Сатин интуитивно выбирает таких и так подгибает под себя, что бы не испытывать рядом с ними страха. Первый ее, который еще в школе был, с дурацкой прической такой, грубовато, но пытался самостоятельно задать тон их отношениям, за что и поплатился, промежуточные предусмотрительно сбегали, а потом Френсис. Честно говоря не особенно углублялась в его внутренний мир, но парень то он неплохой (наверняка они бы поладили с Исенарой, но Визерис отпугивал его не хуже подкроватного монстра), и искренне пытался предпринимать некоторые поползновения, с букетами этими, статуями, знакомством с родителями. Нооо Сатин бревнецо и ничего такого не замечает. Она папенькина дочка, у нее труляля, какие еще отношения, ей тут мир спасать надо. Ее надо хватать за жабры, тащить из раковины и быть готовым, что получишь хвостом по роже.

Цитата:

Напоследок ещё раз признаюсь в любви к Алексу.

Да, Алекс - любофф))

Enlil · 16.04.2017, 20:24

Innominato · 20.04.2017, 10:48

Эна!

Ты того, извини, что я такая долгая и медленная, будем работать над этим!

Раз

Ух, у тебя как всегда так многа всего происходит, что глаза разбегаются и не могу решить что первым прокомментировать. Все такое эпичное!

Цитата:

вот, к примеру, испытываю слабость к кофе, но я же не бросаюсь на людей, брыжжа слюной и хрипя "Кооофе! Коооофе!" - он выкидывает руки вперед, очень натурально изображая то, как по его мнению это должно выглядеть

Ну, а Алекс эпичнее всех

Вообще в целом весь момент обсуждения планов такой, очень кинематографичный. Знаешь, как иногда смотришь что-то и там супергерои составляют суперплан, а потом такой экшн-экшн, ради которого, собственно, ты фильм и начала смотреть? Вот тут такое же ощущение было.

Цитата:

- Так предположим, или это так и есть? - требовательно уточняет Риган.

Люблю Риган)) "Ох уж эти ваши обтекаемые формулировки! Говори нормально!".

Цитата:

- А как там твой жених? - в ответ на мой удивленный взгляд ему приходится уточнить. - Френсис Ворзингтон. Кучерявенький такой. Помнишь? Или у тебя их несколько?
- А, да! То есть нет. В смысле Френсис меня бросил, - получается очень уж жизнерадостно, как бы я ни старалась придать подобающую случаю скорбь интонациям.

Бгг, Сатин такая Сатин!
Ал весьма порадовал, кстати, своим интересом относительно отношений Сатин не только с Фрэнсисом, но и с Алексом. Такое "деликатное" прощупывание почвы

Цитата:

В конце концов, почему мы обсуждаем мою личную жизнь, когда за окном зомбиапокалипсис?!

Бгг, Яна права, отличная характеристика для всего поколения)

Цитата:

- Добрый вечер, мисс Венленд, - я слышу голос Алекса сквозь звуки биения собственного сердца. - Вы сегодня хороши, как никогда! Хотя о чем это я. Я ведь никогда прежде вас и не видел. Но зато много о вас читал! Давайте без формальностей, Алиса. Я ведь могу вас так называть? Ведь это, кажется, ваше настоящее имя?

Ааалекс! Прекрасен, как всегда. Вот еще знаешь что круто? Из Готов, как правило, внимание уделяют многострадальным Мортимеру и Белле, ну порой Кассандре еще, Александр же в основном просто упоминается, что он был такой Александр. А тут такое шикарное раскрытие персонажа) Прям душа радуется!
Обряд крут! Причем то, что он крут, я поняла не когда он начался, а когда его только обсуждали. Два мага, и та фраза про Свет и Тьму, все прекрасно рисует картинки. Так что когда доходит до дела, уже не удивляешься продуманности всего ритуала.

Цитата:

Королевна подхватывает подол платья с изяществом истинной леди и, ни на секунду не задумавшись и не задержавшись, переступает через ряд свечей. Под ее занесенной ножкой пламя дрожит, гаснет и начинает чадить. Такого, кажется, не планировалось.

Читаешь - и холодок по коже. Хотя что-то такое я ожидала, все-таки не первый раз мы видим Королевну-по-которой-никто-не-скучал. Шикарный момент сначала с удушением, вот вроде и знаешь, что выживет, что все будет нормально, а все равно напряжение не отпускает. Хотя моя любимая часть вот тут:

Цитата:

Встать - выше моих сил. Я ползком добираюсь до Алистера и вцепляюсь в его ноги. Золотисто-охристая сила течет через меня и смешивается с черно-зеленым. Я закрываю глаза, чувствуя, как мое лицо хлещет ветер.

Как ни странно, для меня это - самый романтичный момент во всей их с Алистером истории

Кроме, может быть, финала, когда Королевна уже заперта в ловушке (кстати, не менее офигенно описано). Нравится, что в итоге не стандартные поцелуи, всего-то прикосновение, но оно потрясающе чувственное!

Цитата:

- Что с ним станется. Что бы убить Александра Гота требуется что-нибудь посерьезнее полоумной ведьмы с армией зомби. Правда он взорвал два здания, разнес фонтан на театральной площади, и теперь пол района затоплено.

Я уже говорила, что Александр Гот прекрасен, да? Скажу это еще раз

Пока Сатин ехала домой, опасаясь увидеть пепелище, я даже напряглась, тоже испытала облегчение, когда все оказалось в полном порядке. Но совсем уже меня отпустило, когда Реми вышла из спальни. Моя девочка

Эмрис повеселил

Цитата:

- Только окно вставить нужно будет, пока папа не вернулся...

Цитата:

- Я должен был быть рядом с вами. Реми, ты...
Он замолкает на полуслове, на полувздохе, потому что мама поворачивается к нему и на ее губах ласковая, светлая улыбка. А потом она подается к нему и целует в щеку.

Так мило

Вот интересно вышло, да? Поженились по договоренности, а в итоге оно вот так.
И, конечно, я не могу не отметить вот тут:

Цитата:

Я отступаю назад, что бы полюбоваться результатом и никак не могу избавиться от странного, нереального ощущения утекающего времени. Я почти физически ощущаю его властный, безжалостный поток и вижу, как появляются после моего лица другие, в белых портретных рамах. Я не последняя, как не была первой. От этого осознания не становится страшно, только немного грустно. Хотела бы я увидеть тех, кто будет после меня: сероглазого юношу, светловолосую девушку и ее, солнцем сияющую тень, при взгляде на которую начинают слезиться глаза.

Нравится не только ЧТО написано, этакие мини-спойлеры, но и то КАК. Вот оно все так передано, что улавливаешь эти чувства Сатин, и это очень здорово.
Отчет прекрасен, куда как прекраснее чем тот самый рассвет над покореженным городом!

Два

Вечеринка в штабе

Цитата:

Алекс уверенно утверждает, что залог любой хорошей вечеринки – много алкоголя

Бгг, я бы хотела с ним поспорить... Но не могу

И, раз уж мы начали про Алекса, то сразу и про сцену с Морриган. Она неожиданна, что делает ее еще прекраснее, чем она могла бы быть. Здесь мне нравятся два момента. Вот этот:

Цитата:

- Мне показалось правильным попрощаться, - произносит Морриган, когда я подхожу. – За свою я сделала не так много правильных вещей. Хотя бы в этом мне бы хотелось поставить точку.

Потому что он насовсем стирает из головы образ Морриган, которую мы видели раньше, до Сатин. И древняя страшная вампирша совсем отступает, уходит куда-то далеко, оставляя нам просто_Морриган.
И еще вот сначала кусочек, просто потому что безумно нравится сравнение:

Цитата:

стекла очков, словно рыцарское забрало

И, затем, уже основная часть:

Цитата:

Я ловлю себя на невольной мысли, перерастающей в уверенность, что он защищает ее. Алекс защищает Морриган от меня. От всех нас, от Риган Кларк в моем лице. Это осознание окатывает меня словно ведром холодной воды, я смотрю на Алекса и словно вижу его в первый раз.

Вот как ни странно, но это так органично вписалось во все происходящее! Я не могу сказать, что вижу тут прямо великую любовь, но определенно вижу начало чего-то глубокого. Мне нравится эта защита Алекса, она выглядит как-то естественно, он делает это не задумываясь, не нарочно, именно поэтому оно так прекрасно. И это, да) Деликатное упоминание поместья в Блуотер, с которым мы уже знакомы по бонусу с Юльхен у Яны, тоже порадовало

А еще, бгг, Керан, кажется, пошел не только в Морриган, хотя Алекс никакого отношения биологически к нему и не имеет

Жутко нравится про шампанское:

Цитата:

Я добираюсь шампанским и становлюсь ласкова и покладиста. Кладут меня на диванчик.

Цитата:

Полчища жизнерадостных пузырьков шампанского беснуются во мне в лихом, разудалом танце.

И как оно потом все перетекает дальше, все еще подернутое хмельным туманом шампанского, но при этом не вызывая ощущение чего-то неправильного. Вот прямо очень нра *_*

Цитата:

Важно лишь то, что его рука обвивает мою талию, притискивая к себе, а в серых глазах мечутся шальные золотистые искры. И это правильно. Это самое правильное и самое желанное. Его пальцы мнут ткань моей блузки, а прикосновения к обнаженной коже вызывают восторг и волну будоражащих мурашек по всему телу.

Давно пора!

Не могу удержаться))) Это как последний рубеж, сначала были всякие Клариссы-Фрэнсисы-универ, потом нарастающее напряжение зомбиапокалипсиса, но он закончился, все закончилось, Сатин и Ал - остались. И теперь вот все, наконец-то, так как должно быть.
Мое любимое из утренней сцены:

Цитата:

На пороге кухни я спотыкаюсь о собственную туфлю и незаметным мое появление не получается.

И еще трогательный бантик на трусиках у Сатин))) Но "споткнуться о туфлю" - это вот такое стопроцентное попадание в ее характер

Цитата:

- Сатин, - на секунду Ал стискивает мои пальцы до боли, но тут же отпускает. Только в глазах остается что то упрямое и злое. – Я не хочу тебя отпускать. Не на этот раз. Черт возьми, Сатин, тебе же не все равно!

И, конечно, это прекрасно. Я давно этого ждала! Как бы там Сатин не отбрыкивалась всеми силами, но Ал - это вам не какой-то Фрэнсис, о котором можно забыть едва только он выйдет за дверь. Алистеру могу только поапплодировать, потому что кто-то уже должен был! Я люблю Сатин, но в отношениях она ничего не смыслит

Клариссу я ожидала рано или поздно, потому что история была явно не закончена. Леопардовое пальто поразило сразу и наповал. Чем дальше я читала, тем сильнее становилось ощущение, что это пресловутое пальто (ну, и еще может быть короткое красное платье) - это и есть Кларисса. Конечно, мы видим все через некую призму-Сатин, но это не так уж важно. Важно то, что для Сатин сейчас, даже прямо во время разговора, Кларисса - пустая. Она не более чем воспоминание детства и юности, у них больше нет ничего общего:

Цитата:

Мне плевать на ее свадебные фотографии, на ее мужа и на ее клуб Садоводов, а ей в свою очередь – на меня. Кажется, этому есть определение – «отношения изжили себя».

Горько, но правда.
Отмечу, что Фрэнсиса я не ожидала, но его появление весьма позабавило) Вот оно как все повернулось. И все-таки, я считаю, что эта встреча прошла не зря, Сатин как минимум избавилась от своего чувства вины, которое лежало тяжелым грузом с памятной презентации. А еще вряд ли теперь жалеет о том, что их с Клариссой отношения прервались. И это хорошо, даже если грустно.

Цитата:

Я нахожу покой рядом с Алистером. Ему я могу рассказать обо всем, уверенная, что если даже меня и обзовут дурой, в любом случае поймут и накормят. К нему я прихожу после визита к Клариссе, а потом прихожу просто так, по поводу и без оного. Приходить без повода со временем становится особенно приятно.

Такая милота

Я тут их не цитирую, но старушки умиляют))) И там, в самом начале, где "нам надо поговорить" - тоже.

Цитата:

Визиты к Алистеру в какой то момент приносят свои плоды.

Причем в самом прямом смысле!

Цитата:

«Ладно, - наконец мысленно решаю я, - я справлюсь. Это моя ответственность и мой крест. В конце концов, это вряд ли страшнее, чем зомбиапокалипсис».

Ох, Сатин!

Цитата:

и перестаю отвечать на звонки Алистера. «Это моя ответственность», - напоминаю я себе.

Ох, Сатин!х2

Больше всего радует реакция Визериса на все происходящее

Реми тоже зайка такая)) Они с Урсулой определенно похожи во взглядах на детей и внуках. Исенара

Все равно так непривычно видеть ее маленькой и трогательной, после того как уже видела, в кого она выросла.
Ну и, НАКОНЕЦ-ТО!

Цитата:

- Насколько я понимаю, ты не собиралась мне говорить? – продолжает Алистер.
- Вообще-то это моя ответственность! <...>
- Давай не будем делать вид, что я тут совершенно ни при чем.

Глас разума в этом безумии!

Ну хоть кто-то здесь понимает, что в естественных условиях для получения ребенка нужны как минимум двое! И раз уж в данном случае оно все было по взаимному (и очень горячему) согласию, то и ответственность как бы тоже общая. А то меня тут просто долго выносило с единоличного решения Сатин единолично нести сей тяжкий крест. Ал, я тебя люблю.

В этой семье срочно нужен кто-то адекватный! И, желательно, взрослый, а не маленькая Исси.

Цитата:

- он начинает опускаться на одно колено <...>
- Ой, вот только давай вот без этого вот! – одергиваю я Алистера на полуслове.

Ох, Сатин!х3

Никак не хочешь быть честной женщиной?))) Как ни странно, но в исполнении Сатин этот ее первобытный страх перед нормальными обычными отношениями умиляет. Вот ну не назовешь же Сатин трусихой - зомби не боится, приманкой в ритуале быть тоже всегда пожалуйста. Отношения? Какие такие отношения? Зачем отношения? Нет-нет-нет, это все лишнее, я как-нибудь тут сама справлюсь, "без этого вот!"

Смешная)

Цитата:

- Вот не надо меня шантажировать! – возмущаюсь я. – Я на это не введусь!
- Безусловно, - Алистер берет мою руку и свои ладони и мысли начинают путаться. – Ты самодостаточная, сильная, умная…
- Продолжай, мне нравится, - я милостиво киваю. Он поглаживает мою ладонь пальцами и по телу от точки его прикосновения растекается приятное умиротворение.

Мир, покой, любовь. Ура, товарищи!
Не могу еще вот это пропустить:

Цитата:

я вижу, как деликатно приоткрывается щелка двери и в ней подозрительно мелькает что-то, похожее на глаз

Цитата:

Дверь в комнату аккуратно притворяется и за ней едва слышны тихие шаги. Отец идет докладывать маме о результатах проведенной операции.

Вот вроде Виз и Реми даже толком не присутствуют тут, а такие милые)) Как он подсматривает, а потом докладывает ей)) Ну как тут не умиляться?

Люблю я их)

ТАк вот, я хоть и долго иду, но все равно жажду продолжения, да! Ибо любовь к фон Вальде не гаснет! Особенно, когда отчеты все выходят и выходят)

Три

Пчелы на обложке кнута великолепны

Над злоключениями Сатин и автора я неприлично ржала, не смотря на все сочувствие, которое (безусловно) испытываю ко всем твоим страданиям.

Цитата:

"Что я, 25 штук не соберу? - продолжал бахвалиться автор. - У меня у всех взрослых мечты повыполнены и вообще полный багаж баллов счастья! Да нам это как два пальца!" Однако план "Зюка", так уверенно начавшись, провалился на 21й банке.

Когда это мы шли простым путем? Ну... То есть когда это у нас получалось пойти простым путем?...

Цитата:

В общем, после того, как Сатин в пятый раз подряд покусали пчелы, мы заподозрили, что не ту стезю по жизни выбрали.

Жуки, кстати, штука безмерно коварная -_- У меня Урсула все пытается, но пока не преуспела.

Цитата:

С редкостной проницательностью Сатин в первую очередь заинтересовалась стоящей у дома вывеской с оленем. Она обходила его то с одной стороны, то с другой, недоумевая, что бы это могло значить. Высшие силы не дали ей ответа. Небеса безмолвствовали. Рот автора был занят оладушкой.

Я просто оставлю это здесь

Полуголая Сатин, наворачивающая круги вокруг закусочной - это просто что-то. Я бы сказала, что это мой любимый момент, но в кнуте еще слишком много прекрасного! Например:

Цитата:

Так чего ж удивляться? Одно вот только странно: откуда столько рыжих? Озерный Край что, дергийцы оккупировали?

Везде эти коварные рыжие дергийцы!

Цитата:

ышла она в поле встречать зарю, босая, без коня, но зато в пижаме, прижалась лбом к старому срубу дерева, и потекла в нее вековая мудрость: "Ю+К=омары любовь до гроба", "Джо - казел", "здесь был Рокэ".

Здесь я возхохотала в голос. Серьезно, Джо, ну кем надо быть, чтобы аж на каждом заботе... кхм, простите, дереве такое писали? Омары тоже порадовали))) Над Рокэ я только ностальгически вздохнула, эх, как же это давно было!

Цитата:

Потому что галстук - это круто. И кеды. Все, как десятый Доктор прописал.

Ммм! Десятый Доктор - это тема, да) Десятый Доктор знает толк в моде!

Цитата:

Думаю, все хотят узнать, чего это Сатин ночью, в град, роет на заднем дворе гостиницы. Так это она информатора закапывает. И, судя по количеству и размеру ям, по частям.

Могу только ржать. Бессмысленно и беспощадно!

Цитата:

Но божество достатка пренебрежения не простило. Может, конечно, оно было в сговоре с рецидивистом, или с дергийцами, но, едва появилась возможность, он предпринял поползновение прибить нашу героиню самым натуральным дождем из золотых монет. Как на вкус автора, весьма расточительный способ мести, но что поделать, с пчелами у божества достатка напряг.

Вот знаешь, за ВСЮ ИГРУ у меня ни разу такой истории не было) Сатин, я так посмотрю, везет просто везде - и с пчелами, и с божествами... И с дергийцами

Цитата:

Сатин с упрямым старикашкой церемониться не стала и ничтоже не сумняшеся, подвергла его изощренным пыткам. Пытке щекоткой. С помощью куклы вуду. Ну че б и нет то. Под пыткой старикашка раскололся и рассказал все, как на духу. Все, что смог вспомнить за всю свою жизнь, начиная с момента, когда он перестал ходить на горшок. В подробностях и красочными описаниями. Это была долгая ночь.

Эна! Ну нельзя же так! Нет, не со стариками вредными, а со мной! Я тут лопну от смеха сейчас

Цитата:

она долго возила его усатой физиономией по столику для маджонга и приговаривала:
- Кто пчел науськал?! Я тя, мерзавец, спрашиваю! Кто пчел науськал?!
Справедливость, таким образом, восторжествовала.

Бггг

Ну, а что? все мерзавцы наказаны, укусы залечены (я надеюсь), информаторы закопаны... Справедливость как она есть

Цитата:

Уже когда Сатин вернулась в родную Верону, а автор сел обрабатывать скрины, последний, наконец, потрудился залезть в правила и обнаружил занимательную информацию, а конкретно: «1 балл за каждые 9 уникальных воспоминаний,заработанные основателем\ наследником.Таким образом можете набрать 5 баллов за все 45 воспоминаний.»

Ну, вот я по ходу действия несколько задалась вопросом о том, что 1 балл дается не за все воспоминания, а за часть... Но так получилось гораздо забавнее)))
Так что да, с перевыполненным кнутом вас!

Enlil · 20.04.2017, 12:17

Innominato, любофф моя! Софюнечка!)))

раз пыщпыщ))

Цитата:

Ну, а Алекс эпичнее всех

Я люблю Алекса, пожалуй, больше всех главным образом потому, что он, как говорит одна моя подруга, персонаж из тех, что появляются без спросу и лезут без мыла) Я что то такое кажется упоминала уже, но повторюсь еще раз) Я рада, что он есть, без него это поколение было бы куда более скучным и пресным, а так нарисовался и занял свое место, как будто так и должно быть, не отнять и не прибавит))

Цитата:

Люблю Риган)) "Ох уж эти ваши обтекаемые формулировки! Говори нормально!".

Риган на этом моменте просто таки крик моей души с рабочего места)) Почему вокруг одни идиоты, что им от меня нужно, что за пи... бедлам вокруг твориться?!)))

Цитата:

Из Готов, как правило, внимание уделяют многострадальным Мортимеру и Белле, ну порой Кассандре еще

Я, кстати, на Кассандру в свое время поглядывала, у меня она даже выращена, ребенка родила... правда я даже не помню, какого пола ребенок. Но кто знает, с дядюшкой у них гены общие, может еще появится))

Цитата:

Обряд крут!

Это очень радует, потому как в свое время я очень переживала, и даже маленько пожевывала мозг Яне, что кульминации собсна по тексту куда меньше, чем болтологии перед ней. Чисто визуально, когда смотришь на столбцы текста, это смотрелось некомильфо, но что ж поделать. Раз так вышло, значит так надо))

Цитата:

Как ни странно, для меня это - самый романтичный момент во всей их с Алистером истории

Нууу, я не вижу ничего странного) Потому как для меня этот момент тоже достаточно, скажем так, знаковый) Последующие обнимашки это, конечно, прекрасно, но вот именно тут, в критических обстоятельствах, Сатин ему доверяет, что бы там между ними ни было, и это как бы основа для более менее осмысленных отношений в исполнении Сатин. Ну, до поры ><

Цитата:

Вот интересно вышло, да? Поженились по договоренности, а в итоге оно вот так.

Реми была послана ему богами))) Они неожиданно подходят друг другу. Вернее насчет Реми не уверенна, ей могло бы и больше повезти, но вот она для Виза просто таки тот вариант, что либо она, либо никто) И со временем он это осознал и научился ценить))

два пыщпыщ))

Цитата:

оставляя нам просто_Морриган.

Да, Морриган тут и старше, и свободнее. Да и так близко и так человечно мы ее еще не видели. У Рокэ в свое время было сплошное трололо, ему там не до младшей сестры было. У Виза она еще мелькала более менее, но там она пыталась физиономию держать, а тут уже пофиг, главное что бы отпустили и дали, наконец, родить))

Цитата:

Керан, кажется, пошел не только в Морриган

Ты знаешь, таки да! Я уже посмеялась и Яне набурчала, что Керан получился практически квинтэссенцией Морриган и Алекса, и это, на мой взгляд, очень здорово)) Я считаю, что это все воспитание))

Цитата:

Я люблю Сатин, но в отношениях она ничего не смыслит

Сатин в отношениях, как слон в посудной лавке) Френсису еще повезло, что с ним ей пофиг было))
Спорит тут с чем либо сложно, да и не стоит, особенно с смайликом

Но факт таков, что Сатин логик, и логика ее проста и незамысловата - если что-то хочешь сделать спокойно и качественно, делай это сама. И то, что в данном случае речь о ребенке совершенно ничего в ее глазах не меняет, потому что чувства, они такие, а логика безупречна))

Цитата:

Глас разума в этом безумии!

Это да) Алистер тоже конечно... логик еще тот, но наверное причина в том, что он пришел к нам от Лилибет, а там все нормальные. Ну почти)

Цитата:

Вот вроде Виз и Реми даже толком не присутствуют тут, а такие милые)) Как он подсматривает, а потом докладывает ей))

Ответственность - это семейное)))

кнут пыщпыщ)

Тут, честно говоря, отвечать что-то достаточно сложно) В кнуте весь вопль души и добавить к нему в общем то нечего. Так все и было))
Вообще с пчелами мне не везет еще со времен Рокэ, ему неслабо в свое время в отпуске досталось, да и Даламар потом изрядно страдал в попытке собрать коллекцию (так и не собрал, кстати), так что это семейное))

Цитата:

Везде эти коварные рыжие дергийцы!

Вообще да! Это мы еще пару случаев не упомянули! Почему то... на Твикки, кстати, был один горничная (><), рыжий и в какой то момент залип насмерть прям около кровати в нашем номере. Тоись Сатин приходит с приключений, ложится спать, он всю ночь стоит и смотрит. Сатин просыпается, он стоит. Сатин уходит и приходит - он стоит. И не помер кстати, что даже странно. Хотя попахивать, кажется, начал.

Цитата:

Вот знаешь, за ВСЮ ИГРУ у меня ни разу такой истории не было)

У меня кстати тоже) Но таки да, Сатин открыла нам глаза на многие тайны))

Цитата:

Ну, вот я по ходу действия несколько задалась вопросом о том, что 1 балл дается не за все воспоминания, а за часть...

А у меня по ходу игры ни разу такой мысли даже не возникло ><

Enlil · 20.04.2017, 13:11

Крохотное существо лежит на моих руках очень тихо, и я невольно пытаюсь задержать дыхание. Я держу его осторожно и чувствую странное тепло, что зарождается в груди и растекается по телу приятной волной умиротворения. В эти мгновения весь мир сужается до этого создания, непостижимого, волшебного по своей природе. Плоть от плоти, кровь от крови моей. Рядом топчется Алистер с таким ошеломленно радостным лицом, что мне становится смешно. Но я не смеюсь. Вглядываясь в серые с золотистыми крапинками глаза ребенка, я умиротворенна и благостна, как оборжавшаяся меда медведица.
- Значит Максимус Деций Меридий? – полушепотом спрашивает Ал. Сын тихонько сопит и с интересом ловит отцовские пальцы своими крохотными, еще нескоординированными ручонками. Я фыркаю.
- Окстись. Пожалей ребенка, ему еще жить с этим именем. Какие там еще были варианты?
- Твой отец предлагал назвать его Гильгамешем, - невозмутимо напоминает Ал. Он нисколько не обижен моим пренебрежением. Его сейчас вообще ничего не способно задеть.
- Нисколько в нем не сомневалась. Раз такой умный, пусть сам рожает себе сыновей и называет в честь каких угодно шумерских героев. А моего будут звать… его будут звать Кристиан.
Алистер поднимает на меня глаза, я вижу в них лукавые смешинки и смиряюсь, позволив себе пойти навстречу отцу моего ребенка.
- Ладно. Кристиан Максимус. Так и быть, уговорил.

Кристиан растет не то, что бы тихим, но мечтательным и нетребовательным ребенком. К моей белой зависти, лучше всего с ним ладит Исенара. Моя юная пятнадцатилетняя сестра никогда не считает в тягость посидеть с ним, или отозваться на его хныканье, утешить или успокоить. Даже если она сама только встала и еще не одета и не причесана, она с готовностью тянется навстречу протянутым к ней детским ручонкам. Некоторые вещи даются мне с усилиями, кое для чего приходится уточнять информацию на стороне, кое-что терпеть, чем-то жертвовать. Но Исенаре это дается так легко и естественно, словно изначально заложено в ее природе. Даже сказки племяннику она читает с куда большей чувственностью, чем я.

Но сидеть с Крисом постоянно, даже если на то есть желание, у Исенары нет возможности. Стремительно приближающееся окончание школы заставляет ее всерьез задуматься о своей дальнейшей судьбе. Исенару это начинает беспокоить первую из всего нашего семейства. Мама убеждена, что ее умница дочка поступит любое место, куда пожелает, а отец – что ни одно учебное заведение не посмеет ей отказать. Исенара же относится к поступлению со всей ответственностью. Она мечтает стать врачом. Лечить убогих, обиженных и маленьких беззащитных щеночков – очень в ее стиле. Прежде, чем мы успеваем открыть рот и выразить свое мнение по этому поводу, она узнает проходной балл на медицинский факультет Ля Тур и записывается на школьные курсы предуниверситетской подготовки.

В отсутствие любимой тети у Криса появляется больше времени для исследования окружающего мира. Он любопытно ползет в каждый угол с переполняющей его детской энергичностью, но Эмриса встречает совершенно случайно посреди спальни. Волшебный кот не одобряет шум, суету, детей и что бы то ни было немагическое, он воровато крадется через всю комнату и замирает, прижавшись к полу, когда путь ему перекрывает ребенок. Крис тоже замирает. Он уже знаком с домашними котами – Хангером и Белочкой, но светящийся золотом, настороженный зеленоглазый комок концентрированной пушистости приводит его в замешательство и восторг. Он осторожно протягивает ручонку и едва ощутимо касается дрогнувшего кошачьего ушка. И тут же улыбается, радостно и беззаботно.
- Знакомьтесь, - смеется мама. – Эмрис – это Кристиан. Крис – это Эмрис.
Мальчик сначала удивленно хлопает глазками, а затем вновь тянется к коту и начинает лопотать.
- Мись… Ээмись…
Это становится его первым словом, опережая «мама», «папа» и «дай».
С тех пор, вопреки ворчанию Эмриса, они становятся неразлучны. Они вместе играют, гуляют по дому. Эмрис следит, что бы Крис не лез куда не следует, что бы с ним не приключилось беды. Он охраняет его сон, прогоняет дурные сны и тихо урчит, когда Крис начинает капризничать.

Тем неожиданней становится его желание уйти. Он перехватывает меня однажды ночью, пока Кристиан тихонько посапывает в своей кроватке.
- Сатин, - говорит кот и отводит свои зеленющие глаза. – Я ухожу. Не думаю, что ты еще увидишь меня. Что мы увидимся с тобой, - торопливо исправляется он, но я слишком ошеломлена, что бы заметить оговорку. – Я должен кое-что сделать. Уже давно стоило. Я должен сделать это сам, - предупреждает он мои возражения. – Я не знаю, выйдет у меня или нет, но так, как есть сейчас, я оставлять больше не хочу.
Меня распирает множество вопросов, они толкутся, мечутся в голове с назойливостью и непримиримостью очереди в городской поликлинике.
- А как же Крис? – только и спрашиваю я. Мирдин Эмрис нервно перебирает лапками, пушистый хвост ходуном ходит из стороны в сторону.
- Он поймет, - неуверенно, словно убеждая самого себя, бормочет Эмрис.

Естественно, Крис не понимает. Осознав, что любимого котейки рядом нет и не предвидится, он впервые устраивает совершенно безобразную истерику. Он ломиться в решетку кроватки, как запертый в казематах узник. Падает на пол, дрыгая конечностями, а при попытке его накормить, опрокидывает на себя и всех окружающих, кашу и фруктовое пюре. Когда он, утомленный криками, наконец, засыпает, я очень тихим и очень недобрым словом припоминаю проклятущего кота, где бы его сейчас не носило.

Если не развеять тоску, то хотя бы отвлечь его от постоянных страданий удается только маме с папой, со свойственной им изобретательностью. Они начинают обучать Криса, едва научившегося ходить, разудалым горским танцам. Когда отцу впервые приходит в голову эта гениальная идея, Кристиан смотрит на спятивших бабушку с дедушкой изумленными, широко распахнутыми глазами, и даже забывает плакать. Эффект неожиданности выходит что надо. Увлекшись, Крис начинает неловко подражать прыжкам и прихлопам, а затем они переходят к танцам более сложным. Безумие, именуемое танцами, становится практически ритуальным. Постепенно острая тоска проходит, подтверждая широко распространенное мнение о целительных свойствах времени, и оставляет после себя лишь далекие, грустные воспоминания.

Исенара особенно расцветает к семнадцати годам. Она порхает в радостном предвкушении выпускного бала, светиться, выбирая платье, прическу, украшения. Глядя на нее, я невольно вспоминаю свой выпускной и подозреваю, что не была так воодушевлена. Но для Исенары этот день обещает стать чем-то особенным. У нее, тихой и скромной, нет подруг, но ее комната завалена журналами моды. Мы знать не знаем ее кавалера и в глаза его никогда не видели, но папа потирает руки и готовит для встречи измазанный красной краской топор и муляж отрубленной головы. Знакомство обещает стать незабываемым. Алистер, регулярно нас посещающий, в сердцах благодарит небо, что в свое время не пригласил меня на выпускной. Мне бы на это обидеться, но спектакль обещает быть слишком увлекательным, что бы отвлекаться и рисковать его пропустить.
Исенара крутится перед зеркалом в жемчужно-розовом платье, так подчеркивающим ее изящество и хрупкость. Крис тихонько пыхтит у ее ног, словно маленький преданный рыцарь, и в робком восхищении касается гладкого розового шелка подола платья. Исенара смеется звонко, заливисто, и выглядит как никогда хорошенькой.

В назначенную дату она надевает платье, вплетает в волосы ленты. Отец бросает у самого порога муляж головы и вместе с Крисом, измазанным красной краской (он помогал красить топор), залегает в засаду. Мы с мамой выбираем лучшие места на бельэтаже, а Алистер, совершенно случайно проходивший мимо и решивший нас навестить, пьет чай в гостиной, делает вид, что не знаком с нами, и то и дело с интересом косится на дверь.
Но время идет, а дверной замок все молчит. Крис засыпает прямо в засаде, Алистер выпивает четвертую чашку чая и, кажется, скоро лопнет. Сперва Исенара нервничает едва заметно, но кавалер все не появляется, а на Верону стремительно опускаются сумерки. Когда все возможные сроки истекают, когда бал, судя по времени, уже давно начался, ее лицо приобретает выражение обреченное и отрешенное. Всем становится понятно, что кавалер не появится. Папа на цыпочках выбирается из засады и тихо подбирает голову с порога. Исенара выглядит разбитой, раздавленной и потухшей. Она молча уходит в комнату, словно скрываясь в раковине, и запирается.
Я прорываюсь к ней ее под утро и нахожу в углу своей комнаты, помятую, зареванную, в подтеках размазанной по щекам косметики. Немного сестринской поддержки и ободрения, это то, что нужно, так я рассуждаю, но не сразу нахожу, что сказать.
- Не реви, дурочка, - как можно бодрее произношу я. Не хватает еще раскиснуть обоим. – Они все козлы, можешь мне поверить.
Она поднимает от меня красные от слез глаза, завешенные спутанными прядями волос, и смотрит с такой отчаянной злостью, что мне кажется – она хочет услышать совсем не это.

Риган Кларк заявляется к порогу моего дома совершенно внезапно, в ночи. Одно ее появление – это уже событие из ряда вон выходящее, мне стоит подумать об этом сразу, но голова занята другим. Крис, растлеваемый пагубным потаканием бабушки и дедушки, обжирается малинового варенья до недвигабельного состояния и слегает с подскочившей температурой. Какая уж тут Риган Кларк. Но она привычно решительна и непреклонна.
- Я хочу, что бы отправилась за границу, без предисловий заявляет она.
- У меня декрет! – моя попытка перед лицом Риган выглядит жалко и неубедительно.
- Понимаю. Я бы не пришла к тебе, будь у нас выбор.
Я чувствую себя загнанной в угол, но дом, мой дом за моей спиной дает мне силы трепыхаться и спорить с той, с кем я никогда не смела спорить. Риган тоже это чувствует и опережает любые мои возражения.
- Алекса поймали, Сатин. Нужно его вытащить.

Конечно, я соглашаюсь. На время моего отъезда к нам переезжает Алистер, призванный контролировать потребление варенья. Отец зажимает меня в угол и в добровольно принудительном порядке предлагает взять с собой Исенару. Сестра тоскует, впадает в депрессию, ей жизненно необходимо развеяться, но главная проблема в том, что поездка в Тотенбург ни разу не туристическая. Моя официальная легенда – съемки десятого сезона Антонии. Когда Риган говорит мне об этом, я закатываю глаза, но понимаю, зачем я ей нужна. В оккупированном дергийцами Тотенбурге с его военной диктатурой захватчиков, просто так, не привлекая внимания и подозрений, не попадешь. Но невольно заработанный мной почти десять лет назад статус исполнительницы роли Антонии дает мне некоторые преимущества и определенную неприкосновенность на родине автора сего многотомного романа.
Когда Исенара узнает об этом (естественно только официальную часть), глаза у нее светлеют и проясняются. Отказать я ей после этого не могу. Когда об этом узнает Риган, она несколько мгновений раздумывает, а потом кивает.
Она присылает нам белобрысого учителя языка. Он родом из Тотенбурга, но говорит о нем коротко и неохотно. У него нервный, затравленный взгляд, отрывистая грубая речь, и среди нас, двух его учениц, он отдает предпочтение Исенаре. Ей язык дается значительно проще, чем мне, у нее редкая память, но дело, думается мне, не только в ее талантах. В отличие от нежной, тихой Исенары, я не нравлюсь ему на практически интуитивном уровне.

Прощание выходит долгим и нежным. Мужчины помогают загрузить чемоданы, а их приличное, соответствующее актрисе, количество, и душевно провожают в дорогу. Приходит даже белобрысый преподаватель. Он нервно трясет руку Исенары, просит быть внимательнее, осторожнее, и та вежливо обещает, но почти не слушает его. Мыслями она уже там, в далеком, загадочном, и наверняка бесконечно восхитительном Тотенбурге.
Сначала нас ждет путь до аэропорта, самолет, затем пересадка на поезд. И уже там, на месте, меня, вооруженную тяжким грузом инструкций Риган, ждет работа практически без поддержки. Исенара смотрит в окно на проплывающий мимо Веронский пейзаж и улыбается. Глядя на нее, даже у меня поднимается настроение. Меня наполняет легкость и уверенность, что все будет в полном порядке.

Jana Weber · 30.04.2017, 23:04

Яна пришла!

пра кнут

пра отчет

Jana Weber · 05.05.2017, 12:46

Привет, Эна: )
Ты, может, видела, что мне в лотерее выпал кнут "сделать подарок любой династии". Ну, ты же понимаешь, что нормальные цивилизованные подарки я делать не умею?) в общем, я взяла несколько любимых династий и решила сделать несколько династийных мемов. Очень надеюсь, что ты не станешь низвергать свой гнев на меня за это Т_Т

****

Enlil · 31.05.2017, 20:33

Предисловие.
Этот кнут дался мне неожиданно тяжко, хотя еще задолго до того, как он выпал, некоторые планы и идеи на него имелись. Получился он вообще ни разу не таким, как изначально задумывался, сплошная импровизация и склеивание на коленке. Однако же, вот он. Прошу любить и жаловать ><

Если бы в Элеммир не пришла Тьма, жила бы Королевна со своим братом долго и счастливо, в тепле и в уюте в своем королевском замке. Вот этот хмырь слева, прошу обратить внимание, и есть Королевич.

Рассмотрим обоих поближе.
Если бы в Элеммир не пришла Тьма, была бы Королевна Силма нед Наре очаровательной голубоглазой особой. Щечки розовенькие, губки розочкой. В общем, есть на что посмотреть не только из научно-исследовательского интереса закоренелого демонолога.

А это ее брат – Королевич Силиврен нед Наре. Тоже тот еще пиончик. Это именно с его подачи в свое время начались все проблемы, но в нашей истории пиончик ни в чем не виновен. В нашей истории Тьма не пришла в Элеммир.

Если бы в Элеммир не пришла Тьма, брат с сестрой много времени проводили бы в саду. Они сидели бы прямо на траве, пили бы чай, читали бы друг другу стихи – непременно рыцарские баллады или новейшие любовные поэмы.

Если бы в Элеммир не пришла Тьма, иногда приходилось бы заниматься важными королевскими делами. Пока брат разбирал бы документы, Силма общалась бы со своими просителями.
- Божечки мой! – всплескивала бы она руками. – Милая лошадко, мне и в голову не приходили, что такие ужасы могут твориться в нашем королевстве! Конечно, я непременно разберусь, почему на пастбище за южными холмами понизился процент произрастания клевера!

Если бы в Элеммир не пришла Тьма, Силме иногда приходилось бы учиться. А то как же, она ведь была бы приличная девица. Она бы не любила музыку, но рядом всегда был бы брат, что бы поддержать, исправить или утешить ее. Ей не хотелось бы подводить его или, еще страшнее, опозориться перед ним. Поэтому она сглатывала бы невыступившие слезы и упорно стучала бы по клавишам в попытке наиграть собачий вальс.

Даже если бы Тьма не пришла в Элеммир, брат с сестрой иногда бы ссорились. Из-за процента произрастания клевера, из-за музыки или из-за рыцарского романа – не важно. Скандалы были бы страшны, Силма швыряла бы в него посудой, клялась больше в жизни никогда с ним не заговорить, а Силиврен бы прятался от нее за креслом и обзывал бы истеричкой.

Но, если бы в Элеммир не пришла Тьма, они бы мирились. Темной ночью, что бы слуги не видели, они крались бы друг к другу, освещая путь лишь свечей, и сталкивались бы на пол пути. Примирения были бы тихими, молчаливыми, наполненные обоюдного раскаяния и искреннего рвения никогда больше в жизни не ссориться. Каждый раз.

Силиврен бы стал королем. Мудрым, чутким Владыкой. Силма всегда оставалась бы рядом с ним, как любящая сестра, преданная помощница, советница, как его неотъемлемая тень.
Если бы в Эллемир не пришла Тьма.

Enlil · 31.05.2017, 21:04

Jana Weber, пыщпыщ про кнут

Цитата:

Ну и, если честно, я тоже просто выложила бы техноскрин. Да, с банальными 25 бутылками. Осознавая этот факт, я неслабо устыдилась, глядя на твой креатив!

Не то, что бы я прибеднялась, но будем честны, если бы у меня вышло с бутылками, я бы выложила бутылки)))

Цитата:

Во-первых, эти пчелы на обложке в сочетании с названием - прекрасны. Идеальнее подобрать просто нельзя было)

Йо-хо! В смысле спасибо, это приятно, ибо это был крик души) Не в отчетах, так хоть в кнуте))

Цитата:

Судя по тому, что Сатин оказалось проще собрать чемодан воспоминаний, чем собрать чертову коллекцию, я уже не уверена, что мы когда-нибудь этих жуков вообще соберем...)

Ну может твои окажутся сильнее, ловчее... хотя я уже отчаялась и плюнула) Гекс нужно памятник ставить))

Цитата:

Меня, вообще, возмутило, что Сатин - рецидивист, а автору - оладушка

Каждому - по потребностям)))

Цитата:

Дэн, черт, не зря ты ее боялся, не зря

Вообще, кстати, я тоже Дэна вспоминала где то в этот момент. Что то вроде "а Дэнька оказался мудрее, проницательнее, чем нам казалось.."))

Цитата:

Лучше перевыполнить, чем недовыполнить) к тому же теперь с этими воспоминаниями можно не заморачиваться до конца династии - Сатин храбро взяла все баллы на себя)

*тихонько в сторону* если бы не кнут, мне вообще не пришло бы в голову ими заморачиваться... ))
Таки да! я практически горжуся нами с Сатин)))))

пыщпыщ пра отчет

Цитата:

Чорд, он родился! Так быстро!

Знаешь, я когда после загула вернулась к этому делу, особенно после родов Мии, тоже была несколько удивлена таким разудалым развитием событий, но, поразмыслив, решила - так тому и быть! Че париться то? Мы ж не Мия, при лютой нас к ней любви, все интересные события в период беременности уже случились... так перейдем же к следующим))

Цитата:

А мужчины, судя по всему, вообще не умеют выбирать имена.

Ну, автор, будем честными, тоже как то особо не заморачивается стилистической актуальностью, соответствием... а кое кто, не будем тыкать пальцем в Софи, вообще спросил у меня, почему мы назвали ребенка в честь коня из Рапунцель! Но нет. Кони никакого отношения к этому не имеют, а Сатин приходится отдуваться за всех)))

Цитата:

Исси, судя по всему, из всей этой компании ты - самая нормальная.

Да, пожалуй) но в этом есть и плюсы! Сколько терпения, толерантности к чужим причудам она успела накопить для последующего замужества!))

Цитата:

Но событие - одно и то же, и это придает ему оттенок реальности) как будто реально оно было.

Да, мне тоже очень нравится! Мы еще как то с Софи обсуждали, что неплохо вышел такой ход со свадьбами, да и вообще здорово) Не знаю, как ты, ты ж писала первая, но когда перечитала твой отчет и писала свой, удерживая в голове две точки зрения на одну ситуацию, мир воспринимается... объемнее, сочнее))

Цитата:

Чуть слезу не пустила, где он уходил

Нинада! Его ждет того... лучший мир!)

Цитата:

Танцы Виза и Реми - это что-то с чем-то) вспоминаю его, Виза, юность, и поражаюсь, какая ему выпала старость

Ты в том смысле что странно, что она такая спокойная?) Да, пожалуй... а давайте ка мы сопрем статую, а давайте ка я взорву замок, а давайте ка я доведу до инфаркта ухажера своей дочери... да, даже под старость повзрослеть Виз не удосужился))

Цитата:

Сижу и скачу сейчас на стуле от нетерпения увидеть их всех в Тотенбурге <3

Ты знаешь, я тоже долго его жду) Мы подобрались к нему вплотную, но, несмотря на все мои и твои надежды, я по прежнему не могу обещать его прям скоро, потому как делать в стиле "труляля где наша не пропадала" не хочется, а совершенство все не достигается и не достигается)))

ПЫЩИЩЕ!!

Enlil · 01.06.2017, 22:23

Дорога до границ Тотенбурга проходит легко и приятно. Проводники, впечатленные быстро расползшимися по поезду слухами, что тут едет самая взаправдашняя кинозвезда, вежливы и предупредительны. Они очарованы обаянием и скромностью Исенары, а ко мне время от времени подходят за автографами, хотя я совершенно не уверенна, что хоть кто то из них осведомлен, кого и когда я играла. Когда ко мне подходит один и тот же проводник четвертый раз подряд, я начинаю подозревать, что он либо запасается ими для многочисленной родни, либо приторговывает из-под полы. Мешать ему таким образом повышать тотенбуржскую экономику я не собираюсь. Исенара грызет подаренные соседом, приятным пожилым джентльменом, леденцы, и находит все это чрезвычайно увлекательным и забавным.
Когда мы проезжаем границу, путешествие перестает казаться таким уж забавным. Пограничники, все как на подбор, рыжие, со знанием дела и завидной дотошностью досматривают пассажиров, уделяя нам с Исенарой особое внимание. Для них мы две симпатичные иностранки, которых можно припугнуть в свое удовольствие, и даже мое особое разрешение на въезд их нисколько не впечатляет. В наших сумках они не находят ничего мало-мальски противозаконного, ни контрабандной уголовно наказуемой колбасы, ни наркотиков, ни оружия. Сейчас я как никогда благодарна рекомендации Риган пистолет приобрести уже в Тотенбурге, иначе мне могло бы составить большого труда не пристрелить какого-нибудь. Однако дело обходится без кровопролития, и, хотя я чувствую себя извалявшейся в грязи, мы благополучно проходим границу. Исенара, тем не менее, становится тиха и печальна.
На вокзале Тоттенбурга нас должны встретить и сопроводить в гостиницу, отведенную для съемочной группы, но когда я ступаю на перрон, перед моими глазами перекатывается только перекати поле. Платье из шелка и кружев ни в малейшей степени не уберегает меня от ночной сырости и мерзостного ветра, рядом зябко ежится, прыгая с ноги на ногу в попытке согреться, Исенара. Ждать на перроне до морковки на заговенье я не имею ни малейшего желания. С решительным пыхтением я дотаскиваю чемодан, размером полностью соответствующий общественному представлению о избалованной натуре актеров, до дверей небольшого, в два этажа, привокзального здания, в окнах которого обнадеживающе горит свет. Внутри мне без труда удается найти мальчишку, готового за несколько монет дотащить наши вещи до камер хранения, после чего, наконец, мы поднимаемся на второй этаж, в расхваленный все тем же мальчишкой бар. Бар, даром что напоминает скорее провинциальный клуб по интересам, тем не менее готов похвастаться достаточно сносным выбором алкоголя. Я заказываю Исенаре кофе с коньяком, а себе – двойной виски. Барменша, рыженькая, несимпатичная девчушка, смотрит на меня очень странно, и под ее взглядом я начинаю чувствовать себя матерой алкоголичкой. Мы только приехали, а мне уже требуется выпить.

Мы проводим в баре два с лишним часа, за которые я успеваю перейти от виски к бурбону и стать с барменшей, жалующейся мне на своего парня, практически лучшими подругами. Время от времени ее всхилпы становятся особенно неразборчивы и тогда приходится вмешиваться Исенаре в качестве переводчика. За свою чуткость она зарабатывает фирменную пироженку, а я – рюмку черного, как сердце парня барменши, абсента. Там то нас и находит наш потенциальный сопровождающий. Он конвоирует нас на свежий воздух и только тогда начинает долго и пылко извиняться.
- Прошу прощения, это такое неприятное недоразумение! – бормочет он, преданно заглядывая мне в глаза. – Нам поступила телеграмма, в которой было указанно другое время Вашего прибытия! Буквально только что мы узнали об ошибке и я поспешил со всех ног… о, фрау фон Вальде, генерал будет в ярости!
Формой и цветом волос он невыносимо напоминает давешних пограничников, но не в пример им вежлив. Тем не менее мне все равно невыносимо хочется ляпнуть ему какую-нибудь гадость.
- Как ваше имя, юноша? – с достоинством вопрошаю я. На щеках юноши стремительно расцветают алые пятна. Рыжие вообще быстро краснеют.
- Лейтенант Ибдхард Хоган, к Вашим услугам, - выдыхает он.
- Тяжело же вам живется, - огрызаюсь я, подстегиваемая абсентом, прежде, чем успеваю прикусить язык. Исенара сдавленно хрюкает в кулачок, а лейтенант наивно, непонимающе приподнимает рыжие бровки. В приступе раскаяния я тороплюсь сменить тему, и по пути к гостинице лейтенант Хоган разливается соловьем, расписывая достоинства родной Дергии и недостатки оккупированного ими Тотенбурга. К концу пути мое раскаяние тает без следа.

Из гостиницы, я едва успеваю принять душ и переодеться, настырный лейтенант (он все это время дежурил под дверью номера), тащит меня прямиком к генералу.
- Генерал Салливан О'Двайер, - говорит он, - он самый первый человек в Тотенбурге, большой поклонник Вашей актерской игры в частности и цикла об Антонии в целом. Даже не смотря на то, что Мери Адамс, автор книг, совершенно ни разу не дергийка.
- Я тоже не дергийка, - чопорно бросаю я и лейтенант заглядывает мне в глаза.
- Это ничего, - вкрадчиво говорит он и пытается положить ладонь мне на коленку. Я резко дергаю коленом, сбрасывая его руку, но ограничиваю свое негодование лишь взглядом, как можно более красноречивым. Возможно, мне не стоило краситься так ярко.
У генерала О'Двайера огромный дом, но кроме самого генерала и нас в нем только несколько офицеров охраны и его тотенбуржская любовница – Белинда. Белинда играет в адаптации Антонии одну из ролей, но какую, я до визита узнать не успеваю, чем бесконечно оскорбляю ее во время встречи. Она поджимает губы, презрительно щурится и цепким взглядом изучает мое платье.
Сам генерал на первый взгляд производит достаточно приятное впечатление, но я не испытываю иллюзий. Во-первых, лейтенант Ибдхард тоже сперва казался довольно милым, а во-вторых, с большой долей вероятности именно в ведении генерала, как первого лица Тотенбурга, находится пленение Алекса. Однако долго генерал О'Двайер не утруждает меня своим обществом. Он предлагает выпить за знакомство по бокалу шампанского и вскоре отпускает меня отдыхать и готовится к съемочному дню.
У дверей своего гостиничного номера я вкрадчиво угрожаю Ибдхарду сломать руки и отстрелить яйца, если он еще хоть раз позволит себе хотя бы взгляд в мою или Исенары сторону.

Съемки начинаются уже наследующий день и требуют от меня большого труда и сосредоточения. Съемочный процесс мало чем напоминает мой опыт десятилетней давности, другие люди, другая атмосфера и, главное, рядом со мной нет Алекса, с его вечной чашкой кофе в руках и идиотскими шутками. Алекса мне не хватает больше всего. Выяснять о нем приходится украдкой, вплетая невинные, казалось бы, вопросы, в будничные беседы, но вырваться куда то за пределы съемочной площадки и генеральского дома, где регулярно устраиваются вечеринки для всей команды, удается нечасто. Тем не менее, я по крохам собираю информацию и даже приобретаю у одного из агентов Риган пару пистолетов, для себя и для Исенары.
- Пароль для следующей встречи – слоны идут на север, - хрипит мне прокуренным голосом тощий, воровато озирающийся мужичок, и в тени самого злачного из всех когда либо виденных мной переулков, протягивает сверток в грязной серой тряпице. Когда я возвращаюсь на площадку, мне приходится запереться в туалете и долго отмывать свои щегольские ботинки от грязи и чужой блевотины. Покидая уборную, я крадусь тенями и нос к носу сталкиваюсь с костюмершей. Она смотрит с пониманием и состраданием.
- Что, перебрала вчера у генерала? – участливо спрашивает он. – Ничего, это бывает. Ты ко мне потом зайди, я тебе угля дам, желудок прочищает – во!

***

В день, когда мы снимаем сцену воссоединения Антонии с ее вторым мужем, Исенара преподносит мне сюрприз. В какой-то момент она, до сих пор непременно отирающаяся на площадке где то поблизости, исчезает из поля моего зрения, но не успеваю я начать волноваться, как вновь появляется под руку с неизвестным хмырем. Я смотрю на их трогательную пару и в моей голове крутиться множество комментариев: «когда она успела?», «хорошо хоть не рыжий», «почему он такой пришибленный?», «где она вообще его подобрала?», «его вообще кормят?». Но Исенара смотрит на меня большими умоляющими глазами и единственное, что я себе позволяю, это нервическое подергивание брови.
- Извините, - вместо приветствия подает голос голодранец. Я с трудом подавляю готовый вырваться сардонический смешок. Я улыбаюсь.
- Надо же, сестрёнка притащила, наконец, парня? Он ничего, только худоват. Как тебя зовут, малыш?
- Даниель, - тут же реагирует парень. Даниель так Даниель. По крайней мере не Ибдхард. Они с Исенарой синхронно заливаются румянцем, словно застигнутые в саду юные любовники.
- Это журналист, - выдавливает из себя Исенара, - я знаю, что нельзя, но там так холодно. Я же не могла его там оставить!
На журналиста Даниель не очень похож, скорее щенка, подкинутого к порогу ветеринара. Если не вылечить, так хоть милосердно усыпить. Но, хотя меня мало заботит судьба щенка, то есть парня, выгонять его я не тороплюсь. Исенара в последнее время итак не слишком обласкана сестринским вниманием, так что раз уж притащила, пусть будет.
- Я не займу у вас много времени, всего несколько минут, - торопливо уверяет меня мальчишка. Ему, видимо, тоже не хочется обратно на холод.
- Ладно, я сегодня добрая, - смиряюсь я и хлопаю по дивану рядом с собой, приглашая присесть, - только давай обойдёмся без банальных вопросов, я устала отвечать, курила ли я марихуану и спала ли я с кем-то из съемочной группы. Вы почему-то все это спрашиваете.

Когда генерал начинает приглашать меня на более уединенные встречи, на которых присутствуем только мы двое, я соглашаюсь, хотя понимаю, что он не в шашки играть намерен. Его дом, его крепость – так говорят слухи, и мне очень нужно эту крепость изучить.
Генерал удивительно деликатен, он не лезет сразу мне под юбку. Ему нравится играть в хищника, сам процесс для него увлекательнее, чем результат, и я эту игру охотно поддерживаю. Он показывает мне свои апартаменты, я покладисто восхищаюсь, а по ночам в туалете на клочке туалетной бумаги зарисовываю схемы комнат и прячу в чулки. Он показывает свою коллекцию вин и картин, увлеченно рассказывает, когда, где и у кого реквизировал тот или иной экземпляр, я пораженно охаю и пытаюсь сопоставить по времени, когда и где они могли пересечься с Алексом.
Каждый раз, когда генерал присылает за мной машину, я стараюсь думать о том, что эта встреча подарит мне новое знание.

Время от времени меня спасает Белинда. Она имеет манеру заявляться в самые неожиданные моменты, бросаться на меня с кулаками, устраивать безобразные сцены и угрожать мне расправой, а генералу харакири. Самого генерала это только забавляет, ему нравится смотреть, как мы вцепляемся друг другу в глаза и я прикладываю все старания, что бы это зрелище ему не наскучило.
Впрочем, на съемочной площадке приходится быть настороже. После того, как мерзавка подливает в мой чай какую-то дрянь, я провожу очень неприятные часы в обнимку с белым другом. Из уборной я выхожу зеленоватая и злая, а Белинда торжествует. Позволить себе ответную гадость я не могу, как ни хочется. Вдруг это выведет ее из строя и она больше не сможет прерывать наши с генералом свидания. Больше всех от нашей войны страдает режиссер. Истинный фанат своего дела, он с мукой наблюдает за разборками генеральских фавориток, и с удовольствием бы выгнал нас обеих, что бы не мешали заниматься искусством. Но позволить себе такой дерзости он, тотенбуржец, не смеет.

Я дожидаюсь ночи, когда генерал уезжает за город и пробираюсь к нему в дом. У меня есть заранее подготовленные копии ключей от большинства дверей особняка и четкая цель. В кабинете О’Двайера должны находится протоколы допросов и документы о содержании пленных, я видела их только однажды, краем глаза, как раз перед тем, как генерал захлопнул перед моим носом дверь в свое святая святых.
- Вы, женщины, очень любопытны, - сказал он тогда, и я в ответ лепетала о том, как меня будоражит одна мысль о его военных подвигах.
В ночь моего вторжения в доме тихо. Пугающе тихо. Зная, что генерал не любит чужих в доме, я тем не менее готовлюсь, он оставит кого то из подчиненных его охранять и заранее варю в гримерке сонное зелье. Но в особняке висит тишина. Ни голосов, ни звуков шагов, словно все вымерли. Я крадусь по коридорам, чувствуя, как по позвоночнику прокатывается холодок. С единственным обитателем особняка мы сталкиваемся случайно, нос к носу, и очень трудно сказать, кто из нас удивлен больше. Я сперва швыряю в него флакон с зельем, и только потом замечаю, что на нем синяя, не дергийская форма. Незнакомец вскидывает руку, мой флакон, не долетая до него метра, проваливается в черный сгусток дыма и схлопывается, исчезая, будто его и не было.
- Ты кто такой?! – я едва успеваю вспомнить, что я здесь тайно и приглушить голос. Шепот выходит театрально драматичным.
- Это ты кто такая?! – огрызается он и тут же его лицо разглаживается маской узнавания. – Постой ка, ты та актрисулька! Как же там тебя… Вельвет… Кашемир… Трикотаж…
Возмущение переполняет меня и вырывается наружу потоком ветра, способным сбить с ног любого нормального человека. Но он, незнакомец, отражает мои потуги с малозаметным усилием.
- Сатин, да, точно! – как ни в чем продолжает он. – Алекс же говорил.
У меня опускаются руки и ветер мгновенно стихает.
- Алекс?... – рискую переспросить я.
- Да, он мой… вроде как отец, - сопляк лет семнадцати смотрит на меня пристально, изучающее, беспардонно. – Смею предположить, мисс Сатин, что вы забрались так далеко от Вероны не ради внимания генерала О'Двайера. Не окажете ли честь составить мне компанию в обыске его кабинета? – он галантно предлагает мне локоть, но я гордо вскидываю голову и шагаю мимо него.
- Я тебя знать не знаю, «сын Алекса», - я стараюсь его игнорировать, но он, ничуть не оскорбленный, следует за мной по пятам.
- Зато я о тебе наслышан. Например, та история про предложение руки и сердца на презентации картинной галереи мисс Абрахайм. Или репетиции в кабинете мистера Пратта. Или вот еще… - он как то очень нехорошо оживляется, и я гневно скрежещу зубами.
- Убью Алекса. Найду и убью.
Несмотря на мое негодование, мальчишка оказывается полезным напарником. Он заранее избавляет меня от необходимости сталкиваться с охраной, деловито вырубает и складирует ее в кладовке с швабрами, после чего значительно ускоряет обыск кабинета. Он первый находит нужную бумагу и его лицо, когда он роется в папке, каменеет.
- Они держат его здесь, - он протягивает мне бумагу, и я очень стараюсь абстрагироваться, сосредоточить все свое внимание только на строке адреса.
- Отлично, - мне достаточно запомнить, я возвращаю бумагу мальчишке, он вкладывает ее обратно в папку, словно так все и было, а папку ставит на место. – Не окажете ли честь составить мне компанию в налете на казематы дергийцев? – интересуюсь я. На лице парня сначала мелькает удивление, а затем расплывается усмешка.
- Осознала, что без меня никак? – он хитро щурит глаз, вынуждая меня мученически вздохнуть.
- Ты все равно туда полезешь, так пусть хоть под присмотром.
Он деликатно провожает меня до припрятанной в паре миль от генеральского дома машине, хотя особой нужды в том нет. Я обещаю еще что-нибудь узнать и назначить точную дату налета. Для связи он предлагает использовать мусорку рядом с портье в моей гостинице, просит писать сообщения на полях Тотенбуржского Вестника, и выкидывать в означенную урну. Я несколько секунд изумленно смотрю на него, пытаясь понять, шутит ли он, но мальчишка предельно сосредоточен и серьезен.
- Как тебя зовут то? – я вспоминаю, что даже не знаю его имени, только когда он по-позерски тает в завихрениях черного дыма.
- Керан, - доносится до меня его голос. Улыбка, словно у матерого чеширского кота, тает последней.

В назначенный день я чувствую себя несобранной и рассеяной. Это не укрывается от глаз режиссера, он долго ругается на съемочной площадке, но я его едва слышу. За день до этого я выбрасываю «Тотенбуржский Вестник» с местом встречи и датой налета в урну возле портье, но ответа до сих пор нет. Пораженный моим равнодушием, режиссер уходить плакать в гримерку.
Оставленная в своем номере в покое, я нервно меряю комнату шагами, не замечая, что за мной неотрывным взглядом следит Исенара, особенно тихая и молчаливая сегодня. Ближе к вечеру я начинаю собираться, достаю и чищу пистолет, и едва успеваю накинуть на него кружевную комбинацию, когда сестра решительно вламывается в комнату.
- Сатин, я хочу сходить на вечеринку! – На одном дыхании выпаливает она и сжимает кулачки. Под моим изумленным взглядом она сникает, набирает в грудь побольше воздуха, но все равно продолжает уже куда более неуверенно. – Сегодня ее устраивают ребята из съемочной группы, там будет Хильда, костюмерша, и еще та, которая играет соперницу Антонии…
Я не имею ни малейшего понятия, о какой сопернице она говорит, но Хильду я припоминаю, и она не вызывает у меня ни малейшего доверия.
- Нет, - отвечаю я. Шелк комбинации неуклонно сползает с кровати, я пытаюсь незаметно прикрыть пистолет подушкой. – Никакой вечеринки с Хильдой. Про нее ходят очень нелицеприятные слухи. О ее связях с дергийцами. Я не стану отпускать тебя туда одну.
- А ты… ты! – внезапно взрывается Исенара. Я смотрю на свою тихую, кроткую сестру ошеломленно, но на этот раз ее просто так не остановить. – Ты меня для этого сюда брала?! Ты итак не позволяешь никуда ходить! Я сижу тут, в четырех стенах, ты же не вылезаешь со всяких вечеринок! Ты знаешь, какие слухи ходят про тебя?! Ты… у тебя ведь Алистер!
- Во-первых, - я чувствую, как начинаю заводиться. Это некстати, но напряжение дает о себе знать, а внезапные кульбиты Исенары совершенно некстати. – Во-первых, мы с Алистером даже не живем вместе. Во-вторых, это не твое дело. И в-третьих, Исенара, ты не понимаешь во что лезешь, так что будь добра, прекрати истерику и не спорь.
- Мне уже почти восемнадцать!
- Судя по этой истерике – лет десять.
Исси трагично всхлипывает, карие оленьи глаза увлажняются и на мгновенье мне почти становится стыдно. Затем Исенара подрывается с места и вылетает прочь, громко хлопая дверью. Я устало тру переносицу, прикрыв глаза, а когда открываю их, вижу, как по краю сегодняшнего выпуска «Тотенбуржского Вестника» начинает виться вязь букв. Я с трудом разбираю корявый, скачущий почерк, но приглядевшись, наконец, могу прочитать: «Жди. Буду.»

Керан уже ждет меня в назначенном месте. Из близлежащих кустов мы изучаем дислокацию врага, после чего я с помощью колдовства устраиваю в автомобильных ангарах пожар. Мальчишка неизвестным мне заклинанием вырубает оставшихся на посту охранников, и под прикрытием тьмы мы проникаем внутрь. Что бы я ни говорила, с его помощью это оказывается проще, чем ожидалось. Мы спускаемся вниз, в подвалы, и, несмотря на все мои попытки заблудиться, наконец находим Алекса в одной из на удивление немногочисленных камер. Выглядит Алекс ужасно. Мне не хочется думать, каким образом получено то или иное увечье, но воображение и логика сами дорисовывают малоприятные, но донельзя реалистичные картины. Когда я стучу в решетку его камеры, он никак не реагирует, даже не шевелиться и не моргает. На какой-то миг мне не дает вздохнуть ужасное подозрение, что мы опоздали, но когда я охрипшим голосом зову его по имени, он открывает глаза. Керан деликатно оттесняет меня плечом, кладет руку на замок камеры и, не проходит и минуты, как металл под его пальцами рассыпается в прах.
- Извини, сгоряча перестарался, - угрюмо бросает мне парень, когда вслед за замком обрушивается вся дверь целиком.

- Керан, ты ли это, мальчик мой? – бормочет Алекс, когда мальчишка помогает ему подняться на ноги. – А ты возмужал! Когда я видел тебя полгода назад, тебе было тринадцать.
- Это все разные временные потоки. Я много где успел побывать, - охает Керан, когда Алекс наваливается на него всем телом. Веса в Алексе осталось не так уж много, но Керан от неожиданности прислоняется к стене. Он быстро ориентируется, закидывает руку мужчины себе на плечи и аккуратно поддерживает.
- Как поживает твоя дорогая матушка? – со светской озабоченностью любопытствует Алекс, едва держась на ногах.
- Прекрасно поживает матушка. Просила передать привет и обещала, что выпьет из тебя всю кровь, когда вернешься.
- Ах, шалунишка, ловлю ее на слове, - хихикает Алекс. Мы с Кераном синхронно закатываем глаза.
- Бога ради, избавь меня от подробностей, - ворчит Керан, выволакивает Алекса в коридор и только тогда тот замечает меня.
- Сатин! – на его измученной физиономии сквозь грязь проступает такая искренняя радость, что я моментально забываю о своем обещании его убить. – Сколько лет, сколько зим! А чего это ты тут делаешь? Нет, ты не подумай, я скучал…
- Я заберу его с собой, - Керан обращается ко мне, перебивая бормотание Алекса. – Там его никто не найдет, и есть кому за ним ухаживать.
«Риган меня убьет», - думаю я, но киваю. Алексу нужна помощь, а не толкотня в контрабандных тайниках грузовых составов Тотенбурга.
- Я как только, так сразу, - Алекс, даром что не совсем адекватен, правильно расценивает мое замешательство. – Я Риган напишу. Позвоню… короче, куда от нее денусь то…
Они тают в завихрениях непроглядно-черного портала. Напоследок Керан благодарно склоняет голову. Когда они исчезают, я вздыхаю и оглядываюсь вокруг. Меня окружают каменные стены, и теперь мне предстоит выбираться отсюда самой. Но охранники, вырубленные Кераном, по-прежнему беззаботно спят по углам, и преодолеть пустые коридоры не составляет труда. Я благополучно выбираюсь наружу, но только на пороге гостиницы меня отпускает напряжение. Наконец-то все закончилось.

Я успеваю привести себя в порядок, переодеться, заказать в номер ужин и сделать вид, что ничего не произошло. Я разваливаюсь в кресле, но от созерцания потолка меня очень скоро отрывает стук в дверь. «Наверное, это ужин», - думаю я, но когда отрываю дверь, на пороге вижу Исенару и давешнего, запавшего ей в душу хмыря. Предположения одно другого неправдоподобнее проносятся в моей голове в мгновение ока. Прерывает их поток Исенара.
- Сатин! – она бросается ко мне, останавливается в шаге, замирает и начинает торопливо щебетать. Она переходит на родной язык, но даже на нем мне приходится половину разбирать, а половину догадываться. Она рассердилась и сбежала, говорит мне Исенара. В комендантский час ее обнаружил дергийский патрульный и попытался надругаться, говорит Исенара. Надругаться – так она и говорит, и мне хочется закрыть лицо ладонями и завыть. Но самое интересное только начинается. Она стреляла в патрульного, говорит Исенара, а потом прискакал Даниель и спас ее. У меня язык чешется спросить, не припаркован ли у гостиницы белый конь, но я осознаю острую неуместность этого вопроса.
- Сядь, - требую я. Оба, и Исенара, и Даниель, садятся синхронно, будто собачки в цирке, и смотрят на меня снизу вверх своими глазками.
- Я подозревала, что ты можешь натворить дел, но, пожалуй, я тебя недооценила, - я уже представляю, как можно использовать пути отступления, заготовленные для Алекса, хотя, конечно, перевозить сестру в багажном отделении я не планировала. Мой взгляд возвращается на безконного рыцаря, - слушай, парень, я благодарна тебе за содействие и всё такое, но ты, пожалуй, свободен. Эти рыжие твари могут говорить что хотят, но из страны я её вывезу. Я обещала матери доставить её домой. Впрочем, ты можешь остаться до утра, кровать я тебе не предложу, но на диване ты со своей худосочной фигуркой вполне поместишься, - в конце концов, если в комендантский час над ним попытается надругаться еще какой-нибудь шальной дергиец, Исенара мне потом всю плешь проест. Мне остро требуется выпить. Я нахожу в баре неплохой виски, наливаю в бокал на два пальца, не больше, морщусь, осознавая, что встроенной морозилки в баре нет, но идти за льдом выше моих сил. Сойдет и так. Донести бокал до рта я не успеваю.
- Нет, - Исенара вскидывает голову.
- Что, прости?
- Я хочу поехать с ним.
Я ставлю бокал на стол, на пару секунд прикрываю глаза и усмехаюсь.
- А ты не так-то прост, парень, - я смотрю на него внимательно, с интересом, но даже не пытаюсь понять, что она в нем нашла. Кроме отсутствующего коня, само собой. - Но я бы с тобой, пожалуй, не поехала. Не в моём вкусе. Впрочем, если уж ты решила по полной вляпаться, почему я должна тебе мешать?
Новая попытка пригубить виски никак не может увенчаться успехом. Исенара с визгом бросается мне на шею, рука с бокалом дрожит и драгоценный напиток пятнами остается на полу. Я начинаю мысленно подбирать слова, что бы объясниться с родителями. «Понимаете, над вашей младшей дочерью чуть не надругались, но тут прискакал рыцарь на белом коне… да, папа, конь был шикарный, я сама лично с ним познакомилась. Уверяю, он заслуживает доверия».

Я уезжаю из Тотенбурга, не дожидаясь окончания съемок. Я ссылаюсь на внезапные семейные проблемы, режиссер вежливости ради пытается уговорить меня остаться, но вздыхает с облегчением, когда меня удается спровадить.
На вокзале снова никого нет. В этот раз на мне куда более теплый костюм, но отчего то мне все равно зябко. Свет ламп начинает мелко дрожать, вторя звуку приближающегося поезда. Я не тороплюсь подниматься с места и мчатся к своему вагону, ничего, еще успею. Пару часов назад я простилась с сестрой, получив многочисленные заверения от Даниеля, что он глаз с Исенары не спустит и ни одному дергийцу больше в обиду не даст. Я не очень ему верю, все мы щедры на клятвы в восемнадцать лет.
Рядом со мной лежит очередной выпуск «Тотенбуржского вестника». «Добрались хорошо, - накарябано по краю страницы. - Подорожник приложен. Кровь выпита». Я не могу не улыбаться, глядя на эту надпись, но, все равно, не ощущаю ни малейшего удовлетворения. Только усталость.
Поезд останавливается, двери вагонов открываются. Из некоторых выскакивают редкие, один-два, пассажира. Из моего вагона выглядывает молоденький веснушчатый проводник, с ним же мы ехали в Тотенбург. Он находит меня глазами, расплывается в улыбке и приветственно машет рукой. Я, наконец, поднимаюсь с места.