Дождь в Бриджпорте всегда был холодным, даже летом. Несметное количество ледяных капель острыми иглами пронзали застывший в тумане город. Я всегда любила дождь, ведь только тогда я могла позволить себе плакать.
Я выставила руку вперед – поймать хоть парочку этих самых капель, но через пару секунд вода уже лилась из ладони, стекала по запястью, локтю, а потом – обратно к земле, к которой и стремилась. Всюду были слышны щелчки раскрывающихся зонтов; люди спешно пытались найти укрытие, закутывались в свои пальто, словно в броню, которая может их защитить. Все куда-то спешили, дрожали, дышали слишком часто.
Но не я.
Стоя недалеко от оживленной улицы, освещаемая светом фонарей и ближайших зданий, я смотрела на несчастные капли, бьющиеся о мои такие же ледяные пальцы, и совершенно ничего не чувствовала.
Интересно, как ты сейчас, Винсент? Вспоминаешь ли обо мне хоть иногда?
Тогда ведь тоже шел дождь. Мы лежали, обнявшись, в нашем маленьком домике на окраине Хиллвуда и слушали шум вдребезги разбивающейся воды через открытую дверь балкона.
А потом целовались на этом самом балконе, жадно вдыхая холодную свежесть и ароматы друг друга.
Я и не заметила, как пролетели два моих лучших года. На фоне нашего с тобой долгого существования такой срок – ничто, но именно это время было для меня действительно настоящим. Когда ты был рядом, я смаковала ненавистную прежде жизнь. Забывала, как дышать, тонула в тебе и не хотела спасаться.
Мне никто не был нужен, кроме тебя.
Я все помню, как будто это было вчера. Словно вчера ты ушел и вот-вот должен вернуться. Наверное, я просто утратила чувство времени. Эти последние двадцать лет в одиночестве тянулись так долго, но мне до сих пор кажется, что еще недавно мы были вместе. Я будто постоянно ощущала твое присутствие, даже если тебя не было.
Я каждый раз вспоминаю, каково это – быть с тобой. И каждый раз молюсь, чтобы ты снова появился в моей жизни. Но, кажется, мои молитвы никто не слышит. Наверное, просто нет смысла молиться вымышленным богам. Я и так обманула законы мироздания и не имела права просить чего-то еще.
Сейчас я понимаю, что с тобой у меня было все. Но мне захотелось большего, чем ты мог мне дать.
Я променяла тебя на силу, которую не получила. И справедливо снова осталась одна.
Я тысячу раз говорила тебе, что у Авроры было то, чего никогда не было у меня: магия, внимание матери, а потом и любящий мужчина, ребенок. Какие-то узы. А самое главное – пятьсот лет беспамятства и пустоты. Мне же жизнь не сделала такого подарка. Она решила, что меня нужно протащить по самому дну самой глубокой канализации человеческих судеб, чтоб я захлебывалась всем этим дерьмом и молила о смерти! Держаться было не за что, поток нес меня, куда хотел, а я, идиотка, думала, что таким путем доплыву до рая.
Но в рае не пахнет отходами. И таких, как я, туда не пускают. Ведь когда мне выпал шанс начать жить так, как я и мечтала, я почему-то решила, что внушенная мне еще в детстве ненависть к сестре важнее, чем ты.
Возвращаться в исходную точку всегда тяжело. Особенно тяжело возвращаться ни с чем.
Я – ничто.
Моя жизнь – ничто.
Все, что я имею, – ничто.
И пятьсот лет ожидания, подготовки, предвкушения лучшей жизни привели к очередному «ничто».
Мнимая мечта, которая спустя века стала такой реальной, вдруг потеряла смысл и оказалась еще одной пустышкой. Затуманившие рассудок обещания наконец найти свое место в этом мире рассыпались, стоило лишь приблизиться к заветной цели.
Почему я сдалась? Почему дала слабину, стоило лишь увидеть, что у нее снова есть то, чего нет у меня? Почему я не отняла все, хоть и могла?..
Наверное, я слишком поздно осознала, что мне все это было совершенно не нужно.
Ты всегда говорил, что я сильная. Еще говорил, что тебе это и нравится во мне. Но ты же знал, что это не так, да? Лгал мне в лицо, осыпая комплиментами и ласками. А я верила, упивалась этими речами, купалась в твоей власти надо мной. Ты знал, что я глупа, и пользовался этим. За всю свою длинную жизнь я так и не сделала ничего достойного. Лишь шла на поводу у своих слепых и дешевых желаний.
Я оказалась дурой. Меня использовали, а я позволяла использовать себя.
Поэтому ты и ушел. Тебе наскучило каждый день видеть меня в одной и той же точке. Все вокруг двигались вперед, а я – вниз. Все глубже зарывалась в свою жажду заполучить то, чего у меня никогда не было, а тебе хотелось наблюдать, как я поднимаюсь к небесам и лечу, расправив крылья над ночным городом.
Прости, но я уже никогда не смогу взлететь. Мои крылья в засохшей и зловонной грязи слишком тяжелы, чтобы я могла оторваться от земли и парить среди облаков. Но я ведь могу пытаться, да?..
Я не знаю, где ты сейчас. Наслаждаешься северным сиянием на заснеженных вершинах Мунлайта или загадываешь желания, считая падающие в теплый океан Санлита звезды? Или, быть может, ты где-нибудь совсем рядом, делишь постель с другой в пентхаусе на Молл-стрит, что в паре кварталов отсюда?
Мне бы хотелось, чтобы ты был здесь. Но тебя нет.
Я изменилась, Винс. Ты бы сразу понял, если б увидел. Говорят, у меня даже стал другой взгляд.
Пытаясь заполнить созданную мной же пустоту, я окружила себя искусственной семьей, другими мужчинами, но ничего не помогло.
Я только недавно поняла, насколько же дорогую цену заплатила за свои грехи. Аврора назвала меня марионеткой, и была абсолютно права. Это именно то слово, которое идеально описало мою сущность – всегда рядом был кто-то, кто дергал за ниточки, а я в это время слепо думала, что поступаю по собственной воле.
Я вытерла с лица капли и поправила мокрые волосы.
Слезы – это так по-человечески.
Только я уже давно перестала им быть.
Комбинированный вид
