[Чудовтапках]

Жизнь и смерть Роберта Уилсона.



«6 июля.
Я не знаю, что со мной происходит. Я знаю только одно: больше так жить нельзя. Что сделать, чтобы это наваждение ушло – неизвестно. Мне кажется, я схожу с ума. Половина дня для меня проходит в галлюцинациях, и я не могу отличить их от реальности. Я не знаю, пишу ли сейчас на самом деле, или всё это – лишь бред моего воспалённого мозга. Это узнать я смогу лишь одним способом – надо перейти грань. У всех галлюцинаций есть грань. Если я её перейду, то избавлю себя от этого наваждения. А если это не галлюцинация – пусть меня судит Бог.
Лорейн спит, раскинувшись на кровати. И я знаю, что должен делать. Жребий брошен. Либо одно – либо другое. Ничего нельзя изменить».
На этих словах запись кончалась. Молодой учёный захлопнул солидную потёртую книгу и рассеянно провёл рукой по тёмной кожаной обложке.

Кажется, он начинал понимать, что произошло в этом старом, окутанном многими легендами доме, двести лет назад в далёком двадцатом веке.

Первая серия
Вторая серия
Третья серия
Четвёртая серия
Пятая серия
Шестая серия
Седьмая серия
Восьмая серия
Девятая серия (последняя)

[Лиралисс]

Интересно... Как увидела шифр в предпоследей главе, страшно захотелось рашифровать... Но мне лень.))

[Aquamarine]

Чудовтапках, Классную обложку ти сделала Молодец..
Очень хочу проду!! Почему-то она задерживается...

[Renfree]

Я расшифровала фразу) Оо

Через несколько месяцев все кончится. Я знаю.

Какой шифр, догадаться уже не сложно)

[Чудовтапках]

Renfree, верно, тебе медаль

Aquamarine, думаю, новая серия будет завтра. В крайнем случае - послезавтра.

[Rose]

Renfree, я не поняла закономерность.

[Ларисса]

Чудовтапках, сколько серий интересных. Жду продолжения. Молодец!

[Renfree]

Cappssollka, В алфавите отсчитываешь каждую букву на 2 назад, и из получившихся составляешь фразу

[Rose]

Renfree, спасибо, какой ужас!

[Чудовтапках]

Восьмая серия.

- Что? - переспросил Уилсон. Книга выпала из его рук.
- Погаси свет, - спокойно повторила Лорейн, смотря Роберту в лицо своими немигающими чёрными глазами, настолько чёрными, что зрачков не было видно - они полностью сливались с радужкой.
- Ты заговорила? - Роберт поднялся с кресла и подошёл к дочери. - Заговорила?
Лорейн молчала. Тогда Роберт принялся тушить свечи. Вскоре комната погрузилась в полумрак и освещалась только огнём камина. Роберт стоял посреди комнаты. Девочка подошла к нему и спросила - настолько тихо, что мужчина подумал, что это ему послышалось:
- Что бывает после смерти?

Уилсон вздрогнул. Вопрос Лорейн был для него совершенно неожиданным. За окном зловеще завыл ветер. Ёлка на главной улице светилась разноцветными лампочками гирлянд. Уилсон и сам об этом часто думал - сначала маленьким ребёнком, но тогда смерть казалась ему настолько далёким и противоестесственным понятием, что вскоре он забыл об этой мысли. Потом студентом-медиком, изучая анатомию на трупах, потом хирургом, откладывая в сторону дефибрилляторы, поднимая глаза к большим часам, висящим над дверью операционной, чтобы назвать время смерти. А потом, особенно часто, он думал об этом вдовцом, тщась понять, что же сейчас с Джеки. Он помолчал, не смотря на Лорейн, а потом ответил:
- Это очень малоизученный вопрос, Лорейн.
Девочка не удовлетрорилась таким вариантом ответа. Угрюмо глядя на отца из-под тёмных прядей волос, она повторила:
- Что же?
Роберт вздохнул.
- Этого никто не знает. Но многие считают, что... - он помедлил - что ничего.

Лорейн некоторое время стояла перед ним, опустив голову и не шевелясь. Чёрные косы ложились на её плечи, немного напоминая змей. Девочка развернулась и медленно направилась к двери. Не дойдя до неё двух шагов, она вновь развернулась к отцу, и, посмотрев ему в глаза, громко и отчётливо сказала:
- Это неправда. Смерть - это не конец пути. Это только начало.

Она быстрым взмахом поднесла руку ко рту. Дальнейшие события показались Роберту замедленными: Лорейн раскрыла ладонь, что-то проглотила, чуть заметно пошатнулась, сделала неуверенный шаг,

посмотрела из-под чёрных прядей на отца, губы её дёрнулись, девочка судорожно вздохнула и упала. Медленно и неслышно.

Теперь время для Уилсона наоборот побежало в бешеном темпе. Он бросился к дочери.
- Лорейн, - мужчина перевернул девочку на спину: глаза её были закрыты, а лицо - удивительно спокойно, и было в её лице что-то странное, чего Роберт не замечал раньше. В левой руке до сих пор было что-то зажато. Уилсон осторожно разжал её руку.
- Цианистый калий... - прошептал он. - Её уже не спасти...
Где Лорейн могла достать цианид, подумалось ему. Ответ Роберт нашёл на удивление быстро - конечно, в его лаборатории. Он увлекался химией и в одной из комнат оборудовал целую лабораторию, где хранил не только цианистый калий, но и многие другие опасные вещества. Уилсон каждый раз тщательно запирал дверь лаборатории, когда уходил, и чёрт знает, как Лорейн могла проникнуть туда, но факт тот, что проникла.
Роберт резко поднялся с пола, взял тело Лорейн на руки и уложил на диван.

Теперь казалось, что дочь просто безмятежно спит. Хотя, она именно спит. И вся разница в том, что она больше не проснётся, не прокрадётся ранним утром к нему в комнату, чтобы стащить какую-нибудь книгу, не нарисует картину, не заиграет на пианино... А так и будет лежать на этом диване. А что будет дальше - дело органической химии. Душа, характер, привычки, голос, взгляд - всё ушло из его дочери. Осталось только тело. А что такое тело? Мышцы, кости, мясо, кровь. Одна анатомия.
Уилсон стоял рядом с диваном и смотрел на Лорейн. В висках бешено стучал пульс. Его охватило злобное отчаяние. Он ничего не мог сделать. Он с шестнадцати лет мечтал стать врачом, десять лет учился, спас сотни, а может и тысячи людей - самых разных людей. Но двум самым главным людям в своей жизни он помочь не смог. Сначала умерла Джеки. Ему было тяжело, но у него была Лорейн. Было ради чего жить. А теперь и Лорейн нет. Он остался один.
Роберт посмотрел на лицо дочери и понял, что в нём было ему незнакомо: Лорейн улыбалась. Улыбалась, точно так же, как раньше Джеки улыбалась во сне. Улыбалась первый раз в соей жизни. И последний... В глазах Роберта потемнело.
Уилсон обвёл глазами комнату. Перед ним горел огонь в камине. В руках он держал книгу, раскрытую на разделе "Психические травмы". С фотографии на него угрюмо глядел душевнобольной.

Неожиданно Роберт понял, кого тот ему напоминает: этот взгляд он видел каждое утро в зеркале.
- Сумасшедшие... И я сумасшедший... - прошептал он.

[Aquamarine]

Чудовтапках, Ужас какой...
Лорейн сумасшедшая!!!!! Зачем же так??? Я в шоке... У меня нет слов... Как же теперь дядька один будет....
Впечатление ты умеешь произвести, я теперь буду сны про самоубийц смотреть
Как же хочется узнать, что будет дальше!!! наверное, Роберт не выдержит и тоже....того....
Ну очень-очень хочется узнать!! Давай скорее серию!!!