[pike]

На первый взгляд ничего удивительного. Туча как туча. Тем более, что всё небо было затянуто этой свинцовой серостью.
Но в том месте, куда указывала Сандра, сквозь серые клубы угадывалась некая тёмная масса.
При этом раздяды молний исходили именно оттуда.

- Чёрт! Что это за хрень?
- Похоже на дирижабль!

Сандра только усмехнулась.

- Ага. Гинденбург над джунглями!

Она оборвала свою фразу. Из пелены туч медленно выплывало нечто....
Оно конвульсивно вздрагивало.
Было ощущение какой-то нереальности.
Сразу возникла ассоциация с огромным воздушным змеем.



- Чёрт! Это похоже на медузу!
Голос Сандры вернул меня в этот мир.
Действительно, выплывающее из туч создание было похоже на гигантскую медузу. Тело и лохмы длиннющих извивающихся щупалец.
Но в отличие от медузы, это создание плыло в воздухе боком.

В голове сразу промелькнула мысль: "Какой длины эта тварь? Сколько она может весить?"
Опять возглас Сандры:
- Как такая громадина может летать?

Я чувствовала, как дрожит её рука, впившаяся мне в плечо.
- Нам пора смываться!

В этот момент один из наших индейцев с диким визгом оторвался от земли. Неведомая сила тянула его к начавшей снижаться твари.
Несчастный болтался в воздухе, словно марионетка.
Щупальца чудовища протянулись к нему и через секунду обвились вокруг его туловища.
Тело медузоподобной твари, извергающее молнии, начало светиться. Индеец визжал и извивался, пытаясь освободиться.




Не знаю, что заставило нас с Сандрой стоять, как вкопанные.
Я чувствовала, что воздух вокруг нас буквально наэлектризован. Ощущался запах озона.



Неожиданно всё изменилось.
Щупальца монстра стали как бы меркнуть.
Сама тварь начала буквально таять в воздухе.
Уже через несколько секунд она вообще исчезла, и только озарявшее окрестности голубоватое сияние продолжало заливать всё вокруг фантастическим светом.



Индеец был явно жив. Он упал на землю, но тут же вскочил на ноги, ошалело огляделся и рванул бегом в сторону храма.

- За ним, живо!

Напрасно мы пытались его догнать. Это было бессмысленно.
Он пробежал через территорию храма и скрылся в джунглях.





Мы так и стояли, как две дуры, у кромки леса, прекрасно понимая, что если мы продолжим погоню, то уже вряд ли сможем выбраться из этого зелёного ада.

-Чёрт! Что это за дрянь?

Сандра, тяжело дыша, осматривала небо.

- Все индейцы убежали! Мы остались одни, - это был Манфред.

- Надо связываться по радио и вызывать вертолёт. Я не хочу тут больше оставаться.



По тону Сандры было понятно, что возражений она не потерпит. Мне и самой, если честно, уже расхотелось искать пиратские сокровища.
Манфред отправился в лагерь, и тут грянул ливень.
Мы едва успели укрыться под натянутыми тентами. Такого ливня я не видела давно. Оставалось только надеяться, что он будет лить до самого вечера.
Если он закончится днём, то жаркое солнце превратит джунгли в реальный ад.

Сидя под тентом, мы обсуждали произошедшее.
То, что случилось сегодня, не поддавалось осмыслению. У нас не было ни одного приемлемого объяснения.
Успокаивало одно: Манфред снял всё произошедшее. Мы пересматривали запись снова и снова.
Но ничего, абсолютно ничего не могли понять.

Дождь закончился только вечером. Это меня обнадёжило. Вместо одуряющей, убивающей духоты на джунгли опустились прохладные сумерки.
Манфред связался с базой и передал, что мы будем ждать вертолёт рано утром.
Мы были так испуганы и растеряны, что не спали всю ночь. А утром, за полчаса до прибытия вертолёта, из джунглей вышел наш проводник Гвидо.



- Гвидо говорить, белый нельзя! Кетцалькоатль сказал, белый нет! Белый уходить! Кетцалькоатль убить тот, кто говорить: "Приведём белых!"
Змей предупредить дугие. Белый уходить! Скорее уходить!

Сказав это, он вновь скрылся в джунглях.
Звук подлетающего вертолёта показался нам божественной музыкой.
Мы покидали наш лагерь без сожаления.
Забрав только самое ценное оборудование, мы бросили все наши палатки и тенты.
На этот раз наше отбытие больше походило на бегство.
От себя скажу, что сюда мы больше не вернёмся. Я не считаю себя робким человеком, но такого ужаса, такого щемящего, животного ужаса я не испытывала ещё никогда в своей жизни.
Мы прикоснулись к чему-то запретному, тайному. К тому, что мы не готовы принять и объяснить.