Выпускаю в свет свою первую династию и требую критики, тапков, яда - в общем, всего, что найдется в вашем ассортименте. Обещаю, что постараюсь все учесть, и что постараюсь довести до ума все 10 поколений. Желаю всем, кого сюда занесет, приятного прочтения.
Лавинья Муратти – так гласили строка в моих документах, над которой значилось «имя» и «фамилия». С фотографии на меня смотрела молодая женщина с длинными черными волосами, затянутыми в хвост, карими глазами и смуглой кожей. Где моя улыбка, где бесенята, плясавшие в глазах, где та женщина, что могла протанцевать всю ночь напролет на очередном городском празднике? «Умерла, - напомнила себе женщина, откладывая документы в сумку и падая на жесткую подушку, - тебя нашли в канаве, что рядом с городской свалкой, забыла?» Хотя эта смерть и не помешала мисс Муратти путешествовать, когда я об этом вспоминала, я не могла не чувствовать угрызений совести, и самоуспокоение вроде фраз «Люси была редкой оторвой и влипала во все, что можно влипнуть, так что…» не срабатывало. К черту Люси – помимо нее в этом мире происходит так много интересного – террористы опять захватили какой-то самолет, скоро состоится первое заседание суда по делу банды Бранчеса, теледива Арлен Рафферти поливает с экранов грязью своего бывшего и тот, как и всегда отвечает ей взаимностью, с других каналов, а дочь губернатора штата собирается выйти замуж за сына руководителя местной бизнес-корпорации. А еще сосед справа безбожно храпит, а соседи слева…уж лучше бы эта парочка храпела! Ничего…совсем скоро не будет ни надоедливых соседей, ни паршивых мотелей, ни изматывающей дороги. До Бухты Белладонна остался последний рывок.
Истинная любовь
Писатель
Международная суматоха
Богатенький жених (невеста)
Свободные призраки
+ 0.5 за основательницу (Лавинья)
+ 0.5 за портрет основательницы
+ 0.5 за второе поколение (Александр, Дейл)
+ 0.5 за портрет Александра
+ 0.5 за третье поколение (Бернадетт, Беатрис)
+ 0.5 за портрет Беатрис
+ 1 за похищение инопланетянами (Мэтт)
+ 1 за чудо-ребенка (Беатрис)
+ 1 за невозможное желание "50 первых свиданий" (Александр, основное стремление)
+ 1 за развитое хобби (Лавинья, техника, предопределенное)
+ 0.5 за развитое хобби (Александр, техника, семейное)
+ 0.5 за смерть от старости (Лавинья)
+ 0.5 за смерть от солнца (Глория)
+ 0.5 за платиновую могилу (Лавинья, романтика)
+ 0.5 за платиновую могилу (Мэтт, богатство)
- 1 за психиатора (Мэтт)
- 1 за забранную полицией собаку
Игра: имеются все дополнения
И Innominato большое спасибо за проверку династии
Последний раз редактировалось ANka-ParTizanKA, 05.02.2014 в 16:10.
Innominato, спасибо за отзыв! Александр и Глория не могли не справиться со своими проблемами - уж очень хорошая они пара, и разбегаться из-за случайно найденных костей давно истлевшего скелета после стольких лет совместной жизни и выпавших на долю испытаний будет нехорошо. Беатрис - да, она такая, серьезная и собранная, но не лишенная тяги к авантюрам (кстати, про Макса...носатость его не считается роковым недостатком, гораздо больший недостаток ухажера Беатрис - это полное отсутствие "молний" и его "золотая мечта" о 20 любовницах. Но на университет сойдет) Стефани старается на всю катушку использовать студенческие года, ибо знает что во взрослой жизни будет слишком мало времени для веселья. А Бернадетт...хм...нехорошо, однако, поступаю я с практически вторым по значимости персонажем, надо будет исправляться.
(кстати, про Макса...носатость его не считается роковым недостатком, гораздо больший недостаток ухажера Беатрис - это полное отсутствие "молний" и его "золотая мечта" о 20 любовницах. Но на университет сойдет)
Ахаха, вот! Говорю же, что-то с ним не так!
Абсолютно соглана, при таком "наборе" носатость вовсе не такая уж большая беда. Хотя с моей страстью к кукольным личикам (в симах), это еще с какой стороны посмотреть...
+04k@, ух ты, как я рада, что у Муратти все-таки все хорошо)
Очень рада, что Глория и Сандро нашли общий язык - я знаю, что иначе не могло быть в принципе, слишком много они пережили, чтобы вот так просто забыть об этом и сделать вид, что это ничего не значащая ерунда, и эта ссора была лишь толчком, типа мы давно собирались. Нет, это лишь укрепило их отношения, и это здорово) Как тепло они приветствовали дочек *_* вообще все упоминания о Муратти как о семье - все семейные вечера, напутственные разговоры, и прочие элементы жизни далеко не далеких людей - это все так здорово у тебя выходит, мило, естественно, хочется читать и читать, потому что это прелестно)
Стефани тоже порадовала, отхватила красавчика и теперь делает вид, что длинноногая красавица вообще ей не конкурент) Не думаю, что это так, поскольку мужчины вообще падки на блестящее, поэтому зря ребята не меняют кафешки и бары, потому как девица явно собирается маячить и дальше) Кстати, фамилия Хаффингтон мне напомнила о девушке Сандро из университета. Или это совпадение, и мне как всегда кажется то, чего нет?)
А девчонки молодцы, быстро смекнули, что на одну стипендию не проживешь, и начали зарабатывать кто как может. Бернадетт, играющая в бильярд в этом платье, просто великолепна ^^ я бы тоже не за игрой следила) но и Беатрис меня порадовала - не отстает от сестрички, мошенница) вроде такая правильная, а все равно тяга к авантюризму и вообще не совсем законопослушные корни дают о себе знать, и это, пожалуй, уже стало отличительной чертой семейки))
Какой последний скрин здоровский *_* они такие милые) жаль только, что Макс не любовь всей жизни и явно у них ничего не получится... но посмотрим, что же будет)
Жду продолжения)
Hildefonsa, перечитывая сейчас твой отзыв почувствовала себя крайне неуютно, представляя расстроенные и обвиняющие отзывы, которые наверняка будут после этого отчета. Но, как уже неоднократно показала практика, семью Муратти нельзя оставлять без бдительного присмотра - они непременно что-нибудь отчебучат. Что до полузаконного заработка, то это наверное, действительно семейная особенность (продумывая для себя приблизительный ход поколений обнаружила, что почти каждый член семьи должен не только написать книгу и родить наследника от настоящей своей любви, но и влипнуть в криминальную историю, но это так, далекие планы. Очень далекие, если вспомнить о приближающихся экзаменах)
И, собственно, шестой отчет, хромой неказистый, и довольно тяжело мне давшийся.
Ярко алые языки пламени весело полыхали в камине, отражаясь на полированной поверхности небольшого очага, который на данный момент был единственным источником тепла в доме – кофеварка сломалась, в ванной снова сорвали кран, а отопление выключили неделю назад. Как и полагается, через три дня температура воздуха упала с 18 до 3 градусов, а веселое теплое апрельское солнышко сменили совсем не апрельские тучи и дожди. В срочном порядке потребовалось снова доставать теплые вещи, а не далее как вчера я оказалась свидетельницей того, как Бернадетт и Стефани дружно оплакивали загубленные непогодой новые полусапожки кузины и любимую куртку сестры. Сегодня, впрочем, выяснилось, что ущерб далеко не так смертелен, а потому дорогие родственницы поспешили вернуться к своим делам – Фани полтора часа назад укатила в художественную студию к своему Доминику, Бернадетт же стояла в дверях, уже отложившая в сторону пакет с продуктами и бесполезный под хорошей крышей зонтик, но не находившая в себе сил сказать в динамик мобильного «Ладно, мне пора, пока».
Интересно, кто там, на другой стороне провода? Если бы я плохо знала свою сестру, то по ее улыбке, которая всегда удивительно ей шла (и которую я не видела где-то с вечность, а может и больше) и смеху – почти что счастливому (его я не слышала гораздо дольше), могла бы подумать что это Эл – самый упрямый и настырный ухажер Бернадетт, добившийся таки того, что стал официальным парнем моей сестры, но…похоже я действительно плохо ее знаю. А кого хорошо?
- Папа передает тебе привет, - одним махом избавила меня от догадок и мучений Бернадетт и наклонилась, сквозь зубы ругая заевшую молнию сапога. Папа?! Молодец, Беатрис!
- Папа? – таки не удержалась и переспросила я, - как он?
- Ничего, - сестра небрежно передернула плечами и незаметно помрачнела, - почти год уже прошел…
- Сантехнику звонила?
Разворот разговора на сто восемьдесят может быть, не лучший выход (и уж точно не незаметный) но ничего лучше я придумать не могла.
Почти год…девять месяцев и две недели, если быть точнее. Долго. Казалось бы, можно пережить не одно потрясение, однако лично мне до сих пор то, что произошло в середине лета прошлого года кажется чьим-то несмешным, злым и затянувшимся розыгрышем. И Бернадетт тоже. И отцу. И сотне с лишним абсолютно незнакомых мне людей, родственникам всех тех, кому не повезло работать в том отделе того комбината в ту смену, в которую мэр города Рочестер Глория Муратти нанесла визит – обыденное, рядовое, малоинтересное событие…в отличие от аварии на этом самом комбинате. Дело было громким, версий хоть отбавляй – начиная с трагической случайности и халатности управляющих и заканчивая чуть ли не политическим заговором и террористическими акциями. Количество версий никак не уменьшало количества похорон. Вереница людей в черных костюмах, сухие красные глаза Бернадетт, не отошедшей от успокоительных, мрачный и спокойный отец (пугающе спокойный, если вспомнить о вспыльчивом характере Сандро Муратти…впрочем, сжатые до белых костяшек кулаки прекрасно говорили о том, каких трудов ему стоило таким оставаться) и насквозь промокшее плечо его пиджака.
Как и тогда, так и сейчас я далеко не сразу поняла, что плачу. Железная леди, блин…Бернадетт без лишних слов вложила мне в руку платок. Как же я люблю свою понимающую сестру. А жизнь, зараза, и не думала останавливаться и ждать, когда отдельные индивидуумы оправятся от неожиданно сваленных ею на их головы неприятностей и бед. Пришлось постараться, чтобы если не идти с нею в ногу, то по крайней мере, не сильно отстать. Поначалу выходило неважно – то и дело спотыкались на поворотах, ухабах и кочках, спотыкались и отставали, и бежали еще быстрее, снова спотыкались и отставали еще больше. Больше всего досталось папе. Их с мамой сложно было назвать идеальной парой, но и представить отдельно друг от друга тоже сродни святотатству. Он окончательно оставил свой экономический обозреватель, начал писать книгу об известных людях нашего города (хотя раньше никогда особо не любил писать), подумывал даже заняться ремонтом, но передумал и начал паковать чемоданы куда-то в тропики. Радикальная мера, но действенная – оставаться единственным обитателем большого особняка то еще удовольствие. Через три недели после нашего отъезда в колледж он покинул Рочестр вообще и Америку в частности, и возвращаться собирается разве что на наши летние каникулы…если мы сами надумаем проводить их дома.
Нам было сложнее…ладно, мне. Хотя это Бернадетт у нас с детства была более чувствительная и…ранимая, что ли? Так всегда, начиная с детских обид – она плакала, рассказывала, переживала, отпускала и шла дальше. Я стискивала зубы, била в ответ, вскидывала нос и тоже шла дальше, не забыв запомнить обидчика – в половине случаев они старались взять свое. В школьные годы ревела от силы раза два – в первом классе – не столько из-за какой-то очень важной подлянки от одноклассника, сколько из-за того, что его друзья сходу окрестили «ревой-коровой» и за неделю до вечеринки в честь нашего с Бернадетт шестнадцатилетия, когда прогуливая литературу в кафе случайно увидела там своего парня, целовавшегося с новенькой. И то – предварительно отправила Билла в позорную отставку под вопли Сэнди «Ты же говорил, что у вас все кончено!» и разбила фару, пытаясь отъехать, после чего успешно выдавала срыв за испуг, умоляя Оушена Макфирсена ничего не говорить отцу (машина и фара принадлежали ему). Почти то же самое было и сейчас – Бернадетт плакала, рассказывала, пережила и отпустила. Когда именно – не имею ни малейшего понятия, но когда ближе к Рождеству обнаружила ее абсолютно трезвую и страстно целующуюся с неизвестным доселе парнем, поняла, как сильно отстала от жизни.
С чего начинать? Решив не изобретать велосипеда и пытаться заново открыть короткий путь в индию, я как и все родственники раньше начала с того, что полностью сменила приоритеты и увлечения. Сменила бокс на научный клуб и – сама не понимаю, почему – увлеклась сотворением роботов. Элементарных моделей, впрочем, ибо первая же попытка смастерить что-то серьезное закончилась для меня загубленными деталями, сгоревшими микросхемами и похоронами дорогущего паяльника. Хорошо, что детективы из местных техников еще хуже, чем из меня, собственно, техник и никто так и не узнал (по крайней мере, пока) что это благодаря мне клуб лишился дорогого прибора. И слава Богу, потому что с деньгами у нас в последнее время напряженка – спасибо одновременно загоревшейся в наших сердцах мечте напоследок, перед взрослой и ответственной жизнью и дипломом как следует отдохнуть где-нибудь в районе Твикки. На мечту откладываются все свободные средства и приносятся в жертву ставшие обязательными и почти святыми ритуалы вроде похода в клуб по субботам, чашки хорошего кофе после пар в понедельник и четверг (перед общим собранием старост – бесполезнейшее и скучнейшее, но крайне обязательное мероприятие) и коллективного шопинга.
Помогает несильно, потому что кроме бокса я отказалась еще и от мошенничества – собственные нервы были дороже (парочка тестов, сданные вместо некоторых из сестер многочисленных в университете обществ не считаются, ибо халтура). Даже с Максом виделась исключительно как со своим парнем, а не как с «партнером по бизнесу». Сама себе удивляюсь, но я до сих пор с ним встречаюсь (наверное, потому что он всегда хорошо знает, когда, что и как говорить, а когда, насчет чего и как промолчать), а большое общежитие, в котором проживал Вейд стало одним из любимых мест в колледже, наравне с бильярдной, кофейней и интернет-кафе. Шумы и крики, галдеж в общей комнате, споры в столовой и громкая музыка, сквозь которую иногда прорезаются вопли «Сделайте тише! Мешаете готовиться!»…романтика! И никто своим жизнерадостным возгласом «Я дома! Ой, извините, помешала?» ее не испортит. И не позвонит в самый ответственный момент, крича в динамик трубки «Просила же оставить машину?!» Только ухмыльнется ехидно и понимающе, когда ты перед уходом в очередной раз тщательно изучаешь макияж в карманное зеркальце и спросит на следующий день наивнейшим тоном «А что это ты так рано?» Впрочем, это будет на следующий день.
Да и потом…вот чья бы корова мычала! Времени даром у нас не теряет никто, и бедный маленький домик за чертой кампуса часто пустует. Порой, наблюдая за тем, как сестра и кузина отчаянно борются на лекциях со сном, меня так и подмывает сказать колкость, но…права не имею. И не хочу слышать брошенную случайно фразу «Ты же знаешь, все приходит с опытом». Оказывается, я прекрасно помню, как сама, кинувшись в омут с головой, делала дурость за дуростью, не обращая внимания ни на доводы и уговоры сестры, ни на нотации и ультиматумы родителей, а потом ревела на плече у Бернадетт, забывая благодарить потом сестру за то, что не сыпала фразами типа «Ну я же говорила» как солью на свежие раны. Ох, черт, нашла, что вспоминать! Вот и Бернадетт показалась странной затянувшаяся пауза – недаром она не сводит с меня пристального и настороженного взгляда внимательных карих глаз. Только объясняться и выдумывать причину мне не хватало…
- Кстати, а что там с тем турниром? – внезапно вспомнила я, - ты уже решила – будешь играть, нет?
Сработало! Теперь вместо воспоминаний о прошлогоднем снеге и зеленой траве позапрошлого я гадаю стоит ли отговаривать Бернадетт от этой идеи. Если стоит – как это сделать. Если нет – как мы потратим пятнадцать тысяч долларов, которые моя сестра выиграет на подпольном турнире университета по бильярду. То есть это она уверенна, что выиграет. Нет, Бернадетт хороший игрок, но, черт побери, одно дело оставлять с носом придурков-пижонов, все мысли и желания которых не поднимаются выше собственного пояса, и совсем другое – скрестить шпагу (то есть кий) с как минимум такими же хорошими игроками, как и ты. В какой-то момент у меня даже возникло желание заложить дорогую сестренку не менее дорогому родителю, но…во-первых Бернадетт отплатила бы мне той же монетой, во-вторых, ябедничать нехорошо и в-третьих папа все еще не вернулся в Рочестер. И не собирался возвращаться в ближайшее время.
- К тому же это почти легальный заработок, - рассуждала Стефани, гипнотизируя остатки коктейля и переводя взгляд на меня, - в бильярд играть – не по подворотням грабить. И не с тестами жульничать.
Мне оставалось только пристыжено молчать. Я уже почти завязала, почти признала это дуростью, она теперь что, до конца жизни будет мне это поминать?
Мы сидели в дальнем баре, не особенно модном и популярном, но в этот вечер наполненном до отказа. Несмотря на обилие народа, было доподлинно известно, что никого случайного, мимо пробегавшего и заглянувшего горло промочить здесь нет и быть не могло. Подпольный турнир университета по бильярду по доступности можно было сравнить с вечеринкой какой-нибудь коммуны в честь дня рождения президента – на остальные закрытые мероприятия при большом желании и фантазии вполне можно было пройти. Но вернемся к турниру, турниру который Бернадетт бессовестно проиграла, пройдя лишь половину пути к выигрышу. Недавний соперник ее, неизвестный раннее рыжий очкарик, боролся за место в финале и, судя по воплям, доносившимся от бильярдных столов, имел все шансы, а сестра задумчиво постукивала пальцами по высокому бокалу с коктейлем. Я честно сдерживала рвущееся наружу «Я же тебя предупреждала» - права не имею так говорить. По крайней мере потому что как раз таки не предупреждала, только поворчала для порядка, ибо помню, что и у папы, и у мамы упрямства хватило бы на стадо баранов, не то что на каких-то двух девчонок.
- Значит, не судьба, - философски говорила одна из них, залпом выпивала свой коктейль и хмуро бросала бармену, - повтори.
Но одно утешение от проигрыша для Бернадетт все-таки было – выигрыш оказался куда меньше, чем судачилось по коридорам университета (хотя версия о 15 тысячах еще была более-менее близка к реальности). Не то что бы это известие сильно утешило, скорее просто не оставалось времени для расстройств. Потому что с турниром и треволнениями, связанными с ним мы все как-то не обратили внимание на небольшое объявление, лаконично-строгий лист бумаги неизвестно как приткнувшийся на каждой доске рядом с яркими объявлениями о вечеринках, пропавших и найденных вещах, встречах, прослушиваниях и концертах. Университетская аттестация. Проводиться раз в три года, и, конечно, ГСУ как один из лучших государственных университетов страны, должен был показать определенные результаты. Не далее как за неделю до турнира нас вызывал к себе декан и добрых полчаса втолковывал нам это дабы мы втолковывали потом своим одногрупникам, что я и не замедлила сделать, прямо посередине лекции Рендла. Так какого черта, спрашивается, теперь смотрю на это объявление будто это – список кандидатов на отчисление и мое имя там – первым номером?
Спустя полчаса я сидела в студенческом кафетерии и сосредоточено пролистывала толстую тетрадь, что-то подчеркивая, помечая, добавляя подписи. Рядом остывали взятые зачем-то курица с соусом и чашка с кофе, из приделанных к стенке динамиков доносился бодрый голос диктора универского радио, поздравлявшая какого-то студента с днем рожденья и ставившая песню специально для него, за соседним столом сидели двое знакомых по тайному обществу – Билл и Ванда и активно мешали Клаудии Стекс учить физику…как она их не послала и не обругала? Горячий кофе, расслабленная атмосфера и наблюдение за окружающими успокаивали и помогали привести в порядок мысли. Не все так плохо – наш факультет сдает тесты через десять дней, первокурсники отстреливаются первыми, и если хотя бы половина нашей группы оказалась не столь безответственна как староста, то не все потеряно. Перечеркнув крест накрест расписание, я перелистнула страницу и принялась разлиновывать таблицу, не замечая поначалу ни внезапно сменившего гомон тихого шепотка, ни звонкого и решительного цокота каблуков, ни приторно фруктового запаха каких-то модных духов.
В последнем, несмотря на отсутствие одержимости модой и ее последними веяниями я была готова поклясться своей учебой в ГСУ – Лесли Хаффингтон другими не пользуется. Вот только не дает мне покоя одна мелкая деталь, а именно…
- Какого черта вдруг от меня тебе понадобилось?
о трагической смерти второй половины Сандро - на самом деле, разумеется, все куда более прозаично (для Симс 2) оставшись однажды без моего бдительного присмотра Глория неизвестно как и неизвестно от кого заразилась вампиризмом
Последний раз редактировалось ANka-ParTizanKA, 26.05.2013 в 22:05.
+04k@, простииии тормоза!!! Я читаю всё вовремя, просто никак не могу навернуться на комментарий))) Вот вроде бы всё классно, читаешь на одном дыхании, а когда дело доходит до «написать», то выдавить из себя почему-то и нечего, а банальное «то хорошо и это хорошо» не хочется. Вот у тебя создаётся некое настроение, такая вот плавная жизнь с периодическими всплесками, как оно в принципе в жизни и бывает, вот сонастраиваешься с этим настроением, неспешно течёшь по его волнам, балдеешь от стиля, а вот выразить словесно почему-то не выходит))
Ладно, заканчиваю лирически отступать))) И прости комментарий на предыдущий отчёт я раньше написала, но потеряла в собственных архивах файлов, но не пропадать же добру)))
В предыдущем отчёте понравилось мне читать про Сандро и Глорию (кстати, рада, что у них уже всё хорошо!), про какие-то такие милые семейные посиделки, попытки наставить на путь истинный дочек, которые уже сами давно знают, как надо)))
А вот способы зарабатывать меня заставили похихикать))) Ага, ну не на пяльцах же вышивать детям таких родителей))) Естественно их понесло в игры на грани фола и что-то мне кажется, что для Беа это может перерасти в нечто более забористое, типа лиха беда начало. А вот игра на бильярде это шикарно))) так и вижу как Бернадетт утирает там нос всем выскочкам, считающим себя лучше))) А вот за Беатрис переживаю, особенно в свете того, что ты сказала про криминальную историю.
Ох и следующий отчёт… Лори!!!! Глория, я же к ней уже привыкла, она же была такой… Блиииин! Что с ней случилось? Она случайно в игре умерла? Или что? Как жалко… Сандро правильно сделал, что уехал подальше на сколько-то там времени, пока не станет хоть чуть легче.
И… не знаю, мне кажется, дочки как-то так отреагировали… Ну плакали это понятно, но вот потом, не знаю, смена увлечений и новые отношения, как-то это не то, как-то скупо что ли. Понятно, что надо жить дальше, но вот мне как-то показалось в таком ключе: «Ну, мы, конечно, попереживали, но студенческая жизнь нас захватила и мы пошли тусоваться дальше». Ну, не знаю, мне так показалось…
Кстати, рада, что Беатрис выиграла турнир!! Деньги не помешают, конечно, но всё равно это как лишнее подтверждение её мастерства.
Так, и что там за аттестация и почему это так взволновало Беатрис? Я как-то слабо себе представляю, что это, так что будет интересно почитать!
Жду продолжения, посыпаю голову пеплом и постараюсь исправиться и приходить вовремя!
П.С. И я тут неожиданно генеалогическое древо нашла! Опа, у Дэйла уже четверо детей? Я чего-то пропустила?))) И там для Гарри места на размножение совсем не осталось, это значит, что детей у него не будет? Жалко…
__________________
Последний раз редактировалось katsol, 26.05.2013 в 23:02.
katsol, с возвращением и спасибо за комментарий и заслуженные замечания. Признаюсь - столь ранний уход Лори со сцены не входил в мои планы, стал полной неожиданностью и выбил меня из уже более-менее намеченной колеи повествования (позже, кажется, я уже добавляла причину смерти - Глория была укушена вампиром, когда я заходила через одну из своих старых семей, даже не сразу поняла, почему она вдруг начала дымиться), и как после ввернуть сей факт в повествование долгое время было загадкой, вот и вышло...то, что вышло. Беатрис изначально планировалась спокойной, сдержанной и рассудительной, но (позор на голову бездарного автора!) я понятия не имею, как бы повела она себя сразу после смерти матери, но думаю, что скорее всего замкнулась бы и посылала далеко и надолго всех тех посторонних, кто рискнул бы залезть в душу с разговорами по душам и соболезнованиями потому и "пишем" почти через год, когда более-менее все улеглось и успокоилось. Как-то так...и торжественно обещаю впредь более тщательно продумывать такие повороты. Так же поправка - игрок Бернадетт, а не Беатрис, и турнир - увы и ах - мы проиграли. Да, Дейл - примерный семьянин, а о самых младших на данный момент Муратти писал еще Сандро в последнем отчете. Что же до Гарри - придется потерпеть, рано или поздно он предъявит всю свою подноготную, а пока...
Что ж, сессия и вся связанная с нею нервотрепка остались позади и теперь меня смело можно поздравить со вновь обретенной свободой вообще и возвращением на просимс в частности. Семья Муратти продолжает вещать о своей жизни...а еще я совершенно случайно обнаружила, что моей династии две недели назад исполнился год, с чем я себя так же поздравляю и от всей души благодарю всех тех, кто этот год был с нами.
Почему-то я никогда не задумывалась над тем, почему начала мошенничать с экзаменами. Нет, я отдавала себе отчет в том, что это небезопасно, понимала, что родители не одобрят, если узнают (особенно мама – папа в отличие от нее был более бесшабашным и жил по принципу «победителей не судят»), знала по крайней мере с десяток других способов заработать на жизнь будучи студентом – та же Стефани приносила весьма неплохие деньги из того бара, но я даже ни разу не задумывалась над тем, что бы сменить, так сказать, род деятельности. Отказаться – да, но выбрать еще что-то взамен…да черта с два. Именно поэтому я и сидела сейчас в огромной главной аудитории и сосредоточено грызла ручку, гадая, стоит ли добавить еще одну запись или исправление. Черные волосы, тщательно начесанные падают на лицо, непривычно яркий макияж, короткое клубное платье и листы с тестовыми заданиями, заполненными где-то на две трети, пятая часть из которых была заведомо неправильной. Нетипично для меня, но в верхнем левом углу значилось «Лесли Хаффингтон» - одно это объясняло мои странности лучше всего. Добавив еще одну правильную букву, я покосилась на приемную комиссию, в которой не было ни одного преподавателя университета. Конечно, это облегчало мою задачу, но чем дольше я находилась в аудитории, тем яснее понимала – Хаффингтон нужно было послать.
Собственно говоря, именно это я поначалу и сделала: перебила тараторившую девушку на середине увлекательного, тщательно заготовленного рассказа, хмыкнула «Ты не туда обратилась, Хаффингтон» и снова углубилась в свои записи, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен. Но…либо Лесли такая настырная, либо дура, либо все вместе…ставлю на третий вариант. В общем, сдаваться она не собиралась.
- Ты не понимаешь, как это важно! – будь я более впечатлительной, то действительно поверила бы в тщательно скрываемое отчаяние – у нас, в ГСУ, оказывается, очень хорошая актерская школа, - Бриана Апшот ненавидит меня! Она пойдет на все, лишь бы я не стала главой Три-Вата после нее! Выдумала даже это дурацкое требование…
Требование Брианы, точнее ее желание не оставлять общество на дуру, на мой лично взгляд дурацким не было, особенно если вспомнить тщательно скрываемые старые слухи о том, что старшая сестра Лесли (или старшая кузина – не помню, да и вспоминать не хочу) Виктория в свое время активно третировала ее. Не одну Бриану Апшот, конечно, но из всех жертв самолюбия и дурости звезды ГСУ президентом самого крутого женского общества стала именно она. Слухи, сплетни, секреты…давно я этим интересуюсь? Тетрадь с пухлым блокнотом и телефоном вернулись в сумку – с тяжелым сердцем приходиться признавать свою капитуляцию. Что ж такое?!
- Я не занимаюсь политическими переворотами в студенческих обществах, - резко перебила я назойливую девицу, - и мошенничеством тоже. За это вылететь можно, знаешь ли…
- Тиффани и Мэри-Элла рассказывали, что пару месяцев назад ты считала иначе…
- Мне плевать, что рассказывали тебе Тиффани и Мэри-Элла, - я отодвинула стул, схватила сумку и, бросив сверху вниз не требующий перевода и объяснений взгляд, хмыкнула, - впрочем, если не оставишь свою идиотскую затею и решишь рискнуть – желаю удачи.
- Плачу пять тысяч долларов.
Именно эти слова и заставили меня затормозить тогда и сидеть здесь сейчас. А между тем, время отведенное на экзамен подходило к концу и у преподавательских столов уже собиралась толпа. Пора. Одернув юбку, я продефилировала к столу приемной комиссии, всеми силами стараясь скрыть от ее членов пристальное свое внимание. Впрочем, им было плевать: один заполнял какие-то ведомости, второй, как и полагается творческой личности, витал в облаках, единственная женщина, оценив длину платья неодобрительно хмыкнула, а четвертый негодования своей коллеги не разделял. Что ж, в любой другой ситуации я бы возмутилась, но сейчас…пусть лучше запомнят мои ноги, а не мое лицо. Полчаса спустя я уже была в заранее оговоренном месте встречи – женском туалете студсовета – и в подробностях рассказывала Лесли о пройденной операции, попутно смывая косметику с лица.
- Значит, никаких проблем? – взволновано переспросила Хаффингтон, и лучисто улыбнулась, получив в ответ утвердительный кивок, - спасибо тебе огромное! Ты не представляешь, как ты меня выручила!
- Рассчитаемся – может, представлю, - хмыкнула я, швырнула очередную салфетку в ведро и сняла очки. Надеюсь, что все поверили, что это – маскарад с целью закосить под интеллектуалку, а не насущная необходимость плюс попытка скрыть настоящий цвет глаз. С воспоминаниями о прошедшем экзамене появилась дрожь. Почему все нормальные люди нервничают до и во время, а я – после, когда уже все закончилось и миновало? Все уже закончилось, все. Осталось только получить причитающийся гонорар и вернуться к своим делам…было только одно небольшое «но» - действительно, небольшое, потому что…
- Помниться, мы с тобой договаривались на пять тысяч.
- Разве? – широко распахнутые глаза и хлопающие ресницы очевидно были призваны изображать высшую степень удивления и наивности, - ничего подобного не помню. Можешь, конечно подать на меня в суд…
- Ну зачем сразу суд? – недобро усмехнулась я, - я просто позвоню Бриане Апшот и расскажу ей, как ты сдавала аттестационные тесты. То есть, как я их сдавала вместо тебя.
Маска милой и наивной принцессы живо сползла с лица Хаффингтон. Но ненадолго.
- Можно, конечно, - грустно произнесла она, отводя взгляд и поправляя прическу, - вот только когда моя мама узнает, что президентом Вата-Вата-Вата стала не Хаффингтон, она закатит такой скандал…и, конечно потребует объяснений. И Бриана их даст – и моей маме, и ректору Цукерману. Впрочем, если ты не оставишь эту идиотскую затею и решишь рискнуть – желаю удачи!
Ослепительная улыбка победительницы, цокот каблуков о кафельный пол…и только громко хлопнувшая о косяк дверь привела меня в чувство. Полторы тысячи! Когда меня в последний раз так…со мной так…я так…да какая разница – никогда! Ох, Лесли Хаффингтон даже не представляет, как ей повезло, что я не сразу поверила в ее такую наглость и не показала сразу растерявшей страх и совесть дуре что я такое в гневе. Даже не знаю теперь, в чем мне было бы более стыдно признаться перед родителями – в том, что я зарабатываю жульничеством или же в том, что при этом любая расфуфыренная фифа запросто может обвести меня вокруг пальца, заручившись поддержкой моей собственной жадности. Второго бы мне мама точно никогда не простила.
Но на то, что бы всласть отругать себя за глупость, попутно продумывая план страшной мести Хаффингтон времени у меня не было – аттестация подкатилась к нашим корпусам, мигом образовав не один десяток неотложных дел, от которых легко можно было откреститься, не отзовись я с таким восторгом почти уже четыре года назад на предложение стать старостой группы, как-то забыв про то, что староста – это такой человек, который отвечает за все и всех. И если Фила Олсена и его сломанную ногу я еще готова простить, то Дорис Клифтон, уехавшую на примерку свадебного платья сестры, свадьба которой будет через три недели…отдельной историей был Сэм Гринвуд, но этим героям футбола всегда нужно особое приглашение. К тому же…
- Нет, нет, мистер Гринвуд, - сказала строгая дамочка из комиссии, - садитесь на этот ряд. Рядом с вашей старостой как раз есть свободные места.
Оторвавшись от собственных мыслей я в шоке вытаращилась на «Гринвуда». По-дурацки зачесанные светлые а не осветленные волосы, спортивная куртка, висевшая на слишком худых для спортсмена плечах и тень точно такого же шока…да что там шока – почти что ужаса в зеленых глазах…как там говорят русские – муж и жена – одна сатана? Надеюсь, это не знак свыше.
- Прекрати на меня пялиться, - тихо произнес Макс, усаживаясь рядом и укладывая на стол стопку листов, - в конце концов, мы оба это делаем…
- За полтора месяца Сэм Гринвуд был на занятиях раза три, так что не переживай, - нервно усмехнулась я, - ты какого черта творишь? Ты хоть понимаешь, чем это может для тебя закончиться?
- Если ты сейчас прекратишь меня палить – закончиться тем, что я сдам эти тесты и получу свои законные две с половиной тысячи, - никогда не работая с ним бок о бок я даже не подозревала, что мой парень может быть таким серьезным.
- Откинься на стул и закинь ногу на колено.
Математик, наравне с юристами сдающий их тесты – это сильно. К тому же, в отличие от меня Макс по именам знал всех членов приемной комиссии, о чем не преминул меня просветить по мере возможности.
- А это - мистер Дарвин, председатель комиссии, - говорил Вейд, кивая на растрепанного, чуть небритого шатена в дорогом костюме, поразительно мне кого-то напоминавшего, - присутствует на экзаменах самых популярных факультетов.
Профессионал, блин. Стоп. Актерское мастерство – популярный факультет? Или это – мои нервы и там сидел совсем другой человек? Спокойствие, он же даже не смотрел на меня.
- Ого, - Дарвин выхватил мою работу из общей стопки и пролистал, - неплохо…простите, я вас встречал раньше?
- Вряд ли, - слишком поспешно отмахнулась я и поспешила добавить, - разве что на доске почета ГСУ.
- Ну да, конечно, - расслабленная, чуть растерянная улыбка успокаивали, но, обернувшись у самого выхода я заметила на другом краю стола, в стороне от остальных ровных и не очень стопок, одиноко белеющие листы бланков. Моих бланков. Вот и все…надо поменять очки. Нашла, о чем думать!
- Эй, Беа, чего застряла? – радостная Стефани, хлопнувшая меня по плечу возникла рядом слишком неожиданно.
- Похоже, кто-то вечно спокойный и хладнокровный все-таки перенервничал, - улыбнулась Бернадетт, потирая украдкой плечо, - пошли, это место плохо влияет на душевный баланс.
Сестра осторожно подхватила меня под локоток и потянула к выходу. Как к выходу? Зачем? Меня тут запороть собираются, а они меня к выходу тащат?! Ну нет!
- Вы идите, я вас догоню, - заговорила я, осторожно освобождая руку, но, вопреки ожиданиям, Бернадетт только сильнее сжала мою руку, и Фани от нее не отставала, - эй, вы чего?!
Совместными усилиями Стефани и Бернадетт все-таки выволокли меня из аудитории. Последнее, что я успела заметить – это Макс, решительным шагом направившийся к мистеру Дарвину. Что они творят…
***
- А теперь колись, - безапелляционно заявила Стефани, вперив в меня тяжелый взгляд «плохого полицейского». Недоставало только света в глаза и наручниками к табуретке приковать. «Хороший полицейский» - Бернадетт - была где-то здесь – бродила между вешалок, разглядывая платья. Вот сейчас она вернется и…ничего, ничего, моя фамилия тоже Муратти, так что еще посмотрим, кто кого переупрямит. Рассказывать сестрам о том, что происходило на аттестации я не собиралась…по крайней мере, сейчас. Мне пока вполне хватало нотации Макса.
- Давно нужно было рассказать тебе, как меня на втором курсе кинул Кристиан Питс, - вздохнул он, усаживаясь рядом.
- При чем здесь Питс? – удивилась я. И было чему – про аттестацию Лесли и обещанные ей за это пять тысяч я и рассказать не успела.
- При том, что он такой же как Хаффингтон и с ними обоими нельзя иметь дела. Дай два пива, Стэн, - обратился он к бармену, вытаскивая из кармана джинсов смятую банкноту и не обращая внимания на мои вытаращенные глаза, - не смотри на меня так. Просто я слышал, что Хаффингтон хотела кого-нибудь нанять, а из всех моих таких знакомых девушек ты похожа на нее больше всего. И – вот совпадение – только ты запомнилась Дарвину.
Элементарная статистика. Студ.городок ГСУ – это большая деревня, в которой все друг друга знают…однокурсников уж точно. И однокурсники эти – примерно 25% от всего студенчества – делятся на четыре группы: первая видела меня и Хаффингтон вместе в кафетерии, вторая догадывается, что за определенную сумму я могу рискнуть и сдать что-то вместо них, третьей доподлинно известно, что Лесли Хаффингтон искала такого человека (и не просто искала, а нашла и обдурила), а четвертая достаточно сообразительна, что бы узнав все сложить два и два и прийти к правильным выводам. И, как назло, сестры мои относятся именно к той, последней категории…
- Отстань ты от нее, - перебила кузину сестра, послав мне сочувствующий взгляд, - в конце концов, рано или поздно сама расскажет. Лучше оцени…
Ох…со всей этой свистопляской с экзаменами я совсем забыла рассказать о великой радости, сотрясшей недавно наше семейство – наш с Бернадетт кузен и старший брат Стефани Джеймс собрался жениться. И не просто решил, а уже сделал предложение, познакомил родителей и младших братьев с невестой и ее родителями и в свободное от работы время совместно с будущей супругой активно планирует торжество и интерьер будущей квартиры.
Что же до нас, то свое свободное время мы проводили, выбирая себе наряды, благо карточка и повод позволяли. В этом радостном событии была лишь одна капля…дегтя? О, нет, никак не дегтя – скорее неприятного, горького лекарства, необходимого, но тем не менее…возвращаться домой ни мне, ни Бернадетт не хотелось (Стефани, честно говоря, тоже, но у нее более прозаичные причины, так что об этом потом), но и дружелюбное предложение Алисы остаться на ночь у них принять было невозможно – может быть, для нее, Дейла, серьезного старшего сына, единственной взбалмошной дочери и двух мелких шумных мальчишек их дома еще и хватало, но для супружеской пары и двух бесшабашных подростков места там было впритык. Серьезный старший сын вместе с невестой благоразумно снимал небольшую квартирку в соседнем районе, а дочь…
- Я еще подумаю над тем, что бы сбежать к вам, - посмеивалась Фани, косясь на невозмутимо болтавших о каких-то архиважных школьных делах младших братьев, сравнявшихся за три года по росту со старшей сестрой. Интересно, мы в тринадцать лет тоже были такими?
- Если что – звони, - потребовала Бернадетт, - Алиса, спасибо за обед. Пожалуй, мы поедем…
- Я сейчас позвоню в охранную компанию, насчет сигнализации и наблюдения, - мигом отозвался Дейл и направился к кабинету.
После уютного коттеджа Дейла и Алисы, наполненного шумом, смехом и жизнью, стены собственного дома казались особенно пустыми и мертвыми. Почему мы раньше не замечали, насколько огромен этот особняк? Впрочем, ни времени, ни сил на грустные думы у нас не оставалось – уставшее тело требовало отдыха после долгого пути. Бернадетт не стала спорить с организмом и уже полчаса как спала, на автопилоте добравшись из ванной до кровати. Я же не торопилась подвинуть ее из объятий морфея. Вместо этого я ходила по пустым комнатам, слушала тихий стук паркета под ногами, рассматривала фотографии и сувениры на полках, а покопавшись в остатках творческого беспорядка отца нашла немало благодарственных писем, дипломов и просто вырезанных из газет и журналов статей на имя мамы. А она была красивая…даже и не скажешь, что когда-то носила иракез и неизвестное количества пирсингов. А как ругала Бернадетт, когда та пыталась спросить разрешения на прокол носа…убрав все обратно в стол, я поспешила наверх. Пора в душ и на боковую…вот только хлещущие по спине струи воды согнали сон прочь. Именно поэтому я и смогла услышать, как на первом этаже хлопнула входная дверь. Так, без паники…без паники, кому сказала! Может, это просто Стефани, в очередной раз разругавшаяся с отцом?
Осторожно прикрыв дверь, я юркнула в гостевую спальню, бывшую когда-то комнатой Гарри, отчаянно надеясь на то, что он не стал забирать бейсбольную биту. Знаю, знаю, гораздо разумнее вызвать полицию и спрятаться где-нибудь, но оба стационарных аппарата были на первом этаже, мобильный «сдох», а запасной аккумулятор покоился на дне чемодана, оставленного в шкафу прихожей, так что оставалось надеяться только на собственные силы в прямом и переносном смысле. Бита была старой, ступеньки скрипели, сердце стучало, а таинственный грабитель вместо того что бы в спешке обыскивать дом в поисках скрытых сейфов и прочих ценностей топтался у входа (не иначе раздумывал над тем, а не убраться ли подобру-поздорову). Наконец в холле послышались шаги и из арочного проема вынырнул рукав черной кожаной куртки, хранившей прочно въевшиеся запахи бензина, сандала и бергамота. Он быстро нашарил выключатель и уже в следующую секунду вспыхнувший свет осветил смуглую ладонь с длинными пальцами. На безымянном матово поблескивало золотое кольцо, а прямо от него наискось тянулась уродливая белая полоса старого шрама.
- Твою ж мать, - оторопело выдохнула я, уронив биту на перила и плюхнувшись на ступеньки.
- Вообще-то она – твоя бабушка, - недовольно усмехнулся папа, опираясь на косяк, - хотя, копов в случае ограбления тоже вряд ли бы стала звать.
+04k@, нашла коса на камень, как говорится - это я о возникших "рабочих" проблемах Беатрис. Всплывшие в другой династии Хаффингтоны и Три-Вата доставили много удовольствия, мне нравится читать о других интерпретациях максисовских семей. О, эта война в греческих домах! на что только не идут казалось бы приличные девочки - даже подкупают других казалось бы приличных девочек ^_^
И вдруг всплывший на соседнем стуле Макс тоже порадовал - забавно у них это все вышло.
Последний скриншот мне нравится очень, какой-то такой живой получился. И да, Джеймса, конечно поздравляю с помолвкой!
И, разумеется, автора со сданной сессией и первой годовщиной Муратти!
+04k@, Во-первых, ты большая умница и замечательный писатель, не смотря на затишье от читателей продолжаешь выпускать увлекательные отчеты. А это правда достойно уважения! Во-вторых, поздравляю с первым годикам это чудное семейство! Желаю тебе довести его до 10-го поколения. Я верю, что у тебя это получиться! В-третьих, простипростипростипрости за долгое отсутствие у тебя! Аж с февраля. Еще раз прости. Ахаха, как захватывающе было читать про проблемы у Беатрис, возникшие из-за 5 000 долларов. И Макс, оказавшийся рядом порадовал. А Джеймса поздравляю с помолвкой!
Получилось очень скомкано и бредово, но просто знай, что я читаю твои записи и погружаюсь в новый мир. И за это огромное тебе спасибо!
Innominato, ну, рано или поздно эти проблемы должны были начаться - чтоб неповадно было законы нарушать (или же делать это более осторожно). Хаффингтоны...думаю, в каждой третьей династии по симс 2 найдется хоть одно доброе слово об этой особе (у меня их было целых два) чья возьмет - косы или камня - покажет сегодняшний отчет да и коса ли?. Heisuke, ох и захвалила же ты меня! Спасибо! Проблемы возникли не столько из-за денег, сколько из-за самой Беатрис - жадность фраера сгубила. Да и к тому же Беа - редкая зараза.
В общем и целом - спасибо за приятные слова и поздравления! А сейчас - продолжение...
Летние ночи никогда не бывают действительно темными – им просто не хватает на это времени. Стоит с закатного края неба пропасть пурпурно-лиловой штриховке, как через час-другой со стороны востока начинает медленно отступать насыщенный темный индиго, сменяясь серовато-серым и розово-голубым – первыми предвестниками грядущего рассвета. Звезды исчезают одна за другой, одинокая луна неприкаянным путником висит над Старой Башней и через полтора-два часа над уже давно затихшим и опустевшим студгородком разгорится рассвет во всей своей красе. Только мы его уже не увидим. По крайней мере, не здесь…с вечера собранные чемоданы ровным строем загораживали дверь, за дверью спальни слышались шорохи – Стефани искала наушники от своего mp3плеера, на столе сиротливо лежала отложенная за ненадобность листовка, пестревшая снимками сочных зеленых пальм, вечерних побережий и ночных дискотек под открытым небом острова Твикки. Место, побывать на котором я мечтала лет с 13…
- Готово, - произнесла Бернадетт, убирая мобильный телефон в сумочку, - машина будет через час. У нас уже все готово, так что…где мой зарядник? Стефани!
Дверь громко хлопнула, в унисон с ней пискнула кофеварка. Что ж, я ничего не забыла, ничего не теряла, никому ничего не должна, так что имею полное право выпить свой кофе горячим.
Поездка на Твикки была своего рода подарком от наших отцов к безупречному окончанию третьего курса. И запоздалым поощрением за такие же безукоризненные предыдущие два года учебы.
- Да и вообще, разве нужен какой-то повод, что бы сделать приятное любимым дочерям? – улыбался папа, когда визги, вопли и прочие выражения восторга поулеглись (на пару с похмельем – как будто и не было вчера долгой и шумной свадьбы Джеймса и Ноэль) и мы углубились в изучение билетов и маршрутов. Он явно был доволен, что сюрприз пришелся по душе.
- Но, если говорить честно, девочки, мне жаль, что не удалось уломать вашего отца на горы, - обратился к нам Дейл и щелкнул зажигалкой, - это такой экстрим, который оценишь только в двадцать два…сплав на байдарках, рыбалка, звезды, костры, палаточные лагеря, спальные мешки…Сандро, ты не заболел?
И правда, отец совершенно неожиданно и очень громко закашлялся, но наградил брата нечитаемым взглядом и усмехнулся.
- Поперхнулся, - произнес он и сразу же сменил тему, - кстати, а чей это букет? Или вы втроем решили его украсть у одной из подружек Ноэль?
И он указал на полку, где в узкой простой стеклянной вазе стоял уже изрядно потрепанный букет, когда-то – еще вчера утром – идеально подходивший к Ноэль – прехорошенькой куколке-блондиночке, невесте, а теперь уже и жене Джеймса.
Бернадетт улыбнулась, опустила глаза и как будто бы даже покраснела – то ли от гордости, что букет невесты отхватила именно она, то ли вспомнила, что вчера из-за этого веника она забыла в такси бутылку замечательного вермута – в общем – спалилась по полной.
- Ты? – зачем-то уточнил папа.
- Я, - смущенно улыбнулась Бернадетт.
- Выйдет замуж самой первой из всех присутствовавших на свадьбе девушек, - подхватила Стефани, не отрываясь от путеводителя по экскурсиям.
- Только через труп жениха, - хохотнул Дейл и раздавил вторую сигарету в пепельнице, - точнее, после его знакомства с тестем.
- Одно и то же, - пожала плечами я, - еще ни один кандидат в парни не пережил знакомство с папой без последствий.
- Не превращай меня в монстра, я вполне могу быть любезным, - изобразил обиду папа, - например, если этот кандидат в парни спасет тебе жизнь.
- Вот и славно, - подытожила Бернадетт и заговорщицки подмигнула мне, - можешь смело представлять Макса.
Твою ж налево! Это из-за моего нытья из-за вермута, да? Шутливый настрой отца испарился в ту же минуту. Вы имеете право хранить молчание, на адвоката, на один телефонный звонок, а теперь начнем допрос…
- Что за Макс?
Мои родители – самые лучшие на свете. Так будет думать каждый…и что с того? Хотя бы одного такого умного, понимающего, рассудительного и нестандартно мыслящего человека как мама или папа сложно найти – пожалуй, разве что один на сто тысяч будет такой. В нашей семье было двое из четырех. Во всем поддерживали, никогда не давили (а может, мы просто не давали серьезных поводов?), не лезли с советами напрямую. Папа часто тормозил маму, когда она сходу порывалась кинуться с распросами и утешениями «По горячему не добьемся ничего хорошего»; мама вырывала из рук отца телефон, когда он, потеряв терпение и волнение пытался вызвонить нас и вернуть немедленно домой «Ты отец или тюремщик?»; но парни…парни – это всегда было серьезно. И пытаться умолчать или заговорить зубы здесь бесполезной тратой времени, так что…
- Макс Вейд, мой бойфренд из колледжа, - спокойным, ровным тоном ответила я, рассматривая статуэтку на полочке, - но со спасением жизни Бернадетт погорячилась, так что знакомить его с тобой я не стану.
- То есть, на самом деле он бросил тебя на произвол судьбы?
- Нет, на самом деле он всего лишь спас мою честь старосты и репутацию главной зубрилки курса.
- Надеюсь, все же дал в морду декану, а не взломал учебные базы данных колледжа, что бы поправить твою успеваемость, - криво усмехнулся папа, - в первом случае он хотя бы вылетит один…
- А билеты с открытыми датами? – живо напомнила о делах насущных Бернадетт, - а то у нас же еще и практика в июне…
Свадьба, волнения, допросы с пристрастием, экзамены, практика – все это сейчас уже позади. Впереди же нас ждет не дождется целый месяц на Твикки, месяц, наполненный теплым прозрачным морем, горячим песком, соленым ветром, пряными и темными южными ночами и всеми красками и удовольствиями этого мира. Месяц, который мы заслужили как никто другой.
***
Туристический микроавтобус едва не снес пристроенную каким-то умником у дороги урну, чуть не задавил группу прогуливавшихся туристочек (последних почти что в последний момент спас скучающий и видимо давно к подобному привыкший гид), почти что врезался в телефонную будку, но лихо затормозил у самых ступеней гостиницы. Мы поспешили выбраться из салона. Едва мы вытащили последнюю сумку и захлопнули багажник, как водила снова дал по газам. О том, что это все происходило наяву, говорила только покореженная урна да ругающиеся на лихача неприличными словами туристочки (а с виду такие интеллигентные дамочки…надо будет запомнить пару выражений).
- Давайте когда будем уезжать отсюда, пойдем до аэропорта пешком, - предложила Стефани.
- Мы только приехали, а ты уже уезжать собралась? – возмутилась Бернадетт, - ты только посмотри…
Несмотря на то, что мы решили сэкономить, отель действительно впечатлял. Главным образом за счет своей колоритности – бамбуковый забор, украшенный вырезанными из дерева фигурками божков, отделанные тростником и деревом стены, крытые соломой крыши, пышный сад – все это как будто говорило нам «Алоха, туристы!», жонглируя коксами и манго и покачивая травяной юбкой на бедрах в такт ударам барабанов. Внутри, однако, вопреки первому впечатлению все было до ужаса цивилизованно – кондиционер жужжал, на белых стенах развешаны фотографии с видами морского побережья, горничная тащила по лестнице моющий пылесос, а затянутый в форму коренастый рыжеволосый мужчина быстро что-то говорил в телефонную трубку, зачеркивая что-то в регистрационной книге.
- А я-то надеялась на какого-нибудь Тарзана, - хихикнула Бернадетт, - высокого, накаченного, а здесь…
- А как же Эл? – съязвила я. Сестра не ответила, только посмотрела на меня с укором и направилась изучать карту острова. Что и следовало ожидать. Изогнув губы в дружелюбной улыбке я шагнула к портье.
- Добрый день! Нам с сестрами нужен номер…можете помочь?
И отдых начался…с того, что мы умудрились подхватить в первый же день простуду. В тропиках. Летом. Не нужно было отмечать начало долгожданных каникул бутылкой ледяного шампанского, взяв в качестве закуски мороженого с фруктами. А может, это было своего рода ответом небес на высказанное мною удивление насчет того, кому могут понадобиться в тропиках горячие источники и сауны? В борьбе с болезнью нам они очень пригодились, да и жаркая погода (порой, даже чересчур и даже для теплолюбивой меня) после двадцати минут сидения в сауне или в термальном источнике переносилась уже гораздо легче. Таким образом, мы бездарно просидели в гостиничном номере почти целую неделю, лишь изредка, ненадолго, в тайне друг от друга плескаясь в небольшом бассейне при отеле, но потом взялись наверстывать упущенное с удвоенным усердием – еще бы, ведь осталось всего три недели! Освоение Твикки единогласно было принято начать с пляжей…и тут мы поняли, что снова дали маху, поверив рекламному буклету, который в число достоинств «Двух пальм» записывал его близость к морю, умолчав о том, что это означает соседство с пристанью с одной стороны, отвесным скалистым берегом с другой и закрытым пляжем дорогого отеля с третьей.
- Так почему мы все-таки должны искать автобусную остановку?
Развернувшись на сто восемьдесят, я с удивлением смерила недоумевающе хлопавшую ресницами сестру взглядом. Нет, я всегда знала, что в нашей компании Стефани – двигатель прогресса и заводила, я – гений и мозг, а Бернадетт – душка и красавица, но при этом я всегда искренне считала свою сестру еще и неглупой девушкой! Оказывается, зря…
- Давно тебя на экстрим тянет, Бернадетт? – хмыкнула медленно бредущая сзади Стефани, - со скалистого берега нырнуть, наперегонки с лайнером поплавать…
- Я спокойный человек и люблю традиционный отдых, - отрезала она, - и не понимаю, на кой черт нам ехать через весь остров, если подходящий пляж находиться почти что через дорогу.
- Наверное, потому, что на подходе к этому подходящему пляжу располагается пост охраны, которая вежливо попросит нас убраться восвояси, - теряя терпение я кивнула на двух парней в форменных футболках. Бернадетт посмотрела сначала на охрану, потом на меня, потом растянулась в очаровательно-непосредственной улыбке и тщательно расправила пышную юбку короткого пестрого сарафана.
- Если бы в тебе не сочетались папин нос и мамин характер я бы сейчас точно решила, что в родильном отделении мне подменили сестру, - хмыкнула она, вручая мне наручные часы, - а теперь смотри и учись.
Минута – и она уже мило щебечет о чем-то с одним из тех парней, в тех самых форменных футболках.
Двадцать минут непринужденной беседы – и бедный охранник для новой подруги уже был готов украсть луну с неба, не то что пропустить ее и ее сестер на какой-то там частный пляж без какого-то там пропуска.
- Как у нее это выходит? – восхищенно проговорила Стефани, подхватывая пляжную сумку на плече.
- Спроси что полегче, - выдавила я. Ладно, в школе вертеть одноклассниками или же в колледже – однокурсниками, просто с парнями которые пытаются познакомиться, но это…если бы Бернадетт не была так сильно похожа на папу, то я бы решила, что мне в родильном отделении подменили сестру.
- Что я вам говорила? – спросила Бернадетт, вытягиваясь на пляжном полотенце, - а ты охрана! Охрана тоже люди…
Не теряя времени, я скинула плетеные босоножки и просторную шифоновую блузку и зашагала к кромке воды. Стефани и Бернадетт не торопились присоединяться ко мне, предпочитая валяться на песке и загорать – как будто без этого не могут дать сто очков форы как любой местной красотке, так и избалованной белокожей цыпочке, покидающей кабинеты модных диетологов, косметологов и пластических хирургов только ради очередного свидания с богатым любовником или же шоппинга с заклятыми подругами.
Впрочем, это их право. Ступни увязают в белом песке, прохладные волны лижут щиколотки, ветер треплет волосы…шаг, второй, нырок и…больше ничего не надо. Пусть будет это море, свежее и прозрачное, это небо – синее-синее, с белыми росчерками облаков, гряда скал вдали, ограждающая пляж от сильных волн и штормов, служащая попутно и естественным буйком, ветер, доносящий запахи и звуки музыки с берега. Больше всего на свете хотелось остаться в этом дне навсегда. Валяться на пляже утром и танцевать до упаду на очередной дискотеке вечером. Флиртовать и строить глазки под чутким контролем Берндаетт и убегать и прятаться от полиции под руководством Стефани, когда один из объектов проверки способностей полез распускать руки а потом вызвал копов из-за пары выбитых зубов (нет, это не мы, это Шон, тот самый охранник, сидевший с парой приятелей в том же баре…отличный парень, кстати). Пытаться выискать что-то оригинальное в меню отеля (блинчики, супчики, оладьи с сиропом – летний школьный лагерь, честное слово!) и прикидывать, а стоит ли спрашивать у повара в небольшой кафешке, из чего будет приготовлено экзотическое блюдо национальной кухни. Гулять по ярким улочками туристического городка, заглядывая в маленькие магазинчики и открытые лавочки в поисках сувениров и новых вещей. Развлекаться. Отдыхать. Наслаждаться. Твикки, я люблю тебя!
Конечно, львиную часть выделенного бюджета съедали экскурсии. Некоторые из них (как автобусная прогулка по заповеднику, которую я благополучно продремала на плече у Бернадетт) были скучными, другие не оправдали надежд или денег. Но – голову готова дать на отчечение – семейная «прогулка по пиратскому судну» запомнилась всем. От чересчур активных ребятишек до гида и пирата. Попали мы на нее случайно – собирались присоединиться к группе, едущей к большому водопаду из другого туристического городка, но слегка перепутали место встречи и…в общем, группа уехала без нас. Возвращаться в отель ни с чем не хотелось, а тут «пиратская прогулка». Кто-то вспомнил детство, кто-то серию фильмов с Джонни Деппом, а кого-то завела мысль о интересных кадрах, которые можно получить. Так мы и оказались в толпе детей, скучающих подростков, их родителей и таких же ностальгирующих, как и мы. Еле дождавшись, когда гид окончит сыпать байками и правилами предосторожности, мы пробежались по короблю, Стефани залезла на мачту, я попробовала крутануть рулевое колесо, Бернадетт чуть не сверзилась с доски и отыгрывалась на манекене, а потом экскурсоводша снова собрала возле себя группу - как раз у каюты капитана.
- Ходят легенды, что в ней и по сей день обитает призрак убитого во время бунта капитана, - страшным голосом вещала гид. Некоторых выдумка впечатлила – около трети группы отказались навестить капитана. Вторую треть – в большинстве своем, папаш выдающихся размеров - не пустила сама экскурсовод.
Темнота и тишина, и чье-то дыхание на плече, и испуганное шушукание в углу, а потом – визг Бернадетт и…
- Это все рефлексы, - говорили потом я и Стефани, стараясь не смотреть в сторону «пирата», глаз которого закрывал фиолетовый синяк, а ушибленные почки и колено никак не проходили. Ему еще повезло, что Фани промахнулась…все-таки практика в полиции даром не прошла. Вторая экскурсия…поездку можно считать везением и редкой удачей - одному из туристов, заказавшему экскурсию раннее, срочно понадобилось вернуться домой. Четыре раза в году туземное племя, проживающее на соседнем с Твикки острове устраивает праздник в честь бога вулкана и за оговоренную плату чужеземцев пропускают на открытую часть праздника.
- На закрытой присутствуют только колдуны и иногда их ученики. Даже вождю не всегда позволено бывать на некоторых ритуалах, - старательно рассказывал гид, которого почти никто не слушал – все были слишком увлечены проходящим внизу действом. Ритуальные танцы и песни, молитвы и дары, задабривание бога вулкана – удачное, судя по тому, что древний фонтан не плевался лавой. Невероятное зрелище. Непонятно каким образом Стефани удалось изловить и разговорить одного из шаманов. Уроки Бернадетт не пропали даром – колдун Харт с удовольствием побеседовал с иноземкам…на ломанной смеси английского, испанского и своего родного. Но, в общих чертах все друг друга поняли.
Отдых подходил к концу. Близилось начало учебного года – последнего! Неужели мы до этого дожили? – и отъезд, но грусти это вызывало мало. Конечно, каникулы на Твикки были одними из самых лучших и беззаботных в нашей жизни, но из отпуска главное – вовремя вернуться. Пока не случилось чего-нибудь непоправимого, что перечеркнуло бы все хорошие впечатления. Нам этого не удалось.
- *&#@*%№! – именно такой была моя первая реакция, когда я увидела свое отражение в зеркале на следующее утро после «последнего вечера на Твикки». Хотелось набрать воды в ванную и утопиться. За дверью были слышны голоса сестры и кузины – им после вчерашнего тоже было плохо, но определенно не так, как мне…выжженные ресницы и брови, волдыри от ожога на плече и спине – слава богу, еще вчера обработанные мужественной Стефани, и волосы…то есть то, что должно быть моими волосами…то есть то, что было…как по заказу из памяти выплыла картинка – вот мы возвращаемся в отель, вот проходим мимо очередного стихийного праздника с танцами, песнями и фокусами, вот сами собой присоединяемся то к поющей группе, то к отплясывающим под барабаны и гитары, но мне это быстро надоедает и я, выпив предложенной каким-то добрым человеком текилы, увидела его. Факира в травяной юбке, лихо крутившего зажженный с двух концов шест. А дальше…без комментариев.
Дверь открылась и закрылась – на пороге стояла Бернадетт.
-Ну и жуть, - произнесла сестра, рассматривая новую прическу.
- Да неужели?! – взорвалась я, - говоришь, будто я сама этого не вижу!
- А вдруг? – нервно усмехнулась она, - сядь. Постараюсь это исправить.
Оказывается, все это время в руке Берн были ножницы. А я и не заметила…
- Надеюсь, мне не придется потом бриться наголо.
***
Короткие прядки, едва прикрывавшие уши, щекотали шею, начесанная челка падала на глаза и закрывала все еще не выросшие ресницы и брови. Все как надо, а если вспомнить, с чем я пришла в салон – то просто блеск. Вернувшись с Твикки я в первый же вечер заглянула в первую же попавшуюся парикмахерскую. Потом в другую. Это место было третьим по счету и наконец-то мне нравился полученный результат. И слава Богу – стричь все равно больше было нечего.
Рассчитавшись, я вылетела из салона и, надавив на газ, понеслась к студгородку ГСУ. Телефон в сумочке заверещал – даже не взглянув на дисплей я знаю, что это Бернадетт – хочет расспросить меня сразу обо всем, а заодно и поторопить - «Кампус» все же не резиновый. С началом учебного года, господа студенты! Первокурсникам и выпускникам полагаются особые поздравления.
- Я уже разворачиваю к нам, ждите, - говорю я в трубку.
- Отлично, - ухмыляется сестра, - только этого не нужно – за нами уже заехал Доминик и сейчас мы паркуемся у клуба. Наши ребята уже все здесь, мы тебя ждем…
Резко разворачиваю автомобиль – на узкой трассе маневр смело можно отнести к каскадерским. Твою ж…
- Хорошо, я скоро буду…
- Беатрис! – слышу в трубке, - что в салоне?
- Сама увидишь, - улыбаюсь я, увидев себя в зеркале заднего вида и отключаю телефон. Раз все уже в сборе, нужно поторопиться – не хочу пропустить самое интересное…
Как бы ни было хорошо там, на далеком тропическом острове, где даже зимой можно ходить босиком по песку, я любила свой родной город. И свою жизнь – порой беспокойную, суматошную и тяжелую. И своих друзей – хотя приятелей у меня и гораздо больше. Про родных не говорю – и так все ясно. И ни на что и никогда ее не променяю. Усевшись на высокий табурет у стойки поискала глазами бармена…и очень удивилась, обнаружив его на противоположной стороне возле моей старой знакомой Лесли Хаффингтон. Она и ее подружки хихикали, заказывая коктейли и стреляли глазками в проходящих мимо респектабельных парней. Однако!
- Сама видишь, Джон занят, - произнес появившийся рядом Стен, - что будешь брать?
- Космополитен, - произнесла я, - а с каких это пор эта самопровозглашенная королева тусовки ходит на вечеринки в клубы простых смертных?
Слезшие с соседних стульев две девушки чуть не сползли на пол под стойку от смеха.
- Отстаешь от жизни, подруга, - произнесла одна из них, - королеву давно свергли…то есть исключили из Вата-Вата-Вата…
- А нечего было считать себя самой умной, и думать что раз у твоего папочки денег куры не клюют, то можешь спокойно взламывать и править учебные базы данных университета, - поддержала ее подруга, - она сейчас снимает какой-то коттедж в студгородке. И где тебя только в июне носило…
- На практике, - передернула плечами я и сделала глоток.
Практика…обещавшая быть такой интересной и познавательной, на деле оказалась утомительной и во многом скучной, и если бы не Джереми, парень отвечавший за компьютеры, жучки, маячки и прочее умное железо – я бы точно не выдержала. Спасибо ему и за это тоже. Стен вернулся к своей стойке, взяв плату за коктейль, Джон же вернулся на свое рабочее место.
- Еще что-нибудь?
- Какой у вас здесь самый дорогой коктейль?
Взгляд бармена, загоревшийся алчностью и желанием хорошего жалования переместился к кошельку, из которого я уже вытаскивала несколько купюр. Те самые, которые…нет, поначалу я хотела выбросить их к чертовой бабушке, порвать на мелкие кусочки, швырнуть Хаффингтон в лицо. Потом подумала, что правильнее будет пустить их в оборот против самой же Лесли, но Джереми был очень любезен и добр и в таких подробностях рассказывал мне об основах и хитростях хакерства…деньги так и оставались лежать в моем кошельке и я о них уже почти забыла.
- Там компания сидит, с Лесли Хаффингтон во главе, - продолжила я, - принеси им по парочке дорогих коктейлей каждой и бутылку мартини – должно хватить. Скажи: «Беатрис Муратти поздравляет с новосельем».
- А ты жестока, - рассмеялся Джон, убирая деньги и вытаскивая ингредиенты для коктейлей.
- Ты даже не представляешь, насколько, - засмеялась я.
Муратти. История семьи.
Во-вторых, поздравляю с первым годикам это чудное семейство! Желаю тебе довести его до 10-го поколения. Я верю, что у тебя это получиться! В-третьих, простипростипростипрости за долгое отсутствие у тебя! Аж с февраля. Еще раз прости. Ахаха, как захватывающе было читать про проблемы у Беатрис, возникшие из-за 5 000 долларов. И Макс, оказавшийся рядом порадовал. А Джеймса поздравляю с помолвкой!
Линейный вид
