[SantaFulmine]

Дорогие друзья! Хочу предоставить на ваш строгий суд самое дорогое моему сердцу творение - "Обстоятельства". Дело в том, что оно у меня еще не окончено, а я очень хочу его закончить. Поэтому, чтобы в очередной раз не забросить это дело на полгода, я решила начать публиковать его здесь.
Дорогие читатели, вы мой стимул писать дальше.

И ваша критика очень приветствуется. Так что можете смело критиковать направо и налево, я не обижусь.

Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6

[SantaFulmine]

Глава 3
"Счастье. В чем оно?.."

На работу Санта собиралась неспеша: ей казалось, что Либеро может прочитать в ее взгляде, в ее мыслях то, что ей приснилось сегодня ночью. Придя в офис, Фульмине как могла избегала своего начальника. Но, как говорится, чему быть, того не миновать: в конце концов, секретарша Эльвира попросила ее зайти к синьору Либеро.
— Ну, наконец-то! Явились — не запылились! Где Вы пропадаете? — возмутился Либеро, как только Фульмине переступила через порог.
— Я была здесь. Я работала. Вот эскизы, которые я Вам обещала,— Санта Фульмине протянула ему рисунки.
— В общем-то, неплохо. Но я позвал Вас по другому поводу. Взгляните,— Либеро протянул ей стопку бумаги.
Санта на нее взглянула, и от волнения сердце у нее забилось быстро-быстро: это были эскизы пальто! Прямо как в том сне.
— Что скажете? — поинтересовался Джанни Либеро, прервав повисшее над ними молчание.
— Ну, не знаю... — Санта Фульмине улыбнулась. — Ничего так. Но почему именно пальто? — Санта опять улыбнулась.
— А Вы постоянно мелькаете передо мной в своем неизменном черном пальто — вот я и вдохновился.
Санта Фульмине опять улыбнулась.
— Что смешного?
— Да мне сон сегодня приснился. И в нем были пальто.
— Что за сон такой, а синьорина Фульмине?
— Неважно. Сон был дурацкий,— Санта еще раз улыбнулась и подумала: "Ага, так я тебе и рассказала, что мне снилось. Прямо сейчас. Ну почему мне такое снится?!"
— Да, наверное, сон действительно был дурацкий, раз Вы улыбаетесь. Это такая редкость видеть Вас смеющейся.
— Жизнь — серьезная штука,— ответила на это Фульмине. — И в ней мало места для веселья.
— Попробую с Вами не согласиться, синьорина Фульмине,— возразил Либеро. — Кто-то известный утверждал (кто, уже не помню), что жизнь серьезна всегда, но жить всегда серьезно — нельзя*. И я с этим согласен.
Санта Фульмине только пожала плечами и грустно улыбнулась.
— У Вас красивая улыбка, Санта,— Джанни улыбнулся ей в ответ. — Улыбайтесь почаще.
Американский писатель-сатирик Кин Хаббард сказал: "Что бы там ни было, никогда не принимайте жизнь слишком всерьез: вам из нее живым все равно не выбраться".
Некоторые люди всю свою жизнь посвящают исключительно серьезным делам: работе, достижению какой-нибудь цели, которая, по их мнению, должна принести им счастье. Но цель достигнута, а счастье не приходит. В чем же дело? Где же оно, это счастье? Да просто прошло мимо! Оно настойчиво стучалось вам в дверь в виде милой девушки с искрящимися глазами или маленького котенка, жалобно мяукающего у ваших ног, или ребенка, у которого вы отняли право на жизнь в угоду карьере. Да, счастье стучалось к вам, но вы его не заметили, ибо вы не знали, что оно из себя представляет. Вернее, вы думали, что знаете, стремились к нему и пришли, наконец. И что? В итоге, вместо яркой путеводной звезды, вместо солнца, сулившего награду — погасшая свеча ваших желаний. Все ваши надежды и мечты сгорели как сухие дрова в костре — в одночасье — и осталась только зола, имя которой — разочарованье. Жизнь порой так коротка, а мы так часто растрачиваем ее на пустяки. А вдруг сегодня — последний день из отведенного нам судьбою? И почему мы жертвуем дорогими нам людьми в угоду работе, думая, что деньгами мы восполним недостающие им любовь и внимание, думая, что за деньги можно купить все, даже недостающее нам счастье?..
***
Погода была замечательная: не было ветра, солнце медленно опускалось за горизонт, оставляя на бледно-голубом безоблачном небе сине-фиолетовые полосы. И Санта Фульмине решила возвратиться с работы пешком. Неподалеку от ее дома, как всегда, сидела цветочница Луиза Верди в окружении пестрых тюльпанов: традиционных красных, лимонных желтых, розовых с белыми полосками и желтых с красными и темно-бордовых, и ароматных нарциссов: трепетных белых и солнечных желтых. Она, круглолицая, краснощекая, располневшая, уже немолодая, неизменно одаривала прохожих улыбкой и, глядя в искрящиеся прищуренные глаза цветочницы, черные, как угольки, невозможно было представить ее несчастной. Да она и не была несчастна, несмотря на то, что они с мужем зарабатывали мало, а детей у них было четверо, и всех их надо было одеть и накормить.
— Добрый вечер, Луиза! — поздоровалась Санта. Цветочница была ее соседкой, и они поддерживали дружеские отношения, невзирая на то, что были полными противоположностями друг другу. — Ты все еще работаешь?
— Добрый вечер, Санта! Работаю, как видишь. Сейчас как раз лучшее время суток для торговли: начинает темнеть, и влюбленные парочки выходят прогуляться. Как же парню не купить своей девушке букетик цветов?..
— Ой, Луиза, у них сейчас другое на уме. Какие там цветочки — им ягодки подавай!
— И не говори,— согласилась Луиза и, вспомнив, добавила: — Знаешь, на днях возвращалась вечером со старшей дочкой от сестры, часов 9 было. Так там такие страсти на лавочках — и не стыдно им?!
— Какое стыдно? Они же выпьют предварительно, для разогрева, а приличная доза алкоголя известно, что делает с людьми. Хотя,— Санта улыбнулась,— сами не без греха.
— Не без греха-то само собой, но во времена моей молодости девушки вели себя поскромнее и парни так много себе не позволяли.
— Да... Но времена те канули в Лету,— вздохнула Санта. — Былого не вернешь. Куда катится мир?
— Не знаю, милая, не знаю... Хотя не вся молодежь такая плохая. Вот, к примеру, вчера прогуливалась такая славная пара: девушка увидела цветы, глаза сразу загорелись, но молчит, видимо скромная. Но парень заметил, что ей цветов захотелось. Прошли они немного вперед, и говорит он ей, слышу: "Подожди здесь, я сейчас приду". Подбегает ко мне, спрашивает почем нарциссы — я сказала. Паренек достает деньги пересчитывает — не хватает немного. "Можно,— говорит,— я Вам завтра деньги донесу? Моя девушка так любит нарциссы, так любит... Пожалуйста!.. Я честно принесу деньги". Ну, я и сжалилась, не рассчитывая, конечно, что он вернет долг. И что же ты думаешь? Он все-таки принес мне сегодня деньги! Есть еще совестливые люди. Ну, ладно, милая, я вижу, ты устала, иди домой. Увидишь моих сорванцов, скажи, чтоб домой шли, хорошо?
— Да, конечно. Счастливо!
— Погоди! Возьми вот цветок,— Луиза вытащила из банки белый нарцисс и протянула его Санте.
— Спасибо. Пока!
— До завтра!
Санта Фульмине шла неспеша, наслаждаясь ароматом нарцисса, как вдруг мимо нее пробежала толпа мальчишек. Среди них она узнала сыновей Луизы и окликнула их:
— Лоренцо! Тонино! Пойдите сюда!
Мальчишки подбежали к ней и, поздоровавшись, спросили:
— Что, мама домой говорит идти?
— Да, Тонино, ты угадал. Мама сказала, чтобы вы немедленно шли домой.
— Немедленно?.. — нахмурился Тонино. — А с Вами никак нельзя договориться?
— Нет,— Санта улыбнулась и погладила 9-тилетнего мальчугана по кудрявой голове.
— Ладно. Нет, так нет,— согласился старший Лоренцо. — Пойдем, Тонино.
И мальчишки наперегонки побежали на второй этаж, где они жили. Санта улыбнулась им вслед и направилась к себе.
Добравшись, наконец, домой, Санта Фульмине устало опустилась на табурет в прихожей. Не хотелось раздеваться, вообще двигаться не хотелось. Санта швырнула сумочку на трюмо, бросила рядом цветок и, опершись руками об колени, положила на них голову и о чем-то глубоко задумалась. Так, совершенно неподвижная, витая где-то в облаках, она просидела, наверное, минут 20. Потом, как будто очнувшись, она неспеша разулась, нехотя встала, сняла пальто, повесила его на вешалку и, поставив цветок в вазу, пошла в ванную.
Приняв душ и поужинав, Санта Фульмине сидела у себя в спальне перед зеркалом. Из зеркала на нее смотрела усталая 37-милетняя женщина с мокрыми растрепанными волосами, с темными кругами под покрасневшими от работы глазами, с потускневшей кожей и поблеклыми губами. Когда-то она была красива, очень красива... Да и сейчас она, в общем, довольно привлекательна, особенно, если поработать над собой. Но красота ее была похожа на сильно распустившуюся розу, розу в последней стадии ее цветения,— легкий порыв ветра и лепестки осыплются.
"Старею... — подумала Санта, вглядываясь в свое отражение в зеркале. — Может, зря я в свое время не завела семью?.. Был бы у меня сейчас ребенок, было бы ради кого жить, работать, с радостью возвращаться вечером домой. С радостью... А так живу только потому, что умирать не хочется... Одна. Всегда одна. Я сама обрекла себя на это одиночество. Но ведь и Либеро тоже один, а он меня старше. Он, кажется, ровесник Рокко. А ведь дочке Рокко уже 15... А может, так оно и должно быть: у кого-то большая семья, а кто-то совершенно один? Нет, это несправедливо!.. Но ведь я сама, только я сама в этом виновата. Я неудачница! Я просто никто..."
Две слезы скатились по щекам Санты, оставив за собой мокрые следы. Санта встала и, выключив свет, бросилась на кровать и, уткнувшись в подушку, горько расплакалась.
Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идем? — таково название одной из картин постимпрессиониста Поля Гогена, относящейся к таитянскому периоду его творчества. Три вопроса, на которые мы не можем найти ответа и сводящиеся к одному: в чем смысл жизни? Действительно, в чем же ее смысл? В достижении цели, претворении желаемого в действительное? Но на это можно возразить словами Джорджа Бернарда Шоу: "В жизни есть две трагедии. Одна — не добиться исполнения своего самого сокровенного желания. Вторая — добиться". Или смысл жизни в приумножении знаний, приобретении мудрости? Но что толку от наших знаний, если мы все равно рано или поздно умрем? Значит, нужно их кому-то передать, эти знания. И сама собой напрашивается мысль: а может, смысл жизни в воспроизведении потомства, в передаче ему своих знаний, навыков, опыта? Но в большинстве своем люди стремятся учиться на собственных ошибках.
Еще варианты есть?
Ну, например, смысл жизни в служении людям. Но оценят ли? Ведь люди часто бывают неблагодарны.
Тогда, может, в любви, в ней этот смысл?..
"Любовь сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь" — так утверждал И. С. Тургенев.
Возможно, это так. Возможно, в любви смысл жизни. Кто знает?.. Я не знаю. Кому-то ведь это нужно, чтобы мы жили. Вот только кому?..
Стояла глубокая ночь. Звезды миллиардами маленьких бриллиантов сияли с темного небосвода. Проказник-ветер шелестел ветками деревьев, навевая грусть и тихо нашептывая:

Ты не любила. Разве ты жила?
Ты прокляла тогда саму себя,
Когда решила в сердце дверь закрыть,
Чтоб никого и никогда в него не пропустить.
И зажила с тех пор вот так.
Скажи, ты счастлива теперь?
А может, лучше побороть свой страх
И, наконец, открыть любви ту дверь?
Но ты не захотела все менять:
"Пусть будет так, другого не хочу!"
Пускай!.. Тебе самой решать.
И ветер погасил горевшую свечу...

Ветер затих; и вместе с ним затихло все. И в спасительном сне утонула страждущая душа одинокой несчастной женщины.
____
*Кто-то известный утверждал (кто, уже не помню), что жизнь серьезна всегда, но жить всегда серьезно — нельзя. - Утверждал это Г. Честертон

[SantaFulmine]

Глава 4
"Разговор за бокалом мартини"

Санта Фульмине проснулась от ощущения холода. Открыв глаза, она обнаружила, что двери балкона были распахнуты настежь.
"Наверное, ветер открыл..." — подумала Санта и посмотрела на часы: было пол восьмого — нужно было вставать, но так не хотелось.
Пересилив себя, Санта все же встала и ушла в ванную — просыпаться. Придя на работу, она села за стол и, положив голову на руки, попыталась заснуть. Что у нее с успехом и получилось. Но кто же даст поспать человеку на рабочем месте? Джанни Либеро уже с утра понадобилась Санта Фульмине, и он отправил секретаршу Эльвиру за ней. Увидев, что Фульмине безо всяких угрызений совести спит на работе, она, девушка тактичная, побоялась разбудить, синьорину Фульмине, но, тем не менее, доложила Либеро, об этом. Либеро решил сам разбудить соню.
Ухмыляясь, он зашел в кабинет.
— Синьорина Фульмине,— Либеро потеребил ее за плечо.— Пора вставать! Уже утро! Санта Фульмине!!
Санта Фульмине, наконец, проснулась и, подняв голову, посмотрела на Либеро.
— Что-то случилось? — зевая, спросила Фульмине.
— Да, случилось, синьорина Фульмине, — вы спите на работе. В чем дело? Что, была тяжелая ночь? — съязвил любопытный Либеро.
В ответ на эту пошлость Санта так на него посмотрела, что Джанни Либеро пожалел о том, что ляпнул.
— Извините, я, кажется, сказал лишнее.
— Когда кажется, креститься надо. Что вы от меня хотели?
"Завести в темный лес и изнасиловать", — мысленно ответил Либеро, но вслух сказал другое:
— Я хотел поговорить с Вами о пальто. Мы будем делать коллекцию?
"Это судьба", — подумала Санта.
— А есть другие варианты?
— Ну, если Вам совсем не нравиться, мы можем придумать что-то другое.
— Нет, почему же? Меня вполне устраивают и пальто.
— Ну, тогда пойдемте в мой кабинет и обсудим это.
Так они начали свою первую совместную коллекцию. Работа шла медленно — идеи почему-то приходили в голову с трудом, особенно у Джанни Либеро. Он начал присматриваться к Санте Фульмине и обнаружил, что не такая уже она и карьеристка, как ему показалось вначале. Однажды, когда работа сильно застопорилась, Джанни пригласил Санту на обед в ресторан, якобы для обсуждения коллекции в неформальной обстановке, а на самом деле, чтобы узнать Санту поближе.
— Видимо, я ошибся с пальто,— пожаловался Джанни. — Как Вы думаете, Санта?
— Ну, почему же? Идея хорошая, только, кажется мне, что у Вас в голове сейчас совсем другое.
— Вы угадали. Я пытаюсь разгадать, что Вы за женщина.
Санта улыбнулась.
— Успехов. Только у Вас это вряд ли получится.
— Отчего же?
— А я женщина скрытная,— призналась Санта Фульмине. — В общем, хватит говорить глупости, давайте лучше о работе.
— Вам бы только о работе говорить. Неужели больше не о чем?
— По-моему, Вы мне пригласили обсудить наши дела. Или я чего-то не поняла, синьор Либеро? — попала в "яблочко" Фульмине.
— Да нет,— Либеро пошел на попятную. — Просто при виде красивой женщины в неформальной обстановке пропало желание говорить о работе.
— Это, что комплимент?
— Да.
— И о чем же Вы хотели поговорить? — полюбопытствовала Фульмине.
— О Вас. Расскажите о себе.
— Не хочу. Достаточно и того, что Вы обо мне знаете. Остальное Вас не касается.
— У Вас хоть друзья есть?
— Есть одна подруга,— ответила Санта, тихонько вздохнув. Той "одной подругой" была Луиза Верди.
— А мужчин Вы и на пушечный выстрел не подпускаете. Верно?
— Как Вы проницательны, Либеро! — Фульмине вынуждено улыбнулась, не желая показать, что он задел ее больное место.
— Но почему?
— Это Вас не касается.
— В Вашем возрасте пора бы уже замуж,— абсолютно бестактно заявил Либеро.
— А в Вашем тем более,— парировала Фульмине.
— А я бабник,— честно признался Либеро.
— Какая искренность! — восхитилась Фульмине. — А я независимая и самодостаточная женщина.
— А все-таки, Санта, неужели Вам никогда не хочется хоть на минуту перестать быть такой себе "железной леди"?
— Я не могу себе этого позволить. Я здесь одна и мне не на кого рассчитывать. И давайте прекратим этот разговор с элементами допроса.
— Вы боитесь, что я зайду слишком далеко? — лукаво улыбаясь, поинтересовался бесцеремонный Либеро.
— Я, боюсь? Синьор Либеро, я ничего не боюсь,— Санта Фульмине явно говорила неправду.
— Не верю,— не поверил далеко не наивный Либеро. — Чтобы женщина ничего не боялась? Быть такого не может!
— Ну и не верьте.
Джанни Либеро правильно сделал, что не поверил. Хоть Санта Фульмине не хотела признаваться в этом даже себе, все-таки она боялась. Чего же боялась независимая и самодостаточная женщина? Она боялась любить. Когда-то, во времена бурной молодости, она доверяла мужчинам, но потом жестоко в них разочаровалась и замкнулась в себе. И с тех пор Санта твердо держалась своих принципов и не желала уступать ни одному мужчине, держа обиду на весь их род.
Но этой короткой беседы хватило, чтобы Джанни Либеро понял, чем, на самом деле, является Санта Фульмине и, что никакая она не карьеристка и "железная леди", а просто одинокая, несчастная женщина, которая вынуждена бороться за свое существование. Джанни вспомнил, как Санта впервые появилась в его кабинете, вспомнил, какой она милой и веселой была когда-то давно, и почувствовал, что начал к ней привязываться.
"Она, как надоедливая сестра, на которую часто злишься, но все же любишь",— подумал Либеро, еще не догадываясь, чем на самом деле было это чувство к ней.
— А давайте не будем изобретать велосипед,— прервала Санта размышления Джанни.
— Вы это о чем? — не понял Либеро.
— Да все о том же: о работе.
— И что же Вы предлагаете?
— Как известно, все новое — это хорошо забытое старое. Давайте попробуем оттолкнуться от пальто 70-80-х годов и переосмыслить их.
— А что? Идея! — радостно согласился Либеро. — А у Вас найдутся старые журнальчики мод?
— У меня — нет, а вот у моей мамы — наверняка. Я на выходных съезжу домой и разыщу их.
— Отлично. Благословляю тот день, когда взял Вас на работу, синьорина Фульмине.
— Не стоит благодарностей, синьор Либеро,— Санта лукаво улыбнулась. — С работой разобрались, а теперь можно и о чем-то другом поговорить. Вы как-то интересовались у меня, какую музыку я люблю. А Вы, что предпочитаете?
— Честно говоря, я тоже люблю джаз.
— Правда? А что именно?
— Да многое. Сезария Эвора, например. Фрэнк Синатра, Элла Фитцджеральд, Сара Вогэн. Битлз еще люблю. А Вы?
— Мне особенно нравится Луи Армстронг. Ну, еще Нат Кинг Коул, Элла Фитцджеральд также, Мэрилин Монро... О Сезарии Эвора слышала, но не слушала. Кроме того, мне нравится Адриано Челентано, Эрос Рамаццотти...
— Понятно. А цветы, какие любите?
— Банально, но розы. К тому же, исключительно красные. Розовый цвет вообще не терплю, а в розах особенно. Еще очень люблю хризантемы, желтые, и нарциссы.
— А из вин предпочитаете мартини. К тому же в больших количествах.
— Есть у меня такая слабость,— честно призналась Санта Фульмине, с грустью глядя в третий пустой бокал от мартини. — Я вообще люблю исключительно белые вина.
— Я тоже. Еще люблю коньяк.
— С сигарой и лимончиком?
— Ага.
— О чем это мы с Вами разговариваем, а Либеро? — усмехнулась Санта.
— Об алкоголе, Фульмине.
— Начали с прекрасного, закончили насущным,— Фульмине рассмеялась, и довольно громко.
— Эй, Сантина, по-моему, Вы хлебнули лишнего.
— Я быстро пьянею,— разоткровенничалась Сантина. — Вызовите мне такси, иначе завтра я приду на работу в нерабочем состоянии.
— Ну, это бы было событие века: синьорина Санта Фульмине с похмелья берет отгул!
— Не дождетесь, Либеро. Я буду работать до потери пульса.
— Скорее до полного обезвоживания,— сострил Либеро.
— Не очень-то остроумно. Вызовите мне такси.
И Либеро ничего не оставалось, как вызвать ей такси.

[SantaFulmine]

Глава 5
На морском побережье

"А все-таки что-то в ней есть, в этой Фульмине... — размышлял Либеро, покуривая в кресле сигару. — Интересно, почему она отталкивает от себя мужчин? Должна же быть какая-то серьезная причина для этого. Ведь она красивая женщина и многие мужчины обращают на нее внимание. А в молодости наверняка у нее отбоя от поклонников не было. Так в чем же дело? В чем?.."
Эх, Джанни Либеро, неужели тебе не понять: ее использовали, оскорбили, бросили. Вы, мужчины, часто не замечаете, как иногда больно делаете нам, женщинам. Мы с вами такие разные. И то, что во все века прощали мужчине, женщине до скончания веков будут вменять в вину: ведь не мужчина, а женщина первая поддалась искушению, и мужчину свела с пути праведного.
Эх, Ева, Ева... Это из-за тебя женщины столько претерпели, и из-за тебя они вынуждены вечно искупать грех. Твой грех, Ева! Искупать, но никогда не находить искупления.
Вы хотите знать, что все же повлияло на нашу Санту Фульмине? Хорошо, я расскажу вам. Было такое время, когда Санта Фульмине была легкомысленна и меняла возлюбленных как перчатки. Однажды она серьезно влюбилась. Ей тогда было где-то 26-27 лет. Поверила. Доверилась. Отдалась. А ее банально предали, да еще и посмеялись над ней. Потом она снова повторила свою ошибку: снова доверилась. А он оказался женатым и вскоре бросил Санту ради более молодой и не обремененной угрызениями совести любовницы. А потом появился Паоло, которому Санта дала последний шанс. Но и здесь обманулась: он предлагал ей пожениться, но как выяснилось в исключительно корыстных целях.
Санта Фульмине уехала прочь из родного города и осела в Риме, поклявшись никого и никогда не впускать в свое сердце, и иметь с мужчинами исключительно деловые, в крайнем случае, дружеские отношения. И она сдержала данное себе слово. До этих пор она жила только собой, в себе и для себя.
Этой ночью Джанни Либеро спал плохо. Он то и дело просыпался. Снились ему какие-то кошмары вперемежку с Сантой Фульмине.
На следующий день Либеро поведал Фульмине, что она ему снилась.
— Надеюсь, сон был приличный? — поинтересовалась Фульмине.
— Более или менее. Кстати, Вы собираетесь ехать домой за журналами?
— Ну, конечно.
— Тогда можете уйти с работы пораньше.
— Спасибо. Так и сделаю.
Отпустив Санту, Джанни и сам решил уйти с работы пораньше. Он направился в гости к Луке Клементе. За бутылочкой коньяка они в очередной раз принялись обсуждать Санту Фульмине. Либеро пересказал другу весь вчерашний разговор с Сантой о музыке и не только. Клементе заметил:
— С тех пор, как Фульмине у тебя работает, ты только о ней и говоришь. Если это не любовь, Джанни, то, что тогда?
— Какая же это любовь, Лука? — возразил Джанни. — Не люблю я ее.
— Зря ты так думаешь, Джан. Ведь со стороны виднее. Ты влюблен. Поразмышляй об этом на досуге и увидишь, что я прав.
— Да ну, Лука! Старовата она для меня. Я предпочитаю девушек помоложе.
— Эй, герой-любовник, тебе самому-то сколько? Давно в паспорт заглядывал? А в зеркало? Молодых девушек прельщают в тебе только деньги, а немолодая и самодостаточная Санта Фульмине вполне могла бы полюбить тебя искренне и по-настоящему.
— Лука! Давай закроем эту тему!
— Как хочешь. Но ты ведь первый начал.
— Все! Проехали! — начал сердиться Джанни Либеро.
Ночью Либеро долго не мог заснуть. Он по совету друга задумался о Санте Фульмине. Задумался, как о женщине.
"А ведь Лука, возможно, прав. Почему-то меня зациклило на этой женщине... Да, она красива, быть может, соблазнительна... Эх, чем черт не шутит?.."
С мыслью о Санте Фульмине Джанни Либеро заснул. И неудивительно, что она ему снова приснилась.
Джанни с нетерпением ждал понедельника, чтобы увидеть Санту и убедиться в том, что он к ней чувствует. Он думал, что после беседы в ресторане Санта станет поприветливей. Но не тут-то было: Санта молнией влетела к нему в кабинет, швырнула на стол журналы и ушла в свой кабинет. Видя, что Санта сегодня явно не в себе, Джанни решил ее не трогать, все-таки, говорят, понедельник — день тяжелый.
Весь день Санта усердно, но явно через силу работала, и ровно в 5 уехала домой. Встревоженный ее поведением, Джанни Либеро решил поехать к ней в гости, чтобы поговорить, но не застал Фульмине дома. Луиза Верди сказала, что она отправилась куда-то прогуляться.
Джанни не знал, где ее искать. Он сел в машину и бесцельно кружил по городу.
"А вдруг с ней что-то случится? Она была так подавлена... Ведь здесь больше некому о ней побеспокоиться", — оправдывался Джанни перед собой, не желая признаться даже самому себе, что влюблен.
После часа бесполезных скитаний по городу, Джанни Либеро решил поехать в Остию, к морю. И, к своему удивлению, обнаружил там Санту. Она сидела спиной к нему на берегу в своем неизменном черном пальто ("Интересно, она и летом будет его носить?" — промелькнула у Либеро мысль). Ее короткие черные волосы растрепались и ветер игрался ими, то открывая шею, то закрывая ее. У Джанни появилось непреодолимое желание поцеловать эту шею, обнять эту женщину... Но он не посмел.
Джанни подошел ближе и увидел, что Санта кидала камешки, так чтобы они прыгали по морской глади.
— Вот Вы где! — обнаружил свое присутствие Джанни Либеро. — Что Вы здесь делаете?
Санта Фульмине обернулась.
— Сижу,— просто ответила она, и Джанни вдруг показалось, что в ее серых глазах блестели слезы.
"Чтобы Санта Фульмине плакала?.. Нет, мне, наверное, показалось",— решил Либеро.
— Вижу, что сидите. Но почему здесь, в такое время? — Джанни сел рядом с ней и вдруг почувствовал тонкий аромат ее духов, и ему снова захотелось обнять ее. Но Джанни не сделал этого. — Что Вас сюда привело?
— Когда я была маленькая,— начала Санта,— мы с дедом приезжали сюда на машине: часто рано утром, иногда вечером, и подолгу гуляли по набережной. Дедушка учил меня кидать камешки так, чтобы они скакали по воде. Мы соревновались, у кого больше раз подпрыгнет. Дедушка рассказывал мне много всяких историй: о себе, о жизни, обо всем. Я любила его истории: остроумные, поучительные, занимательные. Рокко же больше любил гонять мяч с друзьями и никогда никого не слушал. Он был самым обычным мальчишкой, веселым и болтливым проказником. Я же была совсем другая: тихая, необщительная, у меня было мало друзей. И как итог: у него все, как у людей — семья, работа, простое, но такое надежное счастье. У меня же — одна только работа, а семьи, как, впрочем, и счастья, не будет никогда...
— Может, у Вас еще...
— Не перебивайте меня, Джанни. С братом, как Вы, может быть, помните, у меня были нормальные отношения, но деда я любила больше всего. Он был хорошим другом, хорошим советчиком. Он был необыкновенным человеком. Знаете, у него был довольно своеобразный взгляд на Бога. Он не столько верил в него, во весь этот бред про рай, ад и чистилище, сколько считал, что сама вера, слепая вера, очень нужна человеку. Когда не с кем поговорить, не с кем поделиться, ты можешь сказать все Богу. Ты можешь пообещать что-то Богу, и эту клятву будет стыдно не исполнить, говорил он. Ты веришь в помощь Бога, то есть у тебя позитивный настрой, а это всегда лучше, чем думать, что у тебя ничего не получится. Бог — говаривал дед — как время — его не видно, не слышно и его невозможно ощутить, но он есть и он вечен. Бог — это обстоятельства, действия и поступки, мысли и движения из которых звено за звеном складывается цепочка нашей жизни. Минутой раньше, минутой позже — и, может быть, не суждено...
Вот так дедушка верил в Бога: он нашел золотую середину между атеизмом и фанатичной верой. В отличие от меня, — я-то во все это не верю. Прежде всего, нужно верить в самого себя, а когда уже потеряешь эту веру, тогда, быть может, можно поверить и в Бога. Вот так...
Санта внезапно замолкла и отвернулась; Джанни не решился ей что-нибудь сказать. Через пару минут Санта снова заговорила, быстро-быстро, боясь, чтобы Джанни ее не перебил.
— В субботу дедушка умер. Умер на моих глазах. Если бы не эти журналы, я бы так с ним и не попрощалась. Спасибо Вам, Джанни...
Санта Фульмине едва сдерживалась, чтобы не расплакаться, даже в такой момент она боялась испортить свою репутацию сильной женщины. Джанни взял ее холодную руку с тонкими, красивыми пальцами в свои.
— Почему Вы при любых обстоятельствах хотите казаться сильной? Сила женщине не идет. Не зачем сдерживать слезы, если они приносят облегчение. Это ведь так естественно.
Санта благодарно кивнула ему в ответ и, закрыв свободной рукой лицо, тихонько заплакала. Последний раз сильная женщина с железным характером, но чувствительным, ранимым сердцем плакала на людях в далекие школьные годы...

[SantaFulmine]

Глава 6

"Любовь?.."

Прошло некоторое время со смерти деда Санты Фульмине и той встречи на берегу моря. Джанни Либеро всерьез увлекся Сантой, и надеялся, что когда притупится ее боль от потери близкого человека, он сможет добиться расположения Санты. Наивный! Сильные женщины не прощают, когда их видят слабыми.
Джанни наотрез отказывался понимать Санту.
"Эта Санта Фульмине — та еще штучка",— часто говаривал он Луке Клементе, на что его друг многозначительно улыбался.
Иногда Джанни казалось, что он за шаг до того, чтобы стать другом Санты. Но Санта была неуловима: любая сегодняшняя искренность, вольность, слабость назавтра неизменно забывалась так, как будто ничего и не было.
Такая близкая и такая далекая! Действительно, молния, которая вспыхнет на мгновенье в небе, и больше ты ее не увидишь.
Но зато эта "молния" работала с удивительным постоянством и прилежностью: почти все эскизы были уже готовы. Джанни Либеро планировал посоветоваться с одним знакомым модельером, вернее хотел узнать его мнение. Поэтому он попросил Эльвиру позвать к себе Санту Фульмине. Фульмине не заставила себя ждать.
— Что Вы хотели, Либеро? Я работаю,— недовольно спросила она.
— Я в этом не сомневался,— съязвил Либеро. — Но придется на некоторое время прервать работу, трудоголичка Вы моя, и совершить небольшое путешествие.
— Какое путешествие?
— Хочу узнать мнение одного знакомого модельера по поводу нашей коллекции.
— Ну, так и езжайте. Я Вам зачем?
— Как это зачем? Мы ведь вместе над коллекцией работаем.
— Ладно, через 5 минут спущусь. Ждите меня в машине.
Вернувшись в свой кабинет и взяв сумочку, Санта Фульмине спустилась вниз и села в машину к Либеро.
Джанни Либеро не спешил ехать: не так уж часто они ездили вместе.
Она сидела рядом в своем неизменном черном пальто и с неизменной холодностью во взгляде. Наконец, Джанни завел машину и тронулся с места, бросив мимолетный взгляд на Санту. Она сидела не шелохнувшись и безразлично смотрела вперед, в одну точку. Сколько спокойствия, сколько величия было в этой ее неподвижности! А сколько загадки!.. Всем своим видом Санта Фульмине напоминала древнюю царицу, божество, сфинкса... О, она поистине напоминала сфинкса, это загадочное, мифическое существо, охраняющее пирамиды в Гизе. Но что охраняла сама Фульмине, какие свои пирамиды узнать это было неподвластно никому. Джанни Либеро, отвлекаясь от дороги, иногда бросал на нее взгляды, но они проходили насквозь, будучи не в силах разгадать эту женщину. И тем больше Джанни хотелось ее разгадать!
Даниэле Салви, знакомому Либеро, коллекция пальто очень понравилась, но еще больше его заинтересовала Санта Фульмине. Когда они уходили, Даниэле задержал Джанни, сказав Санте "идите, он Вас догонит", и поинтересовался у Либеро:
— Это твоя любовница?
— Фульмине? Салви, ты с ума сошел? Ей же не меньше 35 лет. Старовата она для меня,— Джанни явно стыдился своего чувства.
— Тогда ты не против, если я за ней приударю? Как по мне, то она вполне ничего,— ухмыльнулся Даниэле Салви.
— Попробуй. Я хочу на это посмотреть,— тут уже Джанни не кривил душой.
— А что такое?
— Что такое? Даниэле, эта женщина — карьеристка, ее кроме работы ничего не интересует.
— А ты откуда знаешь? Что, все-таки пытался?
— Нет. Просто я с ней знаком уже около месяца и за это время успел изучить ее характер. Салви, забудь о ней, тебе ничего не светит. Поищи кого-нибудь помоложе, а лучше присматривай за своей женой,— посоветовал Либеро. — Она у тебя тоже вполне ничего, смотри, как бы никто не увел. Пока!
"А все-таки он к ней неравнодушен",— подумал Даниэле Салви и из чувства мужской солидарности решил не трогать Санту Фульмине.
— Думаю, наша коллекция буде иметь успех,— сказал Джанни Либеро Санте, садясь в машину. — И все благодаря Вам.
— Вы преувеличиваете мои заслуги, синьор Либеро,— улыбнулась Фульмине.
— Нисколько, синьорина Фульмине.
После работы Джанни Либеро не устоял и зашел к Луке Клементе, чтобы рассказать ему о своем разговоре с Даниэле Салви. Лука от души посмеялся.
— Похоже, не один я так думаю. Джанни...
— Да знаю я, Лука, знаю,— перебил его Джанни, решив во всем признаться другу. — Да, ты прав: люблю я ее, люблю. Доволен?
— Мне-то что? Главное, чтобы ты был доволен.
— Я-то как раз и не доволен.
— Что, до сих пор мучает мысль, что твоей Сантине скоро 40 стукнет? — съязвил Клементе.
— Лука, это самая меньшая проблема из тех, что я имею. Она ведь карьеристка, она не замечает мужчин, она всех игнорирует.
— Должен же быть к ней какой-то подход, особый ключик к замку на ее сердце. Люди ведь неспроста закрываются в себе, на то должна быть веская причина. Подумай об этом, Джанни. И будь с ней осторожен: если ты ее обидишь, ты никогда об этом не узнаешь, но зато потеряешь ее навсегда.
Придя домой, Джанни заварил себе чаю и, удобно устроившись в кресле, начал переключать каналы, чтобы не думать о Санте, несмотря на совет Луки. Но не думать о Санте не получалось. Допив чай, Джанни Либеро выключил телевизор и лег спать. И приснился ему этой ночью замечательный сон.
Джанни снилось, будто он сидит в кресле в своей спальне и курит. Темно. И вдруг из полумрака выплывает женский силуэт в белом одеянии. Подходит ближе и оказывается Сантой Фульмине. Джанни бросает сигарету в пепельницу.
"Санта? Что ты здесь делаешь?" — спрашивает он удивленно.
"Я пришла к тебе",— отвечает она с нежностью в голосе и белое одеяние соскальзывает вниз, на пол, обнажая все ее достоинства и недостатки.
Джанни поднимается с кресла и сжимает Санту в объятиях. Санта страстно целует его.
"Уж не сон ли это?.." — мелькает мысль.
И вот они уже на кровати... Все перемешалось... Перед глазами только ее лицо в легкой дымке, ощущение ее кожи на своей...
И вдруг Джанни просыпается.
— Проклятый будильник! — восклицает он и с силой швыряет его об стену. Будильник, естественно, разбивается.
После такого сна Джанни пришел на работу сам не свой. Он злился оттого, что эта женщина не может принадлежать ему не то что в жизни, а даже во сне. На вопрос Санты Фульмине, что случилось, он ответил:
— Материальные проблемы прямо с утра: придется раскошелиться на новый будильник.
— А что со старым? Сломался? — полюбопытствовала Санта Фульмине, по ходу догадываясь, что произошло с будильником Либеро.
— А как Вы думаете, уцелеет ли будильник, если его швырнуть об стену?!
— Не знаю, не пробовала. А чем же он, бедняжка, провинился? Зазвонил слишком рано? — Санта явно была сегодня в хорошем настроении.
— Скорее, не вовремя: прервал такой хороший сон.
— Какая бестактность со стороны будильника. И что же такого Вы не успели досмотреть, а Либеро?
— Вас во всех подробностях,— честно ответил Либеро.
Санта Фульмине бросила на него испепеляющий взгляд, развернулась и, прилично стукнув дверью, ушла в свой кабинет.
Оставшись один, Джанни Либеро рассмеялся.
"Похоже, она обиделась,— подумал он. — Теперь придется, наверное, извиняться. Но ведь я сказал правду. Какой вывод, Джанни? Правильно: не всегда стоит говорить правду".

[Twilight]

SantaFulmine, и как это я раньше не заметила такую историю?
Извини меня, что я сглупила так...

Мне очень понравился рассказ, очень поучительный!.. Я просто обажаю такие... Особенно, если они развивают мое собственное мышление и из них я узнаю много нового. Описанно так, как будто история о собственных приключениях и жизненном опыте... Но зная, Анечка, твою добрую душу, неподрожаемое чувство юмора и дружелюбие, это точно не так!

[SantaFulmine]

Twilight, спасибо большое!!!! Рада, что ты прочитала. Вот только на счет продолжения не знаю.... У меня есть еще пару готовых глав, но смогу ли я дальше писать пока не знаю... Нет вдохновения... А писать без вдохновения этот рассказ я не хочу... В общем, не знаю, как с ним сложиться... Да и не читает его почти никто...

[Twilight]

SantaFulmine, да - да, как никто другой тебя понимаю.)
Как это не читает? Все читают, просто некоторые не хотят оставлять комментарии, поверь, такой рассказ не может остаться незамеченным!
Тем более его ведь в "Заброшенные" переместили... И врядли кто нибудь захочет читать рассказ или сериал, без будущего...
Жду вдохновения!

Не в коем случае не пиши через силу, ведь это твое творчество и оно должно быть самым лучшим и интересным!

[SantaFulmine]

Twilight, ну не знаю... когда за 4 главы ни одного комментария, то как-то непонятно интересно кому-нибудь или нет...
Я сама надеюсь, что вдохновение ко мне вернется, тем более сюжет продуман до конца.

[Twilight]

SantaFulmine, ладно тебе! Много умных фраз, интересные размышления, очень привлекательный сюжет. Немогу представить себе кому это может не нравится!..

[SantaFulmine]

Twilight, ну так все молчат.... А мне-то откуда знать, что другие думают?.... Ладно, не будем оффтопить Я постараюсь поймать вдохновение, так как очень хочу закончить этот рассказ.