Уже было глубоко за полночь, когда Муилькор вошёл в выбранную им самим комнату в доме деревенского старшины Маргот-Таша.
При всём понимании того, что он сегодня одержал блестящую и окончательную победу, в душе Муилькора образовалась какая-то необъяснимая тянущая пустота, отягощённая пониманием, что на его плечах тяжким грузом лежит ответственность за многие тысячи загубленных сегодня жизней.
Королевства Андалан более не существует, не существует более и открытой оппозиции, империя одержала полную и безоговорочную победу. Но нужна ли эта победа жителям того же Андалана?
При воспоминании о недавнем разговоре с деревенским старшиной Маргот-Таша и о телячьей покорности жителей деревни, Муилькора передёрнуло.
- Рабы! Жалкие рабы! - зло процедил он, стиснув зубы.
В нём ещё кипели негодование и злость, но при этом он давал себе отчет, что сегодня вечером не сдержался и, поддавшись сиюминутному настроению, принял в гневе не совсем верное решение.
Несчастные фримены просто привыкли существовать, склоняя голову перед теми, кто наделён хотя бы какой-то властью, они просто не представляют себе, как это - жить свободными.
Их гнобили слишком долго, и сегодня Муилькор наблюдал их обычную реакцию. Они не жили, они выживали, и всё их существование было подчинено только этой цели - выжить, выжить любой ценой.
Был ли он прав, отдавая уже поверженный Андалан на растерзание своим воинам? Был ли прав, нарушив таким образом некогда данное Хелене обещание не проливать невинной крови? Терзавшие его сомнения как раз и вызывали сейчас гнев.
Он злился на себя самого.
Сомнения - удел слабых и неуверенных в себе, император не должен сомневаться. Но лишь гипотетический император вершит судьбы мира, полностью уверовав в свою правоту.
«Удел политика - говорить одно, а делать совсем другое. Человеческая скверна! Чёрт возьми, в кого я превращаюсь?!»
Сегодня Муилькор испытывал настоятельную потребность в уединении. Он никого не желал видеть и посему заявил жёнам, что ночевать будет в одиночестве. Обида Хелены, осуждающее молчание Лилит и Ленор - всё это с их стороны было вполне справедливо, чего он ни в коей мере не отрицал, но за этот долгий день так устал, что не желал более думать ни о чем.
Он разберётся со всеми неотложными делами завтра. Завтра даст жёнам возможность высказаться, выслушает их и хорошенечко всё обдумает. Все разговоры завтра, а сейчас... Сейчас спать!
Войдя в тускло освещённую светом единственной свечи комнату, Муилькор расстегнул пряжку широкого ремня, содрал с себя тяжёлую перевязь с мечом и кинжалом и жестом страшно уставшего человека небрежно кинул её на спинку резного деревянного кресла.
В комнате ощущался будоражащий душу лёгкий аромат степной полыни и дальних просторов.
Подойдя к широко распахнутому окну, Муилькор опёрся руками о подоконник и невидящим взглядом уставился во тьму ночи, подставляя разгорячённое лицо благодатной прохладе.
Ночь, тихая ласковая ночь.
Потрясённая невиданной кровавой жатвой своих сынов, Великая Праматерь накрыла мир скорбной пеленой, желая спрятать, убрать с глаз долой деяния рук детей своих, и только звёздная чернота небес с равнодушием взирала на этот грешный мир.
Впрочем, нет! Где-то за чёрнеющим лесом неровно сияло призрачное алое зарево погребальных костров.
Возблагодарив Богов за то, что окна дома не смотрят в сторону поля, где происходило сегодняшнее побоище, Муилькор расстегнул пропахший потом и гарью, забрызганный кровью камзол, снял, небрежно отбросил в сторону. Вскоре туда же полетели замшевые ботфорты и штаны из тонкой кожи.
На лавке возле окна он увидел приготовленные для него большой кувшин с водой, таз, мыло и чистое полотенце.
Скинув посеревшую от гари и пота некогда белую шёлковую рубашку, Муилькор с наслаждением ополоснулся. Насухо вытершись полотенцем, он повязал его вокруг бёдер и, вновь подойдя к окну, в задумчивости прислушался к звукам ночи.
За спиной едва слышно скрипнула половица. Муилькор даже не вздрогнул, когда кто-то, приблизившись к нему сзади, нежно обнял его и прижался к спине.
- Ты теряешь навыки. Я понял, что ты здесь, сразу, как только вошёл в комнату, - тихо произнёс император.
- А если я хотела, чтобы ты знал? - едва слышно шепнула женщина ему в самое ухо.
Муилькор резко повернулся и, обхватив её гибкую талию, властным движением привлёк к себе...
Сбитая простыня, свалившееся на пол скомканное одеяло…
Обессилено лёжа на спине и тяжело дыша, Муилькор нежно гладил смуглое плечо женщины. Её голова доверчиво покоилась у него на груди.
Чуть приподнявшись, женщина заглянула в глаза Муилькора.
- Ты похож на довольного кота.
- Ты неподражаема! - ответил он, убирая с её лба прилипший локон огненно-рыжих волос. – Боюсь, что мы с тобой перебудили весь дом.
Женщина вновь прильнула к нему, её губы коснулись шеи, плеча и груди Муилькора.
- Наплевать! - выдохнула она и откинулась на спину.
Повернувшись на бок, Муилькор положил руку на её плоский живот.
- Ты похожа на солнце. Такая же огненная и знойная, - прошептал он.
В неярком пляшущем свете свечи крохотные капельки пота, выступившие на лбу и над верхней губой женщины, сверкнули миниатюрными бриллиантами. Её чувственные губы тронула лёгкая улыбка.
- Бошар-ассасин на докладе у императора, - лукаво покосившись на Муилькора, произнесла женщина и тихо рассмеялась.
- А ты почаще приходи на такие доклады, - ответил он и, приподнявшись на локте, поцеловал её в шею.
- Тогда это перестанет быть для всех секретом, и о таких "докладах" будут знать не только императрицы, но и... – не закончив, она обняла Муилькора и подставила рот для поцелуя.
- У каждого уважающего себя императора должны быть фаворитки. Тем более, такие страстные...
- Самые удачливые фаворитки, - глубоко вздохнув после долгого поцелуя, прошептала она, заглядывая ему в глаза. - Не каждой фаворитке доводится спать и с императором, и с его бывшей женой.
- Потому что ты лиса, ты рыжая плутовка, - улыбнулся Муилькор, легонечко щёлкнув женщину по носу.
Звонко рассмеявшись, она свернулась калачиком и уткнулась носом ему в грудь.
Откинув в сторону рыжие волосы, Муилькор наклонился и языком слегка пощекотал её за ухом.
Перевернувшись на живот и пряча лицо в подушку, женщина захлебнулась в приступе хохота.
- Щекотно! Мы же так точно весь дом переполошим! – отдышавшись, тихо произнесла она, повернула голову и, взглянув в глаза Муилькора, томно промурлыкала: - Я обожаю Вас, мой государь!
* * * *
- Уже светает.
Свесив босые ноги, Муилькор сел на кровати и через плечо взглянул на Колодаи.
Протянув руку, он нежно провёл пальцами по горячей щеке женщины. Колодаи устало улыбнулась, взяла в руки его ладонь, поднесла к своим губам и поцеловала.
- Ты очень красивая, - произнёс Муилькор, любуясь ею.
Ладно сложенная, слегка худощавая и в то же время чертовки грациозная, Колодаи не могла похвастаться ярко выраженной, рельефной мускулатурой, свойственной хорошо натренированным и физически сильным людям.
Несмотря на это, в ней чувствовалась некая потаённая мощь, которая, развернувшись подобно могучей пружине, была способна в доли секунды превратить это гибкое тело в машину для убийства.
Пожалуй, Колодаи была бы леопардом, окажись она в мире хищных кошек – такая же ловкая, красивая, хитрая и непредсказуемая, а главное, смертельно опасная.
Близость с этой женщиной щекотала нервы исходящей от неё опасностью и обостряла ощущения до предела.
Она была неутомима и безумно ненасытна, чертовски азартна в страсти и в охоте за жертвой.
Эта женщина постоянно балансировала на грани жизни и смерти из-за специфики своей службы, и потому стремилась проживать каждый день, каждую минуту ярко и незабываемо.
Муилькор не мог похвастаться тем, что их короткие встречи были столь частыми, как это могло бы быть между императором и его фавориткой.
Да и можно ли было назвать Колодаи фавориткой императора? Скорее всего, нет. Их странные отношения было крайне сложно отнести к какой-либо определённой категории. Но то, что их редкие встречи были наполнены жаром страсти, было так же верно, как и то, что они оба очертя голову бросались в этот омут.
Для императриц их странная связь, которая брала корни где-то там, в далёком, уже забываемом ими мире людей и началась в пору давно уже ушедшей юности, являлась секретом полишинеля. Даже Ленор со свойственной ей прямолинейностью ни разу не упрекнула мужа, припомнив ему эти похождения на стороне, ибо все, даже сами Муилькор и Колодаи, прекрасно отдавали себе отчёт, что к волшебному слову «любовь» их связь не имеет абсолютно никакого отношения.
Плотское влечение?
Вполне возможно.
Некие очень близкие, устраивающие обоих отношения между мужчиной и женщиной, отношения без обязательств – пожалуй, да.
Будучи прекрасно осведомленными о свободных нравах, испокон веков царящих в Сидонии и порой неприемлемых для тех, кто воспитан в ином мире, о традициях, принятых во многих правящих домах, императрицы здраво рассудили, что пусть уж лучше в доску своя Колодаи будет тайной любовницей императора, чем это место достанется какой-нибудь смазливой фрейлине. Или, того хуже, вдруг их муж вздумает завести себе гарем наложниц, как до недавнего времени это происходило почти повсеместно, особенно среди адептов культа Кухулина и сторонников ныне разгромленной Лиги пяти королевств.
Впрочем, с разгромом оппозиции и постепенным отходом отвоёванных земель в лоно империи, императрицы с нескрываемым отвращением узнавали всё больше и больше о чудовищных беззакониях, творимых там ранее. Они видели, как их муж, упорно следуя заветам Праматери, восстанавливает традиции и справедливые законы предков, при этом прилагая немалые усилия по искоренению порой гнусных и отвратительных проявлений, насаждавшихся служителями культа Кухулина в землях, некогда примкнувших к Лиге.
Потому-то они допускали наличие у мужа подобной причуды.
Тихо застонав, Колодаи сладко потянулась.
- Я жутко хочу пить, - пробормотала она, села, поджав ноги, и в изнеможении прислонилась спиной к стене.
Муилькор поднялся, взял со стола чеканный кувшин.
- Куда ты пропала в эти дни? Уехала в синодальный храм и исчезла, - поинтересовался он, наполняя холодным таном серебряный кубок.
- Поездочка та ещё! После этой встречи пришлось пару дней отлёживаться в постели. Спасибо Аурминд, что присмотрела за мной, - Колодаи с благодарностью кивнула, принимая протянутый Муилькором кубок с напитком.
Её руки мелко дрожали.
Она заметила ироничный взгляд мужчины, пожала плечами и, виновато улыбнувшись, принялась жадно пить слегка кисловатый бодрящий напиток.
Утолив жажду, она вернула кубок Муилькору и, устало откинувшись к стене, счастливо улыбнулась.
- Великие боги! И этот мужчина ещё имеет трёх жён!
- Я ведь когда-то предлагал тебе стать одной из них, - смутившись, ответил тот и, долив в недопитый Колодаи кубок свежего тана, одним залпом осушил его.
- А ты вспомни, что я тебе ответила: "Та, у кого руки в крови, не может стать императрицей." Разве ты недоволен своей Лилит? Она же мать Тора, твоего наследника! Лилит прекрасна и мудра. Она замечательная жена и мать. Да и, чёрт возьми, она чертовски хороша!
Ничего не ответив, Муилькор кивнул, ибо был готов подписаться под каждым сказанным Колодаи словом.
- Ладно, рассказывай, что между вами произошло, - произнёс он, переводя разговор в иное русло.
Поставив кубок на стол, Муилькор огляделся, подошел к креслу, где висела его перевязь, и достал из поясной сумки кисет и трубку.
Колодаи пристально наблюдала за ним сквозь полуопущенные веки.
Время любовницы и любовника истекло, теперь они вновь стали императором и главой гильдии ассасинов.
- Ментальная атака. Преподобная шарахнула меня так, что мало не показалось. Зато теперь я знаю, что она намного сильнее, чем твоя Хелена.
Раскуривая трубку, Муилькор изумлённо взглянул на Колодаи.
- Что же такое ты ей сделала?
Женщина горько усмехнулась.
- Не я - она. Я только хотела предупредить тебя.
- О чём?
Прежде чем ответить, Колодаи помедлила.
- Она сказала, что тебя ждёт самое страшное испытание, и вопрос идёт о твоей жизни и смерти. И она не позволила мне уехать, чтобы предупредить тебя.
- Вот как? - Муилькор сел в кресло, закинув ногу на ногу, и с интересом взглянул на Колодаи. - Бросаясь в сражение, мы все находимся у роковой черты... Что-то не так?! - спросил он, заметив, как вдруг изменилось лицо Колодаи.
- Проклятие! - неожиданно воскликнула та и, стремительно вскочив с постели, бросилась собирать с пола свою разбросанную одежду.
Попыхивая трубкой, Муилькор с нескрываемым недоумением наблюдал за ней.
- Рад бы предложить тебе спрятаться в шкаф по старинной традиции, но тут только сундук.
Поняв его иронию, Колодаи выпрямилась, держа в охапке свои вещи, и укоризненно качнула головой.
- Издеваешься?
- Ну, что-то вроде того. Ты с чего это вдруг так всполошилась?
- Знаешь, зачем Преподобная мне всё это рассказала? Аурминд права! Права на все сто! Всё то, что сейчас происходит, - это часть её излюбленных многоходовых интриг! Своими действиями она добилась того, что мы все сейчас находимся вместе! Ты, твои жёны, Аурминд, я, эта девочка!
- Так. Стоп-стоп! Не гони! То, что среди моих жён есть провидица, ещё не повод для того, чтобы я смог заразиться от неё такими способностями! Объясни мне, что за девочка и зачем всё это Преподобной?
Свалив свои вещи на кровать, Колодаи поспешно начала одеваться, при этом вкратце поведав Муилькору обо всём, что случилось с нею за последние несколько дней.
При этом она уже более подробно рассказала ему о предположении, что высказала ей Аурминд во время путешествия в Маргот-Таш.
Он не перебивал её и слушал крайне внимательно. Когда Колодаи закончила свой рассказ, он задал ей только пару уточняющих вопросов и задумался, нахмурив брови.
- Ты настолько уверена, что эта девчонка так нужна Преподобной?
- Уверена!
- И ты согласна с версией Аурминд?
- У меня нет иных вариантов.
- Где сейчас эта девочка?
- Вместе с Аурминд.
Муилькор кивнул.
- Стало быть, в соседнем доме. Там остановились Аурминд и её муж лорд Рональд. Значит, и эта девочка сейчас с ними, - приподняв брови, император ткнул мундштуком трубки в неопределённом направлении.
- Послушай, а может быть, Преподобной нужна вовсе не эта девочка? Может, ей нужно именно собрать нас всех вместе? Но тогда к чему все эти сложности? Она просто могла бы пригласить всех нас в синодальный храм. Не понимаю.
- Думаешь, у меня не было подобных мыслей? - горько усмехнувшись, ответила Колодаи.
- Значит, речь идёт о той самой девочке из Андалана. Интересненько... - задумчиво протянул Муилькор. - Но она вроде как осталась в лагере с Люси. Ах, да! Ты же сказала, что умыкнула её из лагеря и привезла сюда. Прости, забыл.
Колодаи укоризненно качнула головой.
- О, боги! Ну, мужики!
- Занятно, занятно. А знаешь что? Похоже, наш Сэпхэм когда-то был знаком с её матерью. Всего пару дней назад он поведал нам одну крайне занятную историю из своей жизни и уверял, что эта девочка как две капли воды похожа на ту девушку, что он знал в молодости. Если бы не эта андаланская сирота, мы вряд ли вообще когда-нибудь узнали такие подробности из прошлой жизни нашего славного орка.
Колодаи вопросительно посмотрела на Муилькора.
- Ты хочешь сказать, что Сэпхэм...
- Нет-нет! Он ей точно не отец. У него ничего не было с той девушкой. Я обещал ему, что ты сможешь помочь узнать о её судьбе. Я потом расскажу тебе всё подробнее, история весьма занятная, - Муилькор на пару минут умолк, что-то обдумывая. - Смотри-ка, как всё интересненько складывается, - в раздумье протянул он. - Вырисовывается крайне любопытная и, в общем-то, довольно последовательная цепочка. Молодая женщина из идишей, её имя, если мне не изменяет память, Лансия. Её знал орк Сэпхэм, и дальнейшая судьба этой женщины неизвестна, судьба развела их. Далее - Андалан и смерть Боккажа, который по странному стечению обстоятельств остановился в доме, в котором жила эта до жути похожая на знакомую Сэпхэма девочка. У этой Липси, по сути, нет ни имени, ни родителей, и куда они делись, также ничего не известно. Да! - рассуждая сам с собой и кивая, заключил он. – Похоже, что Аурминд права, ох как права. Это всё не может быть просто случайным стечением обстоятельств! Вот такой занятный карамболь у нас вырисовывается.
Пока он так размышлял, Колодаи уже успела одеться и теперь расчёсывала, стоя перед зеркалом, свои длинные рыжие волосы.
- Согласна. История Сэпхэма и той женщины мне была неизвестна, но она весьма неплохо вписывается во всё это. И всё действительно очень странно.
- Ты сможешь попробовать узнать что-то об этой таинственной женщине Лансии?
- Конечно, попробую, тем более, я уже обещала Аурминд разузнать всё возможное о родителях Липси. Если наше предположение верно, то таинственная Лансия и мать Липси - одна и та же женщина... - Аурминд посмотрела на свой гребень и сокрушенно качнула головой.
- Ну Вы, Ваше Величество, и свинтус! Понимаю, увлёкся, но не до такой же степени. Сколько волос повыдирали!
- Вы, девушка, сами виноватые, сами меня спровоцировали!
- Это нисколько не извиняет брутального поведения Вашего Величества. Вы вели себя, как последний мужлан!
Муилькор рассмеялся.
- Ну и остра ты на язык! Ох и остра!
Колодаи кокетливо улыбнулась.
- Ну, кто-то же должен время от времени говорить вам гадости!
- Ладно, ну так что по делу? - уже серьёзно спросил Муилькор.
- Ну что тут сказать? Конечно, я постараюсь разузнать что смогу, но однозначно обещать полного успеха не могу, ведь сколько уже лет прошло. А впрочем... Впрочем, если ты попросишь Хелену помочь мне... Подозреваю, что её дар сослужит немалую пользу.
- Договорились!
Колодаи прочистила гребень и убрала его в поясную сумку.
Скатывая в ладонях в комок собранные с него волосы, она подошла к окну.
- Преподобная много чего знает, но почему-то явно предпочитает держать нас всех в неведении относительно своих замыслов. Аурминд абсолютно права в предположении, что Преподобная ведёт какую-то свою игру, но к чему и куда она нас всех выведет?
Постукивая пальцами по крышке стола и попыхивая трубкой, Муилькор рассеянно наблюдал за ней.
- А знаешь, мне ваша версия с прививкой нравится! - наконец произнёс он.
Выбросив за окно комок рыжих волос и отряхнув руки, Колодаи обернулась.
- Ты думаешь?
Муилькор кивнул.
- Очищение через боль и кровь. Мы очистили Сидонию от скверны, но, как ни верти, скверна есть и в нас самих. После исцеления любое лекарство или нейтрализуется организмом, или выводится из него, тут я полностью согласен. Если всё действительно так, если Преподобная вздумала нас собрать, чтобы сообщить что-то подобное, то я готов уйти вслед за ней, но... - Муилькор сделал многозначительную паузу, - но я никому и никогда, даже Преподобной, не позволю использовать беззащитного невинного ребёнка в каких-то своих целях! - он произнёс это чётко, с расстановкой, для убедительности постукивая костяшками пальцев по столу.
Присев на краешек измятой постели, Колодаи с уважением посмотрела на своего любовника.
- А если это предначертание судьбы?
Муилькор сокрушенно качнул головой.
- Много лет назад, когда я только узнал о той миссии, что возложена на меня, я очень испугался. Нет, это был даже не страх. Это было ощущение ужаса и какой-то обречённости. Потом вошёл во вкус. Вроде все тебя уважают, пусть и чисто символически, но уважают. Я окружён роскошными женщинами, хочу - живу в императорском дворце, хочу - перееду в охотничий замок. У меня есть всё, что только может пожелать любой мужик. Но ничего в жизни не даётся даром. Даром живут или выродки, или идиоты. За всё нужно так или иначе платить, и чем больше ты берёшь от жизни, тем эта плата становится выше. Хочешь знать, о чём я мечтаю теперь? - Муилькор выжидающе взглянул на Колодаи.
Женщина напряжённо замерла, заранее догадываясь, что она сейчас услышит.
- Я мечтаю о том, чтобы ничего этого не было. Я мечтаю о том, как однажды проснусь и узнаю, что всё это только страшный сон! Что вся эта война, все эти Нан-Мароги и Боккажи, гибель Плеяды - всё это только похмельный бред, наваждение после вчерашнего бурного застолья! Что я по-прежнему Алекс Весповски, а не император Сидонии Муилькор, и что у меня нет более сложных проблем, чем оплата коммунальных счетов. Что мне не нужно ломать голову над тем, как решить проблему спорного участка границы между каким-нибудь долбаным Фамороном и королевством Камисат. Я мечтаю о том, чтобы от меня зависела только одна жизнь - моя собственная. Я не хочу распоряжаться жизнями тысяч людей, которых я даже не знаю! Каждый свой шаг, каждый свой поступок приходится делать с оглядкой! «А что император хотел сказать этим? Какой смысл он вложил в то, что высморкался во время заседания сената? А какого цвета был у него платок? А сопли? Что бы это значило?» Предначертание! А оно мне было нужно? Предначертание… Нужно ли это предначертание обычной деревенской девчонке? Во что превратится её жизнь, окажись это так? Ты сказала, что императрицы взяли её под свою опеку, ну так будь спокойна, мы не отдадим эту девочку Преподобной. Если уж суждено нам тащить эту ношу, значит, и будем тащить дальше, и нечего перекладывать её на чужие плечи, тем более, переводить стрелки на ни в чём неповинную девчонку!
Встав с кровати, Колодаи молча приблизилась к Муилькору и опустилась перед ним на одно колено.
- Не подумай ничего такого… - смущённо улыбнулась она и, взяв его правую руку, поцеловала. - Отныне моя душа ... и тело... - слегка запнувшись, произнесла она. - Отныне и навсегда ты мой император. Я принадлежу тебе. Моя кровь - твоя. Твоя воля- моя воля.
От неожиданности Муилькор буквально потерял дар речи и не нашёлся что сказать.
Он молча склонился, целуя её в лоб, и сильно сжал в руке небольшую узкую ладонь.
Колодаи стремительно встала и направилась к двери.
- Мила! - буквально выкрикнул ей вслед Муилькор.
Женщина оглянулась, но он только молча смотрел на неё.
Колодаи поняла по его взгляду всё, что он хотел ей сейчас сказать.
В эту минуту слова были излишни.
Она слегка склонила голову, улыбнулась одними только уголками губ и вышла, тихо притворив за собой дверь.
Муилькор глубоко вздохнул, встал с кресла и взглянул в окно.
- Уже светает, - тихо произнёс он и, подойдя к кровати, поднял с пола свалившееся одеяло, встряхнул его, бросил на место одну из подушек, неизвестно как оказавшуюся забитой в щель между стеной и кроватью. Зачем-то опять посмотрел в распахнутое настежь окно, тяжело вздохнул и лёг в постель.
От подушек ещё исходил будоражащий душу аромат степной полыни, дальних просторов и разгорячённого женского тела.
- Пламя дракона... - тихо пробурчал Муилькор, моментально проваливаясь в сон.
* * * * *
- Стой, дурёха! Остановись! - крикнула Колодаи, продираясь сквозь колючие заросли ежевики. – Остановись же!
В десятке метров впереди маячил тёмный силуэт убегающей от неё Липси. Впрочем, бегством это можно было назвать с очень большой натяжкой. Громко всхлипывая, девушка отчаянно пыталась выдрать свою длинную юбку из цепких ветвей зловредного кустарника.
Вцепившись в подол исцарапанными в кровь руками, она дёрнула что было силы - послышался звук рвущейся ткани и треск сломанных веток.
Оступившись и издав отчаянный визг, девушка упала на спружинившие под её весом колючие кусты.
Она тут же вскочила и быстро, как только позволяли густые заросли, раздирая в кровь руки и лицо, чуть ли не на четвереньках метнулась вперёд.
Её преследовательница была уже совсем близко.
Сквозь треск ломающихся веток и громкий шелест листвы до слуха Липси донеслись мужские голоса. К погоне присоединились и стоявшие в карауле имперские бошары.
- Ну стой же ты, дурёха! Стой! - вновь крикнула Колодаи.
Когда она незаметно выбралась из дома деревенского головы и, не обнаруженная несшими караул имперскими бошарами, уже приближалась к дому, в котором остановился лорд Рональд, то увидела осторожно пробирающуюся вдоль стены тень.
Колодаи сразу же узнала девушку и только хотела было поинтересоваться, чем вызвана столь поздняя прогулка, как та, ещё не видя Колодаи, но почувствовав её присутствие, сорвалась с места и, словно дикая лань, рванула вдоль улицы.
Не желая бегать за шустрой девчонкой по ночному Маргот-Ташу, Колодаи сконцентрировалась и попыталась остановить её, используя свои ментальные способности.
Увы!
К своему величайшему изумлению она поняла, что не чувствует девушку, та была словно закрыта неким щитом.
Этот факт крайне обескуражил Колодаи, и ей всё же пришлось изрядно побегать.
Теперь погоня подходила к закономерному финалу: подобно накрепко попавшей в силок браконьера маленькой птичке, Липси отчаянно билась в зарослях колючей ежевики.
Пробравшись к ней, Колодаи крепко обхватила отчаянно брыкающуюся девушку за талию и выволокла её на дорогу.
Со стороны зарослей ежевики раздались шум и ругань.
Отборно матерясь, бошары побирались в сторону дороги, прорубая себе путь мечами.
Встреча с этими ребятами на ночной улице Маргот-Таша с последующими объяснениями, кто она такая и что делает ночью в деревне, где остановился император, не входила в планы Колодаи. Вряд ли эта встреча стала бы томным приключением - озлобленные мужики, скорее всего, сначала влепят кулаком в лицо и только потом будут разбираться, кого это они изловили в ночную пору.
Подобное ночное рандеву с экстримом не входило в её планы, посему Колодаи приняла единственно верное решение.
Отключив отчаянно вырывающуюся из её рук девушку лёгким ударом ребра ладони в шею, она перекинула обмякшее тело через плечо и, удивляясь, насколько та худа и легка, быстрым аллюром бросилась в сторону своей конечной цели – дому, где и должна была сейчас находиться Липси.
Со стороны боковой улочки раздался грубый окрик одного из часовых. Колодаи, стремительно присев, уклонилась от удара древком копья, нацеленного ей в лицо, покрепче перехватила свою драгоценную ношу и с разворота нанесла резкий удар ногой в темноту.
Охнув от неожиданности и сдавленно застонав, бошар выронил копьё и схватился обеими руками за ушибленный пах.
- Извини, дружок! Поприседай, говорят, помогает!- пробормотала Колодаи и вновь бросилась бежать.
Боковым зрением она заметила огни переносных фонарей и несколько метнувшихся в её сторону фигур.
- Обходи слева!
- Быстрее! Быстрее!
Желая сбить её с ног, кто-то довольно ловко метнул ей под ноги копьё – старый, но верный приём. Колодаи успела среагировать, и ударившееся о землю древко не причинило ей вреда.
- Да чёрт возьми! Слово и дело императора! - громко крикнула она, уже вбегая по лестнице на крыльцо дома.
Она остановилась возле двери и, тяжело дыша, обернулась в сторону своих преследователей.
Шестеро догонявших её бошаров остановились в нерешительности.
- Чёрт возьми, Карин! Давно ли ты стал гоняться за своими?! - громко произнесла женщина, узнав одного из воинов.
- Госпожа Колодаи? - неуверенно произнёс бошар.
Стоявший возле него воин поднял повыше свой фонарь. Колодаи шагнула вперёд, чтобы оказаться в кругу света.
- Простите, госпожа, но служба... - узнав её, смущённо произнёс бошар.
- Ну, вот и славно! - кивнула ему Колодаи. - В любом случае вы молодцы, почти догнали. От андаланских жандармов я бы точно убежала.
- Но...
- Никаких «но»! Молодцы!
Липси тихонечко застонала. Колодаи сделала шаг назад.
- Опа! - изумлённо произнёс бошар, державший в руках фонарь. - Будто и не было! Во даёт баба!
- А что ты хотел, олух? Она же бошар-ассасин! Они мастера на такие шутки. Вот влипли! Благодари Первоматерь, что сгоряча она ещё никого не порешила. Эта может! - отозвался тот, кого Колодаи назвала Карином.
- А кого это она тащила, вы видели? - поинтересовался тот, что держал фонарь.
- А это твоего ума дело? Какая разница, кого эта ведьма таскает по ночам? Я лично этого знать не желаю. Меньше знаешь - крепче спишь! - пожал плечами Карин.
- Вот дьявол! - хрипло простонал кто-то.
Бошары оглянулись. Из темноты на освещённую фонарями часть улицы, ковыляя на полусогнутых ногах и держась за ушибленное место, выбралась скрючившаяся в три погибели фигура.
- Ещё советовала поприседать, стерва! - зло прохрипел воин.
- Я говорил, что она может! - усмехнулся Карин. - А ты поприседай, поприседай!
- Да пошёл ты, гад!
Бошары разразились громким хохотом.
Войдя в дом, Колодаи прошла в тускло освещённую светом догорающей свечи гостиную и бережно опустила свою ношу на широкую лавку.
Окинув комнату внимательным взглядом, она взяла с полки оловянную кружку, зачерпнула чистой воды из ведра и опустилась на корточки перед уже очнувшейся девушкой.
- Вот ты дурёха! Что же ты это удумала? - как можно мягче спросила она, протягивая Липси кружку с водой.
- Отпустите меня, пожалуйста. Очень Вас прошу, отпустите, - быстрым срывающимся шёпотом взмолилась та, глядя на Колодаи мокрыми от слёз глазами. - Отпустите, пожалуйста.
- Попей.
Помня своё фиаско, Колодаи очень деликатно попыталась прощупать сознание девушки, но снова наткнулась на невидимую защиту. Женщина усилила ментальную атаку, на этот раз желая проникнуть в сознание девушки с целью успокоить её, но опять и опять натыкалась на несокрушимую преграду.
"Ого, милая! Да что же ты такое?"
Стуча зубами о край кружки, Липси сделала несколько судорожных глотков и, поперхнувшись, закашлялась.
Достав из кармана платок, Колодаи села возле девушки, обняв её за худенькие плечи.
- Успокойся, милая, у тебя всё будет хорошо. Я же обещала тебе, а если я что-то обещаю, то всегда сдерживаю данное слово.
Окончательно пришедшая в себя Липси захлюпала носом и тихонечко заскулила, уткнувшись в плечо женщины.
- Ну пожалуйста, пожалуйста... Зачем я вам? Мне страшно...
- Вот ведь плакса-то какая! - утирая ей слёзы, мягким голосом увещевала Колодаи. - Уже очень скоро мы все поедем во дворец, там ты снова встретишься с Люси. Ты помнишь Люси?
Колодаи невольно поймала себя на мысли, что разговаривает с Липси словно с пятилетним ребёнком, но понимала, что делает всё правильно, девочку непременно надо успокоить.
Для бошар-ассасина было яснее ясного, что эта девушка явно отстаёт в развитии от своих сверстников, но какое-то пока неясное, смутное сомнение в правильности этого заключения копошилось в её мыслях.
"А так ли она отстаёт от прочих?"
- Она... добрая, - судорожно вздохнув, едва слышно ответила Липси.
- Что?
- Она добрая.
- Да, она очень, очень добрая и очень весёлая, - поглаживая худенькое плечико девушки, согласилась Колодаи. - Люси, она самая главная во дворце, а ты теперь её подружка и помощница. Ну скажи, разве это плохо? Это же здорово.
- Император... - шмыгнув носом, тихо пробормотала Липси.
- Что?
- Император самый главный во дворце.
- Ха! Император! Да что бы он делал без таких, как Люси и ты? Ну представь себе императора у плиты: «А-а-а! А-а-а! У меня молоко убежало!»
Размазывая по лицу слёзы, Липси тихо рассмеялась.
- Ну, вот и прошли наши слёзки, - ласково улыбнулась Колодаи.
Хорошенько намочив ещё оставшейся в кружке водой свой платок, женщина принялась осторожно протирать глубокие царапины на лице и руках Липси.
- Вся исцарапалась, ну чисто дитя непослушное. Ага, вот мы уже и улыбаемся. У тебя очень хорошая улыбка, ты очень красивая, когда улыбаешься. А от слёз только морщинки появляются... Как у меня...
Подняв взгляд, Липси пристально посмотрела на Колодаи.
"О, боги! Какие же у неё глаза!" - подумала женщина, чувствуя, как сжалось сердце.
Доверчиво прижимаясь к её груди, Липси тихо спросила:
- А у тебя есть дети?
"Обязательно надо поговорить о ней с Хеленой. Девочка-то совсем непростая!"
Вздохнув, Колодаи отрицательно качнула головой.
- К сожалению, нет. Я хотела усыновить мальчика-сироту, такого же рыжего, как и я, да только опоздала.
- Почему?
- Потому что его взяла к себе очень хорошая семья. А знаешь, как его звали?
Липси как-то особенно по-детски мотнула головой.
- Уруво.
Девушка улыбнулась.
- Огонёк!
- Да, огонёк. Он жуткий непоседа и проказник! И рыжий, ещё рыжее меня, вот честное слово! Рыжий-рыжий и такой же конопушкин, как ты. Ты же у нас конопушкин?
- Угу, - качнув головой, согласилась Липси и тут же спросила: - А почему он сирота?
- Потому что... Потому что его родители погибли.
Липси вновь подняла взгляд на Колодаи.
- Их убили.
Женщина вздрогнула под этим серьёзным взглядом, моментально ставшим очень взрослым.
"Чёрт возьми! Это просто невозможно! В ней словно уживаются два существа, дитя и взрослая женщина! "
Неожиданно для самой себя Колодаи поняла, что за создание сидит сейчас рядом с нею. Открытие настолько её потрясло, что сначала она даже попыталась отбросить эту мысль, уж слишком нелепой и вздорной она показалась.
"Это невозможно! Это настолько невозможно, что я не смогу найти слов, чтобы это объяснить! А впрочем..."
Колодаи слабо кивнула.
- Да. Их убили, - вроде как поперхнувшись, ответила она.
- А ты правда узнаешь всё о моих родителях?
- Правда. Я же говорила, что если что-то пообещала, то сделаю. Аурминд меня попросила, я согласилась. Значит - что?
- Значит, узнаешь? - с надеждой в голосе спросила девушка.
Сердце в груди Колодаи вновь сжалось в комок: "Твою ж мать! Да возьми ты себя в руки, тряпка!"
- Конечно, уверенно обещать не могу, ты ведь понимаешь, как это непросто, ведь сначала мне нужно найти тех, кто хотя бы немного знает о них. Но я обещаю, что буду стараться.
- Аурминд сказала, что Липси - это не имя, а я хочу себе нормальное, настоящее имя, чтобы никто больше не говорил, что у меня его нет. Но я не могу ничего придумать. Ты поможешь мне?
- Обязательно помогу.
- Точно?
- Обещаю! А тебе нравится имя Лансия?
- Лансия... - подобно эху, задумчиво повторила за ней Липси. - Лансия. Похоже на ветерок в листве и как одинокая сойка в лесу кричит. Лансия, Лансия, Лансия… Красивое имя.
На чём свет стоит ругая себя и проклиная свою слабость, Колодаи быстро отвернулась, пряча от взора Липси свои увлажнившиеся глаза.
- Вот что! - предательски дрогнувшим, охрипшим голосом произнесла она. - Давай-ка, девонька, отложим все дела на завтра. А сейчас нам, девочкам, надо спать. Уже рассвет.
* * * * *
- Алекс! А-а-а-ле-е-е-екс! Пора просыпаться, лежебока!
Ещё не совсем проснувшись и не понимая, сон это или явь, Муилькор лениво отмахнулся от назойливого голоса и перевернулся на бок.
- Алекс! Государь, андаланцы прорвали фронт! А, чёрт! – лучше бы Ленор не поминала андаланцев. Она едва успела отпрянуть в сторону.
Муилькор стремительно вскочил с постели, едва не угодив жене макушкой в подбородок. Сидя на кровати и рассеяно моргая, он уставился на стоящих перед ним Ленор и Лилит.
- Андаланцы?! Ах, да... - пробормотал Муилькор, встал с кровати и сладко потянулся.
Лилит тихо хихикнула.
- Эй, воин, меч-то свой убери, а то всех врагов перепугаешь! - Ленор выразительно опустила глаза.
Лилит вновь тихо хихикнула.
- Вот твоя чистая одежда, - кивком головы Ленор указала на аккуратно сложенную на стуле стопку одежды.
Потягиваясь и зевая, Муилькор натянул исподние штаны и, перекинув через плечо полотенце, поплёлся к кувшину с чистой водой.
- Что нового? - поинтересовался он, наливая воду в таз.
- Ну, во-первых, доброе утро, милый.
- Доброе, доброе. А что у нас во-вторых?
- Ночью приехали Колодаи и Аурминд. Они привезли с собой ту девочку из Андалана, - сказала Лилит.
- Он уже знает, - тихо шепнула ей Ленор и вместо ответа на немой вопрос двумя пальцами взяла что-то с подушки. Лилит увидела отливающий в свете утреннего солнца медью и золотом длинный волос.
Многозначительно приподняв бровь, Ленор едва заметно кивнула головой.
Лилит тихо хмыкнула.
- Что вы там переглядываетесь? - вытираясь полотенцем, поинтересовался Муилькор.
- Ну, про Аурминд и Колодаи Лилит тебе уже сказала. Но не это главное, - Ленор выдержала паузу, дожидаясь, когда муж отложит полотенце.
- Так. А что у нас главное?
- Герцог Гуял-Исша прислал вестового с сообщением, что добровольческого корпуса более не существует, он полностью уничтожен. Наши потери минимальны. Мелиолан выслал целую делегацию парламентеров с ключами от города, срезанными знамёнами и короной Андалана. Алл, это полная победа! - последние слова Ленор буквально выкрикнула.
Ещё не совсем осознавая услышанное, Муилькор растерянно посмотрел на неё, потом на счастливо улыбающуюся Лилит.
- Сонный ты филин! Да очнись же ты наконец! Мы победили! Понимаешь? Мы победили! Война закончилась! - закричала Ленор, бросилась к мужу и повисла у него на шее. - Ты победил!
Обхватив жену за талию, Муилькор закружил её по комнате. Только сейчас он вдруг с полной ясностью осознал всю сладость этого слова - победа!
- Наконец-то всё позади! Всё закончилось! Закончилось! - покрывая лицо мужа поцелуями, смеясь и плача бормотала Ленор. - Это победа! Победа!
Отпустив Ленор, Муилькор бросился к Лилит, подхватил и закружил её.
- Есть и ещё одна новость.
Муилькор остановился и отпустил жену.
На пороге комнаты стояла Хелена. Несмотря на то, что во взгляде женщины читалось ликование, её вид почему-то заставил Муилькора, Лилит и Ленни насторожиться.
- Только что она приехала, - тихо произнесла Хелена.
Дальнейших пояснений к её словам не требовалось, ибо всем было понятно, о ком сейчас идёт речь.
- Твою ж мать, чтоб я сдохла! - тихо выругалась Ленор.
Лилит тяжело вздохнула.
- Милый, будь с ней осторожен.
- Ну что ж! Встретим дорогую гостью, как и полагается, торжественно, - сухо произнёс Муилькор.
* * * Продолжение следует * * *
"Рукопись Аурминд"
Я в глубоком шоке. Да, еще и жены об этом знают и закрывают на это глаза. Мда... 
Линейный вид
