[Лалэль]

Серия 8


Мария внезапно умолкла и повернула голову, словно прислушиваясь.
- Кажется, Эспера проснулась. Пойду посмотрю. - Она вышла из кухни, и вскоре из гостиной донеслись приглушенные голоса хозяйки и девочки.
Потом скрипнул диван, легкие шаги зашелестели вверх по лестнице, ведущей на второй этаж.
- Я отправила ее в библиотеку, - сообщила Мария, возвращаясь и снова принимаясь за тесто. - Девочка любит читать, а у них в доме ни одной книги.
В ее голосе я не уловил осуждения или хотя бы сожаления, просто констатация факта: у соседки книги не водятся.
- Почему вы не попросили Эсперу помочь нам с обедом? - поинтересовался я. - Еще одни руки совсем не помешали бы. Боюсь, что я со своими скромными темпами за вами не угонюсь.
Мария оторвалась от своего занятия и резко повернулась ко мне.
- Эспера очень больна. Безнадежно больна. Она целые дни проводит у меня, спит, читает или разговаривает со мной. Даже Анна не заставляет ее ничего делать по дому.

Безнадежно больна... Sine espera, без надежды, если по-латыни. Так вот откуда ее имя. Я-то думал, что оно означает надежду, а оказалось - безнадежность.

- Неужели врачи ничего не могут сделать? - сочувственно спросил я. -Теперь медицина очень многое умеет. Может быть, здесь вопрос денег? Мне показалось, что ваша соседка стеснена в средствах. Если бы кто-то мог ей помочь...
В моих словах был, конечно, подтекст. Ты, такая богатая и одинокая старуха, вместо того, чтобы пассивно обсуждать безнадежность состояния Эсперы, взяла бы лучше да помогла материально, оплатила бы лечение девочки. Не знаю, откуда взялась эта внезапная злость на Марию, и уже через секунду я пожалел о своих словах, но ничего не поделаешь, что сказано - то сказано. А вдруг она сейчас обидится и выгонит меня?

- Ей ничто и никто не может помочь, - грустно произнесла Мария, пристально глядя мне в глаза. - Вы думаете, я не пыталась? Думаете, я сидела сложа руки, молча смотрела на несчастного ребенка и ничего не делала? Уверяю вас, я сделала все, что могла. А могу я очень многое. Нам остается только принять это как святую волю господа.
- Да, вы правы, - пробормотал я удрученно. - Будем надеяться, что ее душа попадет в рай.
- А вот в этом я не уверена, - неожиданно откликнулась старуха. -Хотя, конечно, все может быть. Но пока не похоже.

- Что вы говорите? - от изумления я пару раз ударил ножом в опасной близости от собственного пальца и мгновенно покрылся холодным потом:я ужасно боюсь крови и еще больше боюсь боли, для меня порезанный палец всегда превращался в источник невыносимых мучений. - Почему Эспера не попадет в рай? Она же еще ребенок, вряд ли она успела существенно нагрешить, ну, может, взяла без спроса пару конфет или несколько раз обманула кого-то, вот и все.
- Кто вам сказал, голубчик, что брать конфеты без спроса - это грех? И кто вам сказал, что обманывать - это грех?
- Понимаю, - я засмеялся, - вы опять хотите сказать, что это
утверждают другие, что это чужое мнение.
- Вот именно. Вы сами, когда были ребенком, воровали из буфета конфеты и сладости?
- О, сколько раз!
- И в тот момент, когда вы это делали, вы считали, что поступаете
правильно?
- Конечно! Я считал, что если я хочу сладкого, то имею право его
есть. А все взрослые, которые мне это запрещают, - дураки и сволочи.
- Вот видите! Ваша душа говорила одно, а чужое мнение твердило другое. Вы прислушались к голосу души, а теперь утверждаете, что это грех. Как же вам не совестно, дорогой мой! Всегда есть голос вашей души и голос чужого мнения, и от того, раб вы или творец, зависит, к какому из этих двух голосов вы прислушаетесь. Видите, как все просто.

Да уж, просто... У этой разодетой в красное и зеленое старухи с
руками, увешанными кольцами и перстнями, всегда все просто. Кстати, о кольцах. Мария, принимаясь за обед, сняла их и ссыпала в красивое
керамическое блюдце, стоящее на полке прямо перед моими глазами. Бросая то и дело взгляд на это ювелирное изобилие, я не мог не отдать должное и их дороговизне, и вкусу их обладательницы. Это ж надо, к красным брюкам и зеленой блузке надеть украшения с рубинами и изумрудами! Все в тон. Не удивлюсь, если у нее и белье окажется соответствующего цвета. Ай да бабка - божий одуванчик! Но и у нее, такой умной, не все гладко выходит.
- Но если следовать вашей логике, грехов вообще не существует. Тогда почему душа Эсперы не попадет в рай? - злорадно спросил я. - Куда еще может попасть ее душа, если девочка не грешила?
- Эспера? - Старуха вскинула на меня окруженные глубокими морщинами яркие глаза. - О нет, ваши рассуждения к Эспере не применимы.
- Но почему?
- Потому что Эспера - не как все. Она - ребенок Анны. Это совсем, совсем другое дело... Когда-нибудь вы поймете.
- Объясните мне сейчас, - попросил я.
- Нет, - Мария отрицательно качнула головой. - Вы сами поймете. Должны понять. Иначе все не имеет смысла.