Так и знал, что это соседство до добра не доведет. Если бы у меня было хоть немного мозгов и дар предвидения, незамедлительно свалил бы подальше. Скажем, на соседнюю улицу или, на худой конец, в другую страну. Но не оказалось не только достаточного количества серого вещества и умения видеть будущее, но и терпимости. В моем распоряжении лишь скверный характер, милое личико и идиотские обязанности, которые не мог нарушить. Подписал контракт — работай на указанном месте до истечения срока, потому как с подобными работодателями невозможно поспорить до тех пор, пока не докажешь их материальное существование. А ведь еще никто не видел физического тела моего шефа, Бога то есть.
Кстати, когда произошел этот фееричный инцидент, контракт на нашу улицу истекал как раз на неделе. Почти все задания я выполнил, личных историй ничто не предвещало — оставалась куча времени блаженно валяться на диване и, потягивая разные напитки, сочинять план действий на ближайший вечер. Хотелось заняться благотворительностью и пожмякать какую-нибудь человеческую красотку в местном клубе. Ну и что, что я бесполый и вообще на государственной службе? Все-таки хоть и не человек, а пола мужского, соответственно, и слабости мужские у меня имеются. Самое главное, что за эти слабости мне ничего не бывает. Потискаю дамочку, за нее вступится какой-нибудь «шкафчик» из приятелей или прохожих. Защитник счастлив, честь девицы восстановлена, а мне тупо приятно. Потом может, у такой парочки некоторые романтические отношения начнутся, и я герой. Посодействовал не превышая полномочий. Я же солдат любви и для меня что личное время, что рабочее — одна хренотень, вот и забавляюсь, как умею в свое удовольствие. Главное, что никто от подобных происшествий не страдает, не так ли? Фонарь под моим глазом — ерунда, мелочи и пустяки, ведь регенерация нашего вида практически идеальна. Через пять минут синяка и боли как не бывало, поэтому мои кровопотери не в счет.
Ну так вот, валяюсь, значит, телик смотрю, книжку читаю, музыку слушаю, пью чай с кофе и по телефону разговариваю. Не одновременно, конечно, хотя в жизни всякое бывает, иногда и разделяться надвое приходится, чтоб все и везде успеть. Но такой фигней редко пользуюсь — и так тощий, а тут куда худее получаюсь, а выглядеть привлекательно очень хочется, я это люблю. Болтал как раз с той самой несносной дурой, с которой работал в одной команде. Она очень любит общаться по телефону, настолько фанатично, что мы пользовались трубками даже когда находились в соседних комнатах.
— Ну что,— спросил я, закидывая в рот виноградину,— пойдем сегодня веселиться? У меня ничего нет по расписанию, буду делать добрые дела не за зарплату.
— Не понимаю, зачем ты этим занимаешься?— ответила она.
— Благотворительность — круто, да и больше ничего не умею,— на вопрос в лоб, надо отвечать честно, я считаю.
— Наглая ложь! — воскликнула она, а я нахмурился, не заметив саркастичного тона.— Ты разбираешься в платьях.
Намек понял, лениво встал, отряхиваясь от крошек печенья и чипсов (обожаю всяческие контрасты!), и поплелся в соседнюю комнату, где чем-то громыхала моя напарница и сожительница по совместительству. Я столь долго выслушивал по телефону бесконечные чертыхания, что уже собирался выдвинуть обвинения в вооруженном мятеже, как напарница выпала из распахнувшейся двери прямо на меня. Девица наглухо запуталась в огромной красной занавеске и, бессмысленно ворочаясь поверх моего туловища, запутала еще и меня. Злобно отшвырнув ненавистный телефон в ближайший шкаф, попытался скинуть с себя сумасшедшую соседку. Но не тут-то было!
— Тихо, не дергайся, кобура не застегнута! — заорала дамочка в мое несчастное ухо на ультразвуковых частотах. Надо сказать, соседка моя в свободное время подрабатывала киллером, и вполне могло оказаться, что кобура не с купидоновским снаряжением, а с настоящим револьвером внутри. Я искренне ужаснулся и замер. Конечно, никому не охота получить пулю в живот, а я у нас вообще нежный и ранимый, несмотря на то, что иногда подвержен резким приступам гнева. Девица осторожно зашевелилась и высвободила одну руку.
— Интересно, а что будет? — протянула напарница, приподнимаясь на локте. В этот момент прозвучал выстрел, и я почувствовал острую боль в районе груди.
— Ты что, совсем больная? Тупая идиотка, ты же застрелила меня! — заорал я и принялся трясти ее за едва открывшиеся из-под гигантской тряпки плечи. Плевать на регенерацию, тут вопрос чести и доверия! Соседка как-то неожиданно быстро освободилась из многометровой скатерти и отбежала к окну, заинтересованно наблюдая за мной.
— Чего верещишь, тупой осел? С тобой все в порядке, посмотри! — крикнула девица в ответ и указала пальцем мне в грудь. Я поднялся на ноги, даже не пытаясь осмотреть покалеченное тело, и пошел прямо на дамочку. Видимо, так сильно раззадорился, что не замечал ничего вокруг кроме наглой напарницы. Потом, конечно, она долго ржала над тем, как я сначала сшибал стулья, а потом и вовсе испепелял их, только бы добраться, но в тот момент мне было не до смеха. Когда я преодолел немыслимое расстояние в десять шагов, уже успел успокоиться. Вспышки гнева проходят так же быстро, как и появляются, так что в этом нет ничего необычного, однако они никогда не превращались в животный интерес к ближайшей женщине. Плевать, что бесполой, тогда нужна была хоть какая-то. Чувствуя дрожь в коленках, слабость в уме и тягу к прекрасному, будто только что влил в себя ведро шампанского, выхватил пистолет из ее рук и наставил дуло ей в грудь.
— А сейчас моя очередь застрелить тебя, мерзкая тварь,— сказал я томным шепотом, удивляясь лиричному звуку своего голоса, и нажал на курок.
Раздался выстрел. Соседка начала оседать на пол, но я успел ее подхватить.
— Да, теперь мы в одинаковом положении,— промурлыкала она и посмотрела мне прямо в глаза. Я вытащил наушник хендсфри из ее уха и прошептал:
— А нечего экспериментировать с высшими силами.
— Больше не буду, дорогой,— улыбнулась девушка. Я больше не мог смотреть на ее невероятно красивое лицо и поцеловал. Ну а потом мы, разумеется, жили долго и счастливо любили друг друга по нескольку раз на дню. Она перестала убивать людей за деньги и разговаривать по телефону больше трех часов в сутки, а я лапать незнакомых женщин в темных переулках, а так же одновременно слушать музыку и смотреть телевизор. И, кстати, мы не умирали в один день. Мы бессмертные, ага.
Древовидный вид
